Маскарад реальностей

Дважды повторять было без надобности, и уже через мгновение друзья оказались за дверью…

Глава 4

Смертный в мире бессмертных

– Ну, и как эта штука работает? – Рома отчаянно бросил тяжелую установку непонятного назначения на стол. – На кой хрен мы вообще это делаем?

Со дня знаменательного «взрывного» спора прошла уже пара недель. Предметов в расписании с каждым днем становилось все больше, читались лекции из самых различных сфер жизни – начиная с экономики и заканчивая сексологией. Психология мешалась с политикой, фехтование с рукопашным боем, этикет переходил в софистику и риторику, но, к удивлению, все это не создавало никакой мешанины мыслей, а ровненькими стопочками укладывалось в голове юных дарований.

Территория была удивительным местом, где мозг демонстрировал невероятные вещи, запоминая и фильтруя огромные потоки поступающей информации, сохраняя их сразу на уровне подсознания и рефлексов. Языки давались с неимоверной легкостью, и уже сейчас Юля могла сносно изъясняться на французском, немецком и английском, причем постоянно переходя с одного на другой. Здесь, в этом мире, не существовало языковых барьеров, язык собеседника автоматически откладывался в памяти, позволяя постепенно начать объясняться и на нем. То, на что в реальной жизни могли уйти годы, здесь делалось за считаные дни или недели.

Однако именно сегодня даже коллективный разум решил взять выходной и отдохнуть. Команда, впервые одетая в черные рабочие халаты, собралась полным составом в небольшом амбаре, находящемся недалеко от спортивного комплекса и стадиона. Девушки, с чашками горячего чая из термоса, уютно расположились на деревянных ящиках с различными запчастями и с любопытством разглядывали злых юношей, четвертый час пытающихся собрать экзоскелет. Инструкция, волею судеб написанная то ли на китайском, то ли на японском, никак не поддавалась расшифровке, но упертые друзья не теряли надежды испытать новейшее достижение науки и техники.

– Так, Ром, давай эту штуку подсоединим ко второму генератору, а оттуда выведем на пневмопривод. – Михаил пытался хоть немного разобраться в лежащих чертежах, но постоянно что-то путал, чем раздражал и без того злого Кирсанова. – Сейчас еще немного поколдуем и начнем испытания.

Эта фраза, произнесенная пятнадцатый раз за последние три часа, вызвала тяжелый вздох у всей команды. Раздавшийся через мгновение лязг, сопровождающийся густым черным дымом, окончательно уверил всех в несостоятельности товарищей в роли инженеров. Грязно выругавшись, Муха ногой оттолкнул своенравный агрегат и, шипя сквозь зубы, вышел на улицу. Погода не радовала, мелкий дождь колол лицо, заставляя жмурить глаза и отворачиваться в сторону, что отнюдь не добавляло красок в мрачное настроение друзей. Плюнув на все изыскания в машиностроении, Артем вывел группу из амбара и плотно притворил тяжелую дверь. Выходной был явно испорчен.

Добравшись до гостиной, продрогнув под холодным дождем до самых костей, ребята переоделись и, обернувшись пледами, расположились в креслах напротив огромного телевизора, подключенного к локальной сети Территории.

Удивительным открытием для Юли стал Интернет, объединяющий в себе информацию из различных миров, позволяющий получить доступ к любым книгам, научным трактатам, кинолентам или музыке. Иногда друзья смотрели по вечерам любимые фильмы или какие-нибудь новинки киноиндустрии, отдыхая после тяжелого дня.

Сегодняшний выходной из-за отвратительной погоды не стал исключением, поэтому злые и недовольные курсанты выбрали вышедший недавно в одном из миров итальянский фильм и, заварив черный горячий чай, приступили к просмотру. Триллер, оказавшийся на поверку крайне скучным, медленно, но верно затягивал в сон. К тому времени, когда на экране появились титры, вся команда самозабвенно погрузилась в царство Морфея.

Пробуждение Артема оказалось не очень приятным. Шея затекла, а от непривычно мягкого кресла болела спина. Разумно решив, что страдать лучше всего всем вместе, командир включил электрический чайник, подготовил растворимый кофе и с громким криком «Рота, подъем!» принялся стягивать с друзей пледы. Реакция на столь бурное пробуждение не заставила себя долго ждать, и уже через несколько мгновений Артем распластался на полу, сбитый пущенными с разных сторон диванными подушками.

– Так, лентяи, полчаса на сборы и идем гулять! – со смехом скомандовал лежащий на полу курсант.

Повторять дважды не пришлось. Через сорок минут из здания Академии вышли трое юношей в простых джинсах и клетчатых рубашках с подвернутыми рукавами и две симпатичные девушки в легких платьях, различающихся только цветом. Настя предпочла небесно-голубой, идеально подходящий к глазам, а Юля – лимонно-желтый, выделяющийся на фоне белоснежной Академии, как ромашка на снегу. Так как выходной был в самом разгаре, команда, не скрываясь, прошла через главные ворота, кивнув пожилому сторожу, лениво разгадывающему кроссворд.

– Куда пойдем? – полюбопытствовала Настя.

– В клуб. Давненько мы там не появлялись, как считаете? – со смехом ответил Артем, получив в ответ довольные улыбки.

Дорога до клуба пересекала торговую улицу недалеко от магазина одежды и резко уходила вправо. Идти по брусчатке было немного непривычно, но притягательная красота старинных зданий заставляла забыть о некоторых неудобствах. Когда дорога сменилась мостовой и впереди показался широкий канал с выложенными гранитом берегами, Юля восхищенно замерла, не обращая внимания на взгляды товарищей. Старинные фонари отражались в спокойной воде, создавая яркие блики на поверхности. Свежий влажный воздух и уютная тишина вечернего города словно просили оставаться на одном месте, всматриваясь в темнеющее небо и наслаждаясь мгновением вечности.

Артем с разбегу запрыгнул на парапет и, глядя немного в сторону, к удивлению для всех, начал с чувством декламировать Бродского. Когда литературный запал подошел к концу, а рядом с их небольшой компанией стали собираться любопытные зрители, командир, смущенно улыбнувшись, элегантно спрыгнул на мостовую, взял Юлию под руку и, слегка поклонившись зааплодировавшим зевакам, потащил девушку дальше. Остальные со смехом направились за ними, а Рома, привычно поправив очки, начал читать Блока, чем заслужил поощрительные взгляды девушек и чуть завистливый – Мухи, который стихи хоть и любил, но на память читать не мог.

К клубу, роль которого выполняло круглое высокое строение, созданное из грубого необработанного серого камня, но имеющее мощную светодиодную подсветку, друзья подошли в приподнятом настроении и, поприветствовав стоящего у входа охранника, вошли внутрь. Пройдя под массивной аркой, команда оказалась в полутемном зале, наполненном звуками музыки, мельканием световых вспышек и запахом сигаретного дыма.

Людей на танцполе было еще не слишком много, но свободных столиков оставалось уже мало. Заняв места в противоположном от бара углу зала, Михаил отправился за напитками для всей компании, а девочки тут же потянули друзей танцевать, впрочем, сопротивления с их стороны они и не получили. Вскоре к ним присоединился Муха, с довольной улыбкой вручивший каждому по коктейлю и умчавшийся искать себе пару на этот вечер.

Когда сил танцевать не осталось, а освежиться хотелось, курсанты вернулись к своему столику. Напитки сменяли друг друга, Мухин постоянно приводил каких-то девушек, которых потом где-то «забывал», уходил знакомиться к новым, вновь представлял их друзьям и снова забывал. Когда время подкрадывалось к третьему часу ночи, алкоголь уже не кружил голову, а лишь позволял немного утолить жажду, Артем потащил порядком захмелевших друзей к тайному ходу, ведущему на крышу.

На самом деле проход был вовсе не тайный, а постоянно закрытый, и лишь за определенную плату знакомому охраннику навесной замок снимался и убирался с глаз долой. Свежий ночной воздух едва не сбивал с ног, звенящая тишина, созданная контрастом спящего города и гремящей музыкой клуба, словно тягучий мед, разливалась по окрестностям. На удивление теплый осенний ветерок развевал длинные волосы девушек и легонько трепал платья. Пройдя на середину крыши, командир лег, запрокинув голову к небу. Вскоре к нему присоединились остальные, по достоинству оценив его задумку. Даже девушки, немного раскрепостившиеся после выпитого и не обращающие внимания на возможные проблемы с платьями, с удовольствием устроились рядом с друзьями. Миллиарды ярко светящихся звезд, окропляющих темное небо, создавали причудливые формы и узоры, притягивая взгляды и даря ощущение безмятежности.

– Я в детстве изучал созвездия. Мечтал астрономом стать, – доверительно сообщил Муха. – Но здесь не наши звезды. Не бывает на Земле их так много… Да и яркие они здесь, красивые очень. Иногда я забываю, что мы в чужом мире, но, глядя на небо, каждый раз вспоминаю. Здесь хорошо, но это не дом.

Его философские мысли слушали молча, каждый думал о своем. Вспоминал родителей, друзей, всех тех, кто остался в родном мире. Утешало лишь то, что они даже не знают об Академии и путешественниках в другую реальность. Юля чуть-чуть прижалась к Артему, словно ища защиты и поддержки. Ее память так и не вернулась, не было даже видений о прошлом, но рядом с друзьями, теми, кто за столь короткий срок успели стать семьей, не хотелось думать о плохом. Чудесный вечер перетек в такую же замечательную ночь, и уютная тишина, разливающаяся по крыше, позволяла немного расслабиться и отпустить страхи переживания…

* * *

Утреннее пробуждение было тяжелым. Очень хотелось пить и спать, но злостный будильник словно не чувствовал мучений курсантов. Открыв один глаз и прикинув, чем можно уничтожить звенящее на всю комнату орудие похмельной пытки, Артем со стоном приподнялся, метко запустив в источник звука подушку. Звон прекратился, но совесть и мучащая жажда лечь обратно не позволили. С сожалением посмотрев на мягкую постель, командир поднял сбитый будильник и, удостоверившись, что зарядку и завтрак они практически проспали, надел форменные штаны и вышел в коридор.

Пройдя по комнатам команды и убедившись, что все живы, практически здоровы и отошли ото сна, вернулся в комнату, намереваясь принять контрастный душ. Струи холодной воды освежали и стирали сонливость. Неохотно покинув ванную комнату, Артем оделся и вышел к друзьям, собравшимся за столом.

Ко всеобщему сожалению, сегодняшний день начинался с занятий у Николая Степановича. Куратор не отличался жалостью и в любую погоду выгонял команду тренироваться в небольшой лесок, находящийся примерно в километре от Академии. «В жизни вам никто маты под мягкое место не подстелет! Поэтому учиться драться надо там, где филейной частью тела можно на ежа сесть!» – зычно басил тренер на каждом занятии рукопашным боем. В глубине души курсанты были ему благодарны за все издевательства над собой, не дающие обрасти благородным жиром, но, пожалуй, благодарность эта пряталась слишком глубоко. Смежные занятия с другими группами зачастую заканчивались вечерами в медицинском крыле, где заботливые санитарки в коротких халатиках нежно меняли компрессы бойцам и втирали в ссадины сильно пахнущие мази.

Сегодняшний день исключением не стал, поэтому уже через четверть часа на небольшой полянке, заваленной сухими ветками, стояли две команды, ненавистно сверля друг друга взглядами. Группа Андрея Ястребова, практически вдвое превосходящая по численности группу Покровского, при этом состоявшая полностью из юношей, снисходительно улыбалась, глядя на извечных соперников. Однако уставшие после ночных гуляний друзья не спешили нарываться на конфликт, а появление Николая Степановича не позволило начать препирания Ястребову.

Разбив всех на пары, куратор расслабленно устроился на поваленном дереве и с наслаждением наблюдал развитие драки между заклятыми врагами. Когда стало очевидно, что ни о какой технике боя и речи быть не может, а Покровский с Ястребовым, сцепившись в кровавый клубок, просто катаются по земле, стараясь побольнее задеть противника какой-нибудь веткой, тренер нарочито медленно поднялся и одним движением огромных ручищ раскидал курсантов в стороны.

– Закончили. – Одно слово, произнесенное тихим суровым голосом, заставило всех замереть на месте и выровняться по стойке смирно. – Покровский и Ястребов, за неадекватное поведение на тренировке получаете наказание. Завтра с утра выйдете вдвоем против Васи. Может, хоть так научитесь нормально взаимодействовать. – Учитель усмехнулся, глядя, как вытягиваются лица курсантов. – А сейчас сменили партнеров и продолжаем занятие!

Под тяжелым взглядом наставника все поменялись местами и начали аккуратно отрабатывать основные приемы, не особо желая травмироваться и проводить вечер в медицинском крыле.

– Ускоряем темп! Двигаетесь как пьяные улитки! Следите за дыханием! – Куратор медленно обходил тренирующихся, периодически останавливаясь и давая советы. Иногда, сменяя гнев на милость, он указывал на ошибки и показывал новые приемы. К девушкам, занимающимся чуть в стороне, мужчина относился с небывалой для него добротой, постоянно подсказывая и помогая. Когда до конца занятия оставалось не более двадцати минут, а кровь с лиц стирали все, кроме Насти и Юли, наставник махнул рукой, отпуская воспитанников.

Медленно бредущие в сторону лечебного центра, посещение которого в очередной раз не удалось избежать, бойцы устало и завистливо поглядывали на весело болтающих о своем Юлю и Настю. Поравнявшись с Артемом, Ястребов слегка склонил голову в его сторону:

– Слушай, Покровский, завтра, когда против Васи выйдем, хотя бы в штаны не наложи.

– Ястребов, от твоих трясущихся коленок уже земля вибрирует. Неужели так страшно?

– Сейчас ты крутой, а завтра снова сопли на кулак наматывать станешь?

– Я хотя бы смогу сжать кулаки, в отличие от тебя. Надеюсь, ты его отвлечешь жалким видом.

– Ну-ну, Покровский, встретимся утром.

С этими словами командиры разошлись в разные стороны медицинского крыла, увлекая за собой свои группы, переглядывающиеся с видом «как же эти двое достали». Наскоро промыв раны и подождав, пока их обработают, друзья вышли на улицу.

– Мне к Звереву надо заглянуть, – сказал Артем, проводив команду до главного корпуса. – Встретимся на психологии.

Отделившись от компании товарищей, командир не спеша побрел в сторону нужного кабинета. Тихо постучав и дождавшись разрешения, Покровский вошел в помещение. Куратор привычно сидел за своим местом, разбирая желтоватые бумаги и постоянно морщась. Артем занял один из гостевых стульев и стал терпеливо ждать, когда на него обратят внимание. Спустя четверть часа Николай Степанович поднял взгляд на визитера и отложил документы в сторону.

– Даже в столь идеальном мире нашлось место бюрократии, – тяжело вздохнул мужчина. – Я тебя насчет Громовой вызвал. Новости есть какие-нибудь?

– Никаких. Память не возвращается, выдающихся навыков не обнаружил.

– Ты рассказал ей?

– Нет. – Курсант смутился. – Не было подходящей возможности. Но в скором будущем я просвещу ее.

– Очень надеюсь. – Мужчина нахмурился. – Артем, ваша программа обучения была составлена на два года с учетом особенностей, дарованных Территорий, а значит, вам осталось чуть больше восьми месяцев. Я понимаю, вы очень привязались друг к другу, но как ваш куратор напоминаю, что после выпуска вы, скорее всего, никогда не встретитесь. Ты должен осознать это, принять и донести до команды.

– Я помню об этом, Николай Степанович. – Покровский стал необычайно серьезным. – Не волнуйтесь, у меня все под контролем.

– Надеюсь на это. Можешь идти.