Игры чародеев

Старуха вышла, и Максим плотно закрыл дверь в небольшую комнату, которая должна была послужить нам спальней.

– Отсюда пойдем пешком, – сказал он. – Выйдем на рассвете.

– Далеко забрался твой великий колдун, – я скинул ботинки и улегся на одну из кроватей. – Черта с два до него доберешься.

– Что есть, то есть, – согласился Максим и, погасив свет, лег на соседнюю кровать.

Когда я проснулся, Максима в комнате уже не было, а его кровать оказалась аккуратно застеленной.

Выйдя из комнаты, я тут же услышал оклик старухи-хозяйки. По ее жестам и по доносившемуся приятному запаху свежеиспеченной картошки я сразу понял, что меня приглашают на завтрак. Старуха принесла мне тарелку, наполненную мелкими светлыми клубнями, и поставила рядом большую кружку крепкого черного чая.

– Сильно не наедайся – нам идти в гору, – Максим появился в дверях прихожей.

Позавтракав и наскоро сполоснув лицо водой из уличного умывальника, я закинул за спину рюкзак и пошел следом за Максимом по узкой тропинке, уходившей прочь от деревеньки.

– Место, в которое мы идем, в двадцати километрах отсюда, – размерено шагая, сказал Максим.

– И что это за место?

– Увидишь, – неоднозначно ответил он.

Дальше мы шли молча. Максим периодически сверялся с компасом и картой. По его уверенным действиям было видно, что такие походы для него не в новинку.

Мы прошли около десяти километров, когда меня начало терзать странное чувство тревоги. Непонятный, иррациональный страх вдруг принялся окутывать меня, сжимать сердце в тиски, затуманивать мысли. И чем дальше мы шли, чем глубже забирались в дикие горные леса, тем сильнее он становился.

Сердцебиение учащалось. Ноги подрагивали от каждого шага. И непонятная тревога вскоре стала совершенно очевидной – я боялся идти дальше!

– Я дальше не пойду, – то ли сказал, то ли прокричал я, когда сил терпеть нахлынувший ужас не осталось, а тело само двинулось вспять.

Максим повернулся ко мне – и я увидел на его лице маску ужаса. Наверное, такая же была сейчас и у меня.

– Не очкуй, идем, – неровным голосом и явно превозмогая отчаяние, скомандовал он.

– Ни за что в жизни! – чуть не плача крикнул я.

– Идем, черт тебя дери! Скоро все будет нормально.

– Мы умрем там! – кажется, в тот момент у меня началась истерика.

– Нет! – кричал в ответ Максим. – Это простая охранительная магия – чтобы отвадить нежелательных гостей! Осталось метров двести и все кончится.

Максим знал, о чем говорил – и я понимал это. Но чувство животного страха не хотело подчиняться рациональному мышлению.

– Я не пойду дальше, – прошептал я.

Максим смотрел на меня ледяным взглядом, полным ужаса и решимости одновременно.

– Тогда беги, – сухо скомандовал он.

И я побежал. Ломая ветки деревьев, топча редкие островки травы, я мчался напролом. Топот шагов нарушал тишину и покой этого места, но мне было все равно – главное поскорее вырваться из оков чертового страха. Сколько он там сказал – двести метров?

Страх начал играть на меня. Воображение само достраивало образы: оно вдруг зашептало, будто следом за мной мчится стая волков, с окровавленных клыков которых стекает неостывшая кровь предыдущих жертв. Остановись я хоть на секунду – и мои странные приключения закончились бы, в сущности, еще не начавшись.

Да, это была лишь иллюзия опасности. Обман заколдованного воображения. Но едва ли мне когда-нибудь еще доведется пережить подобный страх.

За спиной раздавались тяжелые шаги – Максим бежал следом, не отставая от меня ни на миг.

Страх исчез, стоило мне переступить незримый барьер. Стаю волков, которая преследовала меня, будто только что меткими выстрелами перебил невидимый охотник. И я теперь стоял посреди леса в безопасности, тяжело дыша и осознавая собственное спасение.

За спиной раздался шум. Максим тоже остановился и склонившись, уперся руками в колени и принялся жадно глотать ртом воздух.

– Говорил же не очковать, – не поднимая головы прокашлял он.

Но стоило лишь беспричинному испугу, созданному магией, отступить, как ему на смену пришёл новый, куда более оправданный страх.

В стороне раздался стальной щелчок ружейного затвора. Обернувшись, я увидел между деревьев вооруженного мужчину в темной камуфляжной форме.

На вид ему было около пятидесяти лет. Мужчина был худощав, но складывалось ощущение, что за этой худобой прятались не дюжая сила и энергия. Губы на его лице, окруженные темной бородой, были твердо сжаты. Черные, как уголь, глаза с подозрением разглядывали нас, а смуглые, жилистые руки, держали направленный в нашу сторону карабин.

– Вы ещё кто такие? – твердый голос мужчины полностью соответствовал его решительной внешности.

– Фух, – голос Максима сбивался из-за одышки, – сейчас, мужик, погоди. Отдышусь и всё объясню.

Я вздрогнул от неожиданного выстрела. Почувствовав, что пуля пролетела в нескольких сантиметрах от меня, я рефлекторно закрылся руками. Рядом с Максимом вздыбилась земля, но он, казалось, не придал этому никакого значения.

– Говорите немедленно, – всё тем же тоном потребовал мужчина.

– Твою мать, – сплюнул Максим, – у тебя что, психи в голове бьют?

Второй выстрел – на этот раз пуля врезалась между ступнями Максима.

– Еще одно слово таким же тоном – и оно станет последним, – голос мужчины был по-прежнему угрожающим.

Но и Максим оставался верен себе.

– Слушай, придурок, – он, наконец, выпрямился и посмотрел на старика. – Снова выстрелишь – и я тебе эту винтовку знаешь куда запихну?

– Да неужели? – стрелок приблизился и навел дуло прямиком на Максима.

С удивительной проворностью Максим уклонился от ствола. Резко, как пружина, он подскочил вплотную к вооруженному мужчине и выбил карабин из его рук, не оставив тому ни единой возможности что-либо предпринять в ответ.

Оттолкнув мужчину ногой, Максим отпрыгнул назад и перехватил карабин. Теперь ружейное дуло было повернуто в другую сторону.

– Шустрый, зараза, – обезоруженный темноволосый мужчина поочередно испепелял нас своими черными глазами.

Повисла молчаливая пауза.

Максим ловко отсоединил обойму, передернул затвор, выбросив патрон из патронника.