Третий глаз

– Ну и что же?

– Бизнес отец. Сначала бизнес, а потом все остальное…

– А мне казалось,…наоборот. Видишь ли, деньги рождают только деньги. Если не знаешь, для чего тебе деньги, они принесут только временный успех, а скорее – вред.

– Я не согласен… Когда у меня будет много денег, станет легче найти себя. Буду заниматься тем, к чему лежит душа.

– В этом есть логика, но почему ты думаешь, что именно так раскроется твоя душа?…

– Сейчас время активных перемен.

– Активных? – усмехнулся Егор.

– А ты не смейся. Вот взять тебя.

– Интересно.

– Тебе же нравится живопись. А ты ей занимаешься только изредка.

– Мне нравится не только живопись. Но я никогда не хотел быть профессиональным художником. Это тоже своеобразная зависимость. Я люблю свою работу.

– Почему же со своим опытом ты лишился ее?

– Это зависит не от меня.

– А я хочу, чтобы все зависело от меня.

– Смелость – позиция не плохая, но бизнес требует чутья, профессионализма, большой силы воли, и даже жестокости. Я тебя знаю, мне кажется, ты не очень готов к этому.

– Ты ко мне относишься, как к малышу. А я уже далеко не ребенок.

– Я не хочу принизить твои возможности.  Кому, как не тебе самому знать себя …   Но когда у тебя будут свои дети, ты меня поймешь.

– Я не обижаюсь. И я тебе хочу помочь.

– Неужели я произвожу впечатления неудачника?

– Нет, конечно, не это! Но согласись, обидно оказаться у разбитого корыта в пятьдесят лет?

– Ну, с корытом ты явно перебрал.

– Я бы не стал тебе говорить. Но раз уж зашел разговор, скажу тебе честно.  Мне кажется, ты не видишь, но наша мама недооценивает тебя. Я это заметил давно.…Но сейчас как-то еще больше подчеркивает твои трудности.  И это не самое главное… Когда тебя не было, я узнал: у нее есть другой мужчина… Мне стало неприятно с ней говорить…

После некоторой паузы Егор собрался:

– Спасибо за откровенность. Прямо ушат помоев на голову.

– Извини, отец.  Мне это тоже больно …  Потому я сейчас и не спешу домой…

Егор заходил по комнате. Теперь он понял, что, скорее, сын больше стремился поговорить с ним и также волновался.

– Отец, я очень тебя уважаю и люблю. Не обижайся, но ты достоин большего в жизни…

– Я думаю, что семейная жизнь очень сложна…Иногда она бывает, и такой. Видишь, мы с тобой первый раз разговариваем, как  взрослые мужчины…  А с мамой ты должен общаться… Она тебе мать, и никто ее тебе не заменит. Даже я… Прокурором быть  заманчиво, но очень страшно.

– Отец, я сварю кофе.

– Пожалуй.

Они пошли на кухню, сидели молча.

«А все-таки он хороший парень.  Еще бы ему успеха», – думал про себя Егор.

Уже на улице, спеша на встречу, Егор еще до конца не осознал сказанное сыном. Он насильно отгонял от себя эту мысль.

«Да, Егор Алексеевич, вот вам и следующее испытание…»

Он не заметил, как оказался у нужного здания.

Открывая дверь, он неожиданно столкнулся с директором фирмы, к которому шел на встречу.

Увидев Егора, директор очень взволнованный бросил на ходу:

– Господин Распутин, извините меня, но срочные обстоятельства заставили меня в назначенное время покинуть офис. Но мы можем побеседовать по дороге, если вы не возражаете?

– Не возражаю. Охотно поговорим.

– Я вас немного знаю, и ознакомился с вашим резюме. Мне нужен именно такой сотрудник. Тем более, что наша фирма работает с иностранцами. Ваш опыт внушает доверие.

Фирма занимается продажей иностранной техники из-за рубежа, это посреднические услуги для иностранных компаний.

Практически, я работаю в России один и мне нужен помощник.

Зовут меня Герберт Клаус.

Клаус беспокойно поглядывать по сторонам. Он то и дело нервно перекладывал кейс из одной руки в другую.

– Господин Клаус, я вижу, вы обеспокоены чем-то?

– Да, неожиданно позвонили … Я даже забыл сигареты. У меня нет с собой российских денег…

– Я не курю. Сейчас я возьму в ларьке…

– «Марльборо»,  пожалуйста.

Егор буквально на минуту отошел от него и вдруг услышал выстрелы. Обернувшись, он увидел окровавленное лицо и молящий взгляд Клауса, который протягивал ему кейс.

– Господин Распутин!… Сохраните кейс! Вызовите срочно амбюланс!