Про Ивана-дурака, что гулять пошел слегка

И познаешь грех и святость,

И падения и взлеты,

И богатство и войну,

И любовь и нищету.

Все познаешь, все увидишь,

Иль прозреешь, иль погибнешь.

Но не будет счастлив тот

Кто вкусит познанья плод,

Потому что он узнает:

«Абсолютных не бывает

истин не Земле…«».

КАСТАНЕДЦЫ

Долго ли, коротко ли шел Иван, про то – неведомо, только вдруг почуял запах жилья, дымок от готовящейся пищи. У Ивана слюни аж до пола побежали. Пошел на запах. Скоро и жилище показалось. Дом – не дом, сарай не сарай, одним словом фазенда какая-то непонятная. На верху крыши вместо петушка, как у добрых людей, – орел страшнющий изображен.

И в огороде на грядках вместо лука да моркови – полынь, бузина, да мухоморы с коноплей. А в теплице вместо огурцов и вовсе кактусы насажены. Во дворе – человек 5—6 приседают, руками машут, вдыхают, выдыхают, чуть не пукают. Физкультура, одним словом. На вид все какие-то тощие, немыты-нечесаны.

А у калитки Ивана уже человек встречает. «Здравствуй, мил человек», – Иван говорит. А тот посмотрел подозрительно и спрашивает:

– Ты без фотоаппарата? У нас фотографировать нельзя. У нас с этим строго!

– Да у меня, мил человек, не то что фотика нет, а и трусов даже.

А сам думает: «Секретный объект, какой што ли?».

– Мне бы, мил человек, обогреться да одежку какую неказистую справить, – замерз как собака и неприлично, опять же. Можно и рюмочку для сугреву, а то так есть хочется, что переночевать негде. Простите, не знаю, как звать Вас, величать? Я вот Иван – рабоче-крестьянский сын (мать фельшер, отец по столярной части).

А тот гордо так отвечает: «Я, – говорит, – главный «нагваль» здешней магической партии, Карла Кастоньедов… «Что за партия, – подумал Иван, – ну коммунистов знаю, «Яблоко», Жириновского…». А Кастаньедов спрашивает: «Хочешь встать на путь воина?». «В Чечню вербует», – подумал Ванька.

– Да я, – говорит, – комиссованный со срочной службы по состоянию здоровья – на голову слаб – «вольты гуляют».

– Как у тебя с чувством собственной важности? Какие отношения с «личной историей?».

«Вот гад! Личным делом интересуется, фээсбэшник, наверное…», – решил Иван, а вслух говорит:

– Извиняйте, пачпорта при себе не имею, а хлеб отработать могу! Дров поколоть – попилить, воды наносить, крышу перекрыть.

– Ладно! – смиловистился Карла, – вычисти у нас все сортиры, а там видно будет. А то поскольку, мы магическими практиками занимаемся, о всякой ерунде нам думать некогда, – все сортиры зафрали по самое очко. Заходи, да осторожно, не задень своей тупой головой мои «энергетические волокна», что к тому дереву протянулись. И вообще, «кокон» у тебя какой-то странный, никак точку сборки не разгляжу.