Убийство к Рождеству

– Таксуешь?

– Нет, дома сижу, – машинально ответил я. И спохватился: сейчас она наверняка попытается меня куда-нибудь вытащить.

И точно!

– Я минут через пятнадцать буду возле «Макдоналдса». Ну, возле того, на перекрестке. Компанию не хочешь составить? А то, если меня никто не остановит, я съем два биг-мака и завтра не смогу войти в дверь.

Самое смешное, что мне страшно хотелось есть. И жутко было подумать о долгом вечере в пустой квартире.

– Придется, видимо, тебя спасать, – усмехнувшись, ответил я. – Скоро встретимся.

Разумеется, машину я вытаскивать из «ракушки» уже не стал. Да и вообще – двадцать минут прогулки по вечерней Москве – разве это много?

Наташу я увидел издалека – при своих неоднозначных внешних данных выглядит она все же ярко и достаточно мило – на таких женщинах, что называется, глаза отдыхают. Вот ведь загадка – и умна, и симпатична, и вроде не стерва, а душа что-то к ней не лежит. Ну, несколько широковата, так у меня и более толстые подружки когда-то были.

– Неприятности? – спросила она, когда мы взяли по биг-маку, и мне тут же отдали половину порции.

– Угм… Ну… – попытался я уйти от ответа, расправляясь с котлетой. – Какие у меня могут быть неприятности?

– Ну, не знаю… Ты в последние дни весь какой-то… Озадаченный.

Будь на месте Наташи другая женщина, я мог бы и слегка нахамить. Но ей – ни за что.

– Да вот думаю, может оператора на постоянку принять – копировал чтобы там, распечатывал… А? Потом, у меня заказчик нарисовался – ему «дивиди» в больших количествах штамповать надо. Самим-то чего в салоне целыми днями торчать?

Я выслушал короткую лекцию об экономии средств и рассказ о том, как Аватару не далее как сегодня впаяли большой штраф за злостное пиратство. Я выразил сомнение насчет штрафа, и предположил, что речь шла о взятке. Аватар слишком известен своими делишками, чтобы отделываться штрафами – не давай он на лапу проверяющим органам, его давно бы уже отформатировали. Мы начали спорить о том, кому именно на лапу дает Аватар, и сколько, но мне того только и надо было – с Наташей лучше говорить о деле, нежели о делах сердечных. И все-таки, когда мы закончили трапезничать, она еще раз поинтересовалась, чем вызван мой озадаченный вид – бизнес, по ее мнению, наносит на мою физиономию совершенно иное выражение.

Мне опять пришлось врать. Ей-богу, Наташа видела, что я вру, и я понимал, что она это видит, но не рассказывать же ей правду! Тем более, ну кто она мне? Коллега по ремеслу… Или все же больше, чем просто коллега?

Я проводил ее до такси – сам вызвал по телефону, давая понять, что провожать не пойду, да и домой к себе приглашать тоже не намерен. Она все отлично поняла, но даже не подала виду, что это вызывает у нее какие-то эмоции. А может – кто ее знает – у нее вообще никаких задних мыслей не было. Помахав мне рукой, она села в машину и улыбнулась на прощание – так может улыбаться сестра.

III. Смерть в черной маске

Следующим днем я с трудом находил себе место. Но работа отвлекала от посторонних мыслей – я как раз трудился в «Обероне», выполняя срочный заказ: знакомый фотограф подкинул несколько слайдов, которые нужно было перегнать в «цифру».

Можно было позвонить Дине, но свой номер телефона она мне не оставила, хоть я и просил (правда, мог бы и понастойчивее)… Но под вечер она все же позвонила, когда я уже лез на стенку.

Мы довольно мило поболтали и условились, что я буду ждать Дину на «нашем» месте в половине девятого вечера.

Собираясь на встречу, я вдруг вспомнил одну вещь. Порылся в тумбочке, шкафу… И только на кухне наконец обнаружил брошку с голубым камнем – ту самую, что Дина потеряла у меня в машине, отбиваясь от Сурка. Надо будет отдать ее сегодня, подумал я.

…Девушка выглядела более возбужденно, чем обычно. По ее словам, возникшие было домашние проблемы она уладила, и ничего не имеет против того, чтобы забраться в мою берлогу хоть на сутки плюс весь предстоящий уик-энд (нынче как раз был четверг). Можно было легко догадаться, какого рода оргия мне предстоит, если вспомнить, что за цацки лежат у меня дома.

Дина за них и схватилась почти сразу. Похихикав и исполнив несколько ритуальных танцев, моя странная партнерша удалилась в ванную, причем все эти кожаные штучки прихватила с собой. В ванной после душа она и переоделась – ну и зрелище, скажу я вам, предстало передо мной! Кожаная голова и кожаное туловище, плюс перчатки до локтей и черные чулки. Но ножки превыше всяких похвал, также, как и тело, туго затянутое в блестящее боди. Уверенно и как-то уж очень профессионально переставляя ноги в туфлях на длинных каблуках, Дина продефилировала по комнате, бросилась на кровать и покачала наручниками, которые взяла с тумбочки. Наша оргия, кажется, начиналась славно…

Но завершилась она тем, что я стоял над лежащей женщиной, упакованной в черную кожу, и не знал, что теперь делать. Дина не шевелилась, и стало понятно, почему она не откликнулась, когда я позвал ее. Голое горло между маской и ремешком-воротом было разрезано почти от уха до уха, а последствия такого вмешательства в организм обычно приводят к тому, что человек резко теряет интерес к происходящим событиям.

Пол под ногами тошнотворно качнулся. Я с трудом заставил желудок успокоиться и начал искать глазами телефон. Он валялся на тумбочке, там, где я его оставил. Рядом с голубой брошью Дины… Схватив трубку, я собрался было набрать очень простой номер, да задумался.

Если приедут менты, то мне в любом случае ночевать сегодня в кутузке. Ведь что они увидят, когда войдут в квартиру? Они увидят, что не на шутку разошедшийся садист перестарался и прикончил свою партнершу, которая к тому же была прикована к кровати и вряд ли могла оказать сопротивление. А извращенцев никто не любит, думаю, менты не исключение. Так что когда назначат следователя, он уже будет хорошо представлять себе, что я – сексуальный маньяк-убийца, пусть даже и сдавшийся властям самостоятельно, но при этом придумавший малоправдоподобную сказочку о посторонних в квартире. Следователь посмеется и отправит меня в камеру. А по пути меня, скорее всего, будут угощать дубинкой по почкам, а уж о том, что ждет в камере, и говорить не приходится.

Итак, в милицию звонить нельзя. Особенно если учесть, что друзей среди высокого начальства у меня нет, а это значит, что защитить по знакомству меня вряд ли кто сумеет, даже если бы и захотел.

Кто же это у меня побывал здесь? Это были не воры. Кому-то нужно было убить Дину и обставить дело так, что убил ее я… Зачем? Кому это надо? Господи, ну кому я мог помешать? И кому могла помешать Дина?

Но надо что-то делать. Убийцы, что вполне возможно, уже сравнительно далеко, и сейчас сами звонят в милицию, сообщая, что в квартире такой-то на первом этаже кого-то режут. В последнее время менты стали расторопнее, может быть, кто-то из них уже спешит сюда?..

Я вскочил. Времени нельзя было терять ни минуты. Стараясь не глядеть на страшную маску, почти на ощупь разомкнул наручники – на улице сгущались сумерки, а свет зажигать не хотелось. Сорвал с кухонного стола клеенку, бросил ее рядом с кроватью… Что дальше? Вот что!

Вытащив из шкафа старые джинсы и свитер, я кое-как натянул их на труп. Затем хорошенько заклеил глубокую рану лейкопластырем и обмотал шею черным в красно-зеленую клетку шарфом. Сняв тело с кровати, плотно скрутил окровавленные простыни в узел и завернул его в клеенку. Матрац был дерматиновый, поэтому я просто наспех протер его той же простыней.

Так, часть дела сделана. Теперь надо убрать труп из квартиры и на какое-то время убраться самому. Но если я выйду из подъезда черт знает с чем на руках, да еще стану обходить весь дом… Не годится.

Тут мне повезло еще раз. Спеша повеселиться, я бросил машину аккурат под окном кухни. А живу я по-прежнему на первом этаже. И решеток на окнах нет – ну кто полезет в полупустую квартиру, откуда и брать-то нечего?

Впрочем, ко мне уже лазили нарики, что греха таить. Но раз меня это ничему не научило, грех не воспользоваться незарешеченным окном. Я подтащил Дину к окну кухни, надеясь, что не запачкаю пол. «Как-то уж слишком мало в ней крови», – вяло подумалось мне. Открыл створки, впустив холодный воздух, пахнущий выхлопными газами. На дворе уже было довольно темно, поблизости никто не торчал. Ладно, другого выхода нет… Казалось, надо сделать что-то еще… А, вот что.

Я сбегал в прихожую и нащупал на антресолях старую фетровую шляпу, в которой еще в студенческие годы ездил рыбачить на Яузу. Сойдет. Я нахлобучил этот убор на обтянутую маской голову Дины, и у меня сразу же получился упившийся в стельку чернокожий мужик. Думаете, таких мало в Москве? Как же!

Последнее, что я сделал, это собрал всю одежду Дины, включая висящее в прихожей пальто, и запихал ворох в шкаф, стоящий в комнате. Потом разберемся.

Пора драпать. Стоп! Где, черт, ключи от машины? Я похолодел. А если бы забыл? Вот ведь ворона! Также, как и ключи от квартиры, они остались в барсетке, а барсетка осталась в прихожей. Пришлось снова идти туда. Но теперь действительно можно было удирать и не беспокоиться о немедленном возвращении.

Непросто было перевалить тело через подоконник и спустить его вниз, привалив к машине. И страшно было затем вылезать с большим узлом из окна квартиры, пусть даже из своей собственной. Я надеялся, что если меня кто и заметил, то не стал сразу же нажимать кнопки телефона, резонно решив, что два типа, покидающие чью-то хату через окно – совершенно не его дело. Я, например, сомневаюсь, что стал бы кому-то сообщать, заметивши подобное. Москва есть Москва, здесь каждый за себя, а бога в этом городе давно уже нет.

Не слишком легко оказалось и захлопнуть окно снаружи, но сейчас было не до тщательности в подобных вещах. И не менее сложно было обойти вместе с Диной машину, чтобы усадить покойницу на переднее пассажирское сиденье. Все же, надеюсь, со стороны это выглядело, как будто один мужик сажает в машину другого, вдребезги пьяного – картина для большого города опять-таки нередкая.

«Вдребезги пьяный» неловко сел на сиденье, голова в маске и шляпе завалилась назад. Из-под шарфа донесся жуткий булькающий хрип, пусть даже и приглушенный, но меня снова замутило. Несколько минут пришлось потратить на то, чтобы ровно усадить Дину и туго пристегнуть ее тело ремнем безопасности. Из бардачка я достал скотч, и несколькими лентами приклеил голову к сиденью, чтобы сильно не заваливалась.

Так, можно садиться за руль… Я попытался захлопнуть дверь, но ей что-то мешало. Еще раз… Что-то треснуло. Я с ужасом заметил, что в щель между дверью и порогом попала рука в черной перчатке, и я вдребезги раздробил покойнице мизинец.

Однако повредить Дине уже было трудно. Я сел на водительское место, натянул трупу шляпу пониже на глаза, немного ослабил «молнию» на маске и прижал замком прикуренную сигарету. Тело было готово к перевозке. Я закурил сам, вставил ключ в замок зажигания и повернул стартер. Стартер взвизгнул, машина ровно задрожала – двигатель благополучно запустился. Я тронул «жигу» с места, но тут же в панике нажал педаль тормоза – предательский узел с окровавленным бельем остался ведь прямо под окном!

Двигатель моментально заглох. Пришлось выйти, открыть багажник и запихнуть узел внутрь. Я закрыл багажник, перевел дыхание, и услышал звуки, которые в данной ситуации хотел бы слышать меньше всего на свете.

Милицейская сирена.

И, похоже, с каждой секундой все ближе.

Я запрыгнул на сиденье, снова повернул ключ. Стартер заржал… Но на этом дело закончилось. О черт! Еще раз… Еще… Двигатель не заводился. А звуки сирены были все ближе, и мне показалось, что я вижу на стенах домов зловещие красно-синие отблески маячков.

Дрожащей рукой я снова повернул ключ и – о чудо! – мотор запустился. Судорожно, рывками, автомобиль двинулся с места, но я поехал! И пусть только метров через пятьдесят сообразил, что двигаюсь на ручном тормозе, но я оказывался все дальше и дальше от дома. Вывернув на проспект, прикурил новую сигарету и позволил себе чуть-чуть расслабиться, насколько это возможно, если рядом сидит труп женщины, с которой у меня не так давно был секс… Черт, неужели правда был? Сейчас мне в это с трудом верилось. Мне вообще с трудом верилось в то, что вся эта беда происходит сейчас со мной.

Я снова взялся за телефон и принялся прокручивать список своих абонентов. Кому звонить? Кому, черт возьми, можно звонить, когда ты по уши в таком дерьме?

Маме в Шатуру? Даже не остроумно.

Бывшему своему шефу, начальнику отдела АСУ? Тоже не смешно.