На планете динозавров

«Не одни мы догадались хорошо провести это время».

Парень смущенно отвернулся. Потом огляделся, понял, что все вокруг лежат в вирте, он один в реале, никто не увидит, что он разглядывает Светлякину. Остановился, посмотрел с любопытством. Зрелище возбуждало.

«Интересно, с кем она?».

«Насколько я представляю ее характер, вряд ли она с инкубом. Посмотри, у кого из парней сейчас штаны топорщатся».

«Упс! У Джека Рассела. Я думал, она с Рустамом Алиевым гуляет».

«Неожиданно. Но бывает и так».

В туалете Олег принял душ, сменил гигиенический пакет, затем отправился обратно на свое кресло и в вирт.

* * *

«Уважаемые пассажиры, через час начинаются маневры в верхних слоях атмосферы. Прошу выйти в реал и подготовиться» – объявление искина капсулы отвлекло нас от прохождения игры-стрелялки из стандартного пакета. Мы проходили ее вдвоем с Олегом.

– Пойдем? – остановился он.

– Если тебе не надо в туалет, то час – слишком рано. Там делов-то – оказаться в реале, когда кресла переведут в безопасное положение. Вряд ли пилот сделает это раньше, чем за несколько минут до входа в атмосферу.

– Играть всё равно надоело.

– Идем в личный локус, я тебе массаж сделаю. Чего зря держать себя в напряжении?

Мы переместились в личное пространство, Олег расположился на диване, я стала разминать его плечи и спину.

– Я подумал, может тебя вывести в общий локус и познакомить со всеми? Какой теперь смысл секретничать, на Землю мы вряд ли вернемся.

– Зачем?

– Ты могла бы с ними общаться. Тебе же, наверное, скучно?

– Они не станут относиться ко мне, как к человеку. Они или будут смотреть на меня, как на пустое место, безвольный поисковик, или станут воспринимать, как суккубу, раз уж внешность у меня отличается от внешности остальных педий. Еще завидовать тебе станут. И пошлые шутки шутить.

– Привыкнут.

– А ты подумал, как их педии отнесутся, если узнают? Представь – прожить десяток лет, зная, что они такие, какие есть, а потом вдруг увидеть, что кому-то удалось получить от жизни больше? И с этим знанием жить дальше, десятилетиями, а изменить уже ничего нельзя?

– И из-за этого ты готова от всех всю жизнь прятаться?

– Давай дождемся посадки. Если капсула разобьется – или мы погибнем, или общий вирт станет недоступен, какой смысл сейчас это обсуждать?

Разговор и массаж отвлекли нас от страха.

* * *

Рулевые двигатели выдали несколько коротких импульсов.

– Через несколько минут мы входим в верхние слои атмосферы, – голос из динамиков. – Прощу занять места. Торможение продлится около десяти минут.

Кресла подняли спинки и синхронно развернулись лицом в сторону кормы. Затянулись ремни.

Все замолчали. Потом в тишине что-то звякнуло. Больше ничего не происходило, только появился тонкий свист на грани слышимости. Олег понял, что есть небольшая сила тяжести, которая прижимает его к спинке кресла. Совсем небольшая – он бы и не заметил, но если приподнять голову, а потом расслабить шею, голова мягко опускается на спинку.

От скуки он прикинул в цифрах, какое должно быть ускорение. Получилось – всего один процент от земной силы тяжести. Вычисления успокоили Олега. Не столько даже результат, сколько сам процесс. Когда чем-то занят, гораздо проще не бояться, не чувствуешь себя беспомощным.

– А чего это ничего не происходит? – заволновалась Аня Тягина, высокая спортивная блондинка, признанная красавица, умница и подруга Сергея Короля.

– Всё так и должно быть, – успокоил ее Горелкин. – Ускорение очень слабое, но оно есть. Если бы пилот промахнулся, мы бы сгорели в атмосфере, такое мы бы уже заметили.

Скоро свист исчез.

– Нырок в атмосферу закончен, – сообщил искин капсулы. – Наша капсула вышла на эллиптическую орбиту. Следующий заход в атмосферу состоится через шесть часов.

«Уф! – перевела я дух. – Наш пилот – красавчик! Он с десятка тысяч километров попал почти неуправляемым тридцатиметровым летающим автобусом в цель размером в несколько километров».

Олег улыбнулся и громко сказал:

– Уважаемый пилот, благодарим вас за мастерство.

– Спасибо. Мне приятно.

После короткой паузы:

– В следующий час температура внутри капсулы повысится на несколько десятков градусов. Через теплоизоляцию придет тепловая волна от внешней оболочки. Прошу сохранять спокойствие.

«Это еще что за фокус?» – не понял Олег.

«Погоди… Вот, нашла. В общем, мы же тормозили? Энергия куда-то должна деваться. Часть уходила на нагрев внешнего воздуха, часть разогревала поверхность капсулы. До нескольких тысяч градусов. На поверхности лежит слой теплозащиты, он отдает большую часть тепла наружу с излучением, к тому же постепенно выгорает, поглощая энергию. Но часть тепла все же проникает внутрь, причем с задержкой, тепло не распространяется мгновенно».

«Мы не сваримся?» – Олега интересовала практическая сторона.

«Не должны».

Следующий час был жарким. Одежда быстро промокла от пота. Вентиляция слегка остужала тело, уносила влагу с собой. Где-то в регенераторе она конденсировалась, чтобы после очистки вернуться питьевой водой.

Все по очереди ходили к кранам и жадно пили.

Тяжелее всего жару переносила наставница. Вид у нее был такой, как будто она сейчас умрет. Но не умерла. Только покраснела, покрылась крупными каплями пота и лежала раздавленной медузой в кресле.

Наконец, воздух остыл до комфортной температуры.

«Вроде не сварился никто».

«Зато теперь весь салон пропах потом и от этого запаха уже не избавиться».

* * *