Бабий монастырь. Пьесы

НИНКА. Я тебе завлеку! Я тебе сейчас так завлеку!

ПЕТРОВНА. Да ты меня не пугай! Видали таких! Хворсу много, а на самом деле одна мякина.

НИНКА. Это я мякина? (Начинается драка, Сюся залезает на стул с ногами)

СЮСЯ. А я, а я, может, тоже любить хочу!

Пауза и все начинается сначала. На кухню вбегает Клавдя.

КЛАВДЯ. А ну тихо! Устроили тут балаган! Ну, что случилось?

ПЕТРОВНА. Эта… Эта сказала, что я ее мужиков отбиваю. А я и не отбиваю вовсе. Они сами ко мне бегут.

НИНКА. Бегут? Я тебе…

КЛАВДЯ. Цыц! Не реви. Сама виновата. Нечего всем без разбору моргать. А ты за своими смотри. Завела мужика, так держи покрепче. Мужики они, как коровы блудливые, хорошей привязи требуют. А не можешь удержать, так нечего другим морды бить. Ишь как она тебя разукрасила. Синяк должно быть будет. Иди, умойся, да приложи что-нибудь холодное. (Петровна выходит) А ты тоже. Чуть что, сразу руки распускаешь. Это тебе не во дворе метлой махать. Человек ведь…

НИНКА. Человек? Да ты знаешь, что этот человек сотворил?

КЛАВДЯ. Ну, много беды не сделала. Коль от тебя такая мужика увела, так это и не мужик. Хорошие не бросают. Бросают хороших. А от тебя не убудет. Одного посеешь, другого найдешь. Ну чего расселась? Давай на работу, а то двор с утра не метен. (Нинка уходит). А ты куда смотрела? А, Сюся ты и есть Сюся. Как вы мне надоели все со своими любовями.

СЮСЯ. Счастливые. У них любовь есть.

КЛАВДЯ. Хорошая любовь. Морды друг другу бить. Ладно, мужики бьют, так это у них в крови. А тут бабы. Тьфу…

СЮСЯ. А я бы тоже хотела…

КЛАВДЯ. Что? По морде получить?

СЮСЯ. Нет. Любви. Хоть чуть-чуть.

КЛАВДЯ. Скажешь тоже. Да кто ж тебя такую кикимору любить то станет? На тебя и глядеть то больно. Только обнять и плакать.

СЮСЯ. Ну, хоть чуточку.

КЛАВДЯ. Нет. Ничего у тебя не получится.

СЮСЯ. Ну, хоть самую капельку.

КЛАВДЯ. И не проси.

СЮСЯ. Ну, хоть…

КЛАВДЯ. Я сказала все! Ты горох перебрала? Нет? Ну. Как всегда. Ох, Сюся, Сюся.

СЮСЯ. Клав, а Клав.

КЛАВДЯ. Чего тебе?

СЮСЯ. А что такое любовь?

КЛАВДЯ. А шут ее знает.

СЮСЯ. А ты любила?

КЛАВДЯ. Может, любила, а, может, и нет. По крайней мере, мне морду никто не раскрашивал.

СЮСЯ. А Нинка знает, что такое любовь?

КЛАВДЯ. А ты у нее спроси. Она тебе ответит. Как Петровне.

СЮСЯ. Интересно, что же такое любовь?

КЛАВДЯ. Что уж тут интересного?

СЮСЯ. Вот так живешь, живешь, умрешь, а что такое любовь и не узнаешь.

КЛАВДЯ. А мы сейчас в книжке глянем.

СЮСЯ. Петровна говорит, что в книжках одна брехня.

КЛАВДЯ. А ты ее меньше слушай. Это в плохих книжках брехня, а в хороших наоборот – самая, что ни на есть правда. (Достает книжку) Вот, «Витражи мудрости» называется. Ее кто-то на лавочке оставил, а я подобрала. Хорошая книжка. Умная. Так, поищем что-нибудь про любовь. А, вот. Нашла. Любовь есть истинное высшее благо, которое разрешает все противоречия жизни и не только уничтожает страх смерти, но и влечет человека к жертве своего существования для других. Л. Н. Толстой.

СЮСЯ. Красиво.

КЛАВДЯ. Да. Только непонятно больно.

СЮСЯ. Умный человек был.

КЛАВДЯ. Кто?

СЮСЯ. Этот Л. Н. Толстой.

КЛАВДЯ. Наверное. Ну, да ладно. Ставь чайник. Петровна? Ты жива? Выходи!

ПЕТРОВНА. (Из комнаты) Нинки нет?

КЛАВДЯ. Нет. Да ты не бойся. Она отошла уже. Ты что Нинку не знаешь? Она же к тебе плакаться еще прибежит. Все мы бабы такие. Сначала плюем друг на друга, а потом плачемся в обнимку. И никто нас понять не может. Дуры, наверное. Выходи. Чай пить будем. Да и варенье прихвати. Мое уже все приели. Все, Сюся. Убирай горох. Ну его к монахам. Вечером переберем. Доставай чашки, ложки, блюдца. Чаевничать будем.

Действие 4

Клавдя накрывает стол. Сюся режет хлеб. Петровна смотрит в окно.

КЛАВДЯ. Так. Салат есть. Картошка. Колбасу не забыли. Петровна.

ПЕТРОВНА. А?

КЛАВДЯ. Ничего не забыли?