Хирург возвращается

– Так он сам железнодорожник, помощник машиниста. Ему в сумку заглядывать? На каком основании?

– Егорыч, Николаич, вы меня до греха не доводите! Я при исполнении! – вдруг заводится Сережа. – А то еще и рапорт подам на вас!

– Какой-такой рапорт?

– Обыкновенный! Напишу, что это вы продали из-под полы этому обоссанцу спиртное с целью незаконного обогащения.

– Мы?

– Вы! Знаю я вас, проводников, любите втридорога перепродавать.

– Как тебе не стыдно, Сережа, – принимается стыдить его Егорыч. – Мы же уже два года знакомы, и хоть раз ты о нас что-то дрянное слышал?

– Два года не слышал, а вот теперь увидал!

– Что увидал-то? Это мы ему разве пиво продавали?

– Эй, граждане! Товарищи! Господа! – подаю я голос с верхней полки.

– Что вам, товарищ? – смотрит в мою сторону полицейский. – Чего вы кричите, чего мешаете следственным действиям?

– Хочу выйти из купе. Скоро моя станция.

– Так и идите себе на здоровье. Вас никто не задерживает… пока! Но, возможно понадобитесь как свидетель…

– Как я пойду, если внизу, простите, лужа? Вы уже полчаса ссоритесь, а она нисколько не уменьшилась за это время. Как мне пройти в коридор?

– Егорыч, а пассажир прав, – тоскливо отзывается Николаич. – Как он по луже пойдет?

– Во-во, летать не умею. Так что с полом?

– А что ты на меня так уставился, Егорыч? Кажись, твоя смена – тебе и флаг в руки, вернее, тряпку!

Через десять минут я осторожно спускаюсь на свежевымытый пол, обуваюсь и, подхватив багаж, иду к выходу. Дежурившая у купе троица как-то недобро смотрит мне вслед.

Я разглядываю через наполовину распахнутое окно приближающийся населенный пункт. Вот вдоль рассыпавшегося на множество запасных путей железнодорожного полотна мелькнули грязно-желтые ветхие хрущевки. Вот показались чахлые привокзальные деревца и когда-то считавшийся белым станционный забор. Проезжающие мимо автомобили носят на номерных знаках цифру «10», обозначающую карельский регион. Тут поезд замедляет ход, и через положенное время мы останавливаемся.

– Карельск! Стоянка пятнадцать минут! Не забывайте свои вещи в вагоне! – зычно кричит проводник дежурную фразу и сторонится, пропуская меня вперед.

– Дмитрий Андреевич Правдин, хирург, тут едет? – сухонький старичок лет так под семьдесят, прищурившись, всматривается внутрь вагона, причем мимо меня.

– Тута! – вместо меня сообщает Егорыч. – Вон они, слазят! Иди встречай!

Весело поздоровавшись со встречающей стороной, я отклоняю предложение тащить мой сумарь. Еще не хватало дедку надрывать пуп моим багажом.

– Доктор, идемте, там у меня машина стоит. Главный врач велел вас лично встретить.

– Весьма польщен! Идемте! – киваю я и, пропуская водителя вперед, следую за ним, стараясь не запнуться о рельсы.

Надпись «Беломорск» на здании вокзала продублирована чуть ниже на карельском языке. Ну, вот, сдается мне, я добрался-таки до конечной!

Глава 5

– А что, отец, невесты у вас в городе есть? – Я подмигнул водителю, усаживаясь рядом с ним в кабину белого, густо покрытого серой пылью УАЗика. То ли он не расслышал, то ли не читал классиков и ничего не знал про Остапа Ибрагимовича, только не стал отвечать с улыбкой: «Кому и кобыла невеста!» В общем, пробный шар прошел мимо. – Далеко ехать, говорю? – что есть мочи гаркаю ему в правое ухо.

– Не орите так! Я не глухой. Ехать не так далеко. Вон ресторан «Беломорье», – водитель тормозит машину возле типичного питейного заведения середины 90-х годов: двухэтажный прямоугольник из лиственичного бруса, с огромными цветными витражами вместо окон и неоновой рекламой над входом. – Там и невесты имеются, и выпить-закусить можно, причем не так дорого. А там за углом сауна, туда с невестами пускают. Подъехать?

«Да, не глухой, но с юмором у него явно туговато», – думаю я, а вслух важно говорю:

– Я к вам не по этой части приехал!

– Так сами же про невест спрашивали. Вот, показываю, где они водятся, – удивляется старик.

– Уважаемый, едем дальше! – прошу я, понимая, что дальнейший разговор в таком духе заведет в тупик. С врагами Ильфа и Петрова лучше не подтрунивать.

– Вот тут у нас взрослая поликлиника, – первым нарушает тягостное молчание мой собеседник: похоже, он решил, что сморозил что-то не то, и решил загладить свою вину, – а сейчас покажу детскую поликлинику.

– Вас как величать? – я пропускаю мимо ушей его комментарии.

– Все Петровичем кличут!

– Петрович, все это крайне интересно, но покажите лучше, где у вас можно приобрести сим-карту.

– Чего приобрести? – округляет глаза пенсионер.

– Ну, где ближайший салон сотовой связи?

– А-а-а, салон связи! Так тут недалеко…

Мой гид остается в машине читать мятую газету, а я поднимаюсь по железной лестнице в нужное заведение.

Салон оказался обычной двухкомнатной квартирой, превращенной в торговую точку. Лестницу приделали уже позже, прорубив в стене дверь и приварив к ней стальные рельсы с широкими рифлеными металлическими ступеньками и ажурными поручнями.

В густо освещенной дневным и электрическим светом комнате, уставленной образцами гаджетов, за высоким прилавком скучают две особы. Одна – пергидролевая колоритная блондинка, вторая – брюнетка, тоже весьма насыщенной окраски. На этом их различие и заканчивается. Сближает же их весьма яркий макияж и бросающаяся в глаза избыточная полнота. Обе сосредоточенно хрустят попкорном из высокого блестящего пакета и пялятся в портативный телевизор, повернутый к покупателям пластиковым черным задом. Видимо, что-то очень интересное, раз обе дамы даже не ведут бровью при моем появлении.

– Девушки, добрый день, можно у вас симку приобрести?

– Паспорт есть? – не отрываясь от экрана, вяло интересуется блондинка.

– А как же!

– Ты глянь, Гала, что это дура вытворяет! – злобно тычет блондинка в экран телевизора моим паспортом.

– Да все они там дуры! Че, только узнала?

– Девушка, – любезным тоном напоминаю я о себе, – как насчет сим-карты МТС?

– Паспорт! – равнодушно отвечает блондинка.