Снегопад в стиле модерн. Стихи, верлибры

и я держу веру, надежду, любовь, мраморный кулак,
отбитый от статуи.
нельзя уйти по волнам, взявшись за руки, но
это наша привилегия,
рай в пути, в шагах, объятиях, ошибках…
наш катер сносит не к водопаду, и не к точкам, нет.
но к запятым бессмертия, быть может.

«метр скрипучей, как пенопласт тишины …»

метр скрипучей, как пенопласт тишины —
цивилизованный Ад городка, занесенный снегом.
морозный воздух щипает щеки, как цимбалы,
специально хочет сделать больно ребенок —
белое дитя с хромированной душой, и ты
замечаешь – время зимой работает вхолостую.
буксует.
и тебя настигает мир, который принадлежит мертвецам.
царство нежизни – сиреневое, медленное цунами,
движется по пятам человечества, как мышь за котенком.
этот февраль мне снится до сих пор:
мультяшная закладка дочери среди волос в моей голове,
сиренево-стальной осетр завернутый в газету.
и мертвые словечки пропитываются слизью, чешуей,
контактными линзами; ты прочтешь – «февраль»
над входом в белый лимузин безмолвия,
отороченный следами собачьих лап: слепки, формочки
для отливки тюльпанов. зимние узкие дни —
тропинки, вырубленные в скале, в айсберге,
приведут тебя
сквозь белоснежные лабиринты в супермаркет,
мясной отдел;
расчлененный минотавр красный, мягкий мрамор
в пластиковых пакетах, и ты
вздрогнешь – эти минуты б/у,
отполированные множеством сознаний,
как ручки дверей.
здесь уже кто-то жил до тебя,
дышал конденсированным воздухом
с ароматом мандарин,
целовал этих глазастых, глупых женщин,
слушал легкую вибрацию,
рекламные акции под Вивальди.
говорил мертвые словечки, общие фразы.
минуты, как сверкающие педали,
но тормозной шланг перерезан…

бетонные сады

ночь…
мы лежим на кухне на расстеленном одеяле.
девичьи груди, моченые яблоки,
бесстыдные позы, выпавший снег плоти,
мелко натертая темнота – синяя свеча на терке.
и воздух насыщен любовным планктоном, посланием.
здесь есть немного тараканов, но нам все равно,
мы пьяные от юности и вина;
пересыхает во рту, поцелуи на щеках и шее
шевелятся, точно пойманные креветки.
вот и мы молодые – лежим ниже уровня моря,
уровня жизни,
а над нами, как бетонные сады, висят этажи,
квадратные тонны спящих взрослых и детей.
да, мы на первом этаже высотного дома,
нам постелили на кухне у друзей
после дня рождения М.
чугунный ангел хранитель делает маникюр.
холодильник вздрагивает во сне,
на подоконнике танцует цветок алоэ.
тихие голоса прядут тихие слова,
звуки пляшут отдельно от уст,
как марионетки над спокойным морем.
да, нам не нужна твердая, как копыто, земля.
мы можем спать на лету,
крепко обнявшись, как смерзшиеся окорока
в морозилке.

и созерцает сквозь гардины
муаровый циклоп сознания,
не парализованный счастьем и девушкой,
как совокупляются лошадь и кентавр.