Луковое горе

–Да, всё окай. Митяй уже на месте. Мы стартанули в четыре утра, – взявший сотовый Раис успокоил звонящего в отведённые оператором бесплатные десять секунд связи.

Завтрак, сборы в школу и на работу. Все вместе вышли на улицу. Маша пошла в школу, она была рядом за домом. Тут вдруг к подъезду лихо подъехал микроавтобус, водитель позвал Веру.

– Садись, шефы сказали, что всех будут собирать посменно и возить. А то вы жалуетесь, что транспорт к складам не ходит. Опаздываете, блин, постоянно, – водитель был зол и продолжил с ухмылкой. – Зато теперь работать лишние полчаса будете, а ещё выходные без оплаты, – водитель дежурной машины был явно огорчён, раньше он возил только грузчиков и охрану, а теперь ещё кладовщиков и бухгалтерию. В его голове это не укладывалось. Он злился и с удовольствием говорил гадости, дымя вонючей «Примой» прямо в салоне.

– Можно добросить мужа до центра?

– Да, почему бы нет? Залезай! – внезапно раздобрился шофёр.

Егор радостно забрался в машину. Тронулись. «Как здорово устроилась Вера, хоть ей повезло», – подумал Егор. Тепло в сочетании с мерным покачиванием разморило, погрузив в тревожный сон.

– Выходи, – Вера больно толкнула в бок Егора, но тот сладко спал.

Вот большая двухуровневая квартира, Егор с семьёй живёт здесь уже пару лет. Он вышел на лоджию. Вдали был океан, тёплый морской воздух приятно ласкал кожу. Тут на соседнюю лоджию вышел пижон, его бывший рекламный агент, закурил сигару и отпил огромный глоток коньяка.

– Я же тебе говорил, встреться с ними, и смотри, что получилось. А ты не хотел!

– Не думал, что так мощно пойдёт их тема, – Егор нехотя отвечал пижону, нежась в лучах восходящего южного солнца.

«Тема… какая тема… с чего мы так поднялись…» – во сне Егор не мог вспомнить, чем они занимаются. Зато вспомнил имя пижона, его звали Артур…

Вдруг больно ударило в бок, сон развалился, как упавший пазл, на глазах из картины сна стали вырываться куски разных причудливых форм, исчезая где-то во вселенной. Последним исчезло довольное лицо Артура, оно лопнуло, издав, почему-то, скрип. Егор резко вскочил, ударился головой о поручень.

– Эх, чтоб тебя! – боль пронзила голову.

Сон как рукой сняло. Быстро выскочив из автобуса на светофоре, Егор сразу уткнулся в торец нужного здания.

Здание монументальных форм – НИИ постройки начала 60-х. Облицовано до подоконников первого этажа неровными гранитными плитами, с большими окнами и высокими потолками. Здание расположилось на двух улицах. Центральный вход весь в граните, ступени выходят на главную улицу города. Утро, ещё темно, большие окна отбрасывают жёлтый свет на сугробы, народ непрерывным серым потоком движется кто куда. Тут кругом – бывшие НИИ, теперь это на 70% офисные здания, скоро рабочий день, все спешат. Люди словно маленькие шестерни в сложном редукторе: кто – маленькая и, кажется, незначительная, кто – большая силовая. Но если на месте не окажется любой из них, то механизм встанет или будет работать не так эффективно. Егор делает важный вид большой шестерни и заходит в здание.

– Пропуск, – вахтёр непреклонен, он-то повидал всякого.

– Мне сюда, – Егор показал визитку, став сразу несчастным, попытавшись вызвать сочувствие.

Вахтёр, смягчившись, решил продемонстрировать свои глубокие познания о местах нахождения арендаторов.

– Это в подвале, у них вход с другой стороны. Там лабиринт: надо сначала подняться на этаж, потом повернуть, пройти метров 300 по коридору и спуститься на лифте в подвал. Потом сразу влево, ещё повернуть налево, потом прямо, до упора, – излагая всё это, охранник светился изнутри, наслаждаясь своими глубокими знаниями в хитросплетении коридоров и офисов.

Егор, достав лист, попытался записать инструкцию прохода к новым знакомым. Ручка насмерть замёрзла, пришлось взять предложенный благодушным лектором карандаш.

Вторая попытка проникновения с другой стороны здания удалась, но искать, спрашивать, куда идти, пришлось ещё несколько раз. В конце концов через сорок минут странствий Егор открыл металлическую дверь в большую, по меркам Егора, комнату без окон. Комната была вся залита ярким светом, площадь комнаты составляла метров восемьдесят. Четверть комнаты завалена ещё не сшитыми, необрезанными листами. Ещё четверть захламлена готовой продукцией: методичками и листовками. В комнате стоял ризограф – листоподборочная машина с резаком – и большой степлер. Сильно пахло краской и бумагой. В комнате никого не было. Присмотревшись, Егор увидел маленькую комнатку без двери, там, в темноте, слышалось движение.

– Доброе утро, я от Артура-пижона, – Егор почти выкрикнул приветствие.

– Да, вспомнил. Меня зовут Саня Громов. А там, за компом и с чаем, Мишка.

Саня был жёлтого цвета, с синяками под глазами, худ, невысок, коротко острижен. Мишка, напротив, высок, крепок, с усами и длинными волосами. В маленькой комнате стоял комп, сканер и два принтера. Один – лазерник, другой – дешёвый струйник.

Комп был средненький, с экраном в 17 дюймов, тогда это было весьма неплохо. Монитор весь заляпан и захватан, вообще, всё оборудование было грязное, когда-то белая клавиатура стала цвета пашни. Рядом кипел чайник, стояли грязные стаканы, кругом валялись коробки с целыми и использованными «Дошираками».

Они насыпали себе по несколько ложек «Нескафе», кинули по пять кусков сахара, начав жадно ждать закипания воды.

– Ты извини, мы всю ночь работали, спали тут полчаса, а перед этим еще двое суток спали по часу, – резюмировал Мишка, закурив.

– Да уж… Сдаём методички на кафедру истории и ещё методичку по сопромату. Срок – завтра, – Саня подтвердил слова приятеля, при этом бешено замотал головой.

– Блин, засыпаю, сил нет! – выкрикнул Саня громко, грязно матюкнувшись.

Егор поинтересовался, как так получилось, что срок столь короткий. Миха и Саня наперебой начали объяснять, как они ходили по институтам, предлагали услуги, но в институтах сейчас свои ризографы, тогда они цены снизили ниже плинтуса, потом жутко ужали сроки. И вот им, наконец, начали давать заказы, да так много, что справляться стало тяжко, а оборудование у них в аренде, и платят они в зависимости от того, сколько листов печатают. Плюс ещё аренда офиса. Они впряглись полгода назад в эту работу, подтянув к себе банки, страховые. В итоге уже три раза ремонтировали ризограф. Дома бывают от силы три дня в месяц, зато деньги пошли, ещё немного, и купят свой ризограф, который не только А3 берёт в одном цвете, но и А0 в три плашечных цвета сможет взять.

– А это видел! – внезапно Александр схватил со стола нечёткое цветное изображение и протянул, не глядя, в сторону что-то дорогое для его сердца, копаясь среди листов в попытках найти ещё.

– Ну… нечёткое изображение цветка, видны растровые наложения цветов, низкое разрешение, – попытался комментировать картинку Егор.

– Да, но это на ризографе и это полноцвет! И я только начал эксперименты с красками и последовательностью их наложения! Цветоделение, что-то не то с ним! – Громов забегал по комнате, размахивая листком, говорил терминами, но сам же в них запутался и замолк, обессилено сев на край стола.

Егор понял, что парни просто долбанутые на работе, и он по сравнению с ними одуванчик. Он тихо спросил:

– Ребята, у меня проблемы и с цветной печатью, и с офсетом в один цвет. Есть идеи, что не так?

– Давай мы в один цвет тебе будем фигачить, дешевле сразу в три раза! – встрепенулся Саня.

– Мы с полноцветом уже раз окарали, видел же, качество никакое! Взяли заказ, а качество не айс, пришлось печатать в типографии, ещё своих денег добавили, – грустно добавил Михаил, вытащил сигарету, тщательно размял её в руках и жадно затянулся, мечтательно развалившись на пачках с бумагой.

Потом они рассказали, что пробовали делать цветоделение под ризограф на своём принтере, в итоге цвета не сложились в качественный полноцвет. Они всё же взяли печатать картинку для календаря, но вышло месиво из цветных точек, и они всё отдали печатать на офсетную машину и жутко угорели на заказе. Далее пошли воспоминания, как во времена застоя они, техники-рефрежираторщики, делали деньги, возя в своих вагонах дефицитные продукты. Вспоминали пачки наличных советских рублей, еду в ресторанах, такси и невозможность покупки квартир и машин, и ещё страх перед ОБХСС.

Егор был поражён жизненным опытом ровесников, их самоуверенностью и смелостью. Александр поражал своим нешаблонным мышлением, попытками на примитивной технике получить результат высокоточной офсетной печатной машины. Посмотрев на работу парней, Егор решил, если будет заказ в один цвет, печатать у них. Теперь точно есть возможность заработать на заказе Маши – напечатать его на ризографе. «Прямо гора с плеч, – радовался Егор, – и офсетные пластины уйдут на полноцвет, опять хорошо».

Вот вроде бы состоялась встреча, и итог её ясен, но неожиданно Саня придержал Егора и заговорщически прошептал:

– У меня есть суперидея! Если хочешь, включайся в неё. Идея мегакрутая, мы уже часть фирм привлекли и пишем базу данных под неё.

–Миха, ты давай не стой, пособирай брошюрки, а я расскажу, что за тема, – Саня встал, залпом выпил стакан горячего кофе, достал пачку сигарет.

Вместе с Егором они дошли до курилки. Александр нагнулся над зажигалкой, жадно и глубоко затянулся, казалось, что он выкурит сигарету в одну затяжку. Долго удерживал дым в лёгких, торопливо выдохнул и снова так же затянулся. Первая сигарета ушла в пять затяжек. Тут же раскурил вторую и уже расслабленно начал рассказ.

Тема была в том, чтобы все клиенты их фирмы и даже учебные заведения подписывали договор, согласно которому можно получить скидку с дисконтной картой. Скидки сидят в базе у них на компе. Идёт запрос по Инету, причём скорость не нужна, так как идёт только номер карты, а в ответ – процент скидки или сумма скидки в условных единицах, баксах. Прогу им сваяли студенты с кафедры ПриМы[4 - От. Прикладная математика.] за ящик пива на макроассемблере. Смысл в том, что они постепенно становятся держателями скидок всех контор, все ходят и получают друг у друга скидки по этим картам, а если хотят, могут получить и баксы.

– Интересно, но в чем ваша прибыль? – не мог понять смысл затеи Егор.

– Мы берём деньги со всех пользователей системы за обновления программ, за ведение учёта скидок и эмиссию карт. Кроме того, в договоре прописано, что если контора даёт скидку, допустим, на кровельные работы для наших клиентов 7%, то нам, держателям системы, идёт скидка 0,2%, и мы можем её копить на своих счетах. Мы можем выпускать свои именные карты или продавать накопленные скидки, вот, допустим, 500% скидки продать за 200$, – выпалил между затяжками Александр, мечтательно посмотрел куда-то на загаженный потолок курилки и блаженно улыбнулся.

После перекура парни рьяно взялись за работу, посадив Егора посмотреть на их систему «Дисконт» на единственном компьютере. После включения экран тут же погас, появилась мигающая точка на чёрном экране, затем медленно начали возникать строки с данными фирм и скидками. Наконец, возникла противная зелёная надпись «Выберите число, если хотите сделать действие», дальше шли опции и их описание. Программа была очень суровая. Опций было около двадцати: просто весь экран из двадцати пунктов меню, выбор при помощи нажатия цифры. Егор сделал свой выбор: «Ввести нового пользователя». Экран лениво погас, появились надпись «Ошибка» и её номер. Подошёл Миша.

– Не, толком ещё не работает, всё сырое. Только 4 конторы подписались и мы.

Егор понимал, что раскрутить такую тему на ящике пива двум хронически усталым парням нереально. Он тоже мог нафантазировать массу идей, но как продать их и, главное, кому? Даже организация рекламы такой идеи требовала денег. Нужны были конференции, красивая программа, открытие прочее. Либо нужно было быть самоуверенным аферистом, набрать денег, попытаться пробиться и, если не получится, раствориться с долгами и чужими деньгами, как ещё недавно сделали финансовые пирамиды «МММ», «Хопер-Инвест» и подобные. Конечно, в любом городе было много аферистов, поднявшихся на ваучерах. Они создавали фонды, куда люди приносили ваучеры бесплатно в надежде получения дивидендов, и вскоре фонды потерялись, их руководители куда-то исчезли, а потом всплыли те же люди, скупающие на ваучеры все значимые предприятия и крупную недвижимость городов. Но все они были под кем-то или с кем-то. Независимых аферистов быстро удаляли с игрового поля. Цыгане – единственные мелкие независимые аферисты, которых боятся лишь обыватели. Поэтому Егор уже знал, что эта тема – плод уставшего мозга, и работать с парнями можно только с точки зрения дешёвой, не очень качественной печати. Хотя спустя много лет похожую тему обкатали банки, назвав её красивым словом «кэшбэк».

Днюха