Сломанная игрушка. Часть 3

– У меня есть опыт работы с автоматическим ручным гранатомётом, – уверенным тоном сообщил Тар. – Если есть – могу подсобить.

– Вы нужны президенту, – покачал головой майор Гран. – Если с вами что-то случится, мне голову открутят.

– Судя по настойчивости нападающих, мы все рискуем не пережить это утро. Боюсь, что оружие в руки придётся брать всем, кто способен его держать.

– Возможно… – задумчиво протянул охранник. – Ну хорошо, – принял он решение, – я читал про вас. Вы ловко орудовали АРГ на фронте. Надеюсь, не подорвёте себя и моих парней. Коршун, отведи господина доктора в оружейку охраны, пусть выберет себе большую пушку.

Сзади из дверного проёма выскочил невысокий крепыш с пистолетом-пулемётом на груди.

– За мной, док! – крикнул он и рванул по коридору.

Через пять минут в спрятанной в недрах здания оружейной комнате парень помог землянину подобрать бронежилет, быстро договорился с военными, которые выдали оружие и широкий патронташ для выстрелов. В четыре руки мужчины снарядили его осколочными и термобарическими гранатами.

Когда они уже бежали по лестнице назад, здание снова содрогнулось от мощного взрыва. Свет погас. Над дверями загорелись аварийные таблички.

– Ого! Что-то серьёзное прилетело, – возбуждённо крикнул Коршун и ускорился.

Когда Тарас вбежал в коридор, в нём от поднявшейся пыли и дыма не было видно вообще ничего. Звуки стрельбы на улице отчётливо слышались, так как в стенах имелись несколько здоровенных проломов. Но самое плохое, что кроме выстрелов, Тар услышал шум винтов какой-то летающей техники. Это было очень плохо.

На войне парень хоть и служил фельдшером, но про вооружение узнал многое. Так мощно бабахнуть могла только серьёзная ракета, носимая военным конвертопланом, шум винтов которого как раз раздавался с улицы. Такая воздушная цель для стрелкового оружия практически неуязвима, ведь это летающие крепости, взять которые можно только специальным вооружением, которого, как сказал майор Гран, у охранников нет. Пара-тройка ракетных ударов и больница превратится в груду дымящихся обломков, под которыми останутся похоронены её защитники.

– Надо поспешать! – пробормотал Тар, уже выбегая обратно на лестницу.

В пару мощных прыжков, за каждый преодолевая целый пролёт, он заскочил на четвёртый этаж. Дверь на этаж оказалась заблокирована завалом. Ещё два прыжка – пятый этаж. Здесь было полно пыли и дыма – видимость всего метров пять. С силой двинув ногой дверь, землянин ввалился внутрь и едва успел затормозить. Перед его взором предстал огромный провал из двух этажей. Пол, стены – всё обвалилось вниз. Огромное пылевое облако к этому времени уже намного отнесло в сторону ветром, поэтому окрестности больницы просматривались хорошо.

Звук винтов приблизился, в гигантскую прореху между покорёженными плитами мелькнул хвост конвертоплана. Не успел вояка вскинуть ствол гранатомёта, как боевая машина улетела куда-то вверх и в сторону.

– Выше надо, вы-ше! – укорил себя Тарас и снова рванул на лестницу.

Проскочить ещё три оставшихся этажа было делом нескольких секунд. Дальше та же лестница вела на крышу, где находилась вертолётная площадка. На счастье, выход на неё оказался не повреждён.

Сразу выпрыгивать на открытое место Тар посчитал неразумным. Он приоткрыл дверь, одним глазком выглянул наружу. Сразу в глаза бросился перерубленный пополам очередью крупнокалиберного пулемёта труп охранника президента, лежащий у дальнего края площадки.

Похвалив себя за предусмотрительность, парень осторожно огляделся. Гул винтов раздавался откуда-то сзади. Можно было выходить.

Шмыгнув наружу, стрелок быстро подбежал к углу надстройки и коротко заглянул за него. Здоровенный военный конвертоплан, раза в четыре больше, чем тот, на котором летал Лекарь, крашеный в защитные цвета, барражировал в районе центрального больничного входа. Иногда пулемёты с турелей посылали куда-то длинные очереди.

– Далековато, – пробормотал Тарас. – Цып-цып цып, иди к папочке. Только чур, ракетами не пулять!

Словно услышав, машина медленно принялась разворачиваться, блеснув покатым бронированным боком.

Та-та-та-та. Бах-ба-бах! Пулемёт стеганул по крыше, выбивая из стены надстройки целые куски, размером с голову. Тар упал на крышу и как паникующая змея стремительно пополз к другому краю.

– Заметили! Но как?! Я же выглянул буквально на секунду! Чёрт! Наверняка там стоят какие-то мощные сенсоры. Сволочи! Как с такой хреновиной вообще бороться, если она тебя за километр засекает моментально!

Гул винтов приближался.

– Только не ракетой! Только не ракетой! – бормотал холодеющий от ужаса землянин.

Чудом выйдя из-под обстрела, он вскочил на ноги и рванул вокруг надстройки, обходя её слева.

Гул уже слышался вплотную. Конвертоплан подлетел к больнице и, судя по всему, собирался кружить над крышей.

Чувствуя, что тормозить – значит умереть, вдохнув-выдохнув, гранатомётчик рванулся вперёд, высунулся на полкорпуса, и почти не прицеливаясь открыл беглый огонь. Первая граната улетела куда-то в район хвоста и бессильно взорвалась на броне. Вторая, направленная твёрдой рукой, полетела точно в лоб летающей машине смерти.

Пока она летела, Тарас понял, что это выстрел снова ошибочен. Оказалось, что никакого стекла, за которым бы сидел пилот, на военной машине нет. В этом месте стояла одна их трёх наличных пулемётных турелей.

Бах!

Тем ни менее удачно попавший выстрел взорвался прямо на турели, видимо что-то в ней повредив: ствол пулемёта замер, глядя куда-то вбок.

Куда бить теперь, работающий на пределе производительности мозг Лекаря, рассчитал ещё до того, как взорвалась третья граната.

Пуф, пуф, пуф, пуф.

Ракета, которая так пугала землянина, висела на подвесе, установленном под крылом. Ему казалось, что она смотрит тому прямо в грудь. Три быстрых выстрела по ракете – последний шанс на спасение.

БАХ! Первая граната взорвалась возле подвеса, но так, словно ничему не навредила.

Пропах! Лётчик видимо чуть дёрнул рули, и вторая граната улетела куда-то вниз.

БАХ! Третья граната пошла чуть выше и угодила в бронированное крыло. Считай тоже промах.

БАБАБАХ!

Каким-то чудом четвёртая граната, последняя, подорвала ракету. Взрыв был такой силы, что огромный конвертоплан подбросило, сильно накренив на левое крыло. Правое крыло разрушилось. В разные стороны полетели обломки. В воздухе вспух огромный шар пламени. Боевую машину бросило в сторону, где она с грохотом завалилась на стоянку. Тараса почти успел спрятаться за надстройку, но взрывная волна оказалась быстрее.

Парня подбросило в воздух, отнесло на десяток метров, раскрутило, словно волчок и швырнуло на установленные на краю крыши антенны

БАБАБАХ!

На земле конвертоплан феерично закончил свою жизнь, погибнув в гигантском взрыве.

Основательно контуженный, побитый, но на удивление без переломов, Тарас, не дожидаясь пока исчезнет звон в ушах, насколько мог быстро начал прогонять по телу лечебную синеву. На то, чтобы очухаться, у него ушло всего пара минут. Не переставая лечиться, он кое-как сполз с погнутых антенн. Сквозь заливающую глаза кровь, осмотрелся.

– Ну надо же, не потерялся! – воин потянулся к лежащему неподалёку гранатомёту.

Попытался зарядить опустевший барабан – получилось.

– Держитесь, парни, я уже иду…

Сильно припадая на ушибленную правую ногу, он поковылял к фасадному парапету, коротко выглянул поверх, заметил за оградой пулемётную точку, из которой истерично били по больнице. Прикинул расстояние.

– Метров двести – нормально, работаем.

Прицеливаться было тяжело. Руки дрожали, не слушались команд контуженного мозга. Кое-как справившись с неуклюжим оружием, Тар открыл огонь.

Пуф, пуф, пуф.