Тысячелетие вокруг Черного моря

Внешнеполитическая жизнь на Боспоре протекала еще более остро, чем в Херсонесе. Боспорским царям периодически приходилось конфликтовать со скифами. Тиберий Юлий Савромат I (93—123 гг.) дважды воевал с ними, и оба раза – успешно. Возможно, в память об этих победах Савромат был обожествлен. Тиберий Юлий Савромат II (174–210 гг.) совершил поход вглубь Таврийского полуострова, разгромил позднескифское царство и овладел его территорией. Видимо, в этой войне на стороне боспорцев участвовали римские войска. Савромату II удалось также победить сарматское племя сираков и нанести серьезный урон пиратам, нападавшим на корабли боспорских купцов. Его сын Тиберий Юлий Рескупорид II (211–228 гг.) называл себя «царем всего Боспора и тавроскифов».

250 год от Р.Х. стал годом начала суровых испытаний для Римской империи. В это время Римской державой правил император Декий (249–251 гг.) – ставленник римской знати. Декий пришел к власти в результате военного переворота и свержения Филиппа Аравитянина – последнего представителя целой плеяды «солдатских императоров» – выходцев из провинций, кому вручали власть верные легионы. Все силы и внимание солдатских императоров (193–249 гг.) были обращены на оборону и укрепление границ империи. Декий пытался восстановить силу и славу древнеримского государства, его законов, римских языческих верований. Все новые восточные культы, появившиеся в Риме, в их числе и христианство, подверглись гонениям. Но на Востоке империя обрела грозного и сильного врага – Иранское царство, где правили могущественные Сасаниды. Иранцы захватили Месопотамию и обрушились на римские провинции в Сирии. Рим вынужден был вести затяжную и кровопролитную войну на Востоке. Трудностями империи воспользовались готы и другие германские племена, обосновавшиеся в Северном Причерноморье. Началась серия кровопролитных войн между германцами и римлянами. На помощь дунайским легионам были переброшены римские войска из Херсонеса и Харакса, что сильно ослабило позиции империи на северо-восточных границах. Вскоре готские дружины, участвовавшие в сражениях на Дунае и на Балканах, появились в Крыму и за Доном.

У историков и археологов долго сохранялось мнение о том, что Боспор процветал вплоть до нашествия гуннов в 375 г., после чего наступил катастрофический упадок. Это мнение было сформулировано еще до археологического изучения городских слоев Пантикапея на основе отрывочных письменных свидетельств и данных нумизматики. Вслед за известным исследователем Т. Момзеном отечественный археолог Э. Р. Штерн в 1897 г. писал, что во время готских войн Боспорское царство находилось под протекторатом Рима, хотя и давало корабли готам для морских походов. Эту же позицию подтверждали и свидетельства позднеантичного историка Аммиана Марцеллина, отмечавшего, что в 362 г. Боспор оставался под протекторатом Рима. Но вскоре после этого и до правления императора Юстиниана I (527–565 гг.) греки в Северо-Восточном Причерноморье оказались оставленными на произвол судьбы. «В этот промежуток времени Пантикапей был разрушен и погиб в погроме наплыва варваров», – отмечал Э. Р. Штерн[24 - Штерн Э. Р. К вопросу о происхождении «готского стиля» предметов ювелирного искусства (Археологические заметки по поводу золотых вещей, найденных в Керчи летом 1896 г.) // ЗООИД. Т. XX. С. 13, 14.]. Исследователь В. В. Шкорпил после раскопок в Керчи в 1904 г. поддержал данную точку зрения. Это мнение считалось наиболее авторитетным довольно долго. Однако раскопки 60-х годов XX в. и последних десятилетий, по мнению исследователя А. К. Амброза, показали, что конец расцвету античного Боспора положили более ранние варварские вторжения середины – второй половины III века. Значительная часть поселений Боспорского царства на востоке погибла под ударами готов. Раскопки в Керчи позволили сделать вывод, что события второй половины III века затронули и Пантикапей. Не помогли оборонительные сооружения города. Не помог и антиготский союз царя Рескупорида IV (242–276 гг.) с Фарсанзом – вождем соседнего варварского племени. Поздним скифам также не удалось оказать готам достойного сопротивления. Их поселения были разрушены, а жители перебиты или захвачены в плен.

О готах историческая наука осведомлена лучше, чем о большинстве других завоевателей той эпохи, благодаря сочинению Иордана. Этот позднеантичный историк, происходивший из гото-аланской среды, несомненно, пристрастен и неточен, ибо он писал в середине VI в. Но в свое время Иордан служил нотарием одного из варварских вождей и мог знать немало. Кроме того, работая над текстом «De origine actibusque Getarum» («О происхождении и деяниях гетов», кратко «Getika»), Иордан пользовался утраченной «Историей готов» Кассиодора Сенатора и сочинениями Аблабия. Эти работы были известны в IV–V вв. По словам Иордана, готы оставили берега Южной Балтики и остров Готланд во главе с вождем Беригом (II в.), а пришли в Северное Причерноморье во главе с вождем Филимером (первая половина III в.). Во время своего продвижения они разгромили германское племя вандалов и ряд других племен. Затем готы «как победители спешат в крайнюю часть Скифии, которая соседствует с Понтийским морем. Так по общему обычаю вспоминается в их древних песнях, почти похожих на исторические сочинения. Об этом свидетельствует и Аблабий, превосходно описавший народ готов в своей достовернейшей «Истории», – свидетельствовал Иордан[25 - Иордан. О происхождении и деяниях гетов. Вступ. статья, пер. и коммент. А. Н. Анфертьева // Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I. (I–VI вв.). М., 1991. С. 105, 106.].

Готы пришли на Боспор не только в поисках земель для поселения. Варвары хорошо понимали стратегическое значение этих мест. Отсюда можно было совершать походы против богатых городов и провинций Понта. Но для этого им нужен был флот. Готы силой принудили Рескупорида IV предоставить им корабли и опытных мореходов. Так Боспор стал базой, откуда на протяжении третьей четверти III века германцы совершили ряд грабительских походов на римские провинции. В 250 г. готы напали на Мизию, а потомки непокоренных даков вторглись в Дакию. Разгром у Никополя на Дунае не остановил готов. Они перешли Балканы и в 251 г. нанесли ряд поражений римлянам, в которых погибли император Декий и его сын. Империя оказалась на грани катастрофы. Положение спас римский полководец Эмилиан, сумевший реорганизовать разбитые римские войска и в 252 г. отбросить германцев за Дунай. Целью похода готов в 255–256 гг. стал богатый город Питиунт в Восточном Причерноморье. Осада города не принесла ожидаемых результатов, но готы разграбили окрестные поселения и вернулись на Боспор. Через год они совершили новый поход, захватили Питиунт и другие близлежащие города. В 264 году готы на кораблях достигли южного берега Понта и отсюда совершили молниеносный переход в глубь Малой Азии. Они опустошили римские провинции Каппадокию и Вифинию и вернулись назад с богатой добычей. В 268 году готы Боспора приняли участие в совместном походе германских племен Северного Причерноморья на римские провинции за Дунаем и на Балканах. В результате этой экспедиции были опустошены огромные территории и разграблены десятки городов, но германцы получили отпор римских легионов и обосновались в Дакии. Значительная часть готов вернулась из этого похода в Таврию. В 276 г. готы отправились в новый поход против малоазийских провинций. Но здесь, как и на Балканах, их встретили боеспособные римские легионы. В сражениях с ними германцы были разбиты. Разгром готов, возвратившихся на Боспор, довершил царь Тейран (276–279 гг.). Ему удалось восстановить Боспорское царство и наладить дружественные отношения с Римской империей. В это же время римские войска нанесли еще несколько поражений германцам на Дунае и временно ослабили готскую угрозу. Потерпевшие тогда поражение в борьбе с империей, готы расселились в Северном Причерноморье и в Крыму. Готские войны не прошли бесследно для Боспорского царства. Зона культурного и экономического влияния Боспора и в период расцвета (до вторжений середины III века) была скромна. Она хорошо очерчивается находками боспорских фибул II–III вв. Это восточный Крым, Северный Кавказ, низовья Волги, нижний и средний Дон. С IV века экспорт боспорской ремесленной продукции совсем прекратился[26 - Амброз А. К. Боспор. Хронология раннесредневековых древностей // Боспорский сборник I. «АРХЭ». М., 1992. С. 57.]. Этот факт согласуется с выводом исследователя В. Д. Блаватского о сокращении внешних связей Боспора и натурализации его экономики в IV веке.

Заметно обеднела столица Боспора – Пантикапей. На основе анализа археологических раскопок городского некрополя исследователь Г. А. Цветаева сообщала: «Некрополь III в. н. э. отразил период начинающегося упадка Пантикапея. По своей территории этот некрополь почти в два раза меньше некрополя I–II вв. Погребения обоих склонов горы Митридат в это время довольно бедны инвентарем и типами погребальных сооружений. Заметно сильное обеднение населения, о чем свидетельствует нищенский инвентарь простых погребений, сильное уменьшение количества погребений с оружием и замена каменных склепов земляными…»[27 - Цветаева Г. А. Грунтовый некрополь Пантикапея, его история, этнический и социальный состав // МИА 19. М., 1951. С. 82, 83.]. В 332 г. на Боспоре прекратилась чеканка денег, экономические связи ослабли, и хозяйственная жизнь приняла натуральный характер. Готы юго-западного Крыма в IV в. получили земли и статус римских федератов (союзников) и приняли христианство по ортодоксальному обряду. Готы, жившие восточнее, были экономически связаны с Пантикапеем и сыграли значительную роль в принятии христианства населением Боспора[28 - Зубарь В. М. Северный Понт и Римская империя. Киев, 1998.].

Раздел 3

Христианизация Северного Причерноморья. Становление позднеантичной цивилизации

В исторической литературе благодаря церковным преданиям довольно долго господствовало мнение о том, что христианство укрепилось в Херсонесе, как и во всей Римской империи, к концу первой трети IV века. Однако сопоставление ряда свидетельств из области церковного предания с археологическими данными, заставляет отнести этот процесс к исходу IV – началу V века. В связи с этим возникает ряд вопросов. Во-первых, какое значение придавали римские императоры обращению херсонеситов в христианство? Во-вторых, как повлияло принятие Херсонесом христианства на отношение с имперской властью? И, в-третьих, как стали меняться после этого отношения греков и римлян с варварами?

Позднеантичный Херсонес, все более ощущавший влияние и покровительство Восточной Римской империи, пережил период «готских войн» почти безболезненно. В конце III – начале IV в. христианское вероучение широко распространялось среди городского населения империи. Благодаря церковному преданию известно, что около 300 года н. э. Иерусалимский первоиерарх Ермон послал в Херсонес двух епископов – Ефрема и Василия. Оба проповедовали некоторое время в городе. Затем Ефрем перебрался на Дунай и возможно проповедовал у готов. Василий также оставил Херсонес, будучи гоним иудеями и язычниками. Он удалился на гору Парфенон («Девичья») в ста стадиях от Херсонеса, где было капище эллинской богини-девы, и молился там. Известия о его деяниях и проповедях видимо доходили до Херсонеса, и один знатный херсонесит, у которого заболел сын, обратился к Василию за помощью. Проповедник исцелил ребенка, после чего некоторые херсонеситы, видимо из среды более состоятельных, приняли крещение. Эти события вызвали новую волну негодования среди язычников и иудеев, затем последовали избиение и гибель христианского епископа, позднее причисленного к лику святых. Проповедовавший на Дунае Ефрем также возбудил недовольство языческого населения на границах империи и по приговору римской администрации был казнен мечом.

Немногочисленная паства Херсонеса видимо обратилась к христианским общинам городов Геллеспонта с просьбой прислать новых епископов. И вскоре в город на Гераклейском полуострове прибыли иерархи: Евгений, Елпидий и Агафодор. Их проповеди и деятельность были успешны, но недолговечны, так как вызвали очередную волну гонений и гибель этих христианских подвижников. Скорее всего, их деятельность пришлась на время правления августа Галерия, развязавшего против христиан наиболее ожесточенные гонения в Восточной римской империи с 305 по 311 гг.

Новый этап проповеднической деятельности и становления христианства в Херсонесе пришелся уже на время воцарения на востоке империи августа Константина I (Великого). Дело в том, что август Восточной Римской империи Лициний (311–324 гг.) даже после Миланского эдикта 313 года недоброжелательно, а порой и враждебно относился к христианам. Утверждение Константина на востоке сопровождалось войной, победой над Лицинием и отражением нашествия готов, действовавших на стороне последнего. Эти события произошли в 323–324 гг. Вскоре на восток – на берега Босфора, была перенесена и столица объединившейся вновь державы и единый правитель мог контролировать все ее провинции, в том числе и Херсонес. Без сомнения, положение христианской общины Херсонеса намного улучшилось в годы правления на востоке императора Константина I (324–337 гг.). Но и язычество все еще оставалось здесь значительной силой. Агиографическая христианская литература, основанная зачастую на устном предании, утверждает, что массовое крещение всего населения Херсонеса пришлось на время служения там епископов Еферия и Капитона, современников Константина Великого. По этому поводу существует ряд противоречий, выявляемых отдельными археологическими данными и светскими источниками. Известно, что одним из первых в Херсонесе почитаемых христианами мест стала могила священномученика Василия, над которой возможно уже в IV веке была построена небольшая капелла с кирпичным сводом над склепом святого. Но находилось это место тогда вне пределов города – у его западной оборонительной стены. Все остальные места христианских собраний, и храмы в том числе, по археологическим данным, принадлежат времени не ранее конца IV – начала V вв. Одним из самых ранних христианских храмов является базилика с «трехлепестковой» апсидой из симметрично расположенных полукруглых ниш, построенная в V веке в восточной части города. Примерно в это время построен и небольшой храм с «трехлепестковой» апсидой, а рядом самый крупный херсонесский баптистерий – крещальня с большой круглой купелью, вырубленной в скале в VI в. в северной части города. О массовом приобщении херсонеситов к христианству свидетельствует и упразднение синагоги в конце IV в. с последовавшей перестройкой ее в V в. в христианскую базилику. Но предание связывает крещение херсонеситов с именами свв. подвижников Эферия и Капитона, называя последних современниками августа Константина Великого. Эферию даже приписывается участие в I Вселенском соборе. Но, скорее всего, свв. Эферий и Капитон не являлись современниками Константина I. Вероятно, они проповедывали в период правления другого известного императора – Феодосия Великого (379–395), прославленного организатора II Вселенского собора, победителя арианской ереси, обратившего в христианство все подвластное население империи и установившего мир с воинственными готами. В подтверждение тому можно привести предание, которое гласит, что св. Капитон в доказательство правоты христианского учения на глазах горожан вошел в горящую печь и вышел оттуда невредимым. Это привело к массовому крещению язычников. Память о подвиге епископа Капитона долго сохранялась среди населения города. А при раскопках Херсонеса были обнаружены фундаменты четырехапсидного храма-мемория, выстроенного в VI в. над остатками известеобжигательной печи второй половины IV в. Скорее всего с этим местом и связывало предание подвиг св. епископа Капитона. Под влиянием Христианской Церкви стали меняться нравы и обычаи херсонеситов: запустел античный амфитеатр, так как с начала IV в. все реже проводились гладиаторские бои, позднее вовсе запрещенные властью.

Начало V в. было отмечено для Таврии новым варварским нашествием. На этот раз на полуостров с востока – из Великой степи пришли орды кочевников – гуннов. Херсонесу удалось избежать опасности. С конца IV века римляне (что на греческом языке звучало как «ромеи») расселяли на подступах к городу готов и алан, заключивших с Константинополем союз и обязавшихся оборонять Херсонес. За эту службу ромеи наделяли варваров земельными владениями и периодически выплачивали им денежное жалованье. Союзники-варвары, называемые «федератами», вскоре сами стали обращаться в христианство и приобщаться к греко-римской культуре и цивилизации.

Немалые средства выделялись на ремонт и реконструкцию оборонительных сооружений Херсонеса в соответствии с новыми требованиями военной науки. Сохранилась надпись конца V в., свидетельствующая об их восстановлении в период правления ромейского императора Зенона (474–491). Так, со стороны залива стены цитадели были усилены еще одной прямоугольной в плане башней. Возможно, усиливались и другие участки стен со стороны моря. У южных стен в городе было построено большое водохранилище с прилегающими к нему помещениями терм. Большие запасы пресной воды были необходимы городу в случае длительной осады. Не исключено, что тогда же начались работы по возведению новой линии стен и башен в западной части оборонительных сооружений города[29 - Сорочан С. Б., Зубарь В. М., Марченко А. В. Археологические памятники Крыма. Херсонес. Карта историко-археологического благотворительного фонда «Наследие тысячелетий».]. Ромейские императоры прекрасно понимали стратегическое значение города на Гераклейском полуострове и не хотели терять свой последний форпост в Северном Причерноморье.

Раздел 4

Позднеантичная цивилизация Северного Причерноморья и держава гуннов в Восточной Европе

После периода варварских войн III в., когда погибли многие цветущие города и селения античного Боспорского царства, резко сократилась сфера его влияния на прилегающих территориях. С конца III в. боспорские цари не только не могли отправлять поступлений в казну империи, но сами нуждались в годовых субсидиях со стороны Рима. Пантикапей, хотя и оставался довольно значительным по размерам городом, но пришел в сильное запустение. Город подвергся сильной рустификации, а культурный уровень его обитателей стал несравненно ниже, чем в I–II вв. по Р. Х. Уже не поддерживалась система террас на склонах горы Митридат. В правление царя Фофорса (286–308 гг.) государственная казна находилась в самом плачевном состоянии: выпускавшиеся статеры (монеты) чеканились из чистой меди. Обесценивание денег привело к тому, что монетная чеканка на Боспоре прекратилась в 332 г. Очень редки надписи того времени. Почти прекратилось сооружение статуй, судя по базам с датами на них. Экономические связи ослабли, и хозяйственная жизнь принимала все более натуральный характер. По данным исследователя Г. А. Цветаевой, некрополь IV в. н. э. еще более сжался в своих размерах. Погребения его стали немногочисленны, бедны и свидетельствуют о сильном распространении христианства. Земляные склепы захоронений вырезались заново в малом количестве, чаще использовались старые склепы, или под склепы использовались старые зерновые ямы.

Готы юго-западного Крыма получили земли и статус ромейских федератов. Здесь же – в восточном Крыму сложился самостоятельный округ поселений готов-тетракситов. Согласно более поздним сообщениям известного позднеантичного историка Прокопия Кесарийского (VI в.), готы жили там, где «начало устья Меотского болота… образует залив в виде полумесяца», то есть на Керченском полуострове. Подтверждая это, исследователь А. К. Амброз сообщает, что готские могильники восточнее Керченского пролива не найдены. Но готы-земледельцы видимо были тесно связаны с Пантикапеем, являлись его сельским пригородом и возможно даже хоронили своих покойников на городском некрополе. Вероятно, здесь протекал процесс сращивания рустифицированного города с его социально-развитой сельской округой, процесс широкого проникновения в город окрестных земледельцев и заимствование горожанами их обычаев и даже внешнего облика. Прокопий Кесарийский описывал политику готов-тетракситов и их посольство к императору Юстиниану (VI в.), говорил об их епископах. Готы, принявшие христианство в начале IV в., сыграли огромную роль в деле приобщения к христианству греческого населения Боспора. Когда в 325 году в малоазийском городе Никее был созван I Вселенский собор, в его работе принял участие и представитель боспорских христиан епископ Кадм. В V в. христианство было уже официальной религией Боспорского царства: изображения креста помещали на надписях царей и высших государственных чиновников. Наличие у тетракситов своего епископа свидетельствовало и об их церковной автономии. Как известно из писем Иоанна Златоуста, православные крымские готы совершали богослужение не на греческом, а на родном языке. Правда, их пастырь не был епископом, имеющим власть над определенной территорией, а только священником для готов-тетракситов, напрямую подчиненным Константинопольскому первоиерарху. Политически готы представляли собой особую автономию. Гуннское нашествие мало изменило их положение.

Империя ромеев в конце IV – первой половине V века (до 457 г.)

На протяжении многих веков считалось, что гуннское нашествие явилось страшным бедствием для народов Европы и европейской цивилизации. Гунны – древний тюркоязычный кочевой народ Великой степи, завоевавший Северный Китай в самом начале IV века н. э. При их участии в Северном Китае было создано государство Вэй. Но в силу определенных историко-географических условий свой главный удар гунны направили на Запад. Историки утверждали, что, проходя по степям Юго-Восточной Европы, гунны сгоняли прежнее население, частично истребляя его, частично увлекая за собой. Однако археологические исследования последних десятилетий XX века внесли серьезные коррективы в подобную постановку вопроса. Значительные сдвиги в этом направлении уже заметны в литературе, предлагаемой для высшей школы[30 - Петрухин В. Я., Раевский Д. С. Очерки истории народов России в древности и раннем средневековье: Учебное пособие для гуманитарных факультетов вузов. М., 1998.]. И все же нашествие гуннов явилось и серьезным испытанием, и определенной вехой в жизни народов Восточной Европы. Поэтому представляют интерес ответы на вопрос о том, как гуннское нашествие повлияло на изменение политической и этнической картины этого региона, какую роль сыграли гунны в жизни славяно-росских племен в V веке.

Археологическое изучение городских слоев Пантикапея, проводившееся на горе Митридат, не представляет никаких реальных следов гуннского разгрома. Исследователи В. Д. Блаватский и А. Л. Якобсон предполагают, что к исходу IV в. город постепенно сузился и занимал небольшую территорию у моря, вокруг храма Иоанна Предтечи. Естественно, возникает вопрос о том, когда гунны захватили Боспор. По свидетельствам Аммиана Марцелина они разгромили аланов в конце 360 – начале 370 гг. Многие аланы пали в сражении, а остальные были вынуждены заключить с гуннами договор и присоединиться к ним. Затем завоеватели нанесли поражение готам Северного Причерноморья и разгромили государство Херманарика, после чего вестготы в 375 г. попросили у ромеев убежища за Дунаем. Следовательно, к 375 г. Боспор уже должен был попасть под власть гуннов. Археологические данные о характере гуннского завоевания не однозначны. Исследователи связывают с гуннами разрушение и частичное запустение Фанагории и ряда поселений на Таманском полуострове. Но раскопки Гермонассы не дали никаких данных о разгроме или пожарах города в конце IV в. Особенно неожиданными оказались результаты раскопок Танаиса. Выяснено, что этот город был разрушен варварами в середине III в. и вновь возродился только в период гуннского владычества. Автор раскопок Танаиса Д. Б. Шелов пришел к выводу, что «возрождение жизни в Танаисе относится уже к периоду после гуннского нашествия. К последней четверти IV в… жизнь в Танаисе возобновилась сравнительно скоро после 375 г., года перехода гуннов через Дон, вероятно, еще в конце 70-х или 80-х гг. IV в.».[31 - Шелов Д. Б. Танаис и Нижний Дон в первые века новой эры. М., 1972. С. 327, 328.] Пример Танаиса показывает, что слово «гунн» неверно считать синонимом слова «опустошение». Такая характеристика этого непривычного для римлян противника была основана на рассказах разгромленных гуннами и бежавших вестготов, а также на впечатлениях от гуннских грабительских набегов на территорию империи. С другой стороны, письменные источники свидетельствуют не об истреблении, а о присоединении гуннами побежденных и соседствующих с ними народов – остготов, алан, славян-россов и других. Остготы, по сообщению Иордана, сохранили своих вождей и автономию во внутренних делах. В этой обстановке понятно и возрождение Танаиса. Кочевники нуждались в земледельческих продуктах и ремесленных изделиях, они не были заинтересованы в истреблении оседлого населения в своих владениях. Грабя и разрушая сопротивлявшиеся города (Фанагорию и др.), они относились снисходительнее к подчинившимся. Да и Фанагория быстро оправилась от разгрома.

Сокращение территории Пантикапея, Фанагории и других городов Боспора в V в. не было простым следствием военных действий, а также не было местным явлением. Резкое уменьшение площади городов и даже запустение многих из них наблюдалось повсеместно на территории Ромейской империи в VI–VII вв. Города приходили в упадок, аграризировались или исчезали не только в Крыму, на Дунае и Балканах, где это можно было бы приписать вторжениям варваров, но и в Малой Азии (Пергам, Эфес, Гангры, Никомидия, Пессинунт, Трапезунд и др.). Города стали крепостями: они либо были окружены стенами, либо же имели укрепленный центр – «кастрон», возле которого группировалось население. Даже внутри городских стен разводилось немало виноградников и садов. Такие исследователи, как А. П. Каждан и М. Я. Сюзюмов, объясняют это глубокими экономическими и социальными сдвигами в период перехода от античности к средневековью[32 - Каждан А. П. Византийские города в VII–XI вв. // СА. Т. XXI, 1954. С. 181, 187. Сюзюмов М. Я. Социально-экономические отношения и государственный строй Византии в конце VII – середине IX в. // История Византии. Т. II. М., 1967. С. 23, 33.]. На Боспоре этот процесс был ускорен не только вторжением варваров, но и относительной слабостью экономики местных городов по сравнению с малоазийскими или балканскими.

Как выяснено В. Д. Блаватским, Пантикапей до прихода гуннов занимал старую площадь, но более редко заселенную. Военная опасность и градостроительные соображения побуждали городских жителей к более компактному заселению городской территории, которую они могли контролировать и охранять. Подчинившийся гуннам, Боспор мог сохранить такую же внутреннюю автономию, какую сохранили остготы и гепиды. В этой обстановке боспорская знать видимо укрепила свои позиции, связав свои интересы с интересами гуннской военной верхушки. Быстро перенимались обычаи и костюм, воинское снаряжение и конская упряжь, сложившиеся в центре гуннской державы, о чем свидетельствуют археологические данные. Следом боспорская знать приняла участие в грабительских походах гуннов на территории Восточной и Западной империй в V веке. Здесь вполне уместно привести высказывание Л. Н. Гумилева о влиянии культуры кочевых народов Великой степи на народы Европы: «Кочевники вообще, а хунны и тюрки в частности изобрели такие предметы, которые ныне вошли в обиход всего человечества как нечто неотъемлемое… Такой вид одежды, как штаны, без которых современному европейцу невозможно представить себе мужской пол, изобретены кочевниками еще в глубокой древности. Стремя впервые появилось в Центральной Азии между 200 и 400 гг. Первая кочевая повозка на деревянных обрубках сменилась сначала коляской на высоких колесах, а потом вьюком, что позволило кочевникам форсировать горные, поросшие лесом хребты. Кочевниками были изобретены изогнутая сабля, вытеснившая тяжелый прямой меч, и усовершенствованный длинный составной лук, метавший стрелы на расстояние до 700 м»[33 - Гумилев Л. Н. В поисках вымышленного царства. М., 1992. С. 28.]. Такая конструкция лука позволяла использовать крупные и тяжелые наконечники стрел, пробивавших любые доспехи. Гунны атаковали врага в конном строю, имевшем форму клина и при сближении осыпали противника градом стрел. В ближнем бою они сражались метательными копьями, мечами и арканами, которыми опутывали врага, сбивали его с коня и валили на землю.

Влиянию и политическому господству гуннов в Восточной Европе подчинилась и часть славян, заселявших лесостепи и степи между нижним течением Дуная (Истра) и бассейном Днепра (Борисфена). В этом аспекте представляют значительный интерес сообщения ромейского историка VI в. Иордана, приведенные им в труде «О происхождении и деяниях гетов» в 550–551 гг.: «Эта страна, то есть Скифия… имеет с востока… берег Каспийского моря в самом его начале, с запада – германцев и реку Вистулу, с полуночи, то есть с севера, окружена Океаном, с юга – Персией, Албанией (Восточное Закавказье), Иберией (Грузия), Понтом и нижним течением Истра, который называется Данувий… А по той стороне, которая примыкает к Понтийскому морю, она покрыта небезызвестными городами: Борисфениды (видимо город в устье Днепра), Ольвия, Каллипода, Херсона, Феодосия, Карей, Мирмекий и Трапезунта… Посередине этой Скифии есть место… а именно горы Рифей, которые изливают широчайший Танаис (Дон), впадающий в Меотиду… к северу, от истока реки Вистулы на огромных пространствах обитает многочисленное племя венетов. Хотя теперь их название меняются в зависимости от различных родов и мест обитания, преимущественно они все называются славянами и антами. Славяне живут от города Новиетуна (видимо город Новиодун на правом берегу Дуная) и озера, которое называется Мурсианским, вплоть до Данастра (Днестра) и на севере до Висклы (Вислы); болота и леса заменяют им города. Анты же, самые могущественные из них, там, где Понтийское море делает дугу, простираются от Данастра вплоть до Данапра (Днепра). Эти реки удалены друг от друга на много переходов»[34 - Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I. (I–VI вв.). М., 1991. С. 107–109.]. По сообщениям Иордана, вождь готов Херманарик подчинил своей власти венетов, славян, и росомонов. Но в 375 г. гунны перешли Дон, разгромили готов, а Херманарик покончил с собой. Венеты, славяне и росомоны освободились от власти готов. Затем последовал развал готского союза: остготы подчинились гуннам, а вестготы ушли за Дунай. Новый предводитель остготов Винитарий попытался освободиться от власти гуннов в конце IV в. Среди остготов произошел раскол, так как другой их вождь Гесимунд остался верен гуннам. Винитарий двинул свои войска на Восток – «в пределы антов. И когда подошел к ним, был побежден в первой стычке, затем повел себя более храбро и вождя их по имени Боз с сыновьями его и 70 знатными людьми распял, чтобы трупы повешенных удваивали страх покоренных», – свидетельствует Иордан. Новые сражения с гуннами и их союзниками принесли успех Винитарию. Однако вождь гуннов Баламер смог собраться силами и в третьем сражении сокрушил готов Винитария, окончательно подчинив их. Сам Винитарий погиб в сражении от стрелы, ударившей его в голову. Так, к началу V в. на юге Восточной Европы сложилась мощная гуннская держава, в состав которой вошли земли и население Таврии (за исключением Херсонеса с округой), кочевые и оседлые народы степного Причерноморья, где значительная роль принадлежала остготам, степные и лесостепные территории по берегам Днестра, Южного Буга, Днепра и Дона, где господствующее положение занимали славяне, анты и росомоны. Политическая обстановка подталкивала славян и антов к союзу с гуннами, что позволяло им сохранять свою автономию и независимость от готов. Естественно, славяне и анты юга Восточной Европы приняли живое участие в походах гуннов на имперские владения в первой половине V века. Косвенные свидетельства об участии славян и антов в походе гуннов на Ромейскую империю под предводительством Ругилы относятся к 431–432 гг. Тогда об этом сообщил Константинопольский патриарх Прокл. Более определенно можно говорить об участии славян в походе гуннов 448–453 гг. на имперские владения под руководством Атиллы. Об этом свидетельствовал в своей «Истории» ромейский дипломат Приск, принимавший участие в посольстве, направленном императором Феодосием II (408–450 гг.) к Атилле в 448 г. Разгром гуннов в битве на Каталаунских полях в 451 г., смерть Атиллы в 453 г., повлекли за собой возвращение гуннов в южные степи Восточной Европы и распад гуннской державы. Славяне-росы и анты вновь обрели независимость. Остготы ушли на запад – в Паннонию, где на границах Римской империи образовали свое государство. Для Ромейской империи это было время серьезнейших богословских исканий и конфессионального раскола Вселенской христианской Церкви, определившегося после IV Вселенского Собора (451 г.). Тогда большая часть христианских общин Сирии, Палестины и Египта отпала от ортодоксального учения о божественной и человеческой природах Христа, и признала только одну его божественную природу. Учение об одной природе Христа и дало название новому течению, сложившемуся как конфессия монофелитства.

После распада державы часть гуннов вернулась в степи Причерноморья или ушла восточнее. Гуннское племя альтциагиров переселилось в Крым. По свидетельству Иордана альтциагиры «летом кочевали по степям на обширных пространствах, а зимой возвращались к Понтийскому морю» и кочевали близ Херсонеса. Готы-тетракситы оставили за собой горный Крым и Керченский полуостров. Влияние гуннов в восточном Крыму сохранялось лишь до начала VI в. При императоре Юстине (518–527 гг.), согласно свидетельству Прокопия Кесарийского, здесь водворилась ромейская администрация. Об этом же свидетельствует и надпись царя Диптуна. Ромейские императоры стремились установить полное господство в юго-восточной части Крыма и на Тамани. Гуннским вождям присылались богатые подарки, в кочевья гуннов посылались христианские миссии. При императоре Юстиниане I (527–565 гг.) вождь боспорских гуннов по имени Горд, во время пребывания в Константинополе, принял христианство и признал себя вассалом империи. В боспорских городах размещались ромейские войска. Однако все это вызвало недовольство гуннской военной знати и жречества, что привело к организации заговора. После возвращения из столицы Ромейской империи Горд попытался запретить язычество и уничтожить языческих идолов, но это привело к восстанию против него. Убив Горда, гунны напали на боспорские города и разгромили часть ромейских гарнизонов. Боспор вновь охватило пламя войны. Но базилевс Юстиниан I отправил туда части регулярной армии, которые отбросили и разгромили гуннов. После чего Боспор полностью вошел в состав империи. К середине VI в. позднеантичная христианская Империя Ромеев, вступившая в эпоху расцвета, стала твердой ногой в своих владениях в Таврии.

Глава II

Отношения Ромейской империи с народами Восточной Европы и их соседями в период расцвета и кризиса позднеантичной эпохи VI–VII вв.

VI столетие стало переломным в отношениях империи со славянством. Вследствие славянской экспансии к VII в. неузнаваемо изменился этнический облик и социально-экономические условия жизни Балканского полуострова. Благодаря значительному количеству исторических сочинений, эти события нашли яркое освещение в научной литературе. Но, несмотря на это, и в исторических источниках, и среди большого круга исследователей сохраняется ряд спорных вопросов, касающихся этнонимов отдельных племен, этнического состава варварских отрядов, вторгавшихся на территорию империи и заселявших ее. Требует уточнения хронология многих событий, связанная с ведением военных действий, переговоров, осуществлением посольских миссий, заключением мирных договоров и союзов.

Раздел 1

Владения империи в Южном Крыму и на Боспоре в VI в.

Император Юстиниан Великий, установивший власть империи над Боспором, восстановил и укрепил оборонительные сооружения Пантикапея. В стране были размещены гарнизоны, в состав которых входили отряды готов-федератов. Ромейская администрация взяла под свой контроль территории Таманского полуострова и Восточного Приазовья. Пантикапей превратился в крупный морской порт, а Керченский пролив стал оживленной морской артерией. Подъем ремесла и рыболовство оживили экономику древней столицы Боспора. Здесь процветало производство строительных материалов, гончарное дело. В окрестностях столицы оживилось сельское хозяйство. Значительно выросла торговля Крыма с империей. В обмен на ромейские товары отсюда вывозились меха, кожи, скот и много рабов. Из Херсона, кроме того, везли соль – предмет исконного промысла херсонесцев. Торговля Херсона с империей шла хорошо известным морским путем – в Малую Азию и Константинополь. В VI в. наблюдалось значительное развитие судоходства на Черном море. Для Херсона, Боспора и Лазики ромейским правительством была даже установлена морская повинность, состоявшая в поставке государству судов и их снаряжении. В Херсоне было развито рыболовство, виноделие, производство строительной керамики, кирпича, черепицы, обработка камня. Через Боспор налаживались экономические связи с оседлым населением и кочевниками Приазовья и Северного Кавказа. Херсон и Боспор стали центрами мирных сношений с гуннами, аланами, готами, славянами. Именно в среде этих варварских племен империя черпала наемное войско, столь необходимое ей для завоеваний на Западе и нескончаемых войн с Ираном на Востоке. Ромейское купечество привозило сюда драгоценные товары Востока – пряности, ароматы, жемчуг, роскошные ткани, ювелирные изделия. Археологические раскопки Херсона и других городов Крыма свидетельствуют о ввозе в Таврику в то время металлических изделий, сельскохозяйственного инвентаря, стеклянной и керамической посуды, различных тканей[35 - История Византии. Т. I. М., 1967. С. 335.]. Возможно, что из Малой Азии в Херсон ввозился и хлеб, в котором нуждалось многочисленное население этого города.

Религиозным центром Боспора стала базилика, располагавшаяся на месте современного храма Иоанна Предтечи. Рядом с ней был сооружен баптистерий. Храмы появились и в других поселениях Боспора VI в. Город управлялся викарием – начальником ромейского гарнизона. Викария назначали в Константинополе. Власть империи утверждалась и на южном берегу Крыма. Из сочинений Прокопия Кесарийского известно, что здесь были сооружены две крепости: Алуста и Горзубитах (вероятно на территории современной Алушты и Гурзуфа)[36 - Прокопий Кесарийский. О постройках. Пер. С. П. Кондратьева. – ВДИ. 1939, № 4.]. Появление этих оборонительных укреплений на южном берегу полуострова означало, что империей полностью контролировался морской путь из Херсона на Боспор. Так была воссоздана римская система контроля за крымским побережьем и каботажным судоходством. В подвластных империи городах и областях Таврики вводилась ромейская налоговая и административная система. Чаще всего в руках командиров ромейских войск, расквартированных в Херсоне или Боспоре, сосредотачивалось как военное, так и гражданское управление.

Из трудов Прокопия известно также о сооружении в правление Юстиниана I так называемых «длинных стен» для защиты страны Дори. Большинство ученых склоняется к мысли, что страна Дори – это территория, которая впоследствии стала называться Готией или Климатами, то есть горный, юго-западный Крым. Длинные стены – также реально существовавшие оборонительные сооружения, перекрывавшие легкодоступные ущелья горной Таврии и препятствовавшие продвижениям кочевников в глубь Дори и к Херсонесу[37 - Один фрагмент «длинных стен» был выявлен в первой половине 80-х гг. XX в. при археологических работах в балке Каралез под Мангупом. – Прим. автора.].

При базилевсе Юстине II (565–578) в древней столице Боспора разместился дука – начальник всех ромейских войск в Таврии. Внешнеполитическая обстановка для империи в последней трети VI в. стала ухудшаться. Поэтому имперские наместники стали совершенствовать систему оборонительных укреплений полуострова. Это время характеризуется ослаблением позднеантичной империи, начинавшей испытывать большие финансовые затруднения, военные неудачи и новые вторжения варваров. Не обошел стороной этот процесс и Крым. Сюда вплотную подошли орды кочевников-тюрок. В начале 570-х гг. они завоевали земли между Азовским морем и Кавказским хребтом. В 576 г. тюрки вторглись на земли Боспора и разграбили его столицу.

Тюркская угроза стимулировала развитие оборонительной системы позднеантичного Херсона. Видимо тогда, по распоряжению Юстина II, и были проведены очередные работы по укреплению западного участка оборонительных сооружений города. Новая линия стен и башен была построена западнее древнего христианского комплекса церковных зданий и окончательно взяла их под свою защиту. Возможно тогда же, на стыке западного и южного участков городских укреплений, был достроен большой фортификационный комплекс, названный «Святыми» (или «Красивыми») воротами. В 581 г., по свидетельству ромейского автора Менандра Протектора, тюрки подошли к Херсону, пытались приступом взять его[38 - Менандр Протектор. История. Вступ. статья, пер. и коммент. И. А. Левинской, С. Р. Тохтасьева // Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I. (I–VI вв.). М., с. 325.]. Но они были отброшены от стен города войсками ромеев и готов. Поражение, понесенное под стенами Херсона, не прошло бесследно для тюрок. С ними был заключен мирный договор на условиях, выгодных для Херсона. В том же году после смерти кагана Арсилы тюркское государство распалось. Остатки тюрок были вынуждены уйти из Крыма.

После скорого заключения мира с тюрками началось массовое строительство крупнейших городских храмов. Именно тогда в городе достраивались или возводились вновь многие храмы и церковные здания. В древней части города была построена капелла-мартирий с подземным мавзолеем. В северной – возвели самый крупный баптистерий-крещальню с большой круглой купелью, вырубленной в скале. У морского побережья – резиденцию городского епископа с одной из крупнейших базилик, идентифицируемой с храмом апостола Петра. Западнее построили два храма, названные уже в XX в. археологами как «северная базилика» и «базилика в базилике». В северо-западной части города, близ городских стен были отстроены такие церковные комплексы, как «базилика на холме» с кладбищем и часовней, а также «западная базилика», отождествляемая с «домом св. Леонтия». Видимо, последний представлял собой комплекс женского монастыря. На углу левого нефа храма находилась крещальня с купелью, по обеим сторонам которой располагались погребения местных церковных иерархов. В галерее, примыкавшей к базилике с юга, могла размещаться богадельня. С севера к комплексу примыкала крестообразная в плане капелла-мартирий со склепом. Рядом с «северной базиликой» была построена городская баня, вымощенная камнем и имевшая горячее отопление.

Город продолжал оставаться главным опорным пунктом империи в Крыму. Здесь и на севере имперских владений он по-прежнему являлся наиболее крупным центром ремесленного производства и обмена, к которому преимущественно тяготело и сельское население полуострова.

* * *

Из сочинения Прокопия Кесарийского (559–560 гг.) «О постройках»[39 - Прокопий Кесарийский. О постройках. Пер. С. П. Кондратьева. – ВДИ, 1939, № 4.]: «Он (Юстиниан) воздвиг там (в Южном Крыму) и два укрепления, так называемое Алуста и в Горзубитах. 12. Особенно он укрепил стенами Боспор; с давних времен этот город стал варварским и находился под властью гуннов; император вернул его под власть римлян. 13. Здесь же на этом побережье есть страна Дори, где с древних времен живут готы, которые не последовали за Теодорихом, направлявшимся в Италию. Они добровольно остались здесь и в мое еще время были в союзе с римлянами, отправлялись вместе с ними в поход, когда римляне шли на своих врагов, всякий раз, когда императору было это угодно. 14. Они достигают численностью населения до трех тысяч бойцов, в военном деле они превосходны… 17. Так как казалось, что их местность легко доступна для нападения врагов, то император укрепил все места, где можно врагам вступить, длинными стенами и таким образом, отстранил от готов беспокойство о вторжении в их страну врагов.

Раздел 2

Империя Ромеев и славяне в VI–VII вв.

Столкновение империи ромеев со славянским миром в VI в.

Уже с начала VI в. славянский мир Восточной Европы вновь и всерьез, но уже самостоятельно заявил греко-ромейской цивилизации о намерениях изменить этнополитическую картину на северо-восточных рубежах и территориях империи в свою пользу. В сочинениях Иордана рассказано лишь о расселении славян и их отношениях с другими народами Восточной Европы в V веке. Однако, оценивая политическую ситуацию своего времени (конца 40-х гг. VI в. при завершении работы над «Гетикой»), этот автор кратко отмечал, что венеты, анты и славяне «теперь свирепствуют повсюду по грехам нашим». Рассказывая о венетах, антах и славянах в V в., Иордан упомянул и о «роде Россомонов», изменившем готскому вождю Херманарику[40 - Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I. С. 113.]. Немногим позднее, в 555 г. сириец Захария Ритор также свидетельствовал о могучем народе «Рос», видимо, занимавшим территории к западу от реки Дон. Отечественные исследователи Н. В. Пигулевская[41 - Пигулевская Н. В. Имя «Рус» в сирийском источнике VI в. н. э. М., 1952.], Б. А. Рыбаков[42 - Рыбаков Б. А. К вопросу о методике определения хронологии новгородских древностей. – СА, 1959, № 4.], Е. Ч. Скржинская[43 - Иордан. О происхождении и деяниях готов. Getica. Вступ. статья, пер. и коммент. Е. Ч. Скржинской. М., 1960. С. 279.] сопоставляют термины «Россомоны» и «Рос» с этнонимом «Русь». Противоположны этой точке зрения утверждения исследователей А. И. Попова[44 - Попов А. И. Названия народов СССР. Введение в этнонимику. Л., 1973. С. 54–56.] и Г. С. Лебедева[45 - Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л., 1985. С. 186, 225.], которые считают эти сопоставления абсолютно беспочвенными и основанными на грубой ошибке в понимании свидетельств Захарии Ритора. Так или иначе, но к началу VI в. славянство заняло значительную территорию Восточной Европы и в нижнем течении Дуная вплотную подступило к границам Империи Ромеев.

На основании свидетельств Прокопия Кесарийского, изложенных в сочинении «Готская война» (551 г.), можно предполагать, что славяне обосновались на севро-востоке Нижней Мизии (в Добрудже) вскоре после 511 г., а ромейская администрация так и не смогла восстановить контроль над этой территорией. Тогда и позднее ромеи воздвигли и перестроили здесь целый ряд крепостей, таких, как Силистрия (Доростол), Квестрис (Голеш), Палматис (Светослав), крепость св. Кирилла, Улмитон (Меджидия), Адина. Однако, по словам Прокопия, «варвары-склавины, постоянно скрываясь в этих местах и всегда устраивая тайно засады на идущих здесь, делали непроходимыми тамошние места…»[46 - Прокопий Кесарийский. История войн. Вступ. статья С. А. Иванова, пер. и коммент. С. А. Иванова, Л. А. Гиндина, В. Л. Цымбурского // Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I… С. 207, 249.]. Косвенным свидетельством того, что славяне стали оседать в империи на рубеже V–VI вв., может служить топонимика: в трактате «О постройках» Прокопий перечислял сотни названий крепостей, среди которых от двух до девяти могут со значительной степенью вероятности считаться славянскими. Те из них, что поддаются локализации, концентрируются выше по течению Дуная в районе Ниша и Пирота[47 - Иванов С. А. Оборона балканских провинций Византии и проникновение «варваров» на Балканы в первой половине VI в. – ВВ, 1984, т. 45.]. Уже под 517 г. Аммиан Марцеллин сообщал об опустошении Македонии и Фессалии вплоть до Фермопил и Старого Эпира «гетскими всадниками». Этих «гетов» многие исследователи склонны рассматривать как этнически смешанное объединение, куда входили склавины и анты.

Византия и славяне в первой половине VI – начале VII в.

Византия и славяне во второй половине VII в.

Следующее вторжение славян последовало где-то в промежутке между 518 и 527 г. Тогда «анты… перейдя реку Истр (Дунай), огромным войском («стратос» – греч.) вторглись в землю ромеев». Командующий войсками Фракии племянник императора Юстина Герман, «сойдясь с вражеским войском и пустив в ход все силы, одержал победу и перебил почти всех» (антов). Этим Герман как полководец стяжал себе великую славу и уважение среди варваров, но, как видно, победа стоила ромеям предельного напряжения «всех сил». С этого времени (527 г.), по словам Прокопия, совершались частые походы славян в глубь империи.

Правление Юстиниана Великого (527–565 гг.), с именем которого связан расцвет позднеантичной империи, и ее предельное расширение никак не повлияло на развитие отношений со славянским миром. В 530–531 гг. командующим войсками Фракии был назначен талантливый и верный императору полководец Хилвудий, ант по происхождению. За три года его пребывания в этой должности ни гунны, ни анты, ни склавины не могли перейти Истр, «но ромеи, часто вступая с Хилвудием на противоположный берег, убивали и порабощали тамошних варваров». В 535 г. Хилвудий вновь предпринял карательную экспедицию с небольшим войском против славян. Но на левобережье Дуная склавины встретили его «всем народом». В жестокой битве ромейское войско было полностью разгромлено. Там же пал и его полководец. По словам Прокопия: «… с тех пор стала река всегда доступна для варваров». Вскоре после этого, видимо, в 537 г. «анты обрушились на область Фракии, многих ограбили и поработили из тамошних ромеев». Это самое раннее упоминание о захвате славянами пленников в империи.

Менее удачным оказалось вторжение склавинов на территорию империи в конце 545 г. Их «огромное полчище» перешло Дунай и разграбило земли Западной Мизии. Но вскоре путь склавинам преградило ромейское войско Иоанна Фагаса и их союзников германцев-герулов. В бою склавины были разбиты. Множество их погибло, а взятых в плен скоро отпустили восвояси. Но в конце 547 г. уже хорошо организованное конное войско склавинов («стратевма», по свидетельству Прокопия) перешло Дунай и прошло «по всему Иллирику вплоть до Эпидамна (Диррахия), убивая и порабощая… людей… и грабя имущество». Тогда же склавинами было взято множество крепостей. Военачальники Иллирика с пятнадцатитысячным войском следовали за варварами, но не осмеливались приблизиться к противнику. «Стратевма» склавинов в том набеге прошла в глубь империи более 200 км и в том же году вернулась обратно за Дунай. Весной 549 г. князь лангобардов Ильдигис с шеститысячным войском из склавинов и германцев выступил на помощь остготам Тотилы в Северной Италии. Его стратевма пришла в Венецию, а затем встретила войска ромеев под командованием Лазаря. В развернувшемся сражении ряды ромеев были опрокинуты, многие из них погибли. Но Ильдигис не соединился с остготами, а перешел Дунай и возвратился в земли склавинов.

События второй половина VI столетия еще ярче доказали, что славянскую экспансию на Балканах империя остановить не в силах. Весной 550 г. новое войско склавинов, численностью не более чем в три тысячи воинов форсировало Дунай без какого-либо сопротивления со стороны имперских войск. Склавинская дружина перешла реку Марицу и разделилась на два отряда. В одном насчитывалось 1800 воинов, в другом – 1200. Больший по численности отряд остался во Фракии, а другой двинулся в Иллирик. Имперские войска, посланные навстречу этим отрядам, были разгромлены славянами и «нашли спасение в беспорядочном бегстве». Тогда Юстиниан Великий послал против склавинов одного из лучших полководцев империи – кандидата Асвада с отборными и многочисленными отрядами конницы из фракийской крепости Цурул. Однако элитные императорские войска были опрокинуты славянской дружиной. Часть ромеев была перебита, часть вновь спаслась бегством. Асвад попал в плен и был сожжен на костре. Затем последовало разорение фракийской и иллирийской провинций и взятие многих крепостей. Крупнейшей из них стал фракийский город Топир (Ксанти), расположенный в 12 днях пути от Константинополя. Склавины выманили ромейский гарнизон из города, где и устроили ему засаду. Разгромив силы гарнизона вне стен, они повели приступ оборонительных сооружений. Население города попыталось отбить нападение. Горожане со стен лили на участников приступа кипящее масло и смолу из котлов, бросали камни и уже, казалось, отбили нападавших. Но славяне засыпали оборонявшихся тучей стрел и заставили их покинуть верхний ярус укреплений. С помощью осадных лестниц они ворвались на стены и взяли город. Затем последовало беспощадное избиение взрослого мужского населения, а женщины и дети были обращены в рабство. Этот поход склавинов сопровождался страшными зверствами и жестокостью по отношению к мирному населению империи. Славянские дружины беспрепятственно возвратились в свои земли за Дунаем, «гоня с собой бессчетные тысячи пленных».