Отражение тайны

– Гляди, это их корабль! Вот, черные борта и три мачты! Только он…

На очередном холсте уверенной талантливой рукой был нарисован корабль, который плыл совсем по другому морю. Синему, живому, наполненному движением совершенно других волн, тягучих, плавных, с пенными гребнями. Вокруг корабля была вода. Много воды. Столько, что её хватило бы, чтобы полностью залить мир Снега.

– Им не нужны полозья. Они скользят по воде. У нас дети в теплые деньки пускают корабли в лужах. А у них, наверное, дети катаются по снегу на полозьях, как наши корабли. Мир наоборот!

– Отчего же их мир такой, а наш – совсем другой? Они что, живут прямо у нас под ногами? Ходят вниз головой? Ведь мир – столешница, под которой пустота… – высказался матрос.

– Все знают, с одной стороны Великая Темень, с другой Великая Бездна… – поддержал его старшина ловцов.

– Возможно. Всё возможно, – задумчиво протянул шкипер, вглядываясь в следующий альбомный рисунок.

Группка детишек лепила из снега какое-то странное существо. На двух больших шарах покоился третий, маленький, а на нём глаза-пуговицы, палка-нос и вычерченная детской ручонкой улыбка. А на голове веселого существа сидел жестяной горшок. Ещё две короткие руки, в одной из которых метла. Дети смеются. Снег идет. Но это всё равно другой мир и другой снег. Не такой, что за полминуты способен замести до крыши. И в небе уже светлеет в разрыве туч солнечный диск.

А потом шкипер наткнулся на другие книги. Только книги те были странными. Страницы зажаты тяжелыми кожаными переплетами, а переплеты украшены узорами и прошиты медными нитями. Вдобавок ко всему книги были прикреплены прочными стальными кольцами к стальной же цепи из крупных звеньев. Шкипер ковырнул ножом, но понял, что разрезать цепь не получится. А она запиралась на массивный замок, ключа от которого нигде не было видно.

– Надо же, капитан берег свои книги лучше, чем прочие сокровища каюты, – усмехнулся Боно.

А шкипер замер. Потому что ему враз открылись все тайны мира. Рисунок был настолько четким и доходчивым, что дал ответ на все вопросы.

– Что это? – пока матрос рыскал по каюте, проверяя каждую щель в поисках драгоценностей, и уже умыкнул завалявшийся под столом перстень с кроваво-красным камнем, Боно распахнул глаза, вкушая вместе со шкипером невероятный плод тайных знаний.

– Это как печенье в форме ореха. Жена Вейвула готовит такие по праздникам. Вначале выпекают две скорлупки, затем вливают внутрь сладкую патоку и соединяют вместе. Получается подрумяненный орех. Только тут одну скорлупку сдвинули на треть, и получилась фигура… Фигура нашего мира! Смотри, Боно! Если бы мир был целым, он был бы похожим на шар. Но половинки сдвинулись! Если мы вверху, и у нас мир Снега, то он движется к краю, и падает с огромной высоты вниз, и там превращается в воду! И в мир той, другой половинки, он попадает в виде воды. Представляю, какой там водопад. Это похуже нашей Великой Темени. У нас просто лезет и лезет снег, подгоняемый ветром, а у них – вода…

– Брр! Страшно даже представить!

– Подожди, это не всё. Дальше вода, попадая в их мир, движется к другому краю…

Рядом раздался отчетливый скрип. Корпус гиганта дрогнул и поехал в сторону. Сразу же послышались крики поисковой команды.

– Шкипер! Корабль оседает в море! Пора уходить!

Матрос тут же выскочил из каюты, прихватив первое, что попалось под руку. Какую-то большую кружку. Старшина ловцов ухватил шкипера за руку и пытался вывести наружу. Но шкипер был зачарован тем, что ему открылось, и продолжал листать книгу, вышептывая слова и фразы.

– Папаша Ло, уходим! Мы проваливаемся в море!

– Сейчас, сейчас, – словно в горячечном бреду, частил шкипер, вырываясь из рук ловца. – Смотри! Море движется и доходит до края, это их Великая Бездна. Там всё рушится вниз. И пока летит к нам, превращается в снег. Потому он и рождается в Великой Темени. Ещё тут нарисовано, будто мир вращается! Неужели это взаправду? Снег не просто валится, его сдувает движением… Ага! Вот ещё. Внутри сдвинутых скорлупок какой-то огонь. Ну, точно! Шахтеры с медных рудников говорят, что чем глубже под землю, тем теплее и теплее, а мы думали, это близость ада. Если их половинка изнутри подогревается сильнее, то…

– Уходим, капитан! – ловец перевязал талию шкипера веревкой, распахнул окно каюты и с ужасом увидел, как приближается поверхность моря. Из того, что говорил шкипер, он не понял ровно ничего.

Море подступало, стало видно, как помощник Вейвул отвел сейнер от обреченного корабля. И теперь, распластавшись на поверхности моря, цепляясь за раскиданные во все стороны штормтрапы, к сейнеру ползут матросы и ловцы.

– Вот оно как… Дневник капитана. На языке Полосатых островов, – шкипер нашел следующее сокровище и раскрыл его наугад. – Двадцать седьмой день пути. Течение ускоряется, ветер стих. На море штиль. Есть опасность, что мы совершенно собьемся с курса…

Ловец, обвязав вокруг себя другой конец веревки, выполз из иллюминатора на снег и тоже пополз. Оседание корабля замедлилось, но было ясно, что это ненадолго и вскоре всё закончится.

– Шкипер остался в каюте! Я не могу его вытащить!

Умничка Вейвул, недаром Папаша Ло каждый раз брал его помощником, подвел снежный сейнер впритирку к борту корабля и принялся звать шкипера. Но ответа не было. Шкипер читал.

– День сороковой. Оправдываются самые худшие опасения. Корабль несёт к Великому Водопаду. По моим подсчётам, осталось всего два-три дня, чтобы исправить ситуацию. Я приказал спустить шлюпки и тащить корабль на мускульной тяге, но течение уже набрало силу…

Команда сейнера собрала веревки и канаты. Помощник порывался кинуться через иллюминатор в каюту корабля-пришельца, но Боно его удержал. Потому что успел увидеть блеск в глазах шкипера, когда тот читал записи о другой стороне мира.

– Не поможет. Будем надеяться, что нам хватит длины веревки вытащить Папашу Ло.

– Но отчего вы просто не захватили с собой все эти книги?

– Потому что книги захватили нашего шкипера. Сейчас он пьянее всех пьяных и не управляет собой. А ещё те книги просто невозможно вытащить. И знаешь, Вейвул, я понимаю нашего старика. Потому что там…

– Что там? Что? Он погибнет!

– Значит, там есть то, ради чего можно погибнуть.

Корабль ещё на полметра ушел в море, и снег наполовину закрыл иллюминатор.

– Взялись! – скомандовал помощник. – Разом! Разом! Разом!

Но шкипер этого не слышал, он читал и читал, даже не понимая, что его только что протащило сквозь снег, и отломки деревянной рамы впились в широкие плечи, что он оказался снаружи каюты, а корабль вместе со всеми тайнами навсегда исчез с поверхности.

Единственное, что он смог прихватить с собой, – свиток с рисунками чужого мира. И горсть вырванных косо листов из капитанского дневника. Вот только ему всё равно никто не поверил. И прочие капитаны долго смеялись над историями про сдвинутые скорлупки мира, про мир, где в морях вместо снега вода. Про мир, который находится по ту сторону Снега. Мало ли, чего только не выдумает старый моряк, ушедший на покой.

Только дети верили Папаше Ло, когда собирались поиграть на снежной поляне перед его домиком. Ведь старик научил их делать смешного снежного человечка с метлой в руке и глазами-пуговицами. А сам в это время сидел у камина, укрыв пледом колени, рассматривая тот большой корабль на картине, что мчался по лазурному морю. И даже не понимал, отчего же вдруг по щекам его нет-нет, да и катилась старческая скупая слеза. Ведь это тяжко – быть единственным, кто знает, как устроен мир.

Дети играли. Им было весело. И ещё они мечтали.

– Когда я вырасту, стану капитаном! И поплыву далеко-далеко!

– А я поплыву ещё дальше!

– А я дальше дальшего!

– А я до Края Мира!

А потом старик услышал волшебную фразу.

– А я поплыву за Край! В другой мир, по ту сторону Снега!

И слёзы его исчезли.

? Дьявол в деталях

(из записок старого механического филина,

жившего и работавшего в Новом Лондоне в эпоху второго правления королевы Виктории, царства металла, пара и новых – технологий)

Мы будем скитаться мыслью
И в конце скитаний придем
Туда, откуда мы вышли,