Час пробуждения

– Допустим.

– Ты знаешь, сколько человек рождается каждую секунду?

– Без понятия, но смею предположить, что много.

– Представляешь, какие нужны вычислительные мощности?

– Нет.

– Вот и я о том же, – Олег двинулся дальше и взял меня под руку, – я тоже не верю в судьбу, Сергей. Даже если мы все – это просто строчки тупого кода в чьей-то матрице вселенной, нужны такие мощности, что сломается любая машина. Это же сколько надо задействовать энергии? Света! А ведь мы тут мутируем, меняемся, придумываем нечто новое. Каждый год, каждое мгновение. Никаких мощностей не хватит, чтобы просчитать миллиарды душ в их последствиях. Просто я исхожу из того, что любая система стремится к покою. Миром правят самые ленивые. Они делают один раз и хорошо, чтобы их больше не трогали. Поэтому я не верю в сложность бытия. Все просто. Но мы, люди, привыкли все усложнять, и нам трудно поверить в простоту судьбы. В древности люди были уверены, что судьба неизменна, и все воспринимали как настоящий рок.

– А сейчас люди сильно поумнели.

– И создали кучу инструментов. Раньше люди думали, что их судьба – это единая нить, которую в любой момент по воле богов могут обрезать норны, однако со временем к людям начало приходить осознание – нить не одна, и вообще это паутина.

– У-у-у, пауки виноваты? – догадался я.

– Отчасти. Они как самые древние существа, обладающие феноменальной ментальной силой, плели не только целые миры и лабиринты, они плели и судьбы. Но я бы не стал приплетать их сюда. Извини за каламбур. Наш мир все-таки более молод, чем другие, и я не думаю, что пауки здесь хозяйничали. Только если уж совсем в какие-то доисторические времена.

– Ученые не нашли их следов. Только гигантских стрекоз да ракоскорпионов. Пауков же таких размеров не было, – напомнил я.

– Может, и были, но сплыли. Вернее, сплели себе портал да свалили, оставив на выживание всякую мелочь. Но мы уходим от темы. Так вот представь, что твоя линия тянется с самого дня рождения и до самой смерти. То есть присутствуют две точки. А из уроков геометрии выходит, что наша жизнь – это отрезок.

– А если точки смерти нет? – спросил я. – Что, если наша жизнь…

– Луч? – подхватил Олег. – Да, можно думать и так, но лучше думать, что наша жизнь – это вектор.

– То есть судьба имеет направление?

– Конечно. От рождения к смерти. Мы все умрем. Жизнь – это и есть промежуток между рождением и смертью. Но все это работает только в том случае, если смерть – конец жизни. В нашем же случае смерть – это конец жизни скафандра, но не нашего сознания. Выходит, что у человека сразу две линии. Усекаешь? И они не всегда идут параллельно.

– Ну ты загнул, – я присвистнул, – это уже какая-то астральная геометрия. Мы такое в школе не проходили. Выходит, что тело живет в векторе, а сознание как? По спирали или по кругу?

– А вот это, браток, уже от тебя зависит! – Олег довольно гоготнул и хлопнул меня по плечу. – Как хочешь, так и живешь, в этом уникальность нашего бытия и осознания сего факта. Хочешь быть вектором – будь им! Но ты, я уверен, пойдешь по спирали. Ведь нет ничего круче, чем сохранять свои сознание и память на следующем витке рождения и лично выбирать, кем быть!

– Хорошо, мы определились с вектором и спиралью. Дальше что?

– А дальше, Серега, то, что в мире семь с половиной миллиардов отрезков. Усекаешь? И они постоянно пересекаются между собой. Вот я и вот ты. Мы давно пересеклись и летим параллельно в одном направлении, потом что-то изменится, и мы разойдемся в разные стороны.

– Понимаю. Эдакое броуновское движение, только не частиц, а отрезков.

– Типа того, – кивнул Олег, – и весь этот кисель со стороны выглядит как паутина. Огромная такая. Ты же знаешь, из чего состоит паутина?

– Ну, это белок паучий. Или что-то вроде этого, – я нахмурил лоб.

– Это состав, а я про строение.

– Линии и точки соприкосновения. Все, – ответил я.

– Не все. И?

– И паук там сидит в центре или сбоку.

– И?

– Да чего ты пристал ко мне со своей паутиной! – возмутился я. – Ни хера там больше нет.

– Бинго! Ты попал в саму точку. Между линиями и точками есть пустота. Так вот Дэнчик сейчас как раз там. Понял?

– Хм, – я задумался, – а как же ясновидящие? Они, выходит, умудряются видеть эти линии и их пересечения?

– Некоторые да, но большинство – это, конечно, шарлатаны и просто хорошие психологи. Они берут деньги за утешение, даже если видят, что цель поиска давно уже мертва. Увы, таков мир, но повторюсь, настоящих оракулов очень мало. В Питере вот всего несколько штук, а в Новосибирске вообще двое. И это их дар от рождения. Они мутанты в каком-то смысле.

– Но видеть и предугадывать эти линии мало… – продолжил я.

– Верно. Толку смотреть телевизор и знать, какая передача дальше. Надо же программировать каналы и составлять программу передач. А это уже совсем иной уровень, Серега. И нам с тобой к нему идти уже поздно. Не хватит лишних двадцати лет. Это неприятно признавать, но что поделаешь? Хотя если бы я мог вернуться назад и выбрать магию реальности вместо снов, то все равно не согласился бы.

– Но почему же?

– Потому что эта магия – путь в никуда. Она для тех, кто хочет остаться в данном мире навсегда. Такие, как Дэнчик вот, у них даже не спираль, а просто бесконечный луч.

– Слушай, – меня внезапно осенило, – а ведь хиромантия есть. Это же попытка угадать свою линию. Типа на ладони отображаются все точки?

– Да. Только вот это не всегда работает. Опять же, смотреть должен настоящий маг, а не цыганка уличная. Знаешь, почему так тяжело поверить в магию современному человеку?

– Потому что ее опошлили шарлатаны?

– Вот именно. Это еще сто лет назад ты мог заявить, что придумал лекарство от холеры, намешал спирту с корешками смородины, добавил мухоморы и покатил по всей стране свое зелье продавать. И тебе бы верили. Сейчас такие фокусы уже почти не проходят. Все можно загуглить, поэтому попадаются только самые глупые, внушаемые, загнанные в тупик и ленивые.

Мы подошли к планетарию. Встреча с Аленой должна состояться именно здесь. Девушка была уже здесь. Я посмотрел на часы – мы опоздали ровно на минуту.

– Ну здравствуй, Алена, – Олег приветливо улыбнулся, – не ожидала меня увидеть?

Глава 8

Перегрузка

Молчание. Я не люблю такие вот тупые моменты. Мы неторопливо прогуливались по набережной Обводного канала в сторону Балтийского вокзала. Алена шла между нами. Конечно, она удивилась, увидев Олега. Все-таки их связывало старое знакомство. Они же практически из одного ковена. Оба работали на Никту – слепую ведьму, которую я обезглавил в одном из далеких нижних миров. Чудовищная оказалась женщина. Я вспомнил множество ее темных рук и вздрогнул. Да, были денечки. Блин, как жмет бронежилет, но Олег настоял на том, чтобы я его надел. Видимо, Дэн рассказал ему нечто такое, что мне пока знать не обязательно.

– Игрок снова с нами? – спросил я негромко.

– Нет, на этот раз никакой прослушки, – спокойно ответила Алена.

– Точно? – с подозрением уточнил я.

– Мне раздеться догола прямо здесь и показать тебе, что я чиста? – Девушка остановилась. Я знал, что теперь она способна и не на такое.

– Брось. Мы должны доверять друг другу, – миролюбиво сказал Олег, – правда, Сергей?