В конце времен

– Слышали!

Времени на мирные прятки не осталось. Да, не очень-то и надо.

Кащей ухватился одной рукой за ветку над головой, и с силой ударил шпагоплетью по ветке под ногами, срезая ее одним ударом. Тяжелая ветка, больше похожая на ствол восьмидесятилетнего дерева, камнем рухнула вниз. Стрелок не успел ни отскочить, ни уклониться, как она, шелестя листвой, крепко приложилась к его лбу, оглушив, и не менее крепко придавила к земле.

Стоявшие слева и справа от дерева стрелки повернулись на шум, увидели висящего на руке Кащея и молниеносно нацелили на него арбалеты. Он разжал пальцы, отпуская ветку, и полетел к земле. Опоздай он хоть на миг, и вонзившиеся в дерево стрелы пронзили и намертво пригвоздили бы его к стволу.

Стрелки опустили арбалеты, заново взяв Кащея на мушку и, как только он приземлился, одновременно выстрелили. Кащей, едва коснувшись земли, резко присел, и выпущенные из арбалетов стрелы пролетели над его головой. Стрелки не успели сообразить, что к чему, как стрелы пронзили маскировочные костюмы, и острые наконечники вышли из разбойничьих спин. Синхронно издав предсмертный изумленный вскрик, разбойники повалились на траву.

Кащей подпрыгнул, хлестнул шпагоплетью по ветке над головой и снова взлетел на верхние этажи леса: укорачивающаяся шпагоплеть хорошо поднимала тяжелый груз.

Услышав крики и предсмертные хрипы, разбойники сбежались к месту стычки секунд за десять, и теперь нервно озирались по сторонам в поисках убийцы.

Кащей встал на ветку так, чтобы не потерять равновесие, пристегнул уменьшившуюся шпагоплеть к поясу, выхватил из кармашков заряженные микроарбалеты и снял их с предохранителя. Сквозь ветки и листья посмотрел, где кто стоит: три разбойника слева, три справа. И один, судя по его нетерпеливым возгласам о том, «поймали вы там царевича, в конце-концов, или еще нет?», болтается где-то у кромки леса.

Прислушивающиеся разбойники кружили в странном псевдотанце, поворачиваясь вокруг себя и направляя арбалеты на разные участки леса. Воцарившееся молчание нарушила кукушка, севшая на веку рядом с Кащеем. Она успела прокуковать всего один раз, как выпущенная разбойником стрела рассекла воздух и превратила птичку-гадалку в бесформенный комок перьев. Кащей дернулся от неожиданности, когда ее разметало на кусочки. Несколько перышек попали на костюм, одно зацепилось за волосы, но быстро сорвалось и тоскливо полетело вниз, отправившись в последний прощальный полет.

– Ты идиот, она всего раз прокуковала!!! – разъярился кто-то из стрелков, – А я желание загадал, сколько она мне лет нагадает!

– Нашел, во что верить! – презрительно отозвался выстреливший. – Детские приметы!

– Она не ошиблась! – крикнул Кащей во всеуслышанье. –Это вам на всех!!!

Разбойники подняли головы на шум и, следуя древнему трактату о ста правилах Великих и мелких злодеев, не медля ни секунды, обстреляли ветку, на которой стоял скрывающийся от них говорун. Пусть будет хоть сам царевич, которого разбойники планировали взять в плен, но слишком он нахально кричал, чтобы подобное спускать ему с рук.

Сам Кащей, едва успев ответить, побежал по толстой ветке вперед, оттолкнулся, подпрыгнул, как на трамплине, слетел с нее и полетел вниз, развернувшись спиной вперед и падая прямо на огромный заброшенный муравейник. Арбалетные стрелы разбойников пролетали от него в считанных сантиметрах, вонзаясь в ветку, в ствол дерева и попадая по соседним деревьям, Кащей вытянул руки с микроарбалетами в сторону обстреливающих его разбойников и в падении расстрелял обе обоймы.

Разрывные стрелы вонзались в деревья, в землю, и последовавшие за этим взрывы смели разбойников вместе с высоко выброшенной взрывной волной растительностью. Около двух десятков деревьев подлетели над лесом, задевая вырванными корнями верхушки оставшихся на месте, и повалились с приличным шумом, обильно ломая ветки и срывая листья. Многие деревья опасно накренились, но устояли, штук шесть превратились в развороченные и разорванные на две части стволы.

Стоявший у края леса разбойник подумал, что, раз началась такая пьянка, следом запрыгает целый лес, и дал стрекача, не мечтая больше ни о царевиче, ни о выкупе.

Кащей упал, как и рассчитывал, точно в центр муравейника. От столкновения во все стороны полетели листья, пыль и мелкие ветки. Муравейник превратился в бесформенную кучу и засыпал Кащея тонким слоем лесного мусора. Упорно пытавшего выбраться из-под ветки стрелка тоже осыпало с ног до головы, и он, расчихавшись, высказал личное мнение относительно осыпавшей его гадости громкими и несколько истеричными по сути восклицаниями.

Кащей вскочил, сухие частички муравейника посыпались с костюма, и помотал головой, стряхивая осевший на лице и волосах мусор.

– Я убью тебя, я убью тебя!!! – как заведенный, повторял разбойник, непрерывно продолжая чихать. Кащею представился старый патефон с заезженной пластинкой, постоянно щелкавшей и повторяющий один и тот же момент.

Щелкнула шпагоплеть, и больно стукнутый веткой, частично придавленный ей же, исчихавшийся до изнеможения и почти что задохнувшийся стрелок замер, не пытаясь больше выбраться из-под ветки.

– Поздравляю тебя, приятель! – сказал Кащей, выхватывая арбалет из его усталой и придавленной ветками руки. – У тебя крепкая голова, так что сотрясение мозгов и искривление мозговой извилины тебе не грозит. Могу тебя обрадовать, приятель! Ты выиграл соревнование по выживаемости и получишь главный приз: поездку в старинный английский город Нокаут! Теперь встань – лежачим приз не выдается!

Он дотронулся до ветки носком сапога и с силой столкнул ее с разбойника. Ветка отлетела недалеко в сторону.

Стрелок кое-как поднялся и встал на ноги, мрачный, как сама Смерть. Кащей подождал, пока он стряхнет с костюма налипшую грязь и словно невзначай выхватит нож из сапога. Звякнула тетива, и сбитый стрелой нож отлетел далеко в сторону, вонзившись в дерево по самую рукоятку. Кащей презрительно хмыкнул.

Теперь, когда у стрелка не осталось никакого оружия, кроме неполной коллекции собственных зубов, и он наконец-то понял, что принял Кащея за сбежавшего от разбойников царевича по очень большому недоразумению, можно было поговорить на заинтересовавшую-таки Кащея тему «Великая лесная битва, и кто за что стоит горой?».

– Твое? – спросил он, кивком указав на арбалет в своей руке. Вопрос был глупым, но стрелок положительно кивнул в ответ, не решившись покритиковать спрашивающего за примитивность. Кащей удовлетворительно кивнул: это значило, что стрелок сдался и готов ответить на любой, даже самый глупый вопрос без ехидных реплик и комментариев. – Кто разрешил тебе им пользоваться? Разве ты не в курсе, что это опасное оружие, а не игрушка для детей-переростков?

Стрелок буркнул что-то невразумительное, и слегка покраснел.

– Что-что? – переспросил Кащей.

– Я разбойник, – хмуро ответил стрелок. – Грабитель. Мне все можно!

Кащей поглядел на арбалет: новый, можно сказать, только что с конвейера, и уже в руках разбойника. Плюс довольно приличная форма.

– Откуда военное обмундирование? – поинтересовался он, – Спецзаказ у местных портных?

– Ограбили военный обоз, – неохотно признался стрелок.

– Военный обоз??? – изумился Кащей. В его понимании, военные в любом царстве должны быть вооружены и обучены лучше, чем разбойники. – Не слабо! Никак, количеством врага задавили?

– Да уж, не один на один выходили! – подтвердил разбойник.

– А сейчас на кого нападете?

– На царевича.

– Тогда, зачем в меня стали стрелять?

– Мы думали, ты – это он, дубина!

Кащей выстрелил, и арбалетная стрела чиркнула разбойника по уху.

– Поскольку арбалет у меня, – сурово сказал он, – надо говорить не «дубина», а «Ваше Высокодуболомие»!

– Извините, Ваше Высокодуболомие… – машинально извинился разбойник, схватившийся за оказавшееся целым ухо. В следующую секунду до него дошел смысл фразы. Но отреагировать он никак не успел, потому что наверху раздался дикий хохот, и с ветки сорвался молодой человек лет двадцати. Успев ухватиться за ветку руками, он на миг завис над землей, но не удержался и упал.

– А вот, видимо, и царевич на огонек пожаловал, – прокомментировал Кащей появление нового участника. – Смешливый попался.

– Так и знал, что он там прятался! – ругнулся стрелок, – Если бы не твой шепот, мы бы давно ему конечности прострелили, чтобы больше не смог убежать, куда не следует!

– Я убегал, куда следует!!! – воскликнул вскочивший на ноги царевич.

– Сколько вас всего? – спросил Кащей.

– Девятнадцать! – гордо сказал разбойник и, не дожидаясь ответной реакции, громко воскликнул. – Ага, испугался!!!

Несмотря на уверенность в голосе, его глаза бегали по сторонам, и было понятно, что он пытается не столько напугать Кащея, сколько успокоить самого себя.

– Да-а-а-а, – задумчиво протянул Кащей, – испугался, до икоты прямо… Я, видишь ли, все больше к мировым войнам привык, к счету на миллионы, а тут целых девятнадцать разбойников со скорострельными арбалетами! Я аж поседел от ужаса, представляешь?!! Только, понимаешь, решил мечом помахать, пару сотен врагов одним ударом уложить, да сбежавших по лесам погонять, как смотришь, а врагов то и не осталось! Обидно, понимаешь, страшно обидно!!!

Царевич, убедившись, что Кащей не собирается на него нападать, подошел к стрелку и со всего маху ударил его в челюсть.

– Вручить приз приглашается… – запоздало прокомментировал Кащей. Разбойник упал без признаков разумной жизни: традиционных грозных и истеричных ругательств не последовало. Царевич сплюнул на поверженного врага и поглядел на Кащея.

– Кто Вы? – спросил он. – Они и Вас хотели похитить?