Обелиск Вечности: Пересёкший грань
Вдруг позади раздался глухой удар — будто кто-то врезался в стену, пытаясь прорваться вслед за ними. Дима обернулся, но увидел лишь непроницаемый мрак.
— Почти пришли, — голос Киры прорвал поток мыслей. Она говорила спокойно, словно привыкла к таким побегам. — Держись.
Они сделали еще несколько шагов, и проход резко расширился. Туннель вывел их в круглое помещение с высоким сводом. Это было древнее святилище или зал для ритуалов. В центре стоял каменный стол, на нём — чаша с мерцающей жидкостью. По стенам тянулись руны, похожие на те, что Дима рисовал в блокноте.
— Что это за место? — прошептал Дима, пораженный увиденным.
— Наше временное убежище, — ответила Кира, подходя к столу. Она обмакнула палец в мерцающую жидкость и провела им по руне, высеченной на поверхности стола. Руна вспыхнула ярким, синим светом, и помещение словно ожило.
— Здесь мы можем поговорить, — сказала она, поворачиваясь к Диме. — У нас мало времени.
— Начнём с простого, — он попытался говорить ровно, но голос дрогнул. — Кто ты?
Кира усмехнулась, но в глазах не было веселья.
— Я — страж границы. Одна из немногих, кто ещё помнит, как её держать. Мои предки служили этому месту поколениями. Теперь очередь за мной. А ты... ты Избранный. И, кажется, пришло время тебе узнать, что это значит.
Она кивнула на манускрипт у Димы в руках.
— Ты уже читал про три испытания. Первое ты только что прошел — познал страх и сделал шаг в неизвестность. Второе испытание — принять это неизвестное. А значит, тебе нужно знать правду о мире.
Кира сделала глубокий вдох и начала рассказ, который навсегда изменил мировоззрение Димы-физика:
— Много тысячелетий назад наш мир и ваш были едины. Мы называли его А'Шаар. Великая цивилизация, освоившая энергию мироздания — ту самую силу, которая сейчас пульсирует в твоем шраме. Но они заигрались. Они построили Обелиск Вечности — не просто башню, а машину, способную переписывать законы реальности и времени.
Она указала на руны на стенах, которые светились все ярче.
— Обелиск вышел из-под контроля. Мир начал рваться на части. Великие маги А'Шаар успели в последний момент — они разделили миры и запечатали Обелиск. Граница стала непроницаемой. Но остались те, кто жаждал силы Обелиска — Собиратели. Они ищут ключи, чтобы снова объединить миры и получить власть.
— Ключи... — прошептал Дима, глядя на манускрипт и медальон.
— Да. Ключи, артефакты, знания... и Избранный, который может всё это активировать, — подтвердила Кира.
— И что это за место? — Дима обвел рукой сводчатое помещение.
— Древняя сторожевая точка, — ответила Кира. — Когда-то здесь стояли врата между мирами. Теперь они запечатаны, но эхо остается. Руны хранят память, а камни — силу.
Дима провел взглядом по светящимся знакам. Некоторые казались знакомыми, будто он учил их в детстве и забыл. Физик в нем отчаянно цеплялся за логику, но мистик, просыпающийся внутри, принимал все как должное.
— Почему я вижу их? Почему они приходят ко мне во сне?
— Потому что ты — Избранный. Твоя кровь помнит.
— Моя кровь? — он невольно прикоснулся к шраму на груди. Тот по-прежнему пульсировал теплом. — Это из-за операции?
— Не совсем. Операция лишь вскрыла то, что было скрыто. Твой род… он старше, чем ты думаешь. Ты — потомок одного из великих магов А'Шаар, тех, кто запечатал Обелиск. Ты — ключ.
Собиратели знают, что ты здесь. Они хотят использовать тебя, чтобы сломать печать и открыть врата между мирами.
— А ты? Чего хочешь ты? — спросил Дима, чувствуя, как напряжение нарастает.
Она посмотрела ему прямо в глаза, её взгляд был твёрдым и проницательным.
— Сохранить равновесие. Если врата откроются, мир изменится. Не все изменения — к лучшему. Я хочу защитить этот мир.
В этот момент руны на стенах вспыхнули ярче, а в дальнем конце зала, там, откуда они пришли, раздался глухой удар. Камень дрогнул.
— Они нашли нас, — Кира схватила лук, натянула тетиву. — У тебя минута, чтобы решить. Останешься здесь и будешь ждать, пока тебя схватят, или пойдешь со мной и примешь свою судьбу?
— Я иду, — выдохнул он. Выбор был сделан.
Кира кивнула, в ее глазах появилось что-то похожее на одобрение. Она шагнула к дальней стене, провела рукой по камню. Руны засветились ярче, открывая узкий, темный проход, скрытый до этого.
— Идём. И не отпускай медальон. Он — твой щит, — бросила она через плечо, ныряя в темноту.
Дима последовал за ней, прижимая к груди манускрипт и сжимая в кулаке теплый медальон. Он чувствовал, как холод пробирает до костей, но это был не просто физический холод подземелья, а холод осознания того, насколько необратимо изменилась его жизнь. Он больше не был обычным студентом-физиком. Он был Избранным, ключом к древней силе, и теперь на него охотились тени.
Проход сужался, стены смыкались так близко, что приходилось идти боком. В воздухе витали обрывки звуков — шёпот, далёкие голоса, звон металла. Казалось, само время здесь потеряло свою линейность.
— Что это? — прошептал Дима, пытаясь разглядеть источник шума.
— Эхо прошлого. Здесь смешались времена, — голос Киры звучал ровно, заглушая тревогу. — Не слушай. Не смотри. Держись за мой голос.
Он кивнул, но глаза невольно цеплялись за тени, мелькавшие в углах. То ли образы, то ли воспоминания чужих жизней. Он видел отблески огня, мелькание рун, слышал слова на том самом языке, который звучал в его снах. Медальон в его руке пульсировал все сильнее, словно отталкивая эти фантомы.
Внезапно Кира остановилась. Впереди показался тусклый свет.
— Мы почти выбрались, — сказала она. — Выход на поверхность недалеко.
Они ускорили шаг, и вскоре оказались в заброшенном зале, похожем на прошлый, но только больше. Помещение было огромным, с высокими, уходящими в темноту сводами. В центре стояло несколько массивных колонн, испещренных такими же светящимися рунами. Это место явно было частью той же древней системы, что и первое убежище.
— Здесь мы можем переждать, — Кира провела рукой по одной из колонн, активируя руны. Свет в зале стал ярче. — Это часть сети сторожевых точек. Здесь мы в относительной безопасности. Малгор не сможет нас отследить через эти туннели.
Дима тяжело опустился на каменное основание колонны. Он достал телефон — сигнала не было.
— Сколько мы здесь пробудем? — спросил он.
— До рассвета. Путешествовать по поверхности ночью слишком опасно. Собиратели используют темноту.
Кира прислонилась спиной к колонне напротив Димы, скрестив руки на груди. Свет рун отбрасывал причудливые тени на ее сосредоточенное лицо.
— Ты должен стать хранителем, чтобы остановить Собирателей, — заявила она. В ее голосе не было вопроса, только констатация факта. — А для этого ты должен принести клятву.
Дима удивленно моргнул. События развивались слишком быстро.
— Клятву? Кому? Зачем?
— Не кому, а чему, — поправила его Кира. — Равновесию миров. Ты уже знаешь правду о своем происхождении и Обелиске. Ты сделал свой выбор. Теперь тебе нужно формально принять свою роль. Это и есть второе испытание — принять неизвестное и связать свою судьбу с Границей.
Она кивнула на чашу с мерцающей жидкостью, которую они видели в первом зале.
— Жидкость в чаше — это эссенция Границы, живая память А'Шаар. Ты должен выпить ее и принести клятву на древнем языке. Руны впитают твою волю и сделают тебя хранителем. Твоя сила станет осязаемой.
Дима сглотнул. Все это звучало как сценарий из фильма, но шрам на груди пульсировал, подтверждая реальность происходящего. Он достал манускрипт.
— Что я должен сказать?
— Я продиктую слова. Это простое обещание.
Дима подошел к каменному столу и взял чашу. Жидкость внутри тускло светилась, испуская легкий, землистый аромат. Он сделал глубокий вдох и посмотрел на Киру.
— Повторяй за мной слова клятвы, — сказала она торжественно.
Дима выпил жидкость. Она была горькой и холодной, словно лед, но едва коснувшись желудка, разлилась по телу обжигающим теплом, направляясь прямо к шраму на груди.
— Я – страж границы, — повторил Дима, чувствуя, как слова отдаются эхом в его сознании.
— Я – хранитель равновесия, — продолжила Кира, и Дима повторил, ощущая прилив неведомой силы.
— Я принимаю силу, но не подчиняю её, — произнес он, и руны на стенах вспыхнули ярче, их свет стал ослепительно синим.
— Я стою между хаосом и порядком, — голос Димы окреп, став уверенным и глубоким.
— И пусть мой выбор станет ключом к равновесию, — закончила Кира.
Дима повторил последние слова, и в этот момент свет рун достиг своего пика. Шрам на его груди засиял, превращаясь в тот самый символ круга и молнии, что был на медальоне. Он почувствовал, как мир вокруг него меняется — он стал видеть потоки энергии, пронизывающие камни и воздух. Он принял неизвестное.
Чаша вспыхнула ослепительным светом. Руны на стенах ожили, закружились, сливаясь в единый узор. Воздух задрожал, наполняясь гулом, похожим на биение огромного сердца. Дима почувствовал, как этот гул синхронизируется с пульсацией в его груди.
— Теперь ты — страж, — голос Киры звучал откуда-то издалека, словно доносясь сквозь толщу воды. — И путь назад закрыт.
Свет поглотил всё, и Дима закрыл глаза, погружаясь в водоворот чистой энергии и информации.
Когда он рассеялся, Дима стоял один в зале. Киры не было. Свет рун погас, помещение погрузилось в полумрак. На каменном столе, там, где стояла чаша, теперь лежал свиток, перевязанный чёрной лентой. А на стене, там, где раньше были руны, теперь красовался новый символ — круг с молнией, точно такой же, как на медальоне.
И в тишине раздался голос — не Киры, не голос из головы, а чей-то иной, древний и властный, звучащий из самих камней, из самого естества этого места:
— Добро пожаловать домой, страж.
Глава 3: Первый урок
Тишина давила. Дима стоял посреди зала, пытаясь осмыслить происходящее. Свет от рун померк, оставив лишь странный символ на стене — круг с молнией, теперь будто выжженный в камне.
«Кира исчезла. Клятва принята. Я — страж. Но что это значит на деле? »
Он подошёл к свитку на платформе. Чёрная лента под пальцами оказалась неожиданно тёплой, почти живой. Когда он развязал её, пергамент сам развернулся, обнажив строки на незнакомом языке. Но, как и с манускриптом в библиотеке, слова сами складывались в его сознании.
«Тот, кто принял клятву, должен познать три истины:
Сила рождается из равновесия.
Граница проходит не между мирами, а внутри тебя.
Каждый выбор — это дверь. Откроешь одну — закроешь тысячу».
Дима перечитал строки. «Сила из равновесия… Граница внутри меня… Что это — философия или инструкция?»
В этот момент зал вздрогнул, и из каменного стола поднялся тонкий столб света, сформировавший перед ним… зеркало.
Но в отражении был не он.
Там стоял мужчина в длинном плаще, с седыми волосами и глазами, полными древней усталости. Его рука лежала на рукояти меча, а на груди сверкал медальон — точно такой же, как у Димы.
— Ты видишь меня, потому что клятва принята, — голос звучал внутри головы, не касаясь ушей. — Я — Эраст, последний из первых стражей.
— Вы… мой предок? — Дима сам не понял, как произнёс это вслух.
Образ в зеркале кивнул.
— Твоя кровь несет нашу память. Ты — последнее звено цепи. Я помогу тебе пройти последнее испытание.
— О чём вы? Что вообще за врата, которые нужно охранять? Кто такие Собиратели? — вопросы посыпались из Димы, словно горох, он жаждал ответов, которые могли бы сложить разрозненные кусочки головоломки в единое целое.
Эраст вздохнул. Образ в зеркале оставался спокойным, несмотря на волнение Димы.
— Врата — это порог между мирами. Когда-то они были открыты, и сила текла свободно. Но хаос последовал за порядком, и наши предки запечатали их. Собиратели верят, что печать нужно сломать. Они хотят вернуть «истинный порядок», но не понимают, что это уничтожит всё.
— А вы? Вы хотите сохранить печать?
— Я хочу, чтобы ты сам решил. Но для этого ты должен научиться видеть.
Зеркало дрогнуло, и вместо Эраста в нём появился образ Киры — она бежала по тёмному туннелю, за ней гнались тени. Она выглядела обеспокоенной и растерянной.
— Она в опасности! — воскликнул Дима, инстинктивно делая шаг к зеркалу.
— Она — твой проводник. Ты должен её найти. Твоё третье испытание — сделать выбор. Ты можешь остаться здесь в безопасности или пойти за ней и спасти её. Твой выбор определит, каким стражем ты станешь.
Свет погас. Зеркало исчезло. В зале стало холоднее.
— Как?! — выкрикнул Дима. — Как мне её спасти?!
Ответ пришел не голосом, а ощущением. Шрам на груди потеплел, и перед ним в воздухе вспыхнули руны — те же, что он рисовал в блокноте. Они вращались, сливались, распадались, будто ждали, чтобы их собрали.
«Это… тест? Задание? »
Он протянул руку к одной из рун. Та дрогнула, затем потянулась к другой. Когда они соприкоснулись, между ними проскочила искра, и в голове вспыхнула мысль:
«Огонь и воздух. Соединение — ветер».
Ещё одна руна. «Земля и вода. Соединение — жизнь».
Он начал соединять их, интуитивно чувствуя связи. Руны вспыхивали, образуя узоры, и с каждым соединением в теле нарастала странная лёгкость. Будто внутри расправлялись невидимые крылья.
Но когда он попытался соединить две противоречивые руны — «тьму» и «свет», — они взорвались ослепительной вспышкой. Диму отбросило назад.
— Ошибка, — раздался голос Эраста, теперь едва слышный. — Равновесие — не смешение. Это умение держать границы. Попробуй снова.
Дима поднялся, чувствуя боль в спине, но и странное возбуждение. «Я сделал что-то. Не идеально, но… это было реально».
Он сосредоточился. На этот раз не стал спешить. Сначала — руны стихий. Потом — времени. Потом — пространства. Он выстраивал их, как мозаику, чувствуя, как каждая занимает своё место.
Когда последний символ встал на позицию, руны замерли, образовав круг. В центре вспыхнул свет, и перед ним появился… маленький вихрь. Он крутился, переливаясь всеми цветами, и издавал тихий, успокаивающий гул.
— Это… я создал? — прошептал Дима.
— Ты научился видеть потоки силы и управлять ими, — голос Эраста звучал с одобрением. — Это твой путь. Теперь найди выход отсюда.
— Ты научился видеть потоки силы и управлять ими, — голос Эраста звучал с одобрением. — Это твой путь. Теперь найди выход отсюда.
Дима огляделся по сторонам, видя теперь мир совершенно иначе. Стены зала не были просто камнем. Он видел тонкие, светящиеся нити энергии, пронизывающие кладку. Некоторые нити вели к скрытому проходу, через который они с Кирой вошли. Он сосредоточился на них, чувствуя, как его собственная энергия, усиленная клятвой и медальоном, резонирует с ними.
Он подошел к стене, куда указывали нити. Приложив руку к камню, он почувствовал слабое сопротивление. Это не был замок в привычном понимании, скорее — энергетический барьер.
«Равновесие — не смешение. Умение держать границы».
Дима не стал толкать или атаковать стену силой. Вместо этого он мысленно выровнял потоки энергии внутри себя с потоками стены. Барьер дрогнул и подался. Каменная плита медленно, скрежеща, отъехала в сторону, открывая проход.
Он шагнул в темноту туннеля, неся в себе новообретенный свет и цель. Он должен был найти Киру и помочь ей. Это был его выбор, его путь, и его первое настоящее испытание как Стража Границы.
Дима мчался по темному туннелю, ориентируясь на потоки энергии, которые теперь видел так же ясно, как и физические предметы. Нити силы вели его по лабиринту подземных ходов, все ближе к месту, где сражалась Кира.
Впереди послышались звуки борьбы: лязг металла, хриплое дыхание, тихий, чужой язык.
Дима выскочил в небольшую пещеру, где разворачивалась схватка. Кира отбивалась от двух Собирателей. Они не были людьми в привычном понимании: высокие, облащенные в темную броню, их лица скрыты под шлемами с узкими прорезями, из которых сочился черный дым. Они двигались с пугающей грацией, их мечи были похожи на осколки обсидиана.
Кира была ранена — на её плече расплывалось темное пятно. Она прижалась спиной к стене, натягивая тетиву лука.
— Назад! — выкрикнула она, заметив Диму.
Но он уже не мог просто смотреть. Он поднял руку, чувствуя, как сила Обелиска пульсирует в его крови. Он вспомнил урок Эраста: «Равновесие — не смешение. Это умение держать границы».
Он протянул руку, фокусируя энергию. Руны света вспыхнули в воздухе между ним и ближайшим Собирателем, образуя не вихрь, а тонкий, острый, как лезвие, барьер.
Собиратель, замахнувшись мечом, налетел на невидимую преграду. Раздался визг металла, и меч отскочил, а сам воин отшатнулся назад, дезориентированный.
— Это... — выдохнула Кира, пораженная.
— Я здесь, — ответил Дима. Он использовал второй урок: «Сила рождается из равновесия». Он направил поток энергии в сторону второго Собирателя, не атакуя, а вытягивая из него силу. Тень дрогнула, её движения стали медленнее, неувереннее.
Кира воспользовалась моментом. Ее стрела с тихим свистом вонзилась в щель шлема первого Собирателя. Тот рухнул на землю, растворяясь в облаке черного дыма.
Второй Собиратель, ослабленный, отступил назад, глядя на Диму с ненавистью и страхом.
— Это не конец, Избранный, — прошипел голос, звучащий, как скрежет камня. — Малгор найдет тебя.
С этими словами тень исчезла, словно растворившись в воздухе.
Кира стояла в нескольких шагах — бледная, с раной на плече, но с тем же твёрдым взглядом. Она держала руку на ране, пытаясь остановить темное, почти черное кровотечение.
— Где ты была?! — вырвалось у Димы. Он подбежал к ней, чувствуя смесь облегчения и злости. — Я думал, ты в беде, а ты...
— У меня было дело поважнее, чем ждать тебя в зале клятв, — резко ответила Кира. Она опустила лук. — Я должна была убедиться, что путь для отхода свободен. Но... они оказались быстрее, чем я думала.
— Ты ранена, — констатировал Дима, глядя на её плечо.
— Это пустяк. — Она поморщилась от боли. — Твои... щиты. Как ты это сделал?
— Не знаю. Просто... почувствовал потоки, — честно признался Дима. Он достал телефон — сигнала по-прежнему не было.
Кира кивнула.
— Через этот проход. — Она указала на узкую щель в стене, скрытую до этого от взгляда.
Они двинулись дальше. Дима шел впереди, внимательно "слушая" потоки энергии вокруг себя, готовый в любой момент возвести барьер. Они быстро миновали узкий туннель и выбрались наружу.
Они оказались в лесу. Лес встретил их тишиной. Ни птиц, ни ветра — только шелест листьев под ногами и далёкий гул, будто биение огромного сердца.
— Где мы? — прошептал он.
— В памяти мира, — ответила Кира, осматриваясь. — Это часть границы. Здесь физические законы переплетаются с магией.
Дима огляделся. Деревья вокруг выглядели странно — их кора была испещрена слабыми, едва заметными рунами, а ветви переплетались в сложные, неестественные узоры. Воздух был наполнен ароматом влажной земли и хвои, но где-то на периферии ощущался и запах металла, словно в этом лесу было спрятано что-то древнее и технологичное.
— И как нам выбраться из этой… памяти? — спросил Дима.
— Твои новые способности помогут, — Кира кивнула на медальон у него на груди. — Ты теперь Страж. Ты должен знать путь.
Кира подошла к нему, её рана на плече все еще кровоточила, но она игнорировала боль.
— Представь, что твоя сила — это нить. Пусть она ведёт тебя, — тихо сказала она.
Он послушался. Вдохнул запах леса, сосредоточился на тепле медальона, на пульсации шрама. В голове зазвучала мелодия — тихая, как колыбельная, сотканная из звуков леса и эха прошлого.
И тогда он увидел.
Не глазами — внутренним зрением. Перед ним развернулась картина: тот же лес, но в другом времени. Люди в плащах стоят вокруг огромного, древнего дуба. Их руки светятся, а из дупла исходит сияние. Один из них — мужчина с медальоном, похожим на его собственный — протягивает руку, и из света появляется… книга. Тот самый манускрипт, что сейчас лежал у Димы в рюкзаке.
Видение померкло, оставив в сознании четкий след — направление.
— Я знаю, куда идти, — сказал Дима, поворачиваясь к Кире. — За мной.
Где-то в глубине леса раздался вой — низкий, протяжный, будто зов охотничьего рога.
Кира приготовилась, натягивая лук, её взгляд стал острым и опасным.
Вой повторился — теперь ближе, пронзительнее. Деревья задрожали, листья посыпались на землю, будто от порыва невидимого ветра.
— Они идут по следу манускрипта, — Кира вскинула лук, всматриваясь в сгущающуюся тьму между стволами. — У тебя минута, чтобы настроиться. Открой книгу.
Дима прижал манускрипт к груди, затем осторожно раскрыл первую страницу. Буквы вспыхнули мягким светом, но не сложились в привычные слова — вместо этого перед глазами заструились образы: руны, перетекающие друг в друга, карты неведомых земель, силуэты людей в плащах.
— Что я должен увидеть? — он провёл пальцем по странице, и прикосновение отозвалось теплом в ладони.
— Ответ, — прошептала Кира, делая шаг назад, чтобы занять позицию для стрельбы. — Ты — Избранный. Ты должен увидеть то, что скрыто от глаз. Найди путь, который уведет нас отсюда. Твоя сила — равновесие. Используй его, чтобы обмануть их чувства.
Вой раздался совсем близко, уже не далеким эхом, а диким, гортанным криком. Из темноты леса, между деревьями, показались силуэты — не Собиратели в броне, а нечто иное: фигуры, сотканные из тени и мерцающего света, похожие на тени, что он видел в библиотеке.
Кира выпустила первую стрелу. Она вонзилась в грудь ближайшего существа и рассыпалась искрами, не причинив вреда.
— Они не материальны! — выкрикнула она. — Это фантомы!
Дима захлопнул манускрипт. «Равновесие — не смешение. Умение держать границы».
Он протянул руку вперед, концентрируясь на своей силе. Он не стал атаковать, он создал границу. Тонкий, мерцающий барьер вырос прямо перед ними, отсекая их от надвигающейся тьмы.
Фантомы налетели на барьер. Они не смогли пройти сквозь него, но их прикосновения искажали воздух, заполняя пространство вокруг них ледяным холодом и воем агонии.
— Я не смогу держать его долго! — выкрикнул Дима, чувствуя, как энергия утекает из него с огромной скоростью. Шрам на груди горел так, будто его снова приложили к раскаленному металлу.
— Используй внутреннее зрение! — крикнула Кира, прикрывая его сзади. — Найди путь!
Дима закрыл глаза и сосредоточился на внутреннем зрении. Он увидел потоки энергии, пронизывающие лес, и понял, что барьер лишь временная мера. Он искал прореху, путь, который увел бы их из этого места памяти.
Он увидел его — тонкую, едва заметную нить света, ведущую от подножия того самого дуба, который он видел в видении.
— Туда! — он открыл глаза и кивнул в сторону дуба. — Я могу ослабить барьер сзади, чтобы мы проскочили!
Он начал перенаправлять потоки силы. Барьер перед фантомами затрещал, ослабевая, но за спиной, там, где он убрал защиту, появилось отверстие, вихрь света.
— Бежим! — скомандовала Кира.
Они рванули к дубу. Фантомы, почувствовав слабость барьера, усилили натиск. Кира и Дима проскочили через вихрь света. В тот же миг вихрь схлопнулся, отрезая их от преследователей.
В этот момент из глубины леса донёсся новый звук — не вой, а… пение. Низкий, вибрирующий голос, произносящий слова на древнем языке. Руны на страницах манускрипта засветились в ответ, выстраиваясь в новую формулу.
— Что это? — Дима попытался разобрать смысл, но слова ускользали, проваливаясь в глубины сознания.
— Заклинание перехода, — глаза Киры расширились от тревоги. — Кто-то открывает врата. Мы должны успеть первыми.
Световой барьер затрещал по швам. Тени усилили натиск, их крики сливались в единый оглушающий гул. Энергия стремительно покидала Диму.
— Как нам попасть туда? — Дима огляделся, но вокруг был только лес и мрак, и барьер, который он едва удерживал.
— Через отражение, — Кира указала на небольшую заводь неподалёку. Вода в ней мерцала, словно покрытая ртутью, неестественно спокойная посреди бушующего хаоса.
Дима понял. «Граница проходит не между мирами, а внутри тебя. Каждый выбор — это дверь. Откроешь одну — закроешь тысячу». Заводь была вратами.
Он перенаправил остатки своей силы, фокусируясь на воде. Поверхность заводи зарябила, отражая не просто деревья, а очертания каменного зала, который они покинули.
— Прыгай! — скомандовала Кира, толкая его вперед.
Дима сделал шаг и нырнул в мерцающую воду, чувствуя, как ледяной холод сменяется обжигающим жаром, и мир вокруг него схлопывается в одну ослепительную точку света.
В тот же миг лес исчез. Ощущение ледяного холода сменилось сухим жаром каменного плато. Они стояли на древних плитах, окруженных полуразрушенными колоннами. Вдалеке, за рядами древних статуй, возвышалась та самая арка из видений — каменная, увитая плющом, с трещиной посередине, из которой сочился багровый, зловещий свет.