Красный город. Певец-2

– Правда? А я вот подзабыл этот фрагмент…

– Он пишет, что благородный человек всегда занимается одним из пяти дел: испытывает грусть при виде благ другого, радуется при виде бед другого, перешёптывается за спиной другого, возводит хулу на другого и питает ненависть к другому.

– И Вы согласны с ним?

– Отран Кэсси размышлял, основываясь на долгих наблюдениях, а я ещё даже не представлен ко двору.

– Достойный ответ! – воскликнул незнакомец. – Однако сейчас Вы можете представиться мне. Рад, что встретил человека, который читал весельчака Кэсси.

– Моё имя – кавалер Аой. Не уверен, что Вам это говорит о чём-то. Мои земли лежат далеко на юге.

– Вы из эквов?

– Да, верно.

Собеседник юноши сорвал с головы забавную шляпу и махнул ею так, будто собирался запустить сей предмет в близрастущие кусты:

– А я вот обыкновенно развлекаю куманька Виллема. Господин Боэций, к Вашим услугам. Надеюсь встретиться с Вами вновь!

Он вторично взмахнул шляпой и пошёл прочь. Через пару шагов обернулся и указал рукой на соседнюю аллею:

– Кстати, если Вы всё-таки желаете попасть в Примейон, обратите внимание на того человека в зелёной шляпе!

– Благодарю Вас! – крикнул Анн и устремился к амету, так удачно оказавшемуся рядом.

Человек в зелёной шляпе вытащил из кармана записную книжечку и записал титул Анна. После этого указал ему на неприметную дверь в стороне от роскошного входа во дворец, к которому текла река придворных.

– Вам туда, сударь! Церемониймейстер должен освежить в Вашей памяти некоторые тонкости придворных правил. Главное: ожидайте, пока герольд не выкрикнет Ваше имя. Лишь после этого входите в главную залу. О бумаге, в которой король призывает Вас в Примейон, я доложу главному распорядителю.

– Да, я всё понял, – кивнул ему Анн.

– Должен заметить, у Вас интересное платье!

– Вы так считаете?

– Несомненно.

Церемониймейстер недолго экзаменовал юношу. То ли причиной этого была суматоха начинавшегося торжества, то ли Фланк так хорошо подготовил своего ученика к визиту в королевский дворец, однако уже через несколько минут Анн был внесён в официальный список гостей Примейона. После этого его провели каким-то длинным коридором прямо к парадной лестнице. Далее, на втором этаже, находился зал торжественных приёмов. На слугах, стоявших у начала лестницы, были уже не зелёные, а светло-серые ливреи. Благородные кавалеры и сопровождавшие их дамы проходили мимо, не задерживаясь. Анн, помня наставления, остановился у дверей.

Примейон не случайно был тем местом, куда мечтали попасть все благородные кавалеры и дамы. Роскошь внутренней отделки поражала воображение даже самого искушённого ценителя. Беломраморные лестницы, устланные длинными мягкими коврами на всю свою длину, кажущиеся воздушными колонны из лучшего норландского камня, переливающееся золото дверных проёмов и окон, беззвучно скользящие по паркету слуги, предлагающие напитки, о которых не каждый и слышал, – всё это до конца жизни оставалось в памяти счастливчика, хотя бы раз приглашённого ко двору. Гости старались соответствовать ошеломляющей роскоши дворца. Форма и расцветка их одеяний отличались самыми смелыми сочетаниями. Анн едва удержался от возгласа изумления при виде важного господина в двухцветных панталонах, правая сторона которых напоминала спелый помидор, а левая была белой, как снег.

Наконец, герольд, найдя взглядом ожидавшего юношу, громко возгласил:

– Кавалер Аой, владелец земель его имени в южной стороне!

С бьющимся сердцем Анн вступил в зал, где собиралось самое именитое общество Инии. Вспоминая советы своих друзей, он не задержался у входа, но и не стал всеми правдами и неправдами пробираться ближе к трону. Юноша нашёл себе место у колонны в середине зала. Отсюда всё было великолепно видно: и входившие гости, и королевские места…

Рядом с тронным возвышением стояли члены королевской семьи и влиятельные лица королевства. Младший брат Виллема, герцог Констант, о чём-то переговаривался с женой, происходившей из рода Криспинов, стражей Восточных границ. Об этом свидетельствовали серебряные колоски, нашитые как эмблема на её пояс. За ними стояли две очаровательные девушки. Одна о чём-то жарко говорила другой, но вторая в ответ только меланхолично пожимала плечами. Их внимательно слушал красивый юноша, по-видимому – Виллион, наследник инийского престола. В паре шагов от этой группы коротко стриженный, седой мужчина, с жёстким взглядом из-под густых бровей, беседовал с главным распорядителем празднества. Это был герцог Хоувен, обладавший безграничной властью и сыгравший в прошлом неясную роль в трагической судьбе Эллингтона.

Скромное одеяние Анна вызывало интерес. Кто-то хмурился, пытаясь понять, в чём состоит соль подобной простоты. Другие с плохо скрываемой завистью кривили губы: строгий и изящный вишнёвый костюм юноши великолепно смотрелся на фоне вычурных нарядов придворных модников.

Несколько юных красавиц даже наградили Анна весьма смелыми взглядами. Несколько кавалеров как бы случайно прошли мимо, на самом деле запоминая детали его костюма. Анн сохранял спокойствие и дружелюбную, слегка рассеянную улыбку на лице.

– Ба, да это же наш провинциал!

Тот самый напыщенный кавалер, с которым Анн столкнулся у гора Лаведана, стоял в двух шагах от него и скептически рассматривал простое одеяние юноши. Мёрд был одет в переливающуюся бриллиантами нежно-голубую камизу с длинными рукавами, на которую он набросил белый плащ с золотой застёжкой. Ворот плаща украшала опушка из тёмно-серого меха. Под руку его держала дама.

– Провинциал? – поинтересовалась спутница Мёрда.

– Да, моя дорогая, мы на днях встретились у моего мастера. Он пытался заказать себе достойный наряд.

И Мёрд продолжил, словно не замечая Анна:

– Что поделать, гор Лаведан иногда вынужден шить то, что от него требуют. Дешёвка. Я бы не рискнул показаться в таком виде. Кстати, приоткрою Вам маленький секрет, дорогая. От сегодняшнего приёма я ожидаю очень-очень важных новостей. Мой покровитель намекал, что ему может потребоваться для одной из должностей некто умный и расторопный. И как Вы, возможно, понимаете…

Пока Анн размышлял, как ему поступить, Мёрд вместе со спутницей удалились. Момент для остроумного ответа был упущен.

Герольды у дверей королевского выхода вскинули трубы.

«Все, слушайте все! – прозвучала мелодия. – Их королевское Величество Виллем здесь!»

Распахнулиcь тяжёлые створки. Через пару мгновений появились два пажа, несущие символы королевской власти. За ними выступал главный церемониймейстер с жезлом. Остановившись рядом с троном, он стукнул жезлом об пол. Трубы снова сыграли «Прибытие короля», и тут только в зал вошёл Его Величество Виллем. За ним следовала королева.

Виллем остановился у подножия трона и предложить жене руку. Вместе они поднялись на возвышение и опустились в кресла.

Анн жадно разглядывал короля. Это был строгий горбоносый человек лет сорока, с длинными – по-королевски – волосами, падавшими ему на плечи. В отличие от своего младшего брата, вспыльчивого и неуравновешенного, Виллем всегда казался воплощением спокойствия. При этом многие, после того, как он взошёл на трон, были обмануты его внешней невозмутимостью. В настоящей королевской силе скептики убедились, когда Виллем сжёг дотла пару замков бунтовщиков и выслал их семьи на окраины королевства.

Вот и сейчас королю оказалось достаточно просто посмотреть на прихлынувшую к трону толпу придворных, чтобы задние перестали подталкивать передних и порядок восстановился.

– Это всё дамы, – усмехнувшись, сказал Хоувен, – им не терпится услышать, как объявят о начале танцев.

– Нашим красавицам придётся подождать немного, – улыбнулся король. – Хотя я понимаю их нетерпение. Я и сам не могу дождаться тура с милой королевой.

Дамы в зале восторженно зашептались. Вспомнив, что рассказывал ему о прежнем дворе Фланк, Анн подумал, что в Примейоне многое поменялось.

Герольды протрубили, призывая всех к вниманию. Глашатай королевского дворца вышел из-за спин королевской охраны со свитком в руках. Поднявшись на одну ступень королевского трона, он поклонился королевской чете, затем повернулся к придворным и развернул свиток.

– Указ! Указ! – прошелестело по рядам.

– Слушайте все! – возгласил глашатай. – «Я, Виллем, король Инии, покровитель Серых степей, Артмагенских гор и Озёрного края, во второе лето своего правления и в седьмой день месяца разноцвета решил, руководствуясь желанием блага нашему королевству и его народу: поскольку ведение всех дел в дорогом нашему сердцу Примейоне требует неустанного приложения многих усилий и постоянного внимания, учредить должность верховного управителя королевского двора. Означенному верховному управителю надлежит ведать дворцовой стражей и прочими заботами Нашего пребывания здесь, как то: королевской канцелярией и приёмом послов, проведением королевских празднеств, выдачей от нашего имени поручений кавалерам, ищущим королевской службы. Облечь указанными обязанностями господина Сакра, который должен будет раз в месяц докладывать нам об их исполнении».

Господин Сакр, до того почти никем не замечаемый, хотя он и стоял неподалёку от трона, по знаку Виллема приблизился к королю. Виллем протянул ему руку для поцелуя.

– Я полагаю, Вы справитесь с этой непростой службой, —улыбаясь, сказал король.

– Ваше Величество может быть уверенным во мне! – почтительно, но твёрдо отвечал новый министр.

– Вот и славно! А теперь, наконец, танцы! Церемониймейстер, начинайте! – воскликнул Виллем и хлопнул в ладоши. – Кстати, где наш дорогой дядюшка, герцог Хоувен?