Сокровище

Виноградов шел по служебному коридору здания в окружении четверки крепких телохранителей. Два широких бритых затылка бугрились перед глазами; два размеренных могучих дыхания подталкивали в спину.

Пятым, чуть отстав от процессии, шел Ковалев. На согнутой руке он нес раскрытый ноутбук; камера, вмонтированная в крышку, фиксировала каждое движение Виноградова.

Ковалев услышал сигнал. Голос в наушнике сообщил приказ.

– Прямо сейчас? – переспросил Ковалев. – Да, понял. Остановка!

Виноградов и телохранители остановились.

– Что-то случилось? – спросил Виноградов.

– Ничего особенного.

Ковалев огляделся: кроме них, в коридоре никого не было. Ковалев прошел вдоль стены, трогая двери, ведущие в подсобные помещения. Одна из дверей была открыта. Ковалев вошел, убедился, что камер наблюдения нет.

– Заходим!

Виноградов и телохранители вошли в небольшое помещение, судя по всему, служившее раздевалкой для уборщиков; в одном углу – ряд железных шкафчиков для одежды, в другом – швабры и моющие средства.

Один из телохранителей тут же подпер стодвадцатикилограммовым тренированным телом дверь; двое других взяли Виноградова под руки и поставили спиной к стене.

Ковалев нацелил камеру ноутбука на Виноградова, поднес руку к лицу, сказал в микрофон, спрятанный в рукаве.

– Вам хорошо видно?

Видимо, ответ был утвердительным.

А дальше произошло то, что журналисты наверняка назвали бы «главной сенсацией Санкт-Петербургского экономического форума». Но их в подсобку не пригласили, поэтому дважды стать основным ньюсмейкером Виноградову было не суждено.

Ковалев еле заметно кивнул.

Двое, стоявшие по бокам, схватили Виноградова за плечи и запястья, фиксируя руки. Еще один – размахнулся и коротко ударил «охраняемое лицо» в живот. Потом – еще и еще.

Бил уверенно и умело; не задевал ребра и щадил от разрыва печень. Четырех ударов хватило; глаза Виноградова закатились. Двое по бокам разжали руки; «шестьдесят шестой в списке «Форбс»» рухнул на колени и сблеванул. Если бы боец не успел отступить, попало бы на ботинки.

– Этого достаточно? – спросил Ковалев у своего рукава. – Или еще?

Голос в наушнике ответил.

15

Вопрос не поставил Виктора в тупик; он давно уже размышлял над тем, что делать дальше.

– В сложившейся ситуации я вижу две главные проблемы. Первая – пропавший документ. Если профессора убили наши враги, документ мы не найдем.

– Увы! – вздохнул командор.

– Если же это все-таки дело рук криминальных элементов, – продолжал Виктор, – предлагаю задействовать месье Жана. Он может выйти на контакт с преступными авторитетами и попытаться разыскать портфель.

– Это разумно. Одобряю, – кивнул командор.

Месье Жан расплылся в улыбке и галантно поклонился.

– К вашим услугам, мессир!

Но командор не был настроен шутить.

– Вторая проблема?

– Вторая, – доложил Виктор, – заключается в том, что мы потеряли аналитика. Человека, который мог бы квалифицированно работать с историческими документами и устанавливать взаимосвязь между ними.

– В Санкт-Петербурге больше нет историков? – спросил командор.

Виктор испытал досаду; но не разрешил электрическим импульсам привести в движение мимические мышцы. Положительно, этот «посланник из Рима» не понимал всех тонкостей работы; однако же субординация не позволяла реагировать на его некомпетентность снисходительной усмешкой.

– Даже опуская этическую сторону, хотя она, безусловно, важна, поскольку профессор был одним из нас и, как все мы, работал за идею… Так вот, даже не принимая во внимание этот момент, хочу сказать, что ученых такого уровня в России больше нет. И в мире – тоже.

Взгляд командора стал тяжелым; казалось, даже воздух в зале сгустился.

– Вы предлагаете свернуть работу группы?

– Полагаю, вы меня неправильно поняли, – поспешил ответить Виктор. – Работа группы должна продолжаться. Я лишь хочу отметить, что найти замену будет очень нелегко.

– Уверен, вы как-нибудь справитесь, – слова командора прозвучали, как приказ. А приказ не подлежал обсуждению.

– Я составлю список возможных кандидатур и представлю вам на утверждение.

– Работайте!

Виктор кивнул, жестом подозвал месье Жана. Вдвоем они вышли из зала.

Командор оглядел оставшихся.

– А вы, друзья мои? Чем намерены заняться?

– Чем-нибудь попроще, – ответил Ким. – Пожалуй, изобрету вечный двигатель, – с этими словами кореец скрылся в мастерской.

– Кажется, я ему не нравлюсь, – командор посмотрел на Валентина.

– Э-э-э… – Валентин опустил глаза; рука сама скакнула на рычажок управления креслом. – Я буду следить за информацией. Нельзя прерывать поток.

Послышалось жужжание моторчика; Валентин умчался к компьютерам.

Анна подошла к командору.

– Габриэль! Мы все немного нервничаем. Хотите кофе?

Командор с сомнением взглянул на кофе-машину; поджал губы.