Дельфины умирают в понедельник

– Неплохо, жаловаться не на что. Знаешь, сейчас снова стало модным устраивать романтические прогулки на лодках. За последние два месяца в аренду сдается именно для влюбленных парочек хотя бы одна лодка каждый день! Конечно, хватает и любителей полихачить на гидроскутерах, таких намного больше, чем влюбленных, но я сплю и вижу, как они через годик-другой тоже влюбятся и еще придут ко мне за лодкой! – улыбнулся мужчина.

– Выходит, ты особо и не жалеешь, что все так получилось? – и тут она поняла, что не совсем верно выразилась и быстро добавила: – я о том, что ты сменил сферу деятельности.

– Дело вовсе не в деньгах, само собой, здесь я их заработаю в десятки раз меньше, а может и в сотни. Мне некуда больше ехать, я никуда не хочу. Я даже подумывал о том, что судьба неспроста все так разбросала, и я точно не случайно тут оказался.

– Может и так, время еще покажет! – ответила она, мысленно благодаря судьбу, пославшую его на ее путь.

До дома Роузи оставалось идти не так уж и долго, а Дэвид толком о ней ничего еще и не знал, несмотря на то, что сам выложил самое основное о себе. Наверное, в нем играло помимо простого интереса еще и привитое с годами качество сделки – всегда нужно хотя бы что-то полезное получить взамен. И он решил, что пора уже расспрашивать ее, иначе она никогда не расскажет первая, по крайней мере, сегодня точно не начнет. О, как он ошибался! Она была готова рассказать ему все, от начала и до конца, только он должен дать понять, что ему это интересно, ведь жизнь у нее, как она посчитала, далеко не такая насыщенная и наполненная нереальными для большинства ее знакомых и ее самой событиями.

– Расскажи о себе, Роузи! Я вообще ничего о тебе не знаю, кроме того, что тебе двадцать шесть, ты живешь с сестрой на время сессии и не стесняешься первая звать мужчин в кафе! – добродушно пошутил Дэвид.

– Если честно, то мне вообще не страшно звать кого-то первой. Не знаю почему, но мне кажется, что если ждать, что тебя позовут первой, то можно вообще никогда не дождаться, и в чем тогда смысл? – она развела руками в стороны и улыбнулась.

Дэвид смотрел на нее и восхищался – сколько в ее непринужденных жестах и улыбке красоты, сколько в ней жизнерадостности и энергичности, а ведь именно это и нравится большинству мужчин. Вот кого привлекает гордая, напыщенная и вечно стремящаяся заставить мужчину поправить ей корону, женщина? Вот кому такая вообще нужна? Ведь человек должен быть простым, с изюминкой, но не тараканами, с хитринкой, но не подлостью, с таинственно манящей сексуальностью, но не развратной похотью. В большинстве своем, к счастью, такие женщины преобладают в общей численности, но только среди тех, у кого хорошо работает мозг и кто воспитан прилично и достойно, а вот таких уже не большинство, к сожалению…

– Я, пожалуй, расскажу тебе, но даже не знаю, с чего начать и что вообще рассказывать, – продолжила Роузи, – У меня всегда так: хочется рассказать тогда, когда молчу, а как приходит время говорить – словно дар речи пропадает!

– А ты начни с самого начала, например, что ты делала на выпускном и как долго пыталась о нем забыть? – спросил Дэвид, ожидая интересного рассказа.

– Неожиданно! Но ладно, слушай тогда, – усмехнулась Роузи: – Выпускной – это черта, которая отделяет нас от детской жизни и начала взрослой, хотя, мы в одиннадцатом классе уже далеко не дети! Этого момента мы ждали очень долго, потому что дальше открываются самые радужные перспективы, желание творить, быть увлеченным кем-то или чем-то. Вообще, выпускной – это один раз в жизни, это запоминающаяся история, которая никогда не повторится, это момент, когда тебе признается в любви кто-то из одноклассников, осознавая, что больше может и не предоставится возможность что-то вообще сказать. Наверное, никогда так сильно не осознаешь, что это было самое счастливое время, проведенное вместе, как во время выпускного! Конечно, всегда бывают и неприятные моменты, но о своей школьной жизни всегда вспоминаю с теплом, и о выпускном не старалась забыть, как некоторые, я старалась о нем навсегда запомнить! А у тебя, судя по всему, он прошел неудачно, да?

– Нет, почему же, хорошо прошел, просто меня на нем не было! Я в тот момент сломал ногу и провалялся на больничной койке! Аттестат забрал уже в начале следующего учебного года. Правда, ко мне приходили ребята, мы вместе продублировали выпускной – всю больницу на уши поставили, но было весело! И куда ты дальше попала, после выпускного? Какие радужные перспективы тебя встретили?

Тут Роузи замялась, будто ей задали очень неловкий вопрос, ответ на который давать очень неудобно, но нужно. Дэвид это заметил и спросил:

– Мне не стоило задавать этот вопрос, Роузи?

– Почему же? Все хорошо, просто радужные перспективы меня, увы, не встретили с распростертыми объятиями, все пошло немного не так, как я планировала, вот и задумалась на секунду, что бы изменилось, будь все немного иначе. А вообще, да, тема не очень приятная.

– Тогда может давай на другую поговорим? Например, расскажи мне, почему ты сейчас учишься именно здесь на заочном? И, кстати, ты что-то говорила о том, что тебе звонил отец, и это было одной из причин срыва. Может, я могу чем-то помочь?

Последние слова как будто что-то перевернули в Роузи, она отвернулась и закрыла лицо руками. Она стояла и плакала, сначала бесшумно, но через несколько секунд не выдержала и зарыдала. Дэвид пытался расспросить в чем дело, одновременно утешая ее и приобнимая, но ничего не помогало. Оставалось только ждать, когда она сама успокоится. Успокоилась она быстро, достала платочек, вытерла слезы, пожаловалась на то, что тушь размазалась и засмеялась. Смеялась она не весело, с надрывом, но, наконец, заговорила:

– Знаешь, я не думала, что расплачусь. Какой-то вечер странный – так и вынуждает меня реветь. Все в порядке с твоими вопросами, просто и мне есть о чем сожалеть, если совсем уж честно, и о чем ты меня не спроси – все имеет начало с того момента, после выпускного. Никогда не знаешь, что случится хотя бы через несколько дней, наверное, если бы знал – из дома даже не выходил бы. Помню, пошли мы с мамой в торговый центр, это было как раз через несколько дней, после того, как я окончила школу. Была такая прекрасная погода, настроение шикарное, и мы с мамой решили, что самое время идти за покупками – как-никак, а училась я очень хорошо, с золотой медалью окончила школу. Да-да! – кивнула и расплылась в улыбке Роузи, заметив удивленное выражение Дэвида: – И пошли мы покупать мне новую одежду для университета. Долго ходили, перемеряли кучу всего, почти до самого закрытия ходили, а потом присели в кафе на первом этаже, устали за целый день. Наверное, лучше бы мы туда не заходили.

Дэвид в очередной раз убеждался в том, что никогда не стоит ничего думать о человеке, пока он сам не расскажет свою историю. На вид Роузи, не принимая во внимание ее шикарный вкус, запах и хорошенькую фигуру, самая обыкновенная веселая девушка, беззаботная немного и наивная, однако никто и никогда не видит израненного сердца, никогда не знает, сколько слез вылили эти прекрасные глаза, не знает, как тяжело приходилось улыбаться, когда внутри все было переломано и перевернуто вверх дном. Роузи продолжала:

– Мы заказали пиццу и сок, поговорили, посмеялись, а потом заказали десерт и кофе. Было уже поздно. Когда мы доедали, мама решила позвонить папе, чтобы он приехал и забрал нас. Конечно, мы могли и сами добраться, но у нас было много вещей, сумок, да и у папы был выходной, поэтому мама и решила, что так будет проще. Помню, как мы вышли на крыльцо, все сумки поставили рядом и принялись ждать папу. Была такая чудесная погода, никогда не забуду. Мы много шутили, смеялись, и все было прекрасно, но в один момент из торгового центра вышли какие-то два пьяных парня. Один из них закурил сигарету и что-то стал громко говорить второму. Мы немного от них отошли, потому что неприятно слушать было, и дым я не переносила – у меня на него аллергия. Им, видимо, не понравилось, что мы от них отошли, и они стали к нам цепляться. Сначала более-менее нормально говорили, еще даже на «Вы» к маме обращались, а потом стали говорить всякие непристойные вещи, деньги стали сунуть, мол, за эскорт-услуги. Я так испугалась! Спряталась за маму и испуганно выглядывала из-за нее. И самое интересное, что рядом проходило множество людей, но совершенно никому не было дела, что два неадекватных человека пристают к женщине и девушке, они все как будто этого не замечали! Мама говорила, точно помню, что им не надо так себя вести, что она стоит с дочкой и просто просила оставить нас в покое. Тот, который курил сигарету, услышал, что я – дочка, и тут же стал лезть ко мне, хватать за руки. Я стала кричать и прятаться за маму, я так тогда испугалась! Мама пыталась не пропускать его, но в это время второй тоже подошел и стал трогать маму.

В этот момент голос Роузи сорвался и она на некоторое время замолчала, но не заплакала, сдержалась. Дэвид молча взял ее за локоть и предложил не продолжать, если ей тяжело говорить об этом, но она продолжила:

– Я не знаю, какими нужно быть животными, чтобы вести себя вот так! Они смеялись, лапали то меня, то маму, и минуты, казалось, тянулись бесконечно, они превращались в часы. Я так ждала, когда же приедет папа и заберет нас, чтобы поскорее забыть весь этот ужас! Помню, как мама заплакала и что-то сказала о том, что они ведут себя, как животные, и второй потащил ее в сторону. В этот момент я заметила, как в паре метров от крыльца остановилась папина машина, и я закричала что есть силы, стала звать его. Он стал бежать в мою сторону, и я хотела рвануться к нему, но меня держал один из них за руку. Когда подбежал папа, он меня отпустил. Папа спросил меня, что случилось, но я не могла выговорить ни слова от шока, и когда он стал спрашивать, где мама, я только смогла показать головой в ту сторону, куда второй потащил маму. В этот момент этот урод ударил ее по лицу, папа что-то громко крикнул и сразу же побежал к ней. Тот, который стоял возле меня, тоже побежал за ним и попытался его схватить, но не успел. Я не знаю, откуда у меня взялось столько смелости, но я тоже побежала и сзади набросилась на него. Не знаю, как там все происходило, но он сбросил меня с себя, а когда я поднималась с земли, то увидела как тот, который ударил маму, лежит на земле и не шевелится, раскинув руки в стороны, а второй стал бросаться на папу. Потом у него в руках оказался нож и он начал им махать из стороны в сторону. Я помню, как он замахнулся на папу, и я закрыла руками лицо от испуга, а когда открыла, папа стоял и держал в руке нож, весь в крови. Я еле-еле подошла к нему, потому что ноги стали как ватные, они меня не слушались, а он только и сказал мне, что все будет хорошо. Я еще помню, как подошла мама, он обнял нас и сказал ничего не бояться. Эти двое лежали на земле и не двигались. А потом мы услышали скрип тормозов, это подъехала полиция, и я только тогда заметила, что вокруг собралась огромная толпа. Они, полицейские, что-то стали кричать, и папа еще раз нам повторил, что все будет хорошо, и вышел вперед, подняв руки. Полицейские стали его бить и надели наручники, хотя он вообще не сопротивлялся. Я словно окаменела, а мама стала подбегать к ним и пытаться объяснить, в чем дело, но ее очень грубо оттолкнули. Потом подъехала еще какая-то машина и скорая помощь. К нам подошли какие-то люди, они сказали, что они сотрудники полиции и попросили нас пройти к машине. Мы даже вещи свои никакие не забирали, сразу пошли. Все, что я увидела, когда мы сидели в машине и уже отъезжали, как папу грубо заталкивали в полицейскую машину, а одного из этих двоих несли на носилках к скорой помощи. Все так быстро произошло, что я не могла прийти в себя, и очнулась только тогда, когда мы сидели в отделении и мама держала меня за руку. Мы просидели там до утра, давали показания, повторяли одно и то же по несколько раз. А потом я видела одного из них, когда нас еще несколько раз вызывали в милицию, и он утверждал, что это папа на него набросился. Как ни странно, одна камера торгового центра не работала, а вторая не захватила того момента, как второй ударил маму по лицу. И в итоге папу посадили на двенадцать лет… Тот, что с ножом на него бросался, второй… В общем, папа у него нож отобрал и ударил им его в живот, он умер в больнице, а у первого какие-то проблемы со здоровьем начались, он в реанимации лежал. Вот с того момента у меня все в жизни пошло не так, как я планировала: я никуда не поступила ни на тот год, ни на следующий. Маме нужна была поддержка, она просто не справлялась и плакала каждый день, хотя и я тоже, но все-таки хоть как-нибудь пыталась ее успокоить. Вот, с тех самых пор я знаю, как это видеть несколько раз в год папу, знаю, как несправедлива бывает жизнь, и просто не могу понять, за что все это нам, просто за что?

Дэвид молчал и ничего не говорил, когда Роузи уткнулась ему в грудь, он крепко обнял ее и не отпускал. За эти несколько часов, казалось, он нашел родственную душу, с которой ему было что разделить – воспоминания, ту часть жизни, которая никого не интересует, ведь в конечном счете сейчас многих интересует размер твоего счета в банке, но никак не состояние души и пережиток прошлого. Дэвид только поинтересовался, спустя какое-то время, почему на суде дали так много, а Роузи пояснила, что папа отвечал судье, который давил на него, что тот не должен был пускать руки в ход и тем более уж брать нож, что он сделал бы все точно так же, повторись эта ситуация снова, и даже когда он выйдет, без раздумий сделает все снова, если такая ситуация возникнет еще раз.

– Мама на суде плакала, и я плакала, мы просили не давать папе такой долгий срок, но нас никто даже не слушал, они сделали из папы какое-то чудовище, – сквозь слезы говорила Роузи, – А когда я сегодня говорила, что он мне звонил… Я так за него боюсь! У него такое слабенькое здоровье было, которое очень сильно подкосила тюрьма. Сам знаешь, в каких условиях они там находятся!

– Ему осталось всего три года, – посчитал Дэвид, – Будем надеяться, что все будет хорошо. А вообще, у тебя лучший отец в мире, я горжусь такими людьми, которые за свою семью готовы на что угодно!

– Я его очень сильно люблю и мне так страшно, так страшно его потерять! Я его не видела уже полгода…

– Роузи, все будет так, как должно быть, ты просто не думай о плохом. Он там уже девять лет, он справится, осталось по сравнению с этим сроком совсем ничего. Не падай духом! – басом проговорил Дэвид и крепко сжал ее за плечи.

Конечно, уверенности это не дало, но успокоило, потому что это именно то, что нужно в такие моменты, в моменты отчаяния и слабости – сильное плечо рядом. Наверное, проще всего открываться малознакомым людям и более всего тем, к кому возникла взаимная симпатия – в такие моменты просто хочется ни о чем не думать, вывалить все что внутри на собеседника, рассказать как есть, прошептать, да хоть прокричать то, что приходится скрывать, о чем приходится молчать, и пусть думает этот собеседник, что хочет! Пусть уйдет, если того пожелает, пусть, но об этом вряд ли придется жалеть, ведь именно в тот момент это было нужно. И в этот вечер каждый из этой пары хотел что-то сказать, не быть непонятым, и не быть поднятым на смех. Хотелось рассказать все тайны и секреты, только после таких душевных откровений не очень хочется разговаривать дальше, хочется прийти поскорее домой и заняться чем угодно: принять душ, сделать побольше пены, негромко включить музыку и просто расслабиться, подумать о том, какой будет связь завтра с тем, кому доверился сегодня.

Роузи попыталась немного пошутить о своем лишнем весе, которого на вид абсолютно не было, что-то рассказывала о маме, которая переехала жить к сестре, лишь бы не находиться в доме без мужа, пыталась всячески поддержать разговор, но он не клеился, абсолютно. Дэвид почувствовал, что пора уходить. Стоило провести девушку прямо к дому, мало ли что могло случиться, дураков хватает ведь…

На прощание Дэвид приобнял Роузи и сказал, что он был очень рад ее видеть и поблагодарил за великолепный подарок, на что она ответила:

– Береги себя, Дэвид! Надеюсь, что я не потеряю тебя! – и, положив на секунду руку на его плечо, резко развернулась и в течение нескольких секунд скрылась за темной, пошарпаной дверью подъезда.

Дэвид постоял еще около минуты, посмотрел вслед ушедшей девушке и подумал о том, что вечер прошел хорошо. Он был какой-то живой, не такой, какие бывают на корпоративах и загородных встречах, когда встречаются все «сливки» общества, впитавшие в себя самые недосягаемые вершины, которых не достичь обычным людям: то вседозволенность, власть, миллиардные состояния и многие другие возможности, которых лишен практически каждый второй. Дэвид был на таких встречах, он прекрасно знал, что там творится и какие ведутся бездушные разговоры, ведь мало кто проходил путь с самых низов, а с такими говорить редко интересно, ведь жизни, как таковой, они мало видели. И Дэвид действительно был рад встретить такого открытого и нужного человека, каким он и являлся сам. Правда, ему пришлось спуститься немного с тех вершин, на которые он честно забрался: видимо, на такие вершины нужные люди не заходят, а ему ведь и нужен был именно такой человек, как она. И он это понял, почувствовал, не смог объяснить, но в этом и не нуждался.

Мужчина уверенно зашагал по мокрому асфальту, даже не чувствуя холода, все думая о том, что же будет дальше, а так же о том, что дома его ждет чашка вкусного латте, какая-нибудь еще не прочитанная книга, которую читала мама и осознание одной вещи: теперь счастье рядом.

Глава 6

– Ну ничего себе зарядочка! – вслух сказал Дэвид и потащил огромную охапку дров внутрь деревянного домика.

В порту, где находится прокат различной гидротехники, построен очень красивый, специально для складирования и заполнения разной документации, а так же для отдыха, дом. Прежний хозяин особо не старался за ним приглядывать – ему вполне хватало мастерских, где он зачастую после принятия алкоголя заваливался спать прямо на пол. А вот когда этим местом занялся Дэвид, все стало приобретать красивый оттенок. Каждое утро, примерно около семи часов, а иногда и на полчаса раньше, в воздух из камина врывалась тонкая струйка дыма – это означало, что хозяин прибыл и готов принимать гостей. Иногда к нему приходил на чашечку американо с самого утра сторож с соседнего склада, в котором находилось что-то непонятное и секретное, о чем сторож непременно упоминал. Когда он приходил к Дэвиду, то приветствовал его, потом устраивал минуту неловкого, однако уже привычного молчания, после чего обязательно следовало ждать историю о том, как ему стали доплачивать за незаинтересованность, мол, охраняешь – охраняй, а что там, в этих контейнерах и цистернах – знать не положено, тайна государственной важности! И так каждый раз. Дэвиду вовсе не надоедал этот странный, но добродушный пожилой мужчина, потому что иногда он приносил разные угощения – сушеную рыбу, вяленую, живую. Хобби у него такое – когда спать хотелось на дежурстве, он брал удочку, выходил на берег и ловил рыбу. Очень он уж странный человек, всех обычно ведь в сон клонит на рыбалке, а у него наоборот все! А иногда, когда смена была другого сторожа, истории приходилось слушать другие, например, о том, какая тяжелая жизнь, как в ней непросто и как мало платят. Правда, этот сторож приходил гораздо реже и гостинцев никаких не приносил, разве что кофе. Дэвид купил отличнейшую кофеварку, не пожалел денег, хотя она и стоила, примерно, как несколько зарплат сторожа. Любителю кофе этот маневр будет очень понятен, ведь лучше иногда не покушать на ночь, а выпить одну-две чашки крепкого американо. Кофе Дэвид пил под настроение: если оно было не очень хорошим и требовало каких-то эмоций, либо же наоборот притупляло их – это был крепкий американо, если же оно было хорошим и хотелось улыбаться – это был латте или в крайнем случае капучино. А вот сторожа не признавали никакого кофе, кроме американо – у них эта суровая привычка передавалась по родственной линии. Нет, родственниками они не являлись, насколько был осведомлен Дэвид, но что-то общее в них было точно, хотя бы то, что они выглядели, как две капли воды – оба с бритой головой и густыми усами.

Сегодня, спустя два дня после встречи с Роузи, у Дэвида планировался напряженный день – это был выходной, а значит, заказов будет очень много, по крайней мере забронированы были почти три четверти лодок. На управление некоторыми из них необходимо специальное присвоенное квалификационное удостоверение, которого, само собой, у отдыхающих не было, и иногда Дэвид выходил в плавание вместе с ними, но чаще всего в качестве рулевых нанимались специально обученные люди, с которыми Дэвид заключал контракты. Также вместе с этим небольшим персоналом на него работала тетушка в годах – она занималась бухгалтерией и сварливым полукриком на тех, кто выходил пьяным из лодки в конце плавания – она терпеть не могла пьяных, наверное, отчасти потому, что у нее муж алкоголик, от которого она ушла. И самое уж смешное было в том, что она проработала в этом месте всю свою жизнь, а это значит… Что ее мужем был тот самый прежний хозяин проката! И такое бывает, однако. Дэвиду было абсолютно без разницы, кто будет на него работать, лишь бы дело свое знал. А эта тетка дело свое более чем нужно знала и даже иногда вызывалась помогать Дэвиду, убеждая его в том, что в починке лодок она разбирается не хуже, чем ее алкоголик в алкоголе. Она даже утверждала, что сама перечинила большую часть техники, и один раз с таким энтузиазмом кинулась на помощь, что обронила нечаянно противовес в несколько десятков фунтов на ногу, загремев в больницу на несколько месяцев. После этого случая, она, конечно же, еще вызывалась помочь, но уже без прежнего энтузиазма.

Самым интересным дополнением являлся дежуривший неподалеку патруль полиции – частенько не на шутку разошедшихся гостей было непросто усмирить, вот ребята и стояли всегда начеку. Правда, чаще всего они спали, и когда они были нужны, ждать их приходилось немного дольше положенного, зато Дэвид каждый раз улыбался, когда полусонные стражи порядка грозно пытались вытолкать тех, кто буянил, а на лице их рисовалось самое невинное детское умиление и охота побыстрее вернуться и досмотреть свои сны. От американо они никогда не отказывались, ссылаясь на то, что он бодрит и не дает уснуть, брали с собой, выпивали в машине и через минут десять-пятнадцать крепко спали. Дэвид не раз предлагал им оставаться в доме, но они почему-то не соглашались, говорили, что в машине удобнее. Странные!

Дом сконструирован очень удобно, в нем предусмотрен камин – незаменимое средство избавления от депрессии и верный помощник прожигания времени. Дэвид любил подолгу возле него просиживать, вспоминая о чем-то из прошлого, а иногда даже открывал свою записную книжку и что-то там помечал. Сегодня, как никогда ранее, дрова были какими-то тяжеловатыми. Дэвид все списал на сырость, однако очень сильно удивился, когда бросил на пол охапку и услышал глухой звук тяжелого металла. Не удивительно, он нечаянно принес тяжеленный металлический брус вместе с дровами – ему просто было лень складывать по одному полену на руку, он сразу сгреб все, что смог и потащил. Не удивительно и то, что Роузи в какой-то миг подумала, что он ее сможет нечаянно сломать, обнимая, – точно сможет!

Не успел разжечь камин, как приехали первые клиенты – рыбаки. Для них было странным так поздно выходить на охоту, как они выражались, но тетка Хлоя сразу же завопила, что опять напьются и весло потеряют. Рыбаки поулыбались и исчезли. Следом за ними через полчаса приехала семейная пара и укатила на красивом катере. Время стало тянуться медленно, работы толком никакой не было, и Дэвид решил посидеть у камина, погреться и подумать о Роузи. Каждый человек любит думать о прекрасном, особенно о том, чего у него нет. Но, как правило, самое прекрасное всегда рядом, просто люди смотрят на это под неправильным углом. Вот, например, приятель Дэвида, Салли, все никак не мог найти себе женщину, бегал вокруг да около, все по барам, клубам – а толку? В таких заведениях крайне сложно найти достойную, одинокую и готовую поговорить по душам мадам — туда же все приходят либо потанцевать, либо выпить и потанцевать, либо компанией, либо очень скверной репутации девушки. И когда-то, в один прекрасный момент, Салли послушал совета Дэвида и просто обратил внимание на того, кто был все время рядом. А рядом была скромная и застенчивая Беатрис, которая работала продавцом в местном супермаркете, куда он частенько наведывался. Стоит сказать, что она была его одноклассницей и знакомы они были давно. Вот как-то Салли немного выпил и пришел в супермаркет, а потом ни с того ни с сего решил позвать в кино Беатрис, и даже от удивления сам разинул рот. А дальше все, как в красивом фильме – цветы, подарки, рестораны и из Беатрис, одетой в безвкусный свитер с собранными в пучок волосами на голове, получилась красивая и стройная девушка, в строгом платьице, красивой помадой на губах и блестящими длинными волосами. Любовь не только меняет людей, она еще и неглупых учит смотреть на некоторых людей и на некоторые вещи с других сторон. А если все-таки немного глуп, то, как ни крути, а рядом будет кто-то вроде Дэвида, значит, все так или иначе будет схвачено!

Салли часто задавал Дэвиду вопрос, мол, почему такой умный и богатый мужчина не нашел себе подходящую женщину? И Дэвид частенько задумывался над этим вопросом, вспоминал и искал свои ошибки, но никак не приходил к исчерпывающему ответу, а сейчас сидел у камина, смотрел на бушующий огонь и понимал, что просто не встретил того самого человека тогда, вот и все. Достаточно просто потерять веру в возможность его найти, особенно в тот момент, когда ты уже нагулялся, на все насмотрелся, перепробовал кое-что, а тебе вот-вот и третий десяток подходит к концу. Задумываешься – а хочется и детей, и семью, одному совсем не то! И в такие моменты, можно их назвать моментами отчаяния, подворачивается какая-нибудь девица, и думаешь – вот она, нашлась! Ну конечно, далеко не идеальная, но ведь и я не подарок. И все начинает вертеться быстро-быстро, и дети появляются, и квартиры, благо, деньги – дело наживное, но вот-вот и глядишь, как семья разваливается. И уже ничего не нужно, уже ничего не можешь склеить, и жену не любишь, понимаешь это, и чувствуешь, как она тебя не любит, и детей не бросишь. И что делать тогда? Вот именно во избежание такой ситуации, люди, у которых есть понятия «раз и навсегда», не размениваются ни по молодости, ни в моменты отчаяния на ненужных людей, они просто долго и терпеливо ждут, а свое, оно ведь всегда придет, быть такого не может, чтобы не приходило! Вот другое дело, когда ты все то, что принадлежало одному человеку, как и должно быть, разменял, растерял где-то по дороге… Не жди тогда чего-то хорошего и светлого – очень редко случится так, что судьба вознаградит тебя чем-то достойным! Достойным тебя – конечно, но не более того. И Дэвид ждал, долго ждал, и понял, что дождался, и оно того точно стоило, ведь если человек предназначен тебе, то что бы ни происходило вместе с ним – это точно лучший вариант! Во время первой встречи, точнее, первого свидания, он понял, что Роузи – та самая, и именно она ему нужна. Конечно, всякие обстоятельства в жизни бывают – когда тебе за тридцать, привык понимать, что некоторые вещи происходят по независящим от тебя обстоятельствам, неважно, что ты там хочешь. Поэтому Дэвид опасался лишь одного – что она уедет, исчезнет, не захочет больше видеться, а может и еще что-нибудь… Жизнь любит подкидывать сюрпризы, жаль только, что не в шоколадном яйце.

В дверь постучали. Дэвид отпустил свои мысли, повернулся в сторону двери и хотел крикнуть, чтобы входили, но не успел – в комнату в прямом смысле слова ввалился сторож. Сегодня у него был выходной, но он почему-то оказался здесь, и, не заметив стоящей у входа кочерги, споткнулся об нее и приземлился на четвереньки. Дэвида этот факт не позабавил нисколько – не в первый раз он где-то падает, это у него хобби такое, после рыбалки сразу. Он встал, довольно живо и бодро, протянул Дэвиду руку, а потом и некоторую часть своего ночного улова, посидел немного, выпил кофе и стал сетовать на свою одинокую старость. Он совсем недолго побыл, быстро ушел, а Дэвид вновь присел напротив камина. В голову лезли самые разные мысли, и главная из них была желанием поскорее увидеть Роузи. Сегодня был выходной день, практически самая большая прибыль приходилась на эти дни, поэтому Дэвид обычно оставался ночевать на выходные, продлевая время работы проката до поздней ночи. Но, как и полагается каждому чего-нибудь желающему мужчине, готовому горы свернуть ради своей идеи сделать приятное женщине, которая ему нужна, он решился пойти на самое откровенное безрассудство. Но, если уж совсем по правде говорить, то разве безрассудством является поведение, направленное на создание сюрпризов и организацию досуга с дорогим для тебя человеком?

Тетя Хлоя была возмущена – как это закрыть прокат? Правда, полиция была только рада этому известию, ведь это означало, что смена оплачивалась как положено, только можно было ехать домой, например, или выбрать более приятное место для парковки и отоспаться в машине. Они же странные, у них всякое может быть! Но Хлоя возмущалась недолго, ведь нужно еще было обзвонить всех забронировавших гидротехнику, принести свои извинения, ссылаясь не технические неполадки, и помочь Дэвиду устроить сюрприз – тройная оплата сегодняшней укороченной смены способна творить чудеса!

Мужчина сел в авто, завел его и не спеша двинулся из порта в центр города за необходимыми вещами, также собираясь заскочить к себе домой и переодеться в приличную одежду. По пути решил позвонить Роузи и предложить встретиться сегодня. Когда она не подняла, Дэвид немного занервничал, ведь нельзя было мероприятию не состояться! К его облегчению, после длинных гудков второго звонка, в трубке послышался милый голос:

– Привет, Дэвид!

– Привет, Роузи! Ты сохранила мой номер? – удивился он.

– А что, у нас все не настолько серьезно? – со смешком произнесла она.

– Ладно-ладно! Я тебе решил позвонить и предложить кое-что, от чего ты не сможешь отказаться. Надеюсь, ты сегодня не занята? – с надеждой спросил Дэвид.

– Вообще-то… – сделав выжидающую паузу, Роузи продолжила: – вообще-то нет!

– Вот и отлично, – выдохнул Дэвид: – Значит, сегодня в семь я за тобой заеду. Форма одежды спортивная, идет?