Изначальные

Как странно, никто не вышел на свежий воздух, гости ещё предпочитали пить да танцевать. Слева, у колосса Крохкара, – древнего пурпурного воина поединщика, сраженного Горелом Уэндемом, в битве при обороне первой столицы, его тогда ещё юного дома – Уэндеваля, в войне, отгремевшей давным-давно на потерянной родине, и держащей широкий балкон второго этажа, скрываясь в тени, стояла фигура. Кристофер узнал в ней Илдвайна, личного помощника Освуда.

– Почему ты не на балу? – просил Кит. Хоть Илдвайн не был дворянином, но считался уважаемым и достойным рыцарем. – Да еще и в капюшоне, словно шпион?

– Мой принц! – с почтением склонился рыцарь. – Ваш брат и мой господин уведомляет Вас, что после Вашего отъезда, некие силы хотят опорочить имя Вашей матери и ликвидировать Ваш дом, тем самым, прервав один из древнейших родов нашего королевства.

– Кто? – обеспокоенно спросил Кит.

– Это нам неизвестно, но информация поступила из источника заслуживающего полного доверия.

Рыцарь ещё раз низко поклонился, затем со словами – «Мой господин желает, чтобы он защищал Вас», вытащил из-под полога плаща фамильный меч Эйлестеров, отдав его в руки Киту, и пока тот осматривал белое лезвие древнего клинка, исчез в ночи.

Вот это подарок.

Ситуация осложнилась.

Тем не менее, Кит с самого начала знал, как поступит, информация о заговоре хоть и скорректирует планы, но незначительно, а вот клинок был поистине ценнейшей реликвией, созданный, как говорят, лично государем ещё на изначальной родине в эпоху завоеваний. Хотя, если вспомнить, король ковал лишь пурпурные клинки, а этот был белостальный.

Ранее, Георг подарил это древнее оружие наследному принцу Виллберту, пятьдесят лет назад, разумеется, кронпринц был опечален тем, что это не пурпуровая сталь. Общеизвестно, клинков пурпура три, один у короля, второй подарен первородному принцу, а третий сокрыт и Виллберт наивно полагал, что достоин древнего клинка, однако, отец рассудил иначе и подарил наследнику не пурпурную сталь, но реликвию достойную оного. Спустя какое-то время, меч перекочевал к Освуду, очевидно, Виллберту подарок отца стал не нужен либо просто не нравился из-за своей архаичности, и вот теперь, средний брат подарил меч ему, гадкому утенку, зная, насколько бережно Кит относиться к собственной истории и истории королевства в целом.

Кристофер посмотрел в окно, где средний брат весело танцевал с очередной партнёршей. Освуд хорошо его знал, он точно рассчитал момент, когда Кит выйдет в сад отдышаться от собственного приёма, и именно в это время поведал ему то, что не мог сказать открыто, при этом сделав тайный подарок.

Очевидно, брат хотел донести ему, что несмотря на общественное мнение, лично для Освуда кровные узы все так же важны, и ему плевать на досужие рассуждения о роли тех или иных домов в судьбе королевства, для Освуда Кит всегда останется тем, кем не размениваются и кого горячо любят, невзирая на превратности судьбы.

Музыка окончилась, предвещая следующий танец, и в этот миг глаза братьев встретились. Кит благодарно кивнул, а Освуд поняв, что информация дошла до адресата, подмигнул ему, и, выбрав новую партнершу для следующего круга, игриво прижал к себе, чем вызвал смущенный румянец на юных щеках цветущей красавицы.

Твердислав

Соленый морской воздух наполнял легкие неподражаемой свежестью, великаны суетились, меняя маневровые паруса, дабы поймать попутный ветер. Не желая мешать команде в выполнении своих обязанностей, Твердислав стоял на носу исполинского догонга и любовался просторами спокойного Горячего моря.

Словно вчера он мчался на чудотворном скакуне в паре с безмолвным магом.

Мимо проносились поля, города, поселки да полстраны пронеслось за те семь часов, что велизарный конь мчал их от столицы до северного оплота. Сейчас кругом лишь спокойное Горячее море. В конце концов, они успели, Словичу удалось всего лишь поблагодарить мага и сразу же подняться по трапу отчаливающегося корабля, ведь когда они неслись на велизарном скакуне, общаться меж собой могли лишь маги, но не как не человек. Посему познакомиться со светочем Чуда-камня Твердиславу так и не удалось. Незнакомец остался далеко позади, впереди ждало долгое плаванье в легендарную Валгаллу.

По мере выхода из бухты Твердислав всё же разглядел неприступную «Северную звезду», причем в деталях. Высокие внешние стены, в сорок локтей, ощетинились тысячами многозарядных баллист по всему оборонительному периметру. Второй ряд стен возвышался над первым на десять локтей и служил точкой развертывания как дальнобойных, так и онагров ближнего боя, далее шли три цитадели и по центру высокая смотровая башня с сигнальными огнями, в мирное время используемая как навигационный маяк. Подобное циклопичное сооружение словяне построили впервые, сейчас на подходе ещё пару таких и оба на юге, оплот «Дальний» и «Росток».

Если северная цитадель защищала верфи «Морского владыки», где на стапелях строилось бо?льшая часть словянского флота, то южные оплоты возводились для купирования угроз брончан с финикийцами, то была задача «Дальнего», и пхазар со скифами это направление прикрывал «Росток», размещённый напротив входа в бескрайние поля.

Но все осталось далеко позади, обратив внимание, что к нему подошел капитан корабля, которого по отбытию члены команды попросили не беспокоить, Слович поклонился и представился, протягивая руку.

– Твердислав, – великан аккуратно пожал княжью длань в ответ.

– Вельдемерикс, – пробасил гипербореец, – капитан этого корыта под названием «Совесть Катуя». Добро пожаловать на борт.

Слович усмехнулся столь предвзятому обращению к подобному восхитительному творению инженерной мысли.

– Если ваш корабль корыто, то, что тогда наши лодии?

Капитан как-то странно на него посмотрел.

– Топоры, коим плавать лишь в ваших песочницах, да по спокойным речушкам, как я думаю, – без прикрас ответил он. – А вот, лодноуты не плохи, хотя с живучестью у них слабовато.

– Вы должны простить моего друга, – раздался голос подошедшего великана и когда Слович взглянул на него, то сразу же низко поклонился. – Манеры капитана всегда оставляли желать лучшего, – Вельдемерикс лишь косо ухмыльнулся, искренне позабавившись удивлению Словича.

– Владыка Рикорус, – поздоровался княжич.

– Здравствуй Твердислав, – велев выпрямиться, сказал маг триумвирата. – Думаю, ты догадался, твоим наставником и защитником в этом путешествии буду я.

– Разумеется, владыка, – держа свои чувства под контролем, ответил Слович, а ведь эмоции хлестали через край. Радость оттого, что он, возможно, познает тайны древних наук и смысл бытия из первоисточника, заставляла сердце биться все чаще и чаще, прочитав подобные чувства на лице юноши, маг несколько, остудил его пыл.

– Всему своё время Слович, может быть однажды, вы научитесь строить не только догонги бороздящие моря, но и такие корабли, что смогут летать, и не исключительно по воздуху, но и к звездам.

Юноша от изумления приоткрыл рот, а капитан пробасил.

– Рано им ещё летать владыка, нас самих бы обучить древним наукам.

Рикорус немного помолчал.

– Мы, а в данном случае все кроме триумвирата, не готовы к тому, что покажет «Ковчег», вспомни Катуя! – маг положил руку на плечо капитана корабля. – Твоё судно не зря названо так, мощь, которую скрывают древние манускрипты и кристаллы, способна уничтожить этот юный мир. Мы не должны так рисковать.

Вельдемерикс стукнул кулаком по деревянным перилам.

«Чем-то расстроен», – подумал юноша.

– Мы, как слепые, заперты на этой планете, нам даже неизвестно, что стало с южным племенем, не говоря о наших братьев, скитающихся меж звезд.

– Это метафора? – вопросом, решил напомнить о себе Слович.

– В какой-то мере, – улыбнувшись, ответил маг и настоятельно порекомендовал капитану более не заводить об этом разговор, во всяком случае, как великаны их называли, при наших детях. Внезапно главный парус на первой мачте забился, словно в истерике, и капитан тотчас же громогласно гаркнул на команду.

– А ну по местам змеи помойные! Потеряете ветер, будете руками грести!

Матросы кинулись менять ориентировку парусины и вот материя, вновь тяжко натянулась, поймав воздушные потоки, погнала корабль ещё быстрее к конечному пункту прихода.

– Иногда мы излишне эмоциональны, – словно извиняясь, молвил маг. – От этого и большинство из бед.

Твердиславу были непонятны данные изречения, но все же, где-то в глубине души, рождалось изнывающее ожидание нечто великого и непременно долгожданного.

Триумвиарий ещё некоторое время молча стоял рядом, любуясь морскими просторами, но, в конце концов, решил отправиться в свою каюту, при этом пригласив княжича к себе. Конечно, соседство с храпящими в гамаках великанами воспитывало в Твердиславе твердость к тяготам корабельной жизни, но все же палубу драить его никто не заставлял, питался он с командой, и за эти часы уже сыскал немало друзей среди экипажа.

Так, Твердислав и встретил свой первый морской закат, стоя на носу корабля, пристально вглядываясь в безоблачную даль. Через полторы недели, плюс минус день они будут в Валгалле.

Кристофер

Снаружи доносилась громкая суета, Виана открыла глаза.

– Кто шумит, так до смешного рано? – спросила она служанку, занимающуюся ночным бдением при ней. Та поднялась с кресла, где несла свою вахту и, отложив вышивание, сообщила.

– Лорд Кристофер готов к отъезду. Ваши вещи собраны, и прислуга грузит последние клади в обоз.