Бедовый. Путешественник по Изнанке
Боялся ли я последствий? Ну, больше, наверное, опасался. Но так уж повелось, что я Бедовый, во всех известных и неизвестных значениях этого слова. К тому же теперь уже ведун.
И надо сказать, чуть ободренный моими тупыми шутками, леший сам ожил. Даже пошел резвее. Потому и добрались мы не за два часа, а значительно быстрее.
– Вот, значит, это озеро и есть вроде как граница. Оно здесь без водяного, а вот дальше, где болота начинаются, – уже владения анцыбала. Видишь, там чужанская станция. За ней черти и поселились, хотя и не любят рядом с людьми жить. Но не уверены еще, боятся. Может, позже и подальше уйдут.
– Не зря боятся. Скоро они страху нормально так натерпятся.
Собственно, я видел и станцию, и железную дорогу. Даже достал телефон и удивился, что здесь есть сеть. Станция называлась «Бусловская», как и поселок, и озеро. И что мне нравилось больше всего, сюда можно было проехать на машине через Селезнево и Лужайку. Неужели начинает везти? Даже подумать страшно.
– Спасибо, батюшко, пойду я теперь.
– Задумал что, Матвей? – с тревогой спросил батюшко.
– Еще как задумал. Как бы весело ни звучало, решил расшевелить это болото. Будем возвращать все на круги своя. В любом случае, до скорого.
Я кивнул на прощание и помчал обратно. Теперь, не скованный скоростью лешего, я не просто быстро передвигался – летел. И добрался до машины за каких-то минут пятнадцать. И не сказать чтобы устал, разве что чуток вспотел. Вот что ведунство животворящее делает! Эх, мне бы такую способность в школе, когда мы гребаный километр на время сдавали!
Первым делом, оказавшись в машине, я вытащил тетрадь. Еще когда Михаил Евгеньевич, тот самый проводник водяного царя, говорил о собственной инициации, меня царапнуло знакомое слово. Где-то я этого анцыбала точно видел, только не посчитал нужным прочитать досконально. Вот и сейчас, пролистав несколько страниц, я нашел искомое. Правда, почерк был ровный, как по линейке, да и чернила почти выцвели. Значит, давно писали, еще до Спешницы.
Анцыбал
Он же хозяин болот. Злая нечисть, которая любит издеваться и насмехаться над чужанами. Нравится ему заводить в трясину охотников ложными звуками, а путешественников блуждающими огнями – и топить. Чем старше анцыбал, тем свирепее его характер.
Выглядит он скорее мерзко, чем страшно. Сам болотник безглазый, оттого слышит любой шорох и различает запахи. С виду толст, из-за того, что все время сидит в трясине, мохнат, а руки длинны.
В засуху или когда долго никто через болота не проходит, выбирается анцыбал поближе к людям сам. В таком случае может представиться обычным путником. Да только узнать его легко. Руки болотника в рыбьей чешуе или с прилипшими водорослями.
Разговаривать с анцыбалом нежелательно, а отвечать на вопросы – и подавно. Часто он спрашивает: «Куда идешь?», «Чего хочешь?», «Рыбу несешь?». Подобное может спровоцировать анцыбала на нападение.
Очень не нравится болотнику, когда в его землях играют на сопелке. И особую ненависть испытывает он к пьяным.
Ну что сказать, тип, откровенно говоря, неприятный. Такого закошмарить – хорошее дело. Я только полез гуглить, что это за сопелка, которая ему очень не нравится. Выяснилось, что дудка, похожая на флейту, у русских народов. Блин, такую я уже точно не найду. Будем подстраиваться, приспосабливаться. Надеюсь, наш болотник не привереда и консерваториев не заканчивал. А еще придется чуток напиться.
Вот где ты, Гриша, когда так нужен? Я бы с радостью передал бразды правления в столь нелегком деле бесу. Чего теперь, домой возвращаться? Время терять. Мне бы хотелось провернуть все до сумерек. Желания бродить по топи в ночное время суток не было никакого.
Первым делом я погуглил магазин музыкальных инструментов. Оказалось, что реальных – таких, чтобы приехать и купить, – попросту не было. Заказать через интернет – пожалуйста, привезут в течение двух дней. Проклятые маркетплейсы.
Пришлось лезть на «Авито» и вбивать «флейта». Тут уже удача была на моей стороне. Я сразу написал нескольким продавцам, решив купить у первого, кто ответит. А пока занялся более насущными делами – стал выбирать выпивку.
Для начала заехал в крохотный магазин Большого Поля – ближайшего к владениям лешего поселения. И потерпел жесточайшее фиаско. Здесь крепче пива ничего не было. С него мне только в туалет захочется, пока дойду до нужной кондиции. Нет, так дело не пойдет.
Раз уже сегодня меня так любит интернет, ему и доверюсь. Нашел ближайший сетевой супермаркет – им оказался «Магнит» в Селезнево. И вот именно там и был какой-то дорогой виски со странным названием «Аберфелди». Правда, упакованный в какую-то пластиковую коробку, как бы весело это ни звучало, с магнитом. Видимо, были прецеденты по выносу.
А еще пожилая женщина на кассе два раза меня спросила, точно ли мне именно такую бутылку. Мол, у них коньяк есть хороший за пятьсот рублей. Я постарался не рассмеяться, когда мне предложили «напиток богов» за полтысячи.
На этом приключения не закончились. Продавщица долго изучала торжественно врученные ей бумажки с изображением Ярославля. Согласен, красивый город, надо будет туда обязательно съездить. А то видел его только на банкнотах.
Но квест по покупке дорогого алкоголя в провинциальном магазине был с достоинством пройден, хотя меня и терзали смутные сомнения, может ли эта бутылка стоить семь тысяч. А еще – как здесь оказался хороший виски?
Я опять пожалел, что рядом не было беса. У Гриши имелась одна специфическая особенность. Плохую алкашку он употреблял только в путь. И чем хуже она, тем лучше. Если человек от водки слепнет, то бес просит сразу две бутылки. А вот от хороших напитков, которыми не стыдно угостить достойную компанию, бес кривился. Я это еще по коньяку заметил. Нет, пил, конечно. Но такие рожи корчил, будто сивуху употребляет.
А вот Митя стоически сносил все тяготы пьянства. Мог одинаково легко пить все, что горит. Разве что только стоило ему набраться, то даже в обычном, чертовском обличье глаз Мити начинал косить.
Когда я взял телефон, то мне даже стало страшно. Это же к чему такому судьба меня готовит, если мне до сих пор так везет? Ответили сразу два продавца с «Авито». И что интереснее всего, один жил на Первой Красноармейской. Получается, мне и в сам Выборг заезжать не придется.
Давно у меня не было такого, чтобы даже подметки под ногами горели. Стоило только захотеть – и Вселенная тут же отвечала согласием. Появилось прям горячее, неуемное желание действовать. Наверное, всему причиной то, что я сам был виноват и очень хотел в кратчайшие сроки все исправить.
Продавцом оказался вроде не старый, но явно уставший от жизни мужичок. Устали и его патлы, сиротливо свесившиеся с боков, и поцарапанные толстенные очки, и протертые на коленях штаны. Да и сам он давно и окончательно выдохся. Будто очень долго бежал, а теперь стоял, не в силах отдышаться. В фигуральном значении, конечно.
– Добрый день, молодой человек. Вы по объявлению?
– Да. У вас там флейта была.
– Какая именно вас интересует?
– А у вас их несколько, что ли?
– Да, – грустно и с полным отсутствием огонька в глазах ответил мужик. – Есть блок-флейта, есть индийская, а еще почти новая «Ямаха». Но она очень дорогая.
– А давайте все!
– Все?
Забавно, но мне сейчас удалось то, что не получилось у бога, жены (судя по кольцу на пальце) и орущего из квартиры ребенка. Я вроде пробудил в мужике интерес к жизни. Хотя довольно скоро его любопытствующее лицо приобрело подозрительный вид. Похоже, он подумал, что я мошенник.
– Я вас тут подожду, – сказал я. – Несите все музыкальные инструменты, мне интересно посмотреть.
Довольно скоро моему вниманию предстали все флейты. Индийская была обычной дудкой, блокфлейта – тоже обычной дудкой, но разборной. А вот та самая «Ямаха» – какой-то сложной фиговиной в мягком кейсе. Ну и вообще выглядела внушительно. Мне, по идее, нужен был только второй вариант. Фиг знает, как отнесется анцыбал к индийской музыке. Да и симфонический оркестр там точно будет выглядеть инородно.
– Как вы видите, состояние очень хорошее, – рекламировал мне свою «Ямаху» мужичок. Он даже чуть ожил. – Твердый кейс для хранения, мягкий для переноски, шомпол, мини-отвертка, тряпочки для протирки, перчатки, документы.
– Документы? – удивился я.
– Да, вот они, – не понял моего изумления мужичок.
– А зачем продаете?
– Понимаете, так получилось, что сейчас я нахожусь в очень стесненных обстоятельствах…
Он смущенно потупил взгляд. А чего тут объяснять? Пятиэтажка на окраине, маленький орущий ребенок и, держу пари, пилящая жена. Фулл хаус при игре в покер жизни.
– И почем? – спросил я.
– Индийская флейта – две тысячи, блокфлейта – полторы, а это… – он на мгновение посмотрел на меня, будто набираясь смелости. В этот момент ребенок вновь заорал. – Двадцать пять! – выпалил музыкант.
– Двадцать пять? – я сделал вид, что удивился. – Это же «Ямаха», она новая стоит хрен знает сколько. А здесь состояние идеальное.
– Срочная продажа, – мужик чуть вспотел, заметно волнуясь.
– Давайте так, я даю за все тридцать пять. Если меньше, то это просто грабеж. Меня совесть потом будет мучать.
– Тридцать пять? – еле выдохнул очкарик-интеллигент.
– Ага. Как хотите – наличными или на карту?
– На… карту.
Видимо, до сих пор сомневается, что это правда. Думает, фальшивые деньги ему подсуну. Я спокойно вбил номер в мобильном банке и отправил нужную сумму. Если честно, мог бы и больше. Видно ведь, он в деньгах нуждается. Вот только это такой тип, что ему будет неудобно деньги брать. Станет отнекиваться, даже если самому жрать будет нечего…
– Спасибо, спасибо вам, – заулыбался он, глядя в экран китайского телефона. Видимо, платеж дошел.
И что интересно, я его благодарность хистом почувствовал. Это же как тебя, бедняга, приперло, что ты так признателен?
– Да вам спасибо. Вы только мне не поможете напоследок?
– Все что угодно.
– Соберете «Ямаху», чтобы дудеть можно было?
– Чего можно было делать? – обескураженно переспросил мужик.
– Играть, в смысле. Я только начинаю. Хотел сейчас приехать и попрактиковаться. Сразу. А уже потом я в интернете погляжу, как разбирать и чистить.
Я понял, что все благоприятное впечатление улетучилось навсегда. Перед мужиком я предстал в образе варвара, который стоит с дубинкой и чешет платой с микросхемами затылок. Но эту флейту он все же довольно ловко собрал.
Я еще раз поблагодарил мужичка и вышел на улицу. Положил все музыкальные инструменты рядом с пакетом, где покоились бутылка и пара лимонов. У меня не было опыта в делах распития дорогого виски, поэтому решил его употреблять как коньяк.
Зато была четкая уверенность, что сегодня один болотник крепко получит по наглой морде.
Глава 6
Конечно, делал я все впопыхах. По-хорошему, нужно было бы отправиться в книжную клеть, навести справки относительно анцыбала, а уже потом обнажать шашку и рваться в бой. Хотя, конечно, намного лучше бы без шашки и боя. Беда в том, что в жизни не всегда бывает все четко расставлено по полочкам. Случается, что ты точно знаешь, как именно нужно поступить, но не можешь. Нет времени, возможности, желания.
Потому не существует готового рецепта счастья. Всегда приходится импровизировать, подстраиваться под изменяющиеся факторы реальности.
Я, к примеру, сейчас оказался довольно ограничен по времени. Нужно было как можно скорее перевернуть всю историю противостояния лешего с водяным царем с ног на голову. Сделать так, чтобы агрессоры растерялись, начали паниковать. Ну и, само собой, батюшко чуток восстановился. Значит, сегодня необходимо подвергнуть чертей программе принудительной реновации. Ишь чего удумали – место жительства менять. Им что тут, Юрьев день, что ли?
Хотя я все же догадался поглядеть в интернете о происшествиях на железнодорожной станции. Три пропавших без вести за прошлый год, одного нашли утопленным в топях. Короче, с болотником все ясно. Он парень в высшей степени неприятный и никакой симпатии не достоин. Заслуженный душегуб Выборгского района. Впрочем, не скажу, что я особо страдал из-за моральных терзаний. За лешего и двор стреляю в упор.
Это означало совсем другое: нечисть опытная, может, даже сильная. Значит, придется весело. Ну да ладно, где наша не пропадала.
Я оставил машину возле станции, взяв все нужное для грядущего представления. Собранную «Ямаху» под мышку, блокфлейту и индийскую дудку сунул на Слово, а пакет с лимонами и дорогим виски закинул в рюкзак. Теперь-то что?
Какое-то время я следовал по заданному лешим направлению, удаляясь от чужан. Местность постепенно пошла заболоченная. Даже пришлось сесть и переобуться. Могу поклясться, что в этих местах раньше такого не замечали. По крайней мере, я не помню, чтобы так близко к нам были болота. Видимо, действительно влияет на землю тот, кто ей владеет.
А вскоре я ощутил хист, точнее, хисты. Знакомые, отдающие потной шкурой и зверьем. Черти. Надо же, до них было не меньше километра, а я нечисть почувствовал. Ведунство – наш спонсор для счастливого будущего.
Хотя, справедливости ради, надо отметить, что «обнаружение» прошло не само по себе. Я действительно словно настроился на нечисть, предельно сконцентрировался. Ну и, наверное, сработало еще то, что я был у них в гостях. И можно сказать, оказался знаком с чертями и примерно представлял, где их нужно искать.
Поэтому следующим моим шагом было найти подходящее место для ведения агрессивных переговоров. И небольшая прогалина в ложбинке словно и была создана для моего коварного плана. Дальше, судя по всему, как раз начинались те самые топи. Значит, можно хотя бы предположить, откуда появится анцыбал.
Я расставил три «Мышеловки» вокруг себя на равноудаленном расстоянии, с сожалением посмотрев на руку. Такое ощущение, что я постоянно кровь из пальцев на анализы сдаю. Одни порезы. Но чего не сделаешь ради лешего. Если бы была нужда, я бы пару литров юшки пожертвовал.
Ну а затем настал момент для любимого Гришиного времяпрепровождения. Я достал виски, покрошил лимон и даже вспомнил о бутербродах. Вот будет как нельзя кстати. Единственное, жалко, что стаканчик забыл. Ладно, придется по рабоче-крестьянскому, с горла.
Я в очередной раз понял, что бухать – это не мое. Вот не чувствую я, как раскрывается букет дорогого напитка, как струится по пищеводу волшебный нектар, заставляя все тело трепетать от удовольствия, не ощущаю приятного послевкусия и даже не слышу хора заходящихся в оргазмическом крике вкусовых сосочков.
Самогон – и есть самогон. Разве что с какими-то добавками. После него первым делом стараешься что-нибудь закинуть в рот, чтобы перебить мерзкий вкус. И ведь эта гадость серьезных денег стоит. В смысле, для остальных людей. Хотя и мне было жаль столько отваливать. Не перестроился еще мозг на богатую и успешную жизнь. Тяжело мне давались широкие барские жесты.
Но пить пришлось дальше. Правда, с небольшими остановками, во время которых я вставал, ходил, приседал, проводил диагностику организма на предмет опьянения, пока его не ощутил. Ну, наконец-то. Значит, к главному в жизни болотника концерту все готово.
«Ямаха» проявила себя недружественно к начинающему музыканту. Как я ни пыжился, так и не мог извлечь из нее никакого звука. Индийская дудка тоже мне не особо понравилась. Я не большой специалист в плане музыки, мне казалось, что здесь вообще получается всего одна нота. А вот блокфлейта зашла.
Я дудел, как полоумный, извлекая из этого музыкального инструмента всю гамму звуков. Мой этюд в пьяных тонах, конечно, невозможно было слушать. Добавляло пикантности и то, что я старался, как в последний раз. Поэтому выходило громко и отвратно. Как и многое в моей жизни.
Нет, если не придет анцыбал, то явно должны явиться черти, чтобы набить мне морду. Потому что сейчас я превзошел даже парней на заниженных «Приорах» и разваленных шестерках, которые гоняют по ночам с громкими мерзкими звуками из своих машин, отдаленно похожими на музыку.
Поэтому, когда вдали нечто зашевелилось в топи, я даже расстроился. Я искренне считал, что еще не все высказал в своем произведении. Не поделился с миром теми эмоциями, которые выражал в музыке.
Анцыбал не торопился показаться из воды, по движению напоминая крокодила. Видно, что присматривается, наблюдает. Я же добавил напора, чтобы болотник не сильно засиживался в укрытии. И сработало. Тот замер на несколько секунд у самой прогалины, а затем медленно полез на сушу.
Напоминал он что-то среднее между человеком и лягушкой, что ли. Тело вполне антропоморфное, даже животик такой классический, пивной. Кожа смуглая, болотно-зеленая, защитного цвета. Между пальцев перепонки. А вот морда не очень. Широкий, почти до ушей, рот, длинный язык, которым можно брови облизывать. Бровей, кстати, у него не было. Что до глаз, то они оказались большими, но мутноватыми, словно подернутыми пленкой. И, судя по всему, он действительно был слепым. Не обманула тетрадка.
Ровно пять рубцов, нечисть как под заказ – под стать мне. Как неожиданно и приятно, очень приятно.
– Рубе-е-ежник, зачем хулига-а-анишь?
Говорил он медленно, при этом некоторые слога растягивая, а другие произнося нормально. И всем своим видом демонстрируя, что готов к конструктивному диалогу. Поэтому я поступил как истинный дипломат:
– В жопу иди! – И продолжал дудеть, чувствуя, как от напряжения на лбу набухла вена.
– Рубе-ж-ж-ж-ник…
От возмущения бедняга заикаться стал. Это да, у меня редкая способность доводить даже таких опытных и нордически спокойных существ, как та же Инга, до белого каления. А анцыбал, пусть и повидавший многое на своем веку, особой психической стабильностью явно не обладал.
– Чего говоришь? – вновь оторвался от музицирования я. – Куда иду? Никуда. Сижу тут и играю.
– Да как ты… – раздулась грудь болотника.
– Чего хочу? – я сделал вид, что не слышу его. – Чтобы ты катился в свое болото и отстал от меня.
Великое дело – психология. Особенно если знаешь, куда надавить, чтобы человек делал то, что тебе нужно. Некоторые всю жизнь учатся искусству манипуляции. У меня мастерство задеть болевые точки любого было врожденное, от природы, так сказать. И действовал я часто по наитию, даже когда сам не очень хотел обидеть кого бы то ни было.
Я мог бы еще добавить и мысленно готовился и дальше выбешивать болотника. Однако не пришлось.
Глаза анцыбала будто бы стали еще более мутными, чем прежде. А затем он с каким-то яростным бульканьем бросился на меня.
Выглядело это скорее забавно, чем страшно. Все же анцыбал являлся нечистью водной, а не сухопутной. Наверное, в болотах он грациозен как дельфин. А вот на земле казался неуклюжей коровой на коньках. Бежал, растопырив руки и смешно раскидывая ногами.
Опьяненный яростью к нарушению болотного закона о тишине и дополнительно спровоцированный моими словами, он не заметил «Мышеловки». И влетел в нее правой ногой.
Я вообще рассчитывал, что печать не особо навредит нечисти. Разве что чуток уменьшит прыть анцыбала. После чего я постараюсь найти лицо у болотника и в короткое время набить его. А потом, уставшие и довольные, мы сядем за стол переговоров. Где я буду угрожать, а анцыбал – кивать и слушаться.
Что называется, бойтесь Матвеев, бизнес-план составляющих. Нет, в моем взбудораженном необходимостью мести сознанием все виделось вполне логично. Сильный диктует волю слабому, слабый определяется путем короткого поединка. Все счастливы, все довольны. Ну ладно, почти все.
Однако, когда дело касалось планирования, в ход вступала моя излюбленная способность. Ага, именно та самая, связанная с везением.
В общем, началось все с того, что анцыбал вляпался в «Мышеловку» правой ногой. Что тут могло пойти не так? Да много чего. К примеру, я искренне рассчитывал, что с нечистью ничего не случится. Та же Лихо не обратила на печать серьезного внимания. Да, она по силе равнялась кощею, но все же.
Или я поднаторел в использовании печатей. Тут же все работает как в жизни. Чем чаще ты оттачиваешь навык, тем успешнее его используешь.
В общем, все закончилось тем, что болотник буквально вырвался из «Мышеловки» – хвала богу за физические законы и кинетическую энергию, – вот только без ноги. Подобный нюанс меня очень удивил. Сказать начистоту, и сам анцыбал оказался весьма обескуражен этим обстоятельством.
Правда, к его чести, пришел он в себя быстро, как и подобает настоящему мужчине. Вот только что свалился у моих ног, хлюпая тем, что когда-то называлось его конечностью. А в следующее мгновение уже с тем же бульканьем рванул ко мне.
И как-то внезапно из костяшек его рук выросли толстые шипы, словно он был внебрачным сыном Росомахи. А еще выяснилось, что рот болотника полон мелких, но очень острых зубов. Да и бульканье теперь представлялось не забавным, а скорее походившим на приближение подступающей реки, вышедшей из берегов.
Все, что я успел сделать, – лишь вытащить нож и насадить огромную тушу на клинок. А уже после болотник, по размеру уступающий мне, но в весе явно превосходящий, рухнул сверху. А еще удалось схватить его за шею, правда, не сразу. Короткая вспышка боли полоснула руку, но это ничего. И не такое терпели.
Анцыбал булькал, елозил сверху, пытался достать руками. Разок даже приложил костяным шипом по ребрам. А я быстро, насколько только мог, правой рукой снова и снова всаживал в него нож. Холодная чужая кровь заливала меня, пока, наконец, нечисть не затихла.
Затем же с трудом спихнул его с себя, поднявшись на ноги.
Вот тебе и дипломатические переговоры. Вот тебе и план-капкан. Молодец, Матвей, порешал все в лучшем виде, без шума и пыли. Тьфу, что ни день, то через задницу…
Я осмотрел разорванную футболку, залитую кровью, большей частью чужой – у меня лишь глубокие порезы с левого бока. С рукой чуть серьезнее, она до сих пор кровоточила. Я снял футболку, сполоснул ее в воде, выжал и обмотал конечность. М-да…
Едва начатая бутылка виски, брошенная рядом блокфлейта, мертвый анцыбал. Выглядит все как разборка «синяков», которые стащили из магазина выпивку. Вот ты и поднял, Мотя, проблем на ровном месте. Теперь водяной царь точно спросит за своего подопечного. Даже частичка хиста нечисти не внушала сдержанного оптимизма.
Радовало лишь, что свидетелей нашего короткого конфликта не было. Значит я в случае чего могу сказать что угодно.
Только подумал, как тут же сработала моя невезучесть и наступило это самое «в случае чего».
По окрестностям пронесся тягучий стон, от которого в жилах застыла кровь. До меня лишь запоздало дошло. Это владения анцыбала, который, в свою очередь подчиняется кому? Правильно, водяному царю. Еще вспомнилась история с лешачихой и лешим. В своих землях такая могущественная нечисть придет сразу, как только почувствует беду.
Топь словно вздыбилась. Я даже увидел нечто вроде волны, небольшой, конечно, в половину человеческого роста. Однако видеть подобное на море – это норм, а вот среди одиноких деревьев – как минимум, странно.
Метрах в десяти от меня волна поднялась значительно выше и замерла, явно не торопясь вернуться, согласно законам тяготения, вниз. А после из тины, воды, ила, ветвей и прочего сора стало образовываться нечто. Громадное, могущественное. Мне даже не удалось понять, сколько рубцов в этом здоровяке.
Все, что я успел сделать до внезапного знакомства, – развеять печати. А то было бы очень трудно объяснить, что я тут не собирался никого убивать. Нет, так-то действительно не собирался, но чего уж теперь…
Выглядел водяной царь не вполне как человек. Скорее как Джабба Хатт из «Звездных войн». Не в меру обширный в своем непростом и своеобразном теле, явно не желающий двигаться. Хотя, как мы увидели, перемещается в пространстве он довольно быстро.
При взгляде на это, с позволения сказать, создание мне стало очень не по себе. Когда более сильный персонаж припирает тебя к стене, сразу появляется желание разговаривать. Как там говорил Конфуций: «Лишь когда комар сядет тебе на тестикулы, ты поймешь, что всегда есть путь решения проблемы без применения силы». Ну ладно, может быть, не вполне Конфуций, но явно кто-то умный. Эх, Мотя, что же тебе мешало договариваться с тем же анцыбалом? Ведь он правда хотел поболтать. Понятно, что у меня не было мотивирующих нечисть козырей. Просто так он бы не отдал мне чертей ни при каких условиях. Решил, блин, показать сначала немного силушки богатырской. Да забыл, что нечисть незрячая.
– Рубежник… – прокряхтело нечто.
Многое чудилось в голосе водяного царя – и хлюпанье топи, и крик кулика на болоте, и шум початков рогоза на ветру. Будто трясина ожила и двинулась тебе навстречу. Само собой, приятного в этом ничего не было.