Выродок. Часть первая

Гоблин шмыгнул носом и уставился на кружку, в которую Лохмоть плеснул немного вина и на его долю.

–Нет-нет…это потом,– Рыжеблуд нетерпеливо заёрзал в кресле. – Ты сначала… – он посмотрел на гоблина и досадливо махнул рукой Лохмотю: – Пусть выпьет, а то толку от него…

Потешник с достоинством принял кружку из рук Лохмотя, посмотрел на всех и выпил, вернее, выцедил, отпущенную ему норму, после чего вернул емкость обратно и хитро улыбнулся:

–Мы, что, решили теперь отловом заняться? Так я скажу… надо быть последним болваном, чтобы взять на показуху грайса, а уж что касаемо ручного… сколько живу на свете, о таком не слыхал…

–Почему болваном? – поинтересовался Рыжеблуд.

–Убытки одни, – веско проговорил гоблин. – Не живут они в клетке…столько толлей потратишь, пока его тебе поймают и привезут, а он потом посидит за загородкой пару-тройку седмиц, всё вроде в порядке: ест, пьёт, привыкнешь к нему -вот тут и пиши пропало: либо нападёт на кого, либо сбежит. А если не получится, просто жрать перестаёт… ну и дохнет с голодухи.

–Ладно, иди, – старший отвернулся от Потешника, показывая, что разговор окончен. Гоблин кивнул и умоляюще посмотрел на Лохмотя.

–Всё… выпил уже, – доверенный подтолкнул Потешника к двери и подождал, пока на лестнице не стихнут шаги, прежде чем продолжить разговор.

–Вот видишь, друг мой, насчёт кота ты ошибся, похоже… как и насчёт того, что Касам подложно выдал эту… за Охотника,– опередил Лохмотя Рыжеблуд. – Это ж надо самоубийцей быть, чтобы такое придумать. Рано или поздно его обман раскрылся бы, и чтоб тогда с ним было? Кашеварню с торгов, самого в невольничьи ряды. И это в лучшем случае! Нет, не такой он дурак, я его всё же поболее твоего знаю…

Отхлебнув из кружки старший продолжил: – В общем, с последним пунктом твоего списка мы, считай, разобрались.… Перейдём к началу. Сколько времени прошло с окончания Погибели?

–Не более года, – пожал плечами Лохмоть.

–Вот. Года ещё не прошло, как бывших рабов отлавливать стали. И где, по-твоему, за такое короткое время, регент мог набрать нормальных Охотников? Да и возможности искать рекрутов по всей Обители него не было. Вот и брали всех, кто более-менее подходил по гильдийским требованиям. А эльмы-это вообще идеальный вариант. Сам же сказал, что скрываться от них никому и в голову не придёт, родни у них нет, нет и дома.…И, вообще. Представляешь, с каким рвением они будут служить тому, кто даст им шанс забыть своё прошлое жалкое существование?! Их ведь единицы остались, остальных либо гномы с эльфами изничтожили, либо сгноили в рудниках да в острогах…

Старший наклонился к Лохмотю и понизил голос: – И то, что в башне она не остановилась, тоже понятно… мы ж не знаем, по какому поводу вильет её вызвал, может он кого из своего окружения подозревает, вот и не хочет эльмка мелькать в городе раньше времени…

А перед нами, значит, мелькать можно? – недоверчиво спросил Лохмоть.

Именно перед нами и можно, – удовлетворённо кивнул старший, видимо нашедший, наконец, ответ на мучившую его головоломку – Я думаю, что ей это было даже нужно… Сразу видно, Лохмоть, что ты вырос не на реке.

А это-то здесь причём? – Лохмоть стал всерьёз подумывать о том, что старший переусердствовал с вином.

–Да притом, друг мой, что не рыбак ты,– Рыжеблуд довольно хихикнул, наслаждаясь замешательством своего доверенного. – Когда ловят крупную рыбу, на крючок насаживают живца!

–И кто живец? – всё ещё ничего не понимая, спросил Лохмоть.

– Да эльма, придурок, эльма! – Рыжеблуд с раздражением оттолкнул собеседника. – Развела вас как последних,…думала мы тут совсем тупые… не раскусим их планы…

–Их?

–Ну, конечно! – Рыжеблуд вскочил на ноги. – Не одна она, понимаешь? Ещё как минимум один где-то осел. Смотри сам: эльмка приходит в Заводь, с а м а выбирает кашеварню Касама – бесполезное, в общем-то, место, опять же с а м а признаётся тебе, что она Вольный Охотник и заявляет, что будет ждать приезда вильета в «Сивоусом Соме». И что это означает? – Рыжеблуд требовательно посмотрел на Лохмотя и, не дождавшись ответа, продолжил сам: – Под нас они копают, Лохмоть, под нас! Она ж Охотник, погонит сейчас на засаду, где другой сидит, и тут уж они своего не упустят. Сам же знаешь, как деньги к нам плывут…

Лохмоть кивнул. Деньги к ним «плыли» по реке. Контрабанда, переправка в Заречье беглых невольников и просто преступников, да ещё много чего могли найти Вольные Охотники, если вильет решил заняться ими всерьёз. А он, скорее всего, решил и это объясняет всё: и перекопанную дорогу, и сломанный мост и, даже то, что после смены владельца пристани Рыжеблуда оставили на месте. И вот теперь Охотники…

–Я ещё после смерти Чагола насторожился, – старший нагнул к себе Лохмотя и горячо зашептал ему в ухо: – Уж больно вовремя он умер. Только-только эти… Падшие в Заводи стали появляться, искать возможность покинуть незаметно Обитель. И тут, бац, этот старый придурок умудрился элементарно заболеть – и нет его. А Бур… Скажи, ты его видел хоть раз? То-то и оно… Окопал нас со всех сторон, а сам и носа не кажет, выродка вместо себя прислал.

–И что ж теперь делать? – перспектива замаячившего вдали вильетова острога, заставила Лохмотя зябко поёжиться.

–Убрать… любыми средствами убрать эльмку отсюда, – Рыжеблуд опять опустился в кресло. – И сделать это нужно как можно быстрее.

–Есть дело?

Рыжеблуд кивнул: – Помнишь братьев Йорро?

–Ещё бы! – улыбнулся Лохмоть. Троица безбашенных братцев-орков была ему хорошо известна. Время от времени они наведывались в Заводь на своём корабле, привозя для продажи кожаные доспехи, которыми славился Коррор. Но эта торговля была далеко не основным их занятием. Большую часть своего промысла они связывали с грабежами в устье Вечной Бели, а проще говоря, были обыкновенными пиратами. Торговлей же они промышляли в те моменты, когда у властей лопалось терпение, и на борьбу с речными головорезами бросались существенные силы. В таких случаях орки быстро меняли название своей фелюги, набивали на торговищах товарами трюм и отправлялись в Обитель или Лоэ, где и пережидали опасность.

С Рыжеблудом у братьев установились довольно прочные связи. Старший закрывал глаза на кое – какие делишки Йорро, сводил их с выгодными покупателями, бывало, что и давал им наводку на корабль с ценным грузом, отправляющийся вниз по течению, за что получал с орков определённую мзду. Случалось, и Рыжеблуду пользоваться их услугами, пряча на корабле братьев тех, кто не мог покинуть Обитель законным путём.

–Давненько их не было. – Лохмоть посмотрел на старшего. – А чего они к нам-то припрутся? Им сейчас от нашей пристани толку нет. Даже товар на Приовражную сторону толком не переправишь.

Верно, – кивнул Рыжеблуд. – Вот только товара у них и не будет. Они уже пол седмицы здесь, всё давно распродали на торговищах у Белой пристани. А к нам они зайдут якобы для мелкого ремонта своей посудины – они её на сей раз «Шквал» обозвали.

– А на самом деле?

–Груз кой-какой возьмут. Пассажиров на борт примут. Помнишь, месяц назад в Торговой доле драка случилась? Ну, где ещё приказчик помер? – старший вопросительно посмотрел на Лохмотя и, дождавшись утвердительного кивка продолжил: – Так вот, учинили это безобразие хорошие друзья наших братцев. Если бы тот малый не отправился к праотцам, всё бы замяли: взнос бы конечно заплатить пришлось да убытки. А так, сам понимаешь, острогом светит. Пока с шумихой разобрались, пока стражи спохватились, дружки Йорровы прихватили там кое-что, добрались до Заводи и прямиком ко мне… от орков – то они знали к кому обратиться…

–А я ж где был? – перебил старшего Лохмоть. – И почему только сейчас об этом узнаю?

–Ты в тот день со своими обалдуями с перевозчиков налог снимал, а потом… Завертелся я что-то, забыл сказать. Да и мало ли у тебя своих дел, чтобы такой чепухой голову забивать! Проблема – то пустяшная…– ответил Рыжеблуд, не обращая внимания на недовольное лицо доверенного: – Гм, о чём, бишь, я? А....так вот. Через день – самое большее через два – «Шквал» будет здесь. И такой неприятный сюрприз, как Вольный Охотник, ни мне, ни оркам, не нужен. А потому думать надо, Лохмоть, сильно думать, как же нашу опасную гостью отсюда сопроводить. Самое простое, это конечно пристукнуть – и в реку… Но никто ж не знает, где второй Охотник залёг, – размышлял вслух старший: – А вдруг они договорились, кто куда направится?

– Нет, убивать нельзя. За убийство Охотника даже судить не будут. Сразу на небеса… Можно деньгами задавить,– подумав немного, сказал Лохмоть.

Рыжеблуд озадаченно посмотрел в его сторону:

–Ты, что, подкупить ратника хочешь? Головой нигде не ударялся последние дни?

–Да не эльмку, а Одноухого, – терпеливо проговорил Лохмоть. – Он же нам должен, и мы ему долг этот простим…

–А взамен пусть выставляет выродка за дверь,– подхватил Рыжеблуд. Он возбуждённо потёр руки и продолжил: – Таа-к, денег Касаму, чтоб эльмке вернуть я дам – не обеднеем… и куда она потом пойдёт, а? – старший захохотал, откинувшись в кресле: – А идти то ей, по сути, и некуда. Мне сегодня рассказали, как новая постоялица Касама у зазывального столбика Блинюка подпортила. Этот злопамятный гадёныш теперь в жизни её в «Рыбное место» не позовёт! Так что придётся эльмке убираться чуть ли не к Белой пристани, если она, конечно, вообще сумеет остаться в Заводи. Не будет же она во всех кашеварнях жетоном своим похваляться, а о том, что выродка просто так кто-то поселит и думать нечего, это только наш Одноухий кинулся…

–Постой, а если она к тебе как к старшему заявится? Ну после того, как её из «Сома» попрут? – поинтересовался Лохмоть. – Варщик – то ей вторую заповедь сказал…

–Гм, не подумал, – растерянно проговорил Рыжеблуд. Он наклонил голову набок, размышляя, но уже через мгновение произнёс: – А чего её вообще к Касаму занесло? Зазывала привёл – так с него пусть и спрашивает. Вымпела-то на гостевом шесте у «Сома» нету, и давно уже, а значит и постояльцев там не ждали. Скажу, что варщик прав, и дело с концом, в этом случае меня любой сход поддержит.

–Значит, на том и порешим? – спросил доверенный, ставя кружку на стол.

–Угу, – старший тоже допил вино. – Завтра с утра съездим в кашеварню, поговорим с Одноухим и к обеду, я думаю, вздохнём свободно… хотя бы на ближайшие дни, а там…

«Тебе похоже безразлично, что будет «там», – неприязненно подумал Лохмоть. – Ты уже всё решил, и не только за себя. Не зря же ты скрыл от меня этих беглецов… отступление, похоже, готовишь хромоногий, а остальных, под топор и рабскую плеть подставить намереваешься, не впервой ведь тебе другими за свои грехи расплачиваться…Ладно… посмотрим…»

Лохмоть так углубился в свои мысли, что старшему пришлось повысить голос.

–Прости, задумался, – виновато улыбнулся Лохмоть.

Вижу, – раздражённо проговорил Рыжеблуд. – О наших делах думал, надеюсь… Я вот, что спросить у тебя хотел… Ты чего лыбиться начал, когда я про Йорро упомнил? Надул их, когда, что ли? Смотри, они ведь припомнят рано или поздно.

–Да нет, опять улыбнулся Лохмоть. – У них, если и есть претензии, то только к Детинушке.

–Это ещё почему? – удивился старший.