Застенец 3

– Так ли надо было, чтобы он выиграл? – спросил тот.

– Конечно. Бабичев бы по-другому не успокоился. Кстати, грубовато сделал, мизинец торчит.

– Времени мало было. Да и вообще, я не этот, как его… скульптор.

– Да нет, ты молодец, – хлопнул я Протопопова по плечу. – А что с оригиналом, разобрался?

– Кажется, да. Но только вряд ли тебе это понравится.

Интерлюдия

В кабинете Императора было прохладно. Меншиковский дворец оказался хорош всем – красивый, просторный, находился в самом центре острова, однако в бытовом плане имел некоторые просчеты. И основным из них была система отопления.

К примеру, вчера (и уже не в первый раз) треснул один из котлов, отвечающий за водяное отопление дворца. Потому пришлось прибегнуть к самому варварскому способу – колоть дрова. Максутов глядел на только занявшиеся в камине поленья и ежился от свежести. Пройдет еще минимум полчаса, пока нагреется кабинет. Он бы на месте Его Величества за подобную халатность давно выгнал и истопника, и гофмейстера. Ведь это его просчет, самый настоящий. А если говорить открыто и начистоту – чудовищная некомпетентность. И пока подобное отношение будет продолжаться, никакого порядка не предвидится. Ни во дворце, ни в государстве. Но Его Величество все же старика гофмейстера простил. Слишком скуден состав уцелевших кадров, хотя, может, он и действительно не хотел ничего менять.

По всей видимости, сложно приходилось и пухлому тайному советнику обер-прокурору Покровскому. Тот постоянно тер озябшие руки, поглядывая на окружающих взглядом побитой собаки. Разумовский стоял недвижно, лишь изредка покашливал. Впрочем, вряд ли из-за простуды, как пошутил про себя Максутов, это из гофмейстера выходила старость.

Что до Романова – тот холода не замечал. Ибо был увлечен невероятно важным и прелюбопытным делом – смотрел на карточный расклад Главного Вестника Империи. Максутов скривился от собственных мыслей. После разговора с мальчишкой его самого всегда коробило, если кто-либо говорил «Империя».

Ведь и правда, все, что осталось от великой России – этот клочок земли посреди врагов. Врагов, к слову, условных. Именно Его Величество решил, что все они – враги поголовно, оттого исход в противостоянии мог быть только один. Победа или магический пепел на выжженной земле, которая достанется победителям. Впрочем, и явных военных действий пока не объявлялось – ибо не время еще. Так, покусывали друг друга дипломатическими способами, в открытую обещая сотрудничество и прочее.

Занятие же, в которое сейчас погрузился Его Величество, являлось самым что ни на есть дурным предзнаменованием. Прикасаться к картам супруга запретила Императору строго-настрого. Еще после пьяных похождений в Баден-Бадене. Или Будапеште? Максутов нахмурился – вот ведь, запамятовал.

В общем, запретила без всякой возможности обжаловать. Твердо и четко. Как женщина решительная Елизавета Сергеевна наложила вето на все виды карт. В том числе и таро. И уж если Его Величество, больше всего на свете боявшийся расстроить жену, ослушался запрета – дело совсем плохо.