– Нормально? Хм. Сомневаюсь. Было бы нормально, ты вряд ли вспомнил меня. Говори, что хотел. Не будем тратить время на не нужные любезности.
– Хорошо! Ты наверное слышал об последних убийствах, которые стали слишком часто происходить в городе…О том, что убили Тиффани Джексон, Балдера Росса, Алестера Вуда…
– Вуд, я слышал, умер сам…
– Ну, это спорный вопрос. Врачи сказали, что от сердечного приступа, от инфаркта.
– Он что, твой друг был?
– Н…нет! Просто хороший знакомый. Помог мне кое в чем. Вот я и хочу разобраться.
– Ты, что хочешь, что бы я нашел убийцу? Хм. Своих сил уже не хватает?
– Дело не в этом. Я запутался. Убийца пользуется красными линзами, или еще какой-то не понятной техникой. На камерах видеонаблюдения эти линзы так горят, что лица практически не видно. И что самое не понятное, убийцу никто не может описать. Мы вроде бы как вышли на Морелли, предполагаемого убийцу, итальянского гангстера, но он умер. А думали на него. Но, оказалось, что парень с красными глазами жив, и уже засветился в другом месте,– Купер не стал рассказывать про появление Джейсона в кабинете Вуда,– Скажи, Акула, может ты слышал что-нибудь об этом ублюдке? Он не уловим, черт бы его подрал.
– Я слышал краем уха о нем. Но слишком мало, что бы составить какую-либо картину о характере его поведения. Говорят, он не человек. Слишком не уловим. Хм. Придумают же! Убивает якобы по чьему-то заказу богатых клиентов. Ты скажи прямо, Купер…
– Да,– перебил лейтенант, нервно кусая губы,– Я хочу, что бы нашел мне этого парня, и притащил…живым.
– Хорошо. Но, ты ведь знаешь мои расценки. С учетом того, что я стараюсь не иметь дел с полицией.
– Да, знаю! Говори, сколько?
Тишина повисла в трубке, не долгая, но напряженная. Наконец, Акула выдавил глубоким баритоном:
– Пятьдесят!
– Что-о-о?– заелозил на сидении лейтенант,– Пятьдесят тысяч? Да ты совсем из ума выжил?! В последний рас было двадцать пять…
– Нет, не выжил! Жизнь меняется, Купер. И все вокруг меняется. Последний рас ты ко мне обращался три года назад. И тогда мне было проще работать. Теперь же все изменилось. У меня стало меньше связей во всех кругах. Поэтому, приходится больше подмазывать тех, кого не знаю…
– Я тебя услышал, Акула!– перебил Купер. Он немного подумал, прикинул, сколько у него в заначке лежит денег, и произнес:
– Хорошо, я согласен! Но, ты должен действовать как можно быстрее. Я подозреваю, что готовится еще одно убийство. И оно может произойти в любое время.
– Кто это? Имя…
– Их два. Это Марвин Белл, банкир. И Алестер Вуд…– про себя Купер не стал говорить. О себе он позаботится сам.
– Бывший сенатор. Знаю. Тварь еще та. Хотя, все они там, и бывшие и настоящие одним миром мазанные. Ну да ладно. Мне на них ровным счетом наплевать. Скажи. Ты хочешь, что бы я взялся их охранять? У Вуда, насколько я знаю, охраны предостаточно.
– Я хочу, что бы ты нашел этого гребанного киллера…с красными глазами.
– Я это уже понял. Но, рас ты хочешь, что бы банкир и бывший сенатор остались живы, то мне надо будет принять меры для их охраны. А это, извини, уже другая сумма. Я что, должен разорваться на обоих? Мои люди бесплатно не работают…
– Да понял я, понял!– проголосил раздраженно Купер,– Господи,– он несколько секунд подумал и решил,– Хорошо. Установи скрытую слежку за Марвином Беллом. Я дам тебе еще сверху пять штук. А сам, прямо сейчас займись этим неуловимым ублюдком с красными глазами.
– Хорошо, Купер…Где и как я могу получить задаток?
– Сколько тебе нужно?
– Ну…двадцать вполне хватит!
– Ячейка 25, на вокзале, как в прошлый рас, если помнишь. Я там буду через полчаса. Код 02-02.
– Хорошо!
– Тогда до связи, Акула! Если что, звони с городского телефона мне на мой постоянный номер. И поторопись. Мне нужны результаты. И чем быстрее, тем лучше.
– До связи!
Раздались длинные гудки. Купер убрал телефон на прежнее место, в бардачок, завел машину и погнал ее к Большому, центральному вокзалу. Было воскресенье, выходной день. Город на половину был пуст. Машин было мало. Дороги были свободны, и лейтенант прибавил скорость, ловко маневрируя среди встречных авто. Через двадцать минут он припарковал «ниссан» недалеко от входа в вокзал. Посмотрев по сторонам, быстро направился к дверям обложенного кремовым мрамором здания. Внутри, в огромном холле народу было мало. Люди сновали туда-сюда, стояли у касс, сидели на лавочках, кто с вещами, кто налегке, переговаривались между собой, в ожидании поезда. Купер огляделся, удостоверился, что за ним нет слежки, и прямиком пошел к камерам хранения, находившееся на втором этаже. Быстро поднялся по ступеням, прошел еще метров сто и оказался между тремя рядами камер. Возле одной из ячеек он остановился, снова глянул по сторонам, достал из кармана ключ, вставил в замок, и набрав нужную комбинацию цифр открыл дверцу. На железной полке лежал кожаный дипломат. Купер открыл крышку. В дипломате, аккуратными стопками лежали пачки стодолларовых купюр. Взяв несколько пачек, он сунул их в черный пакет, прихваченный из машины. Потом, закрыл дверцу, и пройдя дальше, завернул в другой ряд. Там он нашел камеру под номером 25, открыл ее, и положил в нее деньги, спрятанные в кармане. На циферблате замка набрал номера 0202, после чего захлопнул дверцу, высунув ключ из замка. Купер знал, что Акула мог открыть любую камеру, ключ ему для этого не был нужен. Но, вот код был нужен обязательно.
Машину он направил домой, постоянно думая по дороге о Черной Акуле. Этого человека, с такой, немного нелепой кличкой, афроамериканца по происхождению, знали многие в Нью-Йорке. Акуле было за сорок, половину из этих лет он отсидел в тюрьме, и все за убийство. Купер не знал его настоящего имени, только кличку. Акула был очень жестоким, даже неверное, более жестоким, чем он сам, здоровенным от природы убийцей, скорее даже садистом. Те, кто с ним конфликтовали, редко оставались или живыми, или не покалеченными. Он был зверь в человеческом обличии. Его побаивались все, включая даже итальянцев. И известен он был известен тем, что мог найти кого угодно и где угодно. Поэтому к нему часто обращались не только обыкновенные обыватели, но и даже полицейские. Был лишь один момент. Акула брал очень большие деньги за свои услуги. Но, зато и оправдывал их сполна. Никто даже не догадывался, как Акула находил людей, которых ему просили найти. А все, тем не менее, было намного проще. Он спас очень давно цыганскому барону жизнь в тюрьме. А тот, в свою очередь познакомил Акулу со своей матерью Шукар. Шукар обладала очень сильными экстрасенсорными способностями. И с благодарностью относилась к огромному афроамериканцу. Рас как-то сказала ему, что если ему надо, то он может к ней обращаться в любое время. Поэтому, когда надо было кого-то отыскать, Акула стал к ней обращаться, хорошо благодаря финансово за помощь, хотя вначале скептически отнесся к дару бабушки Шукар, которая кроме него больше никому не помогала, даже своим сородичам. На этом Акула и сыскал себе славу человека, который может найти хоть черта. Купер обратился к он лишь рас, через кого-то из своих знакомых, когда нужно было срочно отыскать педофила. Акула согласился, хотя не всегда соглашался искать людей из криминального мира. Он привез педофила еле живого к Куперу, и взял за это с полиции двадцать пять тысяч долларов, которые, в принципе заплатил один из богатых людей Нью-Йорка, у которого педофил едва не изнасиловал маленькую дочь. Куперу не хотелось обращаться во второй рас к Акуле. Но, ситуация складывалась не в его пользу. Надо было шевелиться. С Бонавето шутки были плохи. Да и комиссар Прайс недоволен, вот, вот возьмет за шкирку и выкинет, к чертям собачим из отдела по расследованию убийств. Надо было срочно найти этого неуловимого киллера с красными глазами. А это мог теперь сделать только Акула. Хотя ФБР тоже подключилось к розыскам. Но, по-видимому, рас от них нет вестей, они тоже не могут поймать убийцу. Хотя, наверняка перешерстили половину криминального мира, стукачей и наркоманов. Так находясь в своих тяжелых размышлениях, Купер припарковался возле своего дома. В голове выстроилась стратегическая цепочка предстоящих дел: надо было выкрасть и убить отца и сына Кингсманов, узнать все о Джейсоне Муре, но это пока не главное. Далее, найти Декстера, разыскать как можно скорее киллера с красными глазами, найти убийцу Морелли…и, о Боже, найти деньги, которые украл же сам Морелли, ограбив инкассаторов. Но, Морелли мертв. Поэтому, узнать, где деньги можно только через киллера с красными глазами. Сплошная путаница. От таких мыслей у Купера заходила кругом голова. Тоскливо посмотрел он на окна своего этажа, и вдруг, словно что-то вспомнив, снова завел двигатель, рванул с места и скрылся за поворотом.
ГЛАВА 57
Верхний Манхэттен был разрезан пополам длинной, нескончаемой дорогой. Слева текла широкая и бурная река Гудзон, справа шоссе и парк Риверсайд. Купер летел по шоссе, весь погруженный в свои мысли. Его отчаяние тонуло в мрачном предчувствии чего-то плохого, и это плохое надвигалось со скоростью урагана. При чем, вспомнил он, такие же предчувствия были не только у него, но и у покойного Алистера Вуда. И вот, его уже нет в живых! Купер думал об этом, и чувствовал, как такое же ощущение, подобно яду, медленно отравляет и его организм. Что-то надвигалось на него. Но что? И откуда? Минуту назад позвонил агент ФБР Миллер и назвал номера телефонов Кингсменов. Ага. Это уже было интересно. Оставалось лишь дождаться звонка людей Адольфо и отдать им приказ выкрасть этих двух чертовых бизнесменов, которые могли иметь отношение к убийству Вуда. Как знать, а вдруг, это они направили киллера к Вуду после неудачных переговоров.
Спидометр упрямо полз вверх. Стрелка показывала 110 км. Но, Купер не обращал на это внимание. Ему надо было, во что бы то ни стало попасть за город, туда, где жили огромным табором цыгане. Он там бывал пару рас, по работе, когда расследовал одно убийство, еще до того как сам стал садистом и убийцей, создав секту.
Вот и широкое поле посреди леса, а на нем не меньше двадцати трейлеров, в котором жили и проживали свою никчемную жизнь эти отбросы человеческой расы, какими он их считал. Мелкое воровство, продажа марихуаны, украденных машин, подпольные ставки, вот все, чем занимались цыгане Нью-Йорка. Иногда кто-то из них оказывался замешанным в убийстве, и тогда приезжали полицейские целой ордой, и устраивали шмон и погромы, особо не церемонясь ни с кем. Но, выгонять их не выгоняли. Наверное, по той причине, что хитрые цыгане периодически кидали кому надо на лапу.
Купер съехал с трассы, и сбавив скорость медленно поехал по утрамбованной, разбитой дороге, тянувшейся через все покрытое травой поле. Навстречу к нему, подняв облако пыли, несся автомобиль. Лейтенант сдал вправо, от греха подальше и едва не наехал на большой валун. Машина быстро приближалась. Через несколько секунд старенький, красный пикап промчался мимо него, громко ревя и громыхая убитой ходовой как взбешенный бык. В его кузове сидело несколько молодых цыган, трясясь на ухабах словно неваляшки. Пролетая мимо Купера, цыгане дружно заулюлюкали. Их ляписные рубахи колыхались и сливались в общей тряске. Лейтенант презрительно усмехнулся, глядя в зеркало дальнего вида. Пикап промчался мимо, а Купер остановил машину, ожидая, когда поднятая пикапом пыль уляжется. Через минуту он подъехал к лагерю «аборигенов», как он называл цыган. Огромное поле, за которым начиналась лесополоса, было густо заставлено где попало старыми трейлерами и не менее старыми, легковыми автомобилями. Возле них сновали, словно тараканы, одетые в разное, цветное тряпье мужчины, женщины и дети. Большая часть мужчин ходила с отращенными бородами, не длинными, но и не короткими. У многих, на головах были надеты шляпы. Чуть поодаль, в поле паслись лошади. Возле них, большой гурьбой носились дети, крича и что-то тарабаня на своем, цыганском диалекте. Куперу, когда он впервые сюда, показалось, что он попал в какой-то отвратительный поселок бомжей, или что-то похожее на мусорную свалку, другого слова он подобрать не мог. И как только власти города могут выносить соседство этих жалких отбросов.
При появлении машины Купера, почти одновременно из нескольких трейлеров вышли мужчины, все как один, высокие и плечистые, одетые не в пример другим в чистые, парчовые рубахи и наглаженные брюки. Они направились к Куперу, что-то говоря друг другу и недовольно жестикулируя руками. Их черные бороды выделялись жирными кляксами на их загорелых, грубых лицах. Как минимум двое держали в руках дробовики. Несколько женщин, в сопровождении детей, с интересом выглядывавших у них из-за спин шли немного поодаль. Через мгновение, будто выросшие из земли грибы после весеннего дождя стали сбегаться другие цыгане, галдевшие наперебой, беспрестанно жестикулируя руками, словно ветряные мельницы. Куперу показалось, что на него накатывается девятый вал из человеческого месива. Он заглушил двигатель и вышел из машины. Цыгане остановились в нескольких метрах от него. Один, почти старик, с седой бородой, но сохранивший еще прямую осанку, приблизился к лейтенанту. Во рту он держал трубку, из которой валил едкий, неприятный дым. Из-под черной ветровой шляпы во все стороны торчали белые завитушки. Чайного цвета глаза с поволокой, не мигая уставились на Купера. Старик поднял руку, зашуршав парчовой рубашкой, и тут же вокруг воцарилась тишина. Замолчали даже щебетавшие как птички дети. Цыган вытащил изо-рта трубку, неожиданно выдохнув в сторону лейтенанта тонкую струйку голубоватого дыма. Купер в нерешительности застыл на месте от такой наглости, почувствовав исходившую от барона агрессию. Одновременно с этим, лейтенант заметил, как другие цыгане незаметно обступили его со всех сторон. Купер закашлялся, отвернув голову, искоса бросив на старика взгляд, полный гнева.
– Мы знали, что ты приедешь…коп!– медленно и важно, словно мудрый филин изрек цыган.
– Кхе…кхе,– пытался прочистить горло Купер,– Что?
– Ты слышал, коп!– повторил старик,– Мы ждали твоего приезда…
– Кто вам сказал, что я приеду?– Купер вдруг пожалел, что не взял с собой оружие. Оно осталось лежать в бардачке в машине. Под сидением лежал второй пистолет, который он купил недавно, на всякий случай, перед встречей с итальянцами. Он заметил, как смотрят на него стоявшие за стариком цыгане, и почувствовал спинным мозгом, что его приезд тут совсем не желателен. Пусть даже он и полицейский. Он один здесь. И никто не знает, куда он поехал, он об этом никому не сообщил. Гробовое молчание повисло в воздухе, как остановившийся кадр в кино.
– Нам о тебе сказала бабушка Шукар,– сказал молодой цыган, выглядывавший из-за спины старика. Купер сразу же узнал в нем того самого парня, нагрубившего ему на заправочной станции.
Старик недовольно кинул взгляд назад. Парень смущенно потупил взор.
– А где сама, старуха?– нахмурив брови, бросил Купер, распрямив спину, как бы желая показать, кто стоит перед этим цыганским сбродом. Он вспомнил этого старого барона. Это его сына он посадил три года назад за продажу наркотиков. По всему видно, старик тоже вспомнил лейтенанта, а скорее, даже и не забывал его, храня в себе затаенную обиду.
– Эта старуха, моя мать!– задергал бородой цыган,– Была…
Старик опустил руку с потухшей трубкой. Морщины сошлись на его переносице. Он, не мигая смотрел на Купера.
– Была?– переспросил лейтенант.
– Она умерла…два дня назад!– отчеканил старик,– И сказала перед смертью, что ты должен приехать.