Будильник

– Да, я знаю! Однажды я придумала имя одному ангелу-хранителю, так его сейчас все так зовут! А можно еще, кстати, Мане, что означает «утро» – предложила Вика. – Или Аврора, что означает «рассвет».

– Аврора – это для девочки – сказал я. А я, вроде как, мальчик… Епифаний.

Вика улыбнулась.

– Только нужно придумать сокращенный вариант!

– Епиф? – предложил я и засмеялся, вспомнив, что в моем детстве, в журнале «Наука и жизнь» печатали комиксы, кажется, французские, про пса Пифа.

– Нет, Епиф – слишком смешно! – засмеялась Вика. Смех у нее был заливистый, точно колокольчики катились по ступенькам. Не надо ничего придумывать!

– Буду Епифанием! – сказал я. – Или Епифаном!

– Епифан – прекрасно! – сказала Вика, подняв большой палец вверх. – А где остальные гости?

– Похоже, опаздывают – пожал я плечами. – Рок-н-ролльщики, народ неконтролируемый! Кстати, а откуда здесь такой шикарный чоппер?

А откуда здесь такой шикарный дом? – ответила Вика, прищурившись. – А байк – это реализация детской мечты. Всегда хотела крутой мот! – Хиппи, похоже, тоже, народ разболтанный, как мы можем видеть. – сказала Вика, всматриваясь куда-то в даль.

Я посмотрел в ту же сторону, куда смотрела она. Прямо по полю, к дому несся старенький разукрашенный микроавтобус Фольксваген. Он был точь-в точь, как изображают хиппи-мобиль в кино – яркий, со знаком «мир» на округлой морде, весь в надписях и кляксах. На крыше у него стоял громкоговоритель, из которого неслась песня «Сан-Франциско», которая считалась гимном хиппи. Вообще, эта песня необычайно подходила к пейзажу. На крыше автобуса открылся люк и из него высунулся Джон, замахав руками.

Фольксваген подкатил к дому и из него стали выходить гости. Я, как положено хозяину, встречал всех у дверей. Джон представлял входящих и я здоровался с ними, представляясь своим новым именем.

– Это Фредди – представил Джон, хоть я и сам его уже узнал.

– Добро пожаловать, мистер Меркьюри! – пожал я узкую ладонь Фредди.

– Эта кокетка – Эдит – сказал Джон, помогая сойти из микроавтобуса миниатюрной брюнетке с тонкими нарисованными бровями и какими-то удивленно-распахнутыми глазами.

Я поцеловал руку Эдит Пиаф, представившись. Эдит похлопала меня по щеке и впорхнула в дом.

– Это твой соотечественник – сказал Джон, указывая на подошедшего длинноволосого парня с глубокими печальными глазами.

– Саша – протянул мне руку великий музыкант

– Епифан – ответил я, пожимая руку Башлачева. – На дожде все дороги радугой?

Сергей улыбнулся.

– Загремим, засвистим, защелкаем? – спросил он у меня, подмигивая.

– Свистопляс – славное язычество – сказал я, улыбаясь в ответ.

– Я люблю время колокольчиков? – улыбнулась подошедшая Вика, здороваясь с гостями.

Я подошел к Вике.

– Послушай, можно тебя попросить кое о чем? – вполголоса сказал я.

– Ты хочешь попросить. Чтобы я побыла хозяйкой на этом празднике жизни? – прищурилась Вика. – Хорошо, давай! В холодильнике все, что нужно, я надеюсь?

– Я тоже надеюсь – ответил я нерешительно. – Спасибо тебе! Спасаешь вечеринку!

– Пожалуйста! – ответила Вика. – Ладно, если чего-то не хватит, сама соображу!

– Насчет праздника жизни, мисс, было очень остроумно! – усмехнулся подошедший импозантный джентльмен с прямым длинным носом и надменным взглядом.

– Ричард – поклонился он. – Ричард Плантегент. – он произнес это таким тоном, точно ожидал какого-то эффекта. Но эффекта не последовало. Я просто пожал его руку и назвал свое имя, а так же представил Вику, как распорядительницу вечеринки. Но фамилия Плантагент, мне явно была очень знакома! Я еще раз посмотрел на Ричарда: гордая осанка, взгляд свысока – ему явно не хватало короны! Точно! Корона!

Я подошел к Ричарду.

– Простите – обратился я к нему. – Вы, стало быть, тот самый Ричард Львиное Сердце?!

– Да, сэр Епифан, я тот самый Король Англии Ричард Львиное Сердце!

– Это огромная честь для меня – принимать такого гостя!

Ричард сделал величественный жест и прошел в гостиную.

– Прекрасный дом, чувак! – сказал мне Джон. – Ну что, зажжем?

– Давай, Джон, зажжем! – сказал я и тут же ударила музыка. Это был битловкий «Рок-н-Ролл». Я посмотрел на Вику. Та, хитро улыбаясь, держала в руке пульт от огромного, как собор, музыкального центра.

– Молодец, Вика! – сказал я ей. – Я до музыки как-то не додумался! Спасибо!

– Садись за стол – хохотнула Вика. Указывая на стол, который был сплошь заставлен блюдами. Я восхищенно присвистнул.

– Я старалась – сказала Вика, улыбаясь. – Ну что, хозяин дома на холме, потанцуем? – с этими словами, Вика пустилась в пляс Она танцевала просто божественно! Казалось, ее тонкое гибкое тело, специально создавалось для танцев! Я откровенно любовался ей, сидя на диване и потягивая виски из толстого стакана.

Вечеринка набирала обороты. На центр гостиной вышли Фредди и Башлачев и совершенно потрясающе на два голоса исполнили «Время колокольчиков», играя на невесть откуда взявшихся гитарах. Потом пела Эдит. От ее песен мурашки бегали по спине стаями и глаза сами собой наполнялись слезами. А потом вышел Джон и спел «Естедей» Мы все вместе, включая короля Ричарда, подпевали ему, а Вика танцевала какой-то совершенно гипнотический танец, который больше был похож на пантомиму!

Клянусь, стоило умереть под колесами грузовика, чтобы попасть на такую потрясающую вечеринку!

Все изрядно набрались и вечеринка перешла в стадию душевных разговоров.

– Нет, ты мне четко скажи – приставал я к Королю Ричарду. – А как же добро и зло?

– Нет никакого добра и зла – заплетающимся языком ответил мне король. – Есть лишь восприятие людей тех или иных событий! Добро и зло придумали люди! Им так удобней! А на самом деле, есть свет и тьма, которая, по сути, является отсутствием света! Понимаешь?

Я кивнул, подливая королю еще виски.

– Так что нет никакого ада или рая! – сказал Ричард. – Все это в нас самих! Попадая сюда, каждый по тысяче раз переживает то, что он делал там, на том свете и тысячу тысяч раз его терзает совесть! Когда подлый де Дрё распускал обо мне подлые слухи и подстроил мое пленение в замке Дюрнштайн, я испытал такие муки, которые не мог и представить до того момента! Но здесь, я каждую ночь, переживаю за каждого убитого мной и моими солдатами во время крестовых походов! И эти муки невыносимы во сто раз сильнее, чем муки плоти! Это мой личный ад, сэр Епифан! Но при этом, замечу, я не добро и не зло! Нет в мире ничего окончательно злого и ничего окончательно доброго! Мир равнодушен к людям, сэр Епифан! Это люди наделяют его качествами, которые они сами же и придумали! Ты согласен со мной?!

– Кто я такой, чтобы не соглашаться с великим королем? – спросил я, прикуривая две сигареты и одну протягивая Ричарду . Тот взял ее, затянулся и тут же выбросил.

– Ты славный малый, сэр Епифан – сказал Ричард, хлопая меня по плечу. – Но табак у тебя, словно из ослиного навоза!

– Согласен! – сказал я., тоже выбрасывая сигарету…