Менеджер континуума

Несколько секунд жестокой борьбы, и пёс, упираясь всеми четырьмя лапами, потащил из земли нечто извивающееся и отчаянно сопротивляющееся.

– Добрыня, фу! – я понадеялся, что выработанные навыки возьмут верх, но не тут-то было.

Змееподобное существо, уже на полтора метра показавшееся из земли, внезапно сложилось петлёй и наотмашь захлестало как плеть. Пёс, не разжимая зубов, выдержал два коротких перелёта, потом, всё же разомкнув пасть, отправился в недолгое параболическое путешествие.

Варежка выгнула спину, распушилась и зашипела. Синий песок, как будто бесшумным взрывом взметнуло над долиной, и из-под земли выметнулась туша. Нет – ТУША! То, что изначально ухватил Добрыня, оказалось самым кончиком сорокаметрового хвоста, оканчивающегося зубастой головой размером с карьерный самосвал. Мега-головастик взревел и начал подниматься над нами, выискивая обидчиков. Добрыня вскочил и с яростным лаем вновь атаковал хвост монстра.

Я, опомнившись, обнаружил, что машинально сложил «жест», вот только ничего более не предпринял. Чудище наконец-то сориентировалось в ситуации и с воем, со скоростью локомотива бросило свою пасть на обидчиков.

Мысли в моей голове словно взорвались, не позволяя вычленить одно единственное нужное слово.

– Сгинь! – прорвался сквозь сумбур отчаянный крик Варьки.

– Сгинь, – машинально повторил я, когда нас с чудовищем разделяли считанные сантиметры.

Монстр пропал моментально. Безо всяких свето-шумовых эффектов.

У меня задрожали ноги. Я, смутно сознавая, что мы всё же победили, повернулся к гоблину. Тот почему-то заорал и бросился ничком на землю, прикрыв голову руками. Я непонимающе посмотрел на него, потом понял, что ещё не разжал свою грозную пальцевую комбинацию.

– Безопасная прогулка, значит?

Гоблин выглянул из-под локтя. Увидев, что опасность миновала, он встал на ноги и принялся отряхиваться.

– Безопасная, да! Кто же вас просил на пустынника охотиться. Он, между прочим, вполне безобидный. Нападает только на тех, у кого в тканях присутствует в значительном количестве железо.

Наша троица переглянулась.

– Кровь, – констатировала Варька, – там его такая концентрация…

Мы уставились на гоблина.

– Подождите… вы хотите сказать… – на Кормоеда было жалко смотреть, – но ведь большинство крупных монстров… А давайте я отменю заказ, а? Я вам даже компенсацию дам – десять путинок… нет – пятнадцать.

Поздно. Я, опьянённый победой уже почувствовал себя супергероем, да и адреналин всё ещё бушевал в такой привлекательной для иномирянских гадов крови.

– Нет! – моей высокопарности позавидовал бы сам Цезарь. – Менеджеры континуума просто так не отступают! Веди, давай, Сусанин.

* * *

Заведение, до которого мы добрались с такими приключениями, снаружи напоминало классическую таверну, как её описывают в исторических и фентезийных произведениях. Добротный бревенчатый сруб на три этажа с маленькими окошками и массивной входной дверью. Над дверью красовалась деревянная вывеска: «У Самана. Еда, ночлег и др.». Меня позабавило это «др.», но более интересным был тот факт, что я легко понял смысл надписи, выполненной странной угловатой вязью. Не забыть бы прояснить этот вопрос у гоблина. Справа от входа располагалась коновязь, у которой отдыхала тройка самых обычных на вид лошадей. По двору бродила домашняя птица, так же ни чём не отличающаяся от земной.

Всю средневековую пасторальную картину портил припаркованный у здания джипообразный автомобиль на гусеничном ходу. Гоблин распахнул дверь, и наша разношерстная компания вошла гостиницу.

Внутренности помещения радовали глаз своей необычностью. И необычность эта заключалась, прежде всего, в смешении эпох и стилей. Ну, во-первых, мебель. Явно вытесанные при помощи топора столы и лавки. Массивные настолько, что случись здесь трактирная драка, использовать их в качестве ударного оружия было бы весьма затруднительно. Во-вторых, пол – обычный земляной. Всё тот же хорошо утрамбованный синеватый песок, посыпанный возле барной стойки свежими опилками. Даже если предположить, что хозяин гостиницы пытается стилизовать своё заведение под старину, то наличие подобного пола – это уже чересчур. Как, впрочем, и затянутые какой-то мутной плёнкой окна.

Неяркие многочисленные светильники заливали пространство зала зеленоватым светом. На какой основе они работают – технологической или магической я определить не смог. Да и не особо интересно мне это. В то же время, прямо над барной стойкой вполне себе уживался привычного вида экран, с которого транслировалось нечто непонятно стрелятельно-догонятельное. За одним из столов сидело трое потешных типов, которые своим обликом гораздо больше напоминали гоблинов, чем наш. Огромные уши, сморщенные мордочки, узловатые пальцы. За стойкой стоял, я бы сказал, обычный человек, только с одной дополнительной деталью – крыльями, сложенными за спиной. Ну, и, пожалуй, роста в нём было хорошо так за два метра.

Гоблин уселся за ближайший стол. Мы последовали его примеру. Вернее я последовал. Варежка удобно устроилась у меня на коленях, а Добрыня, попробовал, было, запрыгнуть на лавку, понял, что это не его путь, и устроился у меня в ногах, всем своим весом припечатав их к полу.

– И где же наш клиент? Что-то мы не торопимся, хотя недавно ты говорил…

– Спит ещё. Сейчас перекусим, и пойду его будить. Он как раз должен проснуться. Я чувствую.

– Э, нет, подожди с перекусом. На сколько я понял, у нас разная биохимия организма. Коньки-то мы после этого не отбросим?

– Ни в коей мере, – гоблин поманил бармена. Тот выбрался из-за стойки и вручил нам по устройству, больше всего напоминающему планшет. – Вот смотрите…

Кормоед положил планшет на ладонь и через несколько секунд его экран засветился ровным синим светом.

– А теперь вы…

Мой же экран окрасился красным.

– Вот, собственно и всё – устройство определило, к какому типу разумных вы относитесь, и теперь будет предлагать вам меню, которое не навредит. Поверьте – среди разумных рас и обычной живности встречается такое разнообразие обмена веществ, что эта проблема давным-давно решена. Вам, просто не повезло – ваша красная кровь является весьма лакомой приманкой для многих хищников. Для своей жизнедеятельности они используют железо, которое добывают из окружающей среды любым доступным способом. Пустынники, к примеру, могут перемалывать железосодержащие руды и минералы. Хотя, если бы нашему монстру всё же удалось схарчить кого-либо из вас, этот завтрак был бы для него последним. Он просто отравился бы.

– Вот, спасибо, утешил. А проясни-ка мне ещё один вопрос. Насчёт языкового барьера.

– Тоже ничего сложного, – гоблин достал из-под плаща амулет – на первый взгляд обычный камень в медной проволочной сетке, подвешенный на суровую нитку. – Вот, артефакт-переводчик магической природы. Переводит вашу речь на мой язык.

– И всё?

– Да.

– Но у меня-то такого нету, как же я тогда тебя понимаю?

– А манипуляторам он и не нужен. Они универсальные полиглоты. Причём как в устной, так и в письменной речи. Хотя некоторые местные названия и имена собственные, манипуляторы воспринимают как есть – без перевода.

– Здорово! – учитывая, что у меня с детства были проблемы с иностранными языками, ну не давались они мне, от открывшихся перспектив дух захватывало. Хотя, при моих нынешних возможностях, что там какие-то языки. Блин! До сих пор поверить не могу!

Я просмотрел на Кормоеда, который увлечённо шуровал пальцем по сенсорному экрану меню и присоединился к этому занятию. В принципе, еды я намагичить мог и сам, но так хотелось попробовать иномирянскую кухню. Вот, к примеру, ш-шпухи кручёные с мясом кокобы и сыром.

– А скажите, милейший, – обратился я к крылатому бармену, который невозмутимо застыл рядом с нами в ожидании заказа, – кокоба, перед тем, как попасть на стол, она квакала или мяукала?

Тот покосился на Варьку.

– Кокоба, она потому кокоба, что кококает, – для такого здорового детины, голосок его был несколько высоковат. – Вон, они по двору ходят.

Я понадеялся, что кококают на Шмокодявке всё же куры, а не кони, а другой живности рядом с гостиницей я что-то не припоминал.

– Ладно, давай свои ш-шпухи. А вы, – обратился я к зверью, – что-нибудь будете?

– Эх, всего-то ничего на чужбине, а так на родину тянет. – Варёк потянулась. – Вискаса бы, с рыбкой.

Пёс оказался верен любимой говядине. Гоблин же заказал что-то труднопроизносимое. Я быстренько колданул миску вискаса и тазик говядины, и четвероногая братия дружно принялась работать челюстями.

Ш-шпухи оказались обычными блинами. Даже обидно стало. Правда вкуснейшая начинка из мелкопорубленной и обжаренной курятины с сыром мигом приглушила обманутые ожидания. Даже Варёк соизволила откушать пару кусочков, хотя после вискаса её животик раздулся как шарик.

После еды, запитой сладким травяным чаем, наступило сытое блаженство. Тройка ушастиков, покончив с завтраком, вышла на улицу, и, судя по топоту копыт, куда-то отбыла. Наш наниматель не спеша поедал какие-то длинные фиолетовые макароны. Заглянув в его тарелку, я увидел, что макаронины шевелятся. Всё моё любопытство куда-то разом испарилось. И я, поднявшись, вышел на улицу.