Бесполезный человек

–Да, мой Лорд, – ответил юноша, вновь смиренно опустившись на колени.

–Отлично! Тогда ты отправляешься в город, к транспортной артерии Аэропорта. Знаешь где это? Должно быть знаешь! На тебе лежит ответственное задание сопровождать некий ценный груз. Иди! Больше тебе знать не положено, – закончил Император, – мы вернемся к разговору, когда ты выполнишь поручение…

–Да, мой Лорд, – юноша, пятясь назад, удалился, не рискуя задавать вопросы.

Император задумчиво уселся на троне.

Появилась Императрица.

–Так-так, блудный сын вернулся? – ухмыльнулась она.

–Ты подслушала?

–Даже у стен есть уши, мой дорогой, – она ехидно улыбнулась.

–Бестия! – вскрикнул Император.

–Ты же знаешь, что я твоя бестия, – она коснулась его горячей взволнованной головы руками, и поцеловала.

–У тебя же нет от меня секретов?

–Разве их утаишь? – раздосадовано ответил он.

–Куда ты отправил его? – она закусила верхнюю губу от любопытства.

–Пустяки, нашёл ему занятие, а то умрет от скуки, городской воздух пойдёт ему на пользу.

–А что за груз?

–Всякий хлам, важности придаёт ему лишь мой приказ сопровождать его, – соврал Император.

–Ты не станешь обманывать меня?

–Нет, – непоколебимо ответил он.

Она отступила.

–Тогда я удалюсь вон, раз ничего важного нет, мне нужно в город, хочу погулять по мостовым, вдоль стены, ты согласен дорогой?

–Согласен, уезжай, – на этом слове одобрения Императрица вышла.

–Настоящая Бестия, – облегченно вздохнул Император, – нужно проследить за ней.

–"Что же дало нам силу? – продолжил Император, – истинность своих намерений. Человеческая борьба с самим собой – есть борьба его со своим животным началом, со зверем, засевшим внутри его, с его ветхой оболочкой из костей и мяса. Великий страх человека зародился в той эре, когда ещё не существовало даже и намека на сознание, великий страх перед животным – животным хищником, животным из темноты, и этот страх так глубоко засел в человеке, когда он обрел разум, что даже из самых далеких уголков его подсознания пугал его, как пугало, как чучело птиц! Человек сторонился своего зверя внутри, он прятал его все глубже и глубже, все сильнее и сильнее усугубляя свой страх, робея и дрожа человек упрятал своего зверя так глубоко, как никогда, и боится его от того, что тот, одичав вырвется, не подконтрольный ему и дикий. Мы же учили их, мы же наставляли их, разрешали высвободить свое животное, показать его свету, дать ему волю, но мы не говорили, что для них – низших разумных существ, подобная вольность губительна, она всеразрушающая, она обезличена. Для нас – хищников – ощетинившейся зверь есть сила, есть власть, есть превосходство над тварями дрожащими.

Человек всегда умел извратить любые учения, даже философию. Порожденный монстр, сожрал его. Мы воспользовались человеческой слабостью, человеческим стремлением к изменению, адаптации и приспособленчеству, по сути – искажению содержания и смысла под себя, под свою эпоху, взгляды, политику.

Философы старины строили высокое здание, на протяжении тысячелетий, и строили его на сыром песке, на рыхлой почве! И творение их рухнуло – Я его разрушил, Я – разрушил их мораль! Стоило лишь дотронуться, или задеть и мизинцем и нагромождение обрушилось.

Потеряв причины, потеряв следствия – можно потерять действительность".

Так говорил Император, потирая взмокшие от умственного напряжения ладони.

Глава 3

Ночной город предстал в своей величественной красоте.

Никто не узнавал в тёмной загадочной фигуре сына Императора. Все его сторонились, он казался им странным.

Человек в черном совсем не улыбался. Головные боли не мучили его, но он все же почувствовал умиротворенность, гуляя по улицам, наблюдая, как проносятся сверкающие огоньки машин.

Эр забыл обо всём, о своей жизни взаперти, о временами прикованном к больничной койке; о своём забвении и апатии. Забыл и о прошлой жизни, закончившейся тысячелетия назад, в которой он существовал здоровым властным мужчиной.

Сейчас его волновал лишь свежий ветер, бьющий потоком кислорода ему в лицо, который развивал засаленные и мокрые от пота волосы.

Блеск небоскребов, вид леса и озера на горизонте, высокие стены – ему стало страшно смотреть на сотни метров уходящих вниз, и он отошёл в сторону, наткнувшись на влюбленную гуляющую парочку. Отбежал прочь, чтобы не окунуться в череду грустных мыслей.

Эр чувствовал себя одиноким в городе.

Пробежав ещё несколько кварталов, он посмотрел вверх и увидел, вместо звёзд, тысячи переливающихся огней, затем его обдал сигнал приближающегося автомобиля, который едва не задел своим крылом растерянного принца.

По площади гуляли счастливые люди, от которых доносился смех и разговоры. Эр хотел было подойти к ним, но его испуганно сторонились, и тут он понял, что прошлая жизнь не наступит никогда и заплакал. Куда бы он ни пошёл, всё равно бы чувствовал одиночество.

Это был его первый день в городе.

Присев на ступени, и достав из кармана вечного спутника жизни, маленького робота, погладил его и поцеловал.

Если бы не аллергия, появившаяся из-за болезни, принц давно бы завёл себе живого котёнка, но он уже успел горячо полюбить своего Бота, на панцире которого выделялись две жирные буквы «БТ».

Рак изменил его сознание, перевернул все с ног на голову. Ему казалось, что никто не видит тех вещей, которые видит он, от чего становилось ещё грустнее, и тем больнее.

Двери отеля всегда держали открытыми, и принц забрался к себе в логово, на ходу сбросил осточертевшую одежду и рухнул на кровать.

Эр проснулся разбитым, уже рассвело, и окна гостиницы автоматически распахнулись. Спешно оделся и вышел прочь.

Новый день начался, как того не хотел Эр, и наступил он намного быстрее, чем он ожидал.

Солнце слепило его, от чего ужасно разболелась голова её вновь заполняла раздражительность, ломили глазные яблоки.

Он добрался до Аэропорта пешком, в отличие от ночной прогулки, которая доставила удовольствие, на сей раз эта его разбила и уничтожила.

Аэропорт показался огромным, высокий потолок главного холла всегда сиял чистым голубым небом – иллюзия ли?

Люди, постоянно, куда-то спешили, таща за собой свой багаж, улетали на долгожданные курорты. Для них всё было бесплатным, они наслаждались движением и жизнью. От такой скорости, Эру сделалось бы дурно.

У дверей его ждали. Городская охрана отличалась от дворцовой своей простотой, безобидностью и учтивостью. В свою очередь она болтала о многих вещах, совершенно посторонних.

–Мы приветствуем столь величественного и могущественного гостя в нашем городе, – приветливо в один голос проговорили роботы.