Новое время

–С кем имею честь? – задал первый главный вопрос Вернер.

Мерзляков представился, добавив к своей титулатуре, к удивлению Артёма – «капитан Военно-Воздушных Сил Российской Федерации в отставке»

Так же козырнул стажёр, оказавшийся бывшим старшим лейтенантом ВВС. Железнодорожник и эмчеээсовец воинских званий, так случилось, не имели. Карпенко Вадим Петрович, вообще в структуре МЧС был по пожарной части. Замначальника одного из отделов пожарного надзора где-то в областной глубинке.

Наконец, процедура представления закончилась и обе стороны перешли к деловой части.

– Нам необходимо разместить пассажиров и экипаж со всеми удобствами на некоторое время – с места в карьер начал Мерзляков, буравя подполковника взглядом – согласно Воздушного Кодекса Российской Федерации я имею все полномочия для соответствующих действий – КВС не прерывая речи, достал из внутреннего кармана форменного кителя сложенный вчетверо лист бумаги. Как заметил Артём, запаянный в ламинированную плёнку – здесь всё указано, господин подполковник.

Лицо штабс-капитана, стоявшего ближе к Артёму, слегка дёрнулось, как будто КВС сказал что-то в обществе непотребное. Вернер невозмутимо принял бумагу, держа её левой рукой в перчатке, развернул, бегло просмотрел документ.

– Соответствующих полномочий, господин…– Вернер слегка запнулся – капитан, к сожалению у меня нет. Это дело сугубо гражданских властей. Насколько я понимаю, в результате крушения вашего – снова пауза – самолёта никто не пострадал? О необходимости врачебной помощи Вы ничего не сказали.

Подполковник вернул документ Мерзлякову, дождался пока тот не убрал его обратно в карман кителя.

– Без относительно прочих обстоятельств – видно было, формулировка далась военному с некоторым трудом – необходимо обеспечить правопорядок на месте крушения, сохранность жизней и здоровья российских подданных и – пауза – иностранных граждан, а так же их имущества.

– Браво, Михаил Николаевич –влез в разговор железнодорожник Серебряков – дипломатично как сказали! Сидите мол, у своего разбитого корыта, пока там наверху, чегой-нибудь не решат. Кто сейчас городской голова – Обухов?

– Обухов Александр Евлампиевич – сухо ответил Вернер, лишь голову повернув. Видно было, что всё возрастающее удивление он пока ещё сдерживает «железной рукой».

– Да что вы здесь рассусоливайте – раздался выкрик из толпы пассажиров – здесь дети, женщины! Что им, так и торчать посреди катастрофы?! Да отпусти ты!

Вперёд выбрался, отмахнувшись от кого-то, попытавшегося удержать, уже знакомый Артёму предприниматель Максим. В поднятой правой руке он держал небольшую папку или большой органайзер.

– Вот! – он вклинился между формоносителями – смотрите!

Максим открыл папку, оказавшейся чехлом большого десятидюймового планшета, буквально сунунул его под нос Вернеру.

– Видите? – нетерпеливо сказал Максим вскинувшему в изумлении брови военному – фотоснимок этого участка берега, сделанный с большой высоты, так?

– Похоже, очень – внимательно изучив изображение на экране, согласился Вернер – что это за значок мигает?

– Это мы, господин подполковник – как маленькому, сказал Максим – точнее отметка с нашими координатами. Спутниковая отметка!

Максим дал посмотреть планшет штабс-капитану, осторожно взявшему айпад или Самсунг, Артём так и не разглядел, обеими руками.

– Навигационные спутники на месте, вот их количество в углу экрана указано. Как американские GPS, так и наши, системы Глонасс и это значит …

– Что вокруг, где-то там, далеко отсюда– подхватил его мысль Мерзляков – наше время! Значит не мы, в прошлое провались, а всё совсем наоборот обстоит. Вы, Михаил Николаевич, Николай Васильевич и прочие подданные Российской Империи вместе с частью земли в наше время перенеслись!

– Да это совсем другое дело! – подал голос пожарный инспектор.

– Разумеется – согласился Максим – в багаже у меня всеволновый «Деген» лежит. Если не расколошматило при падении, на коротких волнах будет достаточно несколько радиостанций поймать. Для уточнения обстановки. Когда багаж доставать будем? – обратился Максим к Мерзлякову.

– Как топливо испарится – не раздумывая, ответил пилот – без пожарных и спецснаряжения в багажный отсек лезть не позволю!

–И то ладно – согласился Максим, аккуратно забрал из рук Бенянца планшет и отправился обратно, к семье.

Пассажиры, услышав столь важное сообщение, расслабились и начали потихонечку разбредаться по оцеплённой территории, группками и поодиночке. Переговоры тем временем продолжились.

– Послушайте, господа – перехватил у КВС инициативу Серебряков – давайте не будем исподлобья смотреть друг на друга. Мы все здесь русские и вполне можем договориться.

– В каком смысле? – прищурясь, спросил железнодорожника штабс-капитан. Вернер промолчал, предоставив сейчас говорить младшему по званию – то, что вы говорите по-русски, ещё ни о чём не говорит. Ни о вашем подданстве, ни о ваших намерениях.

– Намерения у нас самые простые – усмехнулся Серебряков – благополучно вернуться к себе домой. Вот и вся наша правда, если хотите. Если мы как-то смогли к вам попасть, то найти обратную дорогу вопрос сугубо технический. При этом вот это всё – Максим Сергеевич обвёл широким жестом пространство вокруг – как вы только что могли убедится, существует в привычном для НАС – он нажимом выделил это местоимение – мире.

Вернер слушал патетическую речь Серебрякова с нескрываемым и плохо скрытым раздражением. Движением руки остановил готового ответить Бенянца и выложил представителям потерпевших крушения непробиваемый аргумент.

– Господа, я не буду разводить политесы, более присущие представителям жандармского корпуса, всего лишь сообщу Вам, что вверенное мне подразделение, как и вся армия Российской Империи, именным указом Государя Императора поднята по тревоге сегодня в девять часов утра.

Капитан замолчал, удовлетворившись сказанным. На лицах его собеседников тем временем проступило недоумение.

– Позвольте уточнить, Михаил Николаевич – вступил в разговор второй пилот – как давно это было?

Вернер лишь взглянул на штабс-капитана, как Бенянц лихо вытащил откуда-то из внутреннего кармана часы на длинной цепочке, отщёлкнул крышку и отрапортовал хорошо поставленным голосом.

– Сейчас час и сорок восемь минут пополудни!

Так же быстро закрыл хронометр, убрал в особый карман.

– Приказ Вы получили в девять часов местного времени? – сделал последнее уточнение второй пилот.

Вернер молча кивнул.

– Делааа – только и сказал эмчеэсовец.

Все остальные подавленно молчали. Надежда, вдруг вспыхнувшая путеводной звездой возвращения, стремительно угасала.

Со стороны оцепления послышался шум и отдельные выкрики

–Стой, куда идёшь! Не велено пропускать! Хватайте его, ребяты!

– Шубин вернулся – обернувшись, сказал КВС, увидев знакомую фигуру – не могли бы Вы – обратился он к Вернеру – господин подполковник, приказать пропустить представителя прессы?

– Пропустить – только и сказал Вернер Бенянцу, тот быстрым шагом отправился к оцеплению и вернулся обратно с репортёром и ещё одним работником редакции «Зауральского края», тащившего на одном плече штатив, а на втором – большую плоскую сумку. Одет фотограф был несколько проще, если судить по калошам на валенках, выглядывающих из-под длинного драпового пальто. Правда, из разночинского образа выбивалось серо-зелёная кепи английского образца с опущенными наушниками.

Ни сколько не смутившись присутствием офицеров, долговязый фотограф начал шустро разворачивать свою «амуницию» , отойдя несколько в сторону, что бы захватить весь самолёт крупным планом. Тем временем Шубин, подойдя к группе потомков и предков, удостоился благородного недовольства.

– На каком основании, господин … – Шубин торопливо представился подполковнику – Александр Иванович, Вы здесь фотостудию решили устроить?

– Ваше высокоблагородие – сухо ответил редактор – согласно Именного указа от 18 марта все ограничения свободы слова и повременных изданий возможны лишь в условиях чрезвычайной охраны или военного положения. Ничего подобного на территории Пермской губернии пока не введено. Как мне сообщили, сюда уже выехал городской голова, может у него есть более точные сведения?

«Лихо выкрутился»– подумал Артём – «на самое верхнее начальство сослался и сапогам нос утёр. Мол, ваше дело – оградное, и не более того. Не любит репортёр господ офицеров, ох, не любит. Не большевик ли он часом?»

Вернер в ответ Шубину лишь сдвинул брови, повернулся к терпеливо ждущим окончания разговора потомкам, молча козырнул Мерзлякову и круто развернувшись, отправился в сопровождении штабс-капитана встречать городское начальство.

Посмотрев в след удаляющимся офицерам, Шубин вернулся к обеспокоенным новыми фактами пилотам. Остальные двое отошли к самолёту. Пожарный на ходу что-то тихо доказывал Мерзлякову, помогая себе активной жестикуляцией. Решив оставаться в потоке событий, Артём отключил видеозапись. Убрав смартфон в наружный карман куртки, подошёл к пилотам и журналисту.