Мент правильный

Я привстал, одёрнул гимнастёрку: у полиции субординация не такая строгая, как в армии, но начальство всё равно необходимо уважать, и бодро отрапортовал:

– Согласно вашему распоряжению изучаю сводки.

– Бросай всё, пошли со мной.

– Есть, – пожал плечами я. – Разрешите только сводки дежурному вернуть.

– Давай. И через две минуты будь в моём кабинете. Дело есть.

Я аккуратно сложил бумаги и снова поспешил на первый этаж.

Дежурный взглянул на меня слегка удивлённо, но ничего не сказал. Мало ли что приключилось? Может, у оперативников снова горячая страда…

В этот момент в коридоре появились трое в новёхоньком обмундировании, явно недавно полученном со складов. На этот счёт у любого служившего человека глаз намётанный. Прежде чем форма сядет на бойца как надо, её придётся потаскать и поистрепать.

Один из этой троицы: высокий, скуластый, с густыми восточными бровями, сходившимися на переносице, спросил слегка охрипшим голосом:

– Товарищи, не подскажете, где мне найти начальника губрозыска товарища Смушко?

Я предположил, что Смушко и есть тот самый человек в кожанке. Все повадки выдавали в нём серьёзное начальство.

Дежурный с интересом посмотрел на скуластого:

– Простите, а вы по какому вопросу?

Тот отреагировал спокойно, достал из-за пазухи бумагу и показал дежурному:

– Мы, товарищ, из губотдела ГПУ.

Я хмыкнул. Ну вот, смежники пожаловали. С этого года ВЧК реформировали и превратили в ГПУ, организацию, которая наряду с политическим сыском занимается и вопросами борьбы с бандитизмом.

Самих «гэпэушников», как собственно и нынешних коллег из ФСБ, по старой памяти и традиции по сию пору называют «чекистами».

Интересно, что их к нам привело? Что-то нарыли и теперь спешат поделиться информацией? Это вряд ли, контора предпочитает темнить, такая у них специфика.

– На втором этаже, после лестницы направо. Третья дверь слева. Там ещё табличка будет – «Начальник губрозыска», – отрапортовал дежурный и, кивнув на меня, попросил:

– Жора, покажи товарищам, где у нас кабинет начальника.

Я помнил последовательность действий (второй этаж, направо, третья дверь слева) и без тени беспокойства произнёс:

– Какие вопросы… Пройдёмте за мной, товарищи. Мне как раз тоже необходимо к товарищу Смушко.

– Хорошо, ведите, – бросил скуластый.

Удивительно, но почему-то показалось знакомым его лицо, причём было чувство, что видел я его недавно, уже здесь.

Может, в госпитале встречались? Ко многим приходили навещать родные и знакомые. В принципе, вполне вероятно.

Мы подошли к кабинету начальника. Я потянулся к ручке двери, но чекисты довольно бесцеремонно оттеснили меня и вошли первыми.

Предбанника для секретарей, да и самого секретаря у Смушко не имелось.

Кстати, догадка оказалась верной – это он забрал меня из госпиталя.

Начальник сидел за письменным столом и что-то записывал в обычную ученическую тетрадку. Увидев нас, он опустил трубку и вопросительно вскинул подбородок:

– В чём дело, товарищи?

– Губотдел ГПУ, – отрекомендовался скуластый. – У меня мандат. Велено доставить задержанного Фёдора Коваля к нам.

– Покажите, пожалуйста, ваши бумаги.

Скуластый снова полез за пазуху:

– Это моё удостоверение.

Он обернулся к спутникам.

– И вы, товарищи, тоже предъявите документы.

Те спорить не стали.

– А это мандат, – скуластый положил перед Смушко какую-то потрёпанную бумагу, которую начальник губрозыска принялся пристально изучать.

Очевидно, всё было в порядке, и Смушко, вызвав дежурного, велел тому привести в кабинет Коваля со всеми вещами для передачи сотрудникам ГПУ.

– Узнать-то можно, чего это он вдруг вам понадобился? – как бы между прочим спросил Смушко.

Скуластый усмехнулся.

– Можно. Но только от моего начальства.

– Понятно, – вздохнул Смушко. – Секретничаете, значит.

Чекист пожал плечами, но ничего не сказал.

Арестованного привели минут через пять. Узнав, что его передают в ГПУ, он страшно побледнел. Репутация у органов та ещё. Наводит страх даже на такую сволочь, как Коваль. После выполнения всех формальностей чекисты ушли, забрав арестованного с собой.

Смушко печально повёл правым плечом:

– Жаль. Я думал, что сами его раскрутим. Ну… ничего, с чекистами тоже шутки плохи. Они из него всё выжмут.

И тут меня бросило в жар. Теперь я понял, почему лицо скуластого показалось мне таким знакомым. Разумеется, это была догадка, но я всеми фибрами души понял, что вероятность ошибки нулевая.

– Товарищ Смушко, – взволнованно произнёс я.

– Что? – недовольно вскинулся начальник губрозыска.