Злоба

Так вот, эта компания ходила по улицам и направо, и налево кусала, кусала, кусала. Ужас! Видели бы вас мамы. Впрочем, мамы их всё равно увидели.

В специальных выпусках, как вампирского, так и человеческого, телевидения крутили одни и те же кадры, только с разными комментариями.

– Сегодня ночью, – вещал диктор человеческого телевидения, – были убиты несколько десятков человек. Всё это походит на дикое средневековье, но, скорее всего, эти люди стали жертвами древнего, тёмного и чудовищного ритуала. Из них выкачивали кровь! О, Боже! В какой кошмарной стране мы живём!!!

И всё в таком духе.

– Предыдущей ночью, – вторил ему диктор телевидения вампирского, – мы столкнулись с вопиющим актом насилия. Всё это походит на дикое средневековье, когда мы ещё не могли контролировать уровень прироста населения. Тысячи тонн литров крови, потреблённых нашими лучшими умами – всё насмарку, из-за какой-то группки малолетних террористов. О, Дьявол! Как нам существовать теперь?!

И т.д., и т.п.

Виновных, конечно, схватили. Свои. Судили за преступление против общества и приговорили к четырёмстам годам жизни среди американцев.

– Лучше уничтожьте нас, – молили малолетние преступники.

Но малолеток у нас не казнят. А дело это приняло такой оборот, что скоро всем страшно стало.

3

В те времена жил меж людьми такой человек – Василий Мощный. И хоть крови у него всего литра полтора могло набраться, а всех мощей и до пятидесяти килограммов не дотягивало, зато мощен он был разумом своим, как никто в земле той. Объяснялось это просто: состояла у него на службе машина с именем грозным: Пентиум Четвёртый, царским почти. На пару с ней он думал, как десять учёных, сотня обычных людей, тысяча алкоголиков и три наркомана.

Прослышал он о злодеянии том, что вампиры учинили, и поклялся отомстить им местью страшной, доселе и не виданной ещё. Съев для храбрости грибов – даров леса, он даже решил извести весь род вампирский.

Но поклясться-то – он поклялся, а вот, как клятву-то свою исполнить? Пригорюнился тут Василий Мощный, есть перестал, исхудал ещё больше, чем был, но, вкинув ещё грибочков, вспомнил, что есть у него верный конёк-горбунок по кличке Пентиум. Развеселился сразу, припал к клавишам и стал вычислять, как ненавистный род вампирский погубить вместе с президентом их Шайтаном.

Долго ли коротко ли он высчитывал, но год прошёл. А тут, как назло, телефон за неуплату отключили. Но недаром Пентиум был волшебным зверем, и имел он линию выделенную, что позволило Васе, ставшим уж вообще придатком его мозговым, в один прекрасный день воскликнуть:

– Эврика!

Распечатал он свой план (один на принтере, другой из кулька), да и пошёл к министру.

Так, мол, и так, говорит, придумал я, дескать, как род-то вампирский ненавистный истребить. Хотел было министр вышвырнуть героя человеческого, да подумал, вдруг, что может ему прибыток с этого выйти в виде ордена, или на крайний случай квартирки какой захудалой.

– Ладно, говорит, – давай сюда план свой (да не этот, дурень), и катись подальше от дворца моего министерского. А мы уж тут думать будем, что да как.

Василий Мощный расстроенный до жути поплёлся к своему другу единственному – Пентиуму. Выпили вместе горькой, а тот и говорит человеческим голосом:

– Ты, братан, не раскисай, в натуре, всё ещё перемениться может, век нового программного обеспечения не видать.

Послушался Василий машину умную, да и затаился на время.

4

А министр-то и забыл совсем о плане том, как вражину лютую извести. Предавался он работе трудной в оргиях пламенных, да и к нему беда пришла. Попал он в опалу правителя земель тех. Да в такую, что уж думал, – портфеля министерского не сносить. Тут он возьми, да и вспомни, что есть у него оружие тайное, Васей разработанное.

Пришёл он к правителю, упал на ковёр, и запричитал:

– Не вели сместить, вели слово молвить!

– Говори, – сказал тот, поскольку человеком был от природы мягким, идиотом почти.

– Знаю, – плакался министр, – знаю, что прегрешений за мной тьма-тьмущая.

– И то верно, – согласился правитель.

– Но имею средство я искупить вину свою.

– Каким же образом?

– Да вот, посидел я на досуге, подумал, как землю нашу от нелюдей поганых избавить, и нашёл способ верный.

– Нам интересно, – ответствовал на речь эту пламенную правитель.

– Вот, ознакомьтесь, – и министр вручил тому план, разработанный Василием Мощным и коньком-горбунком его Пентиумом.

Весьма понравился план этот правителю, и принял он его, и подписал указ, согласно которому все жители той страны должны были в указанное время снадобье принять. Снадобье это состояло из очень-очень многих компонентов, но благодаря ему теряло племя вампирское власть над людьми. Не годилась теперь кровушка их в пищу, а убивала быстрее яда всякого.

Возвеселился народ, поскольку нападения на простых граждан совсем прекратились, можно было жить – не тужить, совершенно не чураясь прогулок ночных. Возлюбил тогда народ правителя своего пуще прежнего, и поставили ему памятник громадный, а министру орден достался.

А Василия-то поблагодарить совсем забыли. Все лавры между сильными мира сего разошлись. Министр на деле забыл даже, что не он это задумал. Теперь он вынашивал план и мир весь от нечисти этой избавить, тогда и на скромную пятиэтажную квартирку надеяться можно.

5

Смятение и страх царили меж родом вампирским. Многие подались в страны заморские в поисках пропитания, другие гибли от голода. Один пророк их обезумевший кричал, что судный день настал, и что пора за грехи тяжкие расплачиваться.

Но президент вампирский остался, дабы найти способы вернуть спокойствие и мир народу своему зубастенькому. Но вскоре ясно ему стало, как в полнолуние, что не осталось среди подчинённых его голов сообразительных.

И не осталось ему ничего, как призвать из Америки дальней тех, из-за кого весь этот сыр-бор разгорелся. Был среди них один прямой потомок Влада Цепеша, в миру более известного, как граф Дракула. Потомка этого звали просто Клык, и за родовитость свою он даже снисхождение получил. Его одного не на четыреста лет изгнания приговорили, а на триста девяносто девять и девять месяцев.

Предстали молодые преступники во главе с Клыком пред ясны очи президента, и сказал он им:

– Вот видите, что из-за вашей самодеятельности вышло? Граждане наши лишены последней возможности выжить. Что ответите мне на это?

Все потупили глаза, и лишь Клык посмел ответить.

– Мы виноваты, – сказал он, – но и несём своё наказание.

– Сейчас оно уже не имеет смысла, – сказал президент.

– Почему же?

– Да потому, что не остановятся люди на достигнутом, вот и всё. Они увидят, как ловко покончили с нами в одной стране, так и в других странах возьмутся. Попомните мои слова: через пару месяцев мы перестанем существовать, как вид.

Испугали речи эти юнцов.

– Что же делать? – вскричали те.

– Надо каким-то образом помешать людям отраву эту по земле распространять, или…