Нелепая ведьма

Харон вздохнул. Зашевелился, возвращаясь в реальность.

– Действительно хорошо. Ладно, надо заканчивать. Извини, не могу я уделить тебе много времени, каждую секунду на Земле умирает два-три человека, нельзя задерживать этот поток. И тебя не могу задерживать.

– Что со мной будет? Я грешница и попаду в ад?

– Не совсем. Ты дарила людям радость, делала жизнь окружающих лучше. Это не грех. Если бы муж узнал – это сделало бы его несчастным, но ты хорошо постаралась, скрывая свои шалости, и он не узнал. Значит, и говорить не о чем, все довольны, никто не пострадал. Можешь считать, что ты перевыполнила заповедь о любви к ближним. Но один серьезный грех ты всё же совершила.

– То, что в церковь не ходила?

– Церковь? Нет. Кто вам вообще сказал, что нужно куда-то ходить? Ты совершила грех, нарушив главную заповедь: «Плодитесь и размножайтесь». Ты не родила детей, хотя уже давно могла.

Катя удивилась. Вот так живешь-живешь, думаешь, что грешишь, а на самом деле – не грешишь, а если грешишь – то не в том, о чем думаешь, а совсем в другом.

– И теперь меня в ад за это?

– Нет. Теперь тебя в один из живых миров. На повторную попытку. Так как ты меня порадовала и глубоко мне симпатична, я тебе сделаю подарок – твоя душа вселится не во младенца, а во взрослого человека, и не потеряет память.

– А можно, чтобы там была магия и эльфы?

Харон пожал плечами:

– Можно. Есть такие миры. Ты хочешь стать эльфийкой?

– Нет, – с сомнением покачала головой Катя. – Я хочу стать красивой человеческой девушкой.

– Угу. То есть там и люди должны быть, и эльфы… это несложно, – он бурчал себе под нос, двигая пальцами, как будто настраивал что-то. – Тебе нужно быть красивой, молодой и здоровой, или увядающая красота чахоточной матроны тоже подойдет?

– Молодой и здоровой, конечно! И чтобы магия у меня была! И хочу быть аристократкой, – Катя вовремя вспомнила, что быть красивой рабыней или нищенкой – не то, о чем станет мечтать порядочная девушка.

Харон нахмурился.

– Стоп! Объясняю. Я хорошо к тебе отношусь, и готов подкрутить вероятности в твою пользу, но это имеет свои пределы. Ты не можешь получить все плюшки в мире. Ты можешь выбрать – или молодость, здоровье и красота, или магическая сила, или физическая сила и ловкость, или положение в обществе и богатство. Всё сразу – не получится.

Катя задумалась.

Действительно ли ей так нужна красота? Вот лет в шестнадцать она же не была красавицей, выросла обычной серой мышкой. И ничего, регулярный спорт, правильное питание, немного вкуса, немного денег, здоровый секс – и за ней ухлестывали все мужики. Правда, этому еще и аура легкого распутства способствует, если честно. В любом случае – красоту себе требовать не стоит.

А вот молодость – это важно. Это то, что всем дается бесплатно, но если потерял – ничем это заменить нельзя, ни деньги, ни старания тут не помогут, только видимость создадут.

Здоровье – тоже важно. Стать калекой не хочется. Но и какое-то особенное идеальное здоровье не требуется, так что тут можно обойтись без фанатизма. И с физической силой и ловкостью то же самое, среднего уровня достаточно, остальное можно наработать.

Нужно ли ей положение в обществе? Вот если рабыней она станет – то такое положение ее точно не устраивает. Или если крепостной крестьянкой. Ей нужна свобода. Но и в герцогини она не рвется. Герцогини, кстати, тоже не всегда бывали свободны.

А вот магии – хотелось бы побольше.

Катя высказала вслух свои пожелания:

– Хочу стать свободной молодой девушкой, чтобы тело без неизлечимых болезней, уродств и увечий, чтобы от голода не умирала и имела большую магическую силу.

Харон погладил Катю по бедру:

– Ну что ж, пожелания разумные, это можно. Я тебе бонусом еще знания дам, как магию использовать, чтобы не пришлось годами учиться.

Катя предложила еще ненадолго задержаться, но Харон покачал головой:

– Тебе пора. Извини, не могу больше отвлекаться.

Хлопнул ее крепкой ладонью по попке и мир вокруг Кати померк.

1. Знакомство с миром

Катя пришла в себя от резкой вони. Испуганно открыла глаза. Вокруг – предрассветные сумерки. Напротив ее лица – мужской затылок с сальными свалявшимися волосами.

«Я что, замужем за бомжом?» – ужаснулась Катя.

Приподнялась, осмотрелась. Нет, она лежала не в супружеской постели. И не на свалке. Она лежала на камнях мощеного двора. А рядом – тела людей. Мертвые тела. От некоторых попахивало смесью застарелого пота и мочи. Что самое поганое – половина тел, если не больше, были детскими.

Девушка встала. Ее груди колыхнулись непривычно весомо и непривычно свободно. Она ладошками приподняла их, оценила вес и форму.

«Ого! Это я удачно попала».

На ней надета простая полотняная рубаха, вышитый ворот которой стягивался шнурком. Под ней – ничего. Вот совсем ничего. Внизу поверх рубахи – широкая темная юбка длиной до щиколоток. Обуви нет, гладкие камни приятно холодят ступни. Голову сзади оттягивают две толстые длинные косы. Девушка поймала одну из них рукой, посмотрела – темно-русая, длиной до попы. До ее новой крепкой широкой попы.

Лежащие рядом тела одеты примерно так же, как она. Мужчины – в рубахах и полотняных штанах, женщины – в рубахах и юбках. Дети – без штанов, в рубашках, похожих на платьица. Почти все босые. Один мужчина был одет по-другому: поверх нижней рубахи и штанов – толстая стеганая одежка вроде рубахи до середины бедра, на плечах зачем-то пришиты одним концом шнуры. У этого ноги были обуты в короткие сапоги.

Запах шел не только от тел. Непередаваемая смесь ароматов конюшни, помойной ямы и дачного туалета доносилась откуда-то еще.

«Гребаное средневековье!» – сморщила нос Катя.

С другой стороны – а чего она хотела? Тут одно из двух – или волшебство, или канализация. Она заказывала магию. Вот и получила, что просила. Она определенно молода, женского пола, не больна, руки-ноги на месте. И, судя по самодельной вышивке на рубахе, она не рабыня, потому что рабыни себя по своей воле украшать не станут. Что у нее с магией – позже проверит, пока в голове бардак какой-то. Эльфы ей пока не попадались, но нет причин не доверять Харону, найдутся и эльфы.

* * *

Становилось светлее, девушка рассмотрела окружающие строения. Она находилась во дворе замка. Точнее, на его заднем, хозяйственном дворе.

По одну сторону от нее стояло большое здание с красной черепичной крышей. Бросилось в глаза, что в его стенах мало окон, большинство из них – маленькие и закрыты решетками и деревянными ставнями, и только несколько поблескивают витражами.

С остальных сторон – высокие крепостные стены, по их углам – круглые башни. К крепостным стенам понизу пристроены какие-то сараи, сложенные из разнокалиберных камней, залитых раствором. Недалеко стоит каменное кольцо оголовка колодца с деревянным «журавлем» над ним. С другой стороны – похожий оголовок, закрытый крышкой из досок. Рядом с ним – внушительная навозная куча и поменьше – куча золы.

Где-то далеко заорал петух.

«Ой, а вдруг меня сейчас найдут, такую замарашку?» – испугалась Катя.

Ей не хотелось, чтобы нашли. Во-первых, ей было страшно. Во-вторых, она ничего не знала об окружающем. В голове метались какие-то обрывки знаний, но пока уложить их в стройную систему не получалось. В-третьих – она лежала среди мертвецов. Если она воскреснет, что будет? Ее провозгласят дочерью божьей? Или сожгут как ведьму? Ни тот, ни другой вариант ей не нравился. Ну и, наконец, она просто хотела привести себя в порядок перед тем, как ее найдут. Известно же – нельзя произвести первое впечатление со второго раза. А желательно – еще и выбрать, кто именно ее найдет.

Девушка глянула на трупы. Они лежали рядком, и теперь на том месте, где находилось ее тело, оказалась бросающаяся в глаза пустота. Катя слегка подвинула соседние тела, чтобы этот промежуток сузить.

Ей хотелось пить. Подошла к колодцу, опустила деревянное ведро в него, набрала воду, прямо из ведра напилась. На камнях облицовки колодца рос мох, это смущало, но вода оказалась чистой и прохладной.