Цеховик. Книга 12. Восходящая Аврора

– Ну, всё-всё, Гуля, всё, милая…

Я опираюсь на локоть и глажу её по волосам, стягивая капюшон.

– Пойдём, пойдём, а то нас с тобой в ментовку загребут. Сейчас соседи наряд вызовут.

– Ты скотина, Бро… – шепчет она. – Ненавижу тебя… Пусть бы лучше он тебя убил… Всех вас перестрелял и порезал на куски… Суки…

Кое как мы поднимаемся и идём в сторону подъезда. Наверняка, хоть и не слишком громкая, войнушка, привлекла внимание моих соседей-композиторов. Заходим домой, захлопываем дверь и она сползает по этой двери, усаживаясь на полу и обхватывая колени.

– Айгюль…

Вместо ответа она утыкается в колени лицом и мотает головой… Я иду на кухню и включаю чайник. Заварю мяту. Или ромашку? Ладно, и то, и другое. Достаю Наташкины травы и насыпаю из жестянок прямо в белый фарфоровый чайничек.

– Айгуль, иди ко мне, я на кухне, – кричу я. – Чай!

Свистит чайник и я заливаю травы кипятком. Сразу распространяется аромат. Выхожу в коридор и иду в прихожую. Она так и сидит у двери.

– Пошли, я тебя чаем напою.

Не отвечает. Подождав немного, я наливаю в большую кружку чаю и несу в прихожую.

– Держи. Попей… Осторожно только, он горячий.

Она протягивает обе руки и молча берёт чашку, но тут же опускает на пол. Горячо.

– Послушай… – начинаю я, не представляя, что вообще можно сказать в такой жуткой ситуации.

Я убил её возлюбленного… Пусть не сам на спусковой крючок жал, но участвовал и более того, всё спланировал. Дерьмо… Мне это совсем не нравится…

– Пойдём на кухню… там мёд, печенье, сушки…

Она молча качает головой.

– Послушай… – предпринимаю я вторую попытку и сажусь на пол напротив. – Для меня это такое же горе… Ну, не такое же, конечно, но тоже горе. Я к Джемо…

– Не произноси его имени! – свирепо восклицает она.

– Да, хорошо… Я к… нему очень хорошо относился, по-братски…

– Заткнись, Бро… – говорит она уже без агрессии, и на щеках её снова появляются слёзы.

– Но ничего нельзя было сделать… Понимаешь? Ничего… Он… он заманил нас в ловушку. Сам, не кто-то другой, а он. Заманил, чтобы расстрелять…

– Жалко, что не расстрелял, – порывисто не то вздыхает, не то всхлипывает Айгюль.

Мы сидим и молчим… Она маленькими глотками пьёт чай. Выпив всё, она поднимается и протягивает мне пустую чашку.

– Где туалет?

Я её провожаю, а сам иду на кухню. Через пару минут приходит и она. Садится за стол. Я наливаю ей ещё чая и ставлю вазочку с сушками и печеньем.

– Где Наталья? – спрашивает Айгюль.

– К отцу уехала, – отвечаю я.

Она кивает.

– Подлая жизнь у нас. Дикая и подлая. В ней нельзя любить, можно только ненавидеть и страдать. Вот тебе мой пример, Бро…

Она замолкает и качает головой, но помолчав продолжает:

– Мы как дикие звери. Наверное, поэтому ворам нельзя семью заводить? Хуже волков, да? Ты не из них, но и тебе не надо. Отправил Наташку к отцу, пусть там и остаётся, чтобы не выть, как я сейчас. У нас вообще-то не так было, как у тебя, о свадьбе и не думали и то… хоть в петлю лезь, веришь?..

Блин… Верю! Мне и самому сейчас хреново. Было нормально более-менее, но ты мне разбередила душу.

– Видишь как… – вздыхает Айгюль и отпивает чай. – Пёс пожирает пса… Если бы не я сейчас по земле каталась, то Наташка твоя… Сегодня ей повезло, но надолго ли это везенье? Я сейчас, она потом. Умри ты сегодня, а я завтра… Это ведь дело времени, понимаешь? Дура я, надо было его бросить. Или ему – меня… Давно уже. Расставаться надо без причины и на полном благополучии, сразу, как начинаешь привязываться, запомни. В любом случае, это лучше, чем потом выть у гроба и носить гвоздички на могилку. Привязываться нельзя…

Она закрывает глаза.

– Айгюль… – говорю я и прикасаюсь к её руке.

Она мотает головой и одёргивает руку.

– Не надо, Егор, всё я понимаю, да только от этого не легче.

– Как там Рекс? – пытаюсь отвлечь её я.

– Нормально. В Ташкенте уже… Ладно, пошла я…

– Я скажу парням, чтоб тебя отвезли.

– На чём? – хмыкает она. – На оленях? Машину я тебе раскурочила, а если и нет, то первый же гаишник её остановит.

– Да парни уж подменную получили, наверное, – возражаю я. – Сейчас узнаю.

– Не надо, я хочу пешком пройтись.

– Ну, ладно, я тогда с тобой пройдусь. Провожу.

– Нет, я сказала. Одна пойду. Может, убью кого-нибудь по пути, и мне полегчает…

Она встаёт и не оглядываясь идёт к двери.

Мне везёт. Первый ряд оказывается пустым и юная хорошенькая стюардесса разрешает нам с парнями пересесть.

Здравствуй, здравствуй, здравствуй, стюардесса,

Мой небесный друг…