Мистер Дрон

So shine bright, tonight, you and I,

We're beautiful like diamonds in the sky.

Eye to eye, so alive,

We're beautiful…

00:00:00.

В этот раз не было никакой кнопки. Он нажал ее за три месяца до этого, не чувствуя ничего, слишком далека была кульминация. Он сказал правду, нихера Он не чувствовал, разве что радость. Что наконец-то все закончилось.

Не было пафосного приветствия, типа: «А я вас предупреждал!» или «Хотели выиграть БМВ – попробуйте выиграть жизнь»

Стадион не превратился в портал, никакое божество из него не вылезло. Трибуны стадиона Лужники, не сложились пополам, как карточный домик, погребая под собой десятки тысяч человек. Прекрасная картинка, но в этот вечер (21:33:33 МСК), или день или утро, в зависимости от координат на планете Земля, произошло нечто иное.

Одновременно, все мобильные телефоны, которые были подключены к сети, начали истерическую попытку дозвониться друг до друга. Истошные вопли миллиардов мобильников, исторгали из себя самые различные мелодии, от классики до Хард Рока. Все это слилось в один страшный, раздражающий гул, захлестнувший стадион Лужники, и весь мир. Но раздражающие звуковые волны – это было последнее, что должно было вас волновать в этот день.

Вы когда-нибудь пытались приготовить попкорн, не в микроволновке, а при помощи мобильных телефонов. Возьмите обычный пакет сырого попкорна, обложите его мобильниками, вам понадобиться штук 7-8, и одновременно позвоните на них. Вы будете очень удивлены результатом. Ваш попкорн приготовиться почти также быстро, как и в микроволновке.

А теперь представьте, что такой «попкорн», годами откладывался в ваших внутренностях, печени, почках, кишках, кому как повезло, путем регулярного вливания в себя, скажем какого-нибудь энергетика. Только это был не попкорн, естественно, а…, но стоп! Я же чуть было не раскрыл вам коммерческую тайну! В общем «попкорн» в обилии уже находившийся в организмах миллионов людей, начал расширяться.

Итак, ваши шансы на выживание 29.10.22 на планете Земля, непосредственно зависели от двух факторов: 1. Сколько баночек «TimeLess» вы регулярно выпивали с момента его выхода на мировой рынок, и сколько тех самых баночек вы выпили непосредственно перед экзекуцией. 2. Это сколько «звонящих» телефонов, окружало вас в этот момент.

Именно «звонящих», как в старые добрые времена, еще кнопочных телефонов, когда никто даже еще не слышал ни о каком Вайбере, или Телеграмм, а о возможности звонка кому-либо, при помощи интернета, писали разве что писатели фантасты.

Как уже упоминалось в нашем примере с попкорном, обложите ваш пакет хоть сотней мобильников, ничего не произойдет, если вы на них не позвоните.

Теперь возьмем пример, средне статистического молодого человека или девушки, который (которая) на протяжении двух последний лет выпивал(а) 3-4 баночки «TimeLess» в неделю. Если данный объект в момент общего обвала всех телефонных подрядчиков на планете, находился посреди поля, и у него в кармане был лишь его собственный телефон, то объект, разве что расстроился, оттого что его верный спутник по жизни, скорее всего приказал долго жить. Никакого недомогания он или она не почувствовали бы.

Если данный объект находился внутри многоэтажного офисного или жилого здания, или в общественном мести, или в клубе, с концентрацией мобильных телефонов больше чем штука на 3 м. кв., то его шансы на выживание были бы все еще за него, чем против. Если пренебречь другими факторами, такими как общее состояние здоровья, например.

Но если объект, в этот момент, находился на стадионе Лужники, окружный более чем 80 тысячами надрывающихся телефонов, эффект от которых еще усиливался тем, что стадион был чашей, или микроволновкой, отражающей часть волн обратно – то у него были огромные проблемы. Без срочной медицинской помощи такой объект, умирал в течении нескольких часов, причем далеко не самой приятной смертью, а способность самостоятельно передвигаться, по крайне мере не на четвереньках, терял почти сразу. Таких объектов было больше 70 тысяч на стадионе Лужники в этот вечер.

Вселенская какофония мировых музыкальных запасов длилась три минуты. Те счастливчики, что по тем или иным причинам отказались от «TimiLess», или хотя бы не глушили его литрами, превозмогая дискомфорт, начали храбро бороться за жизнь своих любимых питомцев. Бесполезно. Миллиарды мобильников по всему миру приказали долго жить. Почти как в книге «Мобильник» Стивена Кинга.

Поняв, что в ближайшее время им придется раскошеливаться, на новый телефон, они начали осматриваться по сторонам. То что они там увидели, им не понравилось. Гул в ушах потихоньку стихал. Ему на смену пришли стоны тысяч людей. Кто-то хватался за печень, кто-то за почки, за сердце. Кто не знал куда руки деть, такие сползали с кресел и валялись на полу. Симптомы были самыми различными, похожие на цирроз, гепатит, инсульт, у кого так сказать, какие были предрасположения. В самом худшем случае, у них открывалось внутреннее кровотечение, плавно перетекающие во внешнее.

А еще запах. Неповторимая смесь блевотины, крови и дерьма, начала заполнять чашу стадиона Лужники. Кто мог стоять – сел, кто мог сидеть – стискивали руками сиденья, чтобы не уехать. Кто до этого не блевал, ощутили острую потребность в оном действии.

Немногие предпринимали попытки помочь несчастным, но даже они не знали за ЧТО хвататься. Большинство тех, кто способен был передвигаться на своих двоих, и даже на четвереньках, потянулись к выходам. Трудно было их в чем-то обвинять, даже когда они наступали на части тел своих менее удачливых собратьев.

***

– Что мать твою происходит? – внутренности полковника жгло огнем, лишь многолетняя муштра, и железная воля позволяли ему усидеть в своем кресле, в их штаб квартире Лужников. Половина его подчиненных валялись на полу.

– Мобильная сеть обрушилась. Вся. Но интернет работает. Сервера Гугла, Йаху…

– Пошел в жопу со своими серверами. Что с ними? – он ткнул пальцем в своего помощника, который юлой крутился на полу, выкрикивая все матерные слова которые знал, и даже придумал несколько новых, при этом держась обоими руками за печень. – Почему это коснулось не всех?

– Я не знаю.

– Что…, – правой рукой он нащупал банку «TimeLess». – Ты пил эту дрянь?

– Пробовал пару раз, но…

– Ты?

– Нет.

– А он? – тыкая пальцем в своего помощника, который потихоньку начинал замирать.

– Да.

– Боже, – он выливает содержимое банки на пол, консистенция изменилась, и еще там, вроде какие-то комки. Цвет тоже другой.

– Больницы будут переполнены. Даже без учета тех, кто сейчас умирает на стадионе. Что нам делать?

– Камера вырубилась.

– Засунь в жопу свою камеру.

– Еще одна. Еще. Все в районе одного и того же сектора, теперь там слепая зона.

***

Они тянут к ним руки. Кто-то даже что-то говорит. Им похер. Они наслаждаются творением рук своих. Вся чаша стадиона завалена телами, 55-60 тысяч будущих покойников. Пока еще дышат. Одно тело подползло слишком близко к ним. Наверно бедолага подумал, что у них ступор.

– Не убивай. Он и так сдохнет.

Зверь пинает его в живот, не сильно, но достаточно чтобы содержимое его внутренностей, если там еще что-то осталось, вырвалось наружу. Зверь успевает отскочить, чтобы их не забрызгало.

– Пойдем, пора внести еще немного разнообразия, – Он замечает людей, таких же как они. Со стороны может показаться, что они «потерялись». Но это не надолго.

Бедолага, которого они ткнули в живот, смотри им вслед. Это нечто, без какого-либо видимого труда, отламывает спинку антивандального кресла, затем еще одно, еще, складывает их под мышку. Удаляется в под трибунные помещения.

***

– Ей меня слышно. Але блять. Вы что там уснули?

– Микрофон Майорова.

– Андрей.

– Он мертв. Я его убил. Кто Я, вы уже догадались. Где Я, думаю тоже. Остановите меня, если сможете.

– Послушай…, – договорить полковнику на дала резкая боль.

– Связи больше нет.