Магический приказ. Мечник

Пришлось снова переходить в конец очереди, но, возможно, так даже лучше: похоже, никто моего успеха не заметил, и у меня появилось немного времени на анализ ситуации. Хотя что там анализировать? Может, случайно получилось, а может, вообще показалось. Да, скорее всего, так и есть. Если уж у отличников не получается, то с чего у меня должно получиться? Вон Виста отходит прочь, хмуря брови, и Кайя разводит руками с досады, и Пайрус снова впустую пыжится и шевелит ушами.

На этот раз моя очередь подошла гораздо быстрее.

– Это снова я, – промолвил я тихонько, наклоняясь к клетке. Ответом мне была тишина. Значит, точно показалось. Ладно, попробуем еще раз.

Я мысленно протянул руку к разуму попугая и аккуратно толкнул воображаемые дверцы его разума, однако они на этот раз остались на месте.

– Не понял! – пробормотал я себе под нос и «толкнул» их еще раз, с тем же успехом.

Недолго думая, я, так же мысленно, ударил по стыку дверец ногой и буквально ввалился внутрь. Удивление, раздражение, страх – примерно такой набор чужих чувств навалился на меня в первое мгновение. А следом пришел вопрос, не вслух, тоже в мыслях: «Чего нужно?»

«Ты чего закрывался?»

«Что тебе нужно? Слово? Я скажу».

«Может, чего поинтереснее организуем? Например, зачет для всего класса. Вот профессор удивится!»

«У тебя денег не хватит! – это было странно, но от этой мысли Пиро буквально повеяло холодом. – Или ты меня в джунгли Ниегарии отвезешь и на свободу выпустишь?»

«Не слабые у тебя запросы, птица!»

«У тебя тоже, человек. Говори слово!»

«Не весь класс, так хоть для трех человек еще!»

– Профессор, зачет! – неожиданно громко заявил попугай, отворачиваясь от меня в сторону. Вот же мерзавец несговорчивый!

В классе воцарилась тишина, все присутствующие изумленно уставились на нас с Пиро.

– Ты уверен? – осторожно поинтересовался у своего пернатого помощника Нуро Аредис.

– Зачет! Все бездельники, бездельники, бездельники! Здесь зачет! – подтвердил Пиро.

– Жмот! – прошептал я, отворачиваясь от клетки.

– Сам жмот! – выкрикнул мне в спину пернатый.

Вот так я получил зачет по одному из труднейших предметов на своем первом уроке. Если бы я мог рассказать об этом во всеуслышание, то легко попал бы если не в номинанты какого-нибудь местного аналога «Книги рекордов», то уж в список школьных легенд уж точно. Но с гораздо большей вероятностью загремел бы в психушку или на эшафот, так что в этом вопросе придется придерживаться постулата: «молчание – золото».

8

– Если уж тебе так помогает хорошая взбучка, то обращайся, Кейлор! Глядишь – еще пару зачетов получишь и не отчислят тебя за неуспеваемость! – наградив меня напоследок полным презрения взглядом, Анхель развернулся и в сопровождении Адалька, Ли Сторма и нескольких девчонок неспешно двинулся по коридору в сторону класса истории.

– Очень смешно! – тихонько буркнул Пайрус, усаживаясь рядом со мной на подоконник. – Ни такта, ни чувства юмора. И что только в нем Кайя нашла?

Выпад Молара я оставил без внимания. Не в том я пока состоянии, чтобы отвечать на каждую сказанную в мой адрес дерзость. Да, честно говоря, плевать мне было на его слова. Та драка существовала в моей объединенной памяти как событие очень далекое и случившееся… будто и не со мной.

Правда, были у меня вопросы по поводу самого моего появления в этом мире, но, сколько бы я ни размышлял на этот счет, как ни ворошил память Тео, никаких признаков причастности к этому местного мажорика не находил. По всему выходило, что не мог его слабенький и не такой уж огненный шарик вырвать мое сознание из другого мира и запихнуть в тело Кейлора. Здесь что-то другое. Возможно, действие его магии наложилось на тяжелейший приступ болезни предыдущего хозяина этого тела, дав такой неожиданный результат. Как это могло сработать, я не понимаю. Как не пойму и любое другое объяснение произошедшему. Потому лучшим решением для меня является просто принять ситуацию как свершившийся факт и жить жизнью Тео. Когда-нибудь я найду ответ на этот вопрос. Или нет.

– Что она в нем нашла? – почесав затылок, я задумчиво посмотрел вслед удаляющейся группе соучеников, среди которых была и Кайя. – Да самую малость: высокий, красивый, сильный, богатый. Одним словом – перспективный. А в остальном я с тобой абсолютно согласен: ни такта, ни чувства юмора.

Мой друг тяжело вздохнул, провожая первую красавицу школы грустным взглядом. Э, да он сохнет по ней, причем давно и безнадежно. Безнадежно не только потому, что он сам по себе не чета уверенному в себе красавцу Анхелю Молару – он еще и происходит из простолюдинов. Это здесь, в школе, все более-менее равны. И, кстати, для таких, как Пайрус Крин, школа магии является своеобразным социальным лифтом – став магом, он уравняется в статусе с родовой знатью. И даже получит право на обращение «тер» или «фер» – в зависимости от того, будет он проживать в одном из герцогств или на старых землях империи. Да только знать знати рознь. Это для простого люда непонятно, чем одна от другой отличается, да в такой глуши, как родина Тео, провинциальные лорды часто не делают различий между представителями древних фамилий и свежеиспеченными господами из магов, выслужившимися чиновниками или воинами. А вот среди выходцев из могущественных кланов значение наличию поколений знатных родственников очень даже придают и никогда не допустят вхождения в свой круг вчерашнего простолюдина. Ну, а клан Анлонов – Утреннего Инея – один из самых древних и влиятельных в империи, потому я и говорю о полной безнадежности увлеченности Пайруса.

– Ты действительно ничего особенного не делал, чтобы разговорить попугая? – после еще одного тяжкого вздоха товарищ вернулся к теме моего неожиданного триумфа на уроке Аредиса.

– Лишь то, что написано в учебнике, ничего более, – спокойно ответил я. Справедливости ради, стоит упомянуть, что спокойствие это давалось мне уже непросто: за последние четверть часа я повторил эту фразу бесчисленное количество раз пристававшим ко мне с подобными вопросами ученикам нашего класса.

– А почему ты его жмотом обозвал?

– Да сам не знаю… Жаль, что времени было мало, можно было изрядно повеселиться, – улыбнулся я. – Кое-кому я бы помог сдать зачет. А вот для Анхеля и его прихвостней заставил бы Пиро произносить такие словечки! Представь только: подходит очередь Молара, и тут вдруг попугай заявляет, что профессор – старый дурак! Как бы Анхель выкручивался из такой ситуации?

Вопреки моим ожиданиям Пайруса шутка не развеселила. Наморщив лоб, он с минуту напряженно размышлял о чем-то своем, потом повернулся ко мне и очень серьезно спросил:

– Кому же ты хотел устроить зачет по магическим потокам?

– Тебе, Кайе и Висте, – пожал я плечами.

– Ты раньше никогда так не делал! – трудно сказать, чего в голосе Крина было больше – радости или удивления.

– Так и сейчас не сделал, – отмахнулся я, спрыгивая с подоконника. – Пойдем на следующий урок.

– Раньше ты и не думал о таком! – не унимался товарищ, догоняя меня.

Сообразив, что невольно пытался поступить нетипично для Теодора Кейлора, я было напрягся в ожидании неприятных расспросов и даже подозрений. Но быстро понял, что уж коли мастер по чтению чужих мыслей не сумел меня вывести на чистую воду, то моим сокурсникам это и подавно не под силу. Мало ли почему изменилось мое поведение! Пусть привыкают понемногу к тому, что прежнего Тео уже не будет.

– Пайрус, я знаю, что часто вел себя неправильно. И по отношению к другим, и особенно – к тебе. Не ценил дружбу, думал только о себе. В общем, был изрядной сволочью. Думаю, пришло время исправиться.

– С чего бы такие метаморфозы, Тео?

– Знаешь ли, побывав на волосок от смерти, начинаешь по-другому смотреть на жизнь. А может, просто пришло время взрослеть.

– Ого! Неожиданно. Ну, раз такое дело, может, ты меня в фехтовании подтянешь?

– В фехтовании? – я прислушался к себе и понял, что не растерял навыки Тео в бое на мечах, вбитые наставниками чуть не с самого раннего детства. – Да не вопрос!

Следующим был урок истории, с которой у меня не было проблем по той же причине, что и с фехтованием: в родовом замке настоящему Тео ее часто читали на ночь вместо сказок. А вот после истории пришло время местного аналога занятию физкультурой.

Девушки отправились «играть в мяч» – игру, отдаленно напоминающую большой теннис, а парни как раз попали в фехтовальный зал.

Урок физкультуры был общим для трех классов третьего года обучения, потому в сравнительно небольшой зал набилось человек сорок учеников, на которых приходилось всего два наставника – фер Уго Прелис и фер Андрес Домли. И тут было четко видно разделение на знатных и простолюдинов: Анхель и еще семь или восемь парней кучковались в одном углу зала вместе с преподавателями, а все остальные были предоставлены сами себе. Снова обратившись к своей новой памяти, я понял, что так было всегда. Прелис и Домли не утруждали себя работой с детьми простолюдинов, весело проводя время в компании равных им по положению молодых людей.

Вот и сейчас из их угла доносился громкий смех, перемежаемый звоном стали: отпрыски знатных семейств фехтовали легко и непринужденно, обмениваясь при этом шутливыми замечаниями. В остальном пространстве зала царил полнейший сумбур. Одна часть брошенных наставниками учеников вяло тыкала предназначенными для совершенных неумех деревянными клинками в набитые соломой чучела, другая неумело махала тренировочными мечами в спаррингах, угрожая ежеминутно отбить друг другу руки или выколоть глаза. Но большинство просто бездельничало. Наверное, такое положение вещей мог бы исправить директор Тирлих, если бы не считал фехтование занятием третьестепенным для волшебника. Ну, а поскольку и по утвержденной программе предмет числился «ознакомительным», то при всеобщем попустительстве обучение было пущено на самотек: посещение являлось обязательным, но ни оценок, ни сдачи экзаменов не требовалось. Для чего тогда платилось жалованье аж двум наставникам, было абсолютно непонятно, но то уже не моего ума дело.

Я надел плотную тренировочную куртку и штаны, подогнал их по фигуре с помощью веревочных завязок, натянул на руки кожаные перчатки. Деревянную маску с узкими прорезями для глаз проигнорировал сам и запретил надевать Пайрусу – она и неудобная, и обзор в ней плохой.

– Запомни: фехтуют в первую очередь ногами! Дистанция и темп – залог успеха! – заявил я, вынимая из оружейной стойки учебный клинок. Взвесил его в руке, с удивлением понимая, насколько, оказывается, привычно для меня это действие.

Меч легкий, около килограмма весом, может, чуточку больше. Сопоставимо с известными в моем мире шпагами, хотя клинок здесь немного шире. За счет чего же сохраняется небольшой вес? Особые сплавы, технология производства или волшебство? Непонятно, но интересно. Впрочем, этот интерес быстро померк на фоне охватившего меня чувства восторга от прикосновения к оружию.