С Новым годом, снеговик!

– Не надо! Это Кикимора! Я ее с собой за компанию прихватила.

Послышался шум, и из вентиляционной трубы выглянуло одетое в лохмотья существо, покрытое толстым слоем пыли и грязи, с зелеными всклокоченными волосами на голове и с длинным шишковатым носом.

– Яга, смотри, что я в мусоропроводе нашла! Хочешь перекусить, гы-гы?! – захохотала Кикимора, показывая покрытый плесенью селедочный скелет.

На правой ноге у Кикиморы был дырявый женский сапог, а на левой – немыслимых размеров ботинок с отодранной подошвой, из носка которого выглядывали грязные пальцы. Заметив Кощея, она метнула на него кокетливый взгляд и изобразила нечто похожее на реверанс.

– Гы, я и не знала, что здесь мужчина! Да еще такой симпатичный! – сказала она с глуповатым восторгом.

Баба Яга укоризненно уставилась на Кикимору:

– Где ж ты так перепачкалась?

– Рассказываю по порядку, – сообщила Кикимора. – Иду я по крыше, вдруг вижу – кот! А я котов по жизни ненавижу. Погналась я за ним, а он шасть – и в трубу. Я за ним. По пути кот где-то потерялся, а я оказалась на лестнице. Смотрю, а там везде двери, двери, двери! Стала я во все двери звонить и убегать. Потом вижу мусоропровод – и залезла в него. Отличное местечко, пахнет, как у меня в болоте! Вот селедку нашла!

Кикимора с аппетитом проглотила скелет и облизнулась синим языком. Затем, опасливо оглянувшись на Бабу Ягу, она воровато схватила самовар и стала пить воду прямо из его крана.

Внезапно на крышу налетел порыв ветра. Баба Яга втянула воздух горбатым носом, украшенным большой бородавкой.

– Чу-чу, русским духом пахнет!

– А ты как хотела? Мы же в человеческом мире. Здесь он везде, – успокоил ее Кощей. – А теперь давай поговорим о деле. Яга, что ты знаешь о Дедушке Морозе?

Услышав слова Кощея, Ваня подскочил так, что стукнулся затылком о крышку багажника. Так, значит, Дедушка Мороз все же существует! Эх, слышал бы Пупков, он бы прикусил себе язык!

– Я про него многое знаю, – ответила Баба Яга. – Когда молодая была, любила я на ступе по миру летать и над его домом частенько пролетала. Дед Мороз живет в тундре, на вечной мерзлоте. Из людей там редко кто бывает: вокруг сотни километров снегов. А если какая экспедиция мимо проходит, Мороз свой дом сразу под невидимым облаком прячет. Построен дом из ледяных кирпичей, а крыша снежная. Есть в доме и печь, да только горит она не огнем, а ледяными искрами. Возле дома конюшня, а в конюшне три кобылицы – Вьюга, Метель и Пурга. Летом они в стойлах снежный овес едят, а зимой Дед Мороз их на волю выпускает. Говорят, был у Деда Мороза еще снежный жеребец – Буран, настоящий конь-огонь, да недавно он вышиб копытом дверь и ускакал.

– Почему ускакал? – заинтересовался Кощей.

– Снегурочка, внучка Деда Мороза, его обидела. Крикнула ему что-то сгоряча или еще что.

– Ишь ты, что Снегурка наделала. Я-то думала, она примерная, – хмыкнула Кикимора.

– Это она только в сказках такая. На самом деле характер у Снегурочки тот еще. У Деда Мороза с ней много хлопот: то она влюбляется, то из дома убегает, то с людьми хочет жить. А как-то учудила, говорит: «На юг хочу поехать!» Дед Мороз ей: «Растаешь!» – а она – хочу и все тут! Упрямая девчонка!

Баба Яга задумалась, что-то припоминая, а потом продолжила:

– В подвале у Деда Мороза стоит большой сундук, а в нем заперты зимние месяцы – декабрь, январь и февраль. Они похожи на больших птиц, и каждого первого числа Дед Мороз выпускает по одному месяцу на волю. Главное тут не ошибиться, а то вместо января выпустишь февраль, и выйдет путаница. Еще в доме висят большие часы с кукушкой. Да только не простая это кукушка, весь год она спит, а показывается из часов только в конце декабря и начинает торопить Деда Мороза в дорогу. Тогда он встает, берет волшебный мешок с подарками, выкатывает из сарая ледяные сани и запрягает в них Вьюгу, Метель и Пургу. Резвей этих коней на всем свете нет. Когда они шагом идут, от их грив вихри разлетаются, снег сыплет и поземка метет. А уж если разыграются да во весь опор понесут, тут уж и света белого не взвидишь. Такой ураган поднимется, что весь снег в мире запляшет. За одну новогоднюю ночь пронесется тройка над всей Русью, и везде Дед Мороз оставит подарки. Для детей это игрушки и сладости, а для взрослых – приятные новости, удачи, сбывшиеся мечты.

– А где он держит свои подарки? – быстро спросила Кикимора.

– В волшебном мешке. А волшебство этого мешка в том, что подарки в нем никогда не кончаются, и сколько их из него ни бери, он все равно останется полным.

– Хо, я поняла! Мы украдем мешок с подарками! Вот будет здорово! В болото его ко мне, в болото! – восторженно взвизгнула Кикимора.

– Утихни, Кикимора! Не нужен нам этот дурацкий мешок, – скривился Кощей. – Зачем нам игрушки?

– Как зачем игрушки? Чтобы в них играться! – назидательно сказала Кикимора и с чувством превосходства взглянула на Кощея, явно гордясь, что вот она понимает такие важные вещи, а он нет.

Между бровей Кощея пролегла длинная, похожая на зигзаг морщина.

– Хотите знать, что я задумал? – глухо произнес он. – Я хочу похитить у Деда Мороза первое мгновение нового тысячелетия!

– Зачем нам это мгновение? Что в нем толку? Пускай останется у дедульника-морозильника! – удивилась Кикимора. Она обожала придумывать дурацкие прозвища, и Дедушку Мороза называла не иначе, как «дедульник-морозильник».

– Что ты понимаешь, лягушка болотная! – рассердился Кощей. – Первое мгновение тысячелетия самое важное. Оно как начало нити. А кому принадлежит начало нити, тому принадлежит и вся нить. Если теми, кто откроет шкатулку и выпустит мгновение, станем мы, тогда все тысячелетие будет отдано во власть нам, злым волшебникам. Это теперь нас перестали бояться, и мы вынуждены прятаться по медвежьим углам, в лесах и топях. Но ничего, очень скоро мы завладеем ледяной шкатулкой и тогда – берегись, Земля! А повелителем всех злых волшебников стану я – Кощей Бессмертный!

– А я? Чтой-то ты обо мне не упомянул! – Баба Яга высунула нос из-за Кощеева плеча.

– И тебе что-нибудь да перепадет! – неопределенно сказал Кощей. Он был так жаден, что у него язык не поворачивался пообещать Яге хотя бы какой-то пустяк. – А теперь поспешим. Мы должны подготовиться к шабашу!

– Ух ты, шабаш! А где он будет? – нетерпеливо спросила Кикимора, которой не терпелось покрутиться среди нечисти.

– В двенадцать ночи завтра у Останкинской башни! Ты на чем прилетела, Яга?

– Все на том же, Кощеюшка! Нешто не знаешь? – Баба Яга выволокла из-за трубы деревянную ступу и, кряхтя, залезла в нее.

– Уже тыщу лет на ней летаю, и случая не было, чтоб она меня подвела. Ступа – транспорт надежный, ни тебе запчастей, ни бензина, метлой взмахнул и в путь, – похвалилась старуха.

Кощей направился было к своей летающей машине, но бросил на нее презрительный взгляд, плюнул и остановился.

– Не хочу больше в этот драндулет! Что, Яга, выдержит меня твоя ступа?

– Авось выдержит!

– Что значит «авось»? – подозрительно спросил Кощей, который хоть и был бессмертным, проявлял порой редкую трусость.

– Авось, значит, может, выдержит, а, может, и того... упасть, – пояснила Баба Яга.

– Утешила называется, – проворчал Кощей.

Он пошел к ступе, но вдруг с лязгом наклонился и озабоченно стал искать что-то у себя под ногами.

– Нешто потерял что? – поинтересовалась Баба Яга.

– Отстань, бабка! Я здесь где-то копейку видел, – огрызнулся Кощей.

– Какую копейку? Волшебный неразменный грош? – забеспокоилась Баба Яга.

– Говорю тебе, обычную копейку. Копейка она рубль бережет. Копейку не найдешь – рубль разменивать надо. А что разменено, того уж почитай, что и нет, – бормотал Кощей, всматриваясь себе под ноги.

Баба Яга всплеснула руками:

– Эх, Кощей, Кощей! Каким был скрягой, таким и остался. У него казны золотой сундуки, а он за копейкой погнался!

Кощей мрачно посмотрел на Бабу Ягу.

– А ты, старуха, в чужие подвалы не заглядывай! А не то смотри у меня – в бараний рог согну. Забыла, кто я?