Союз Аполлона

– Вы заметили за ней что-либо подозрительное? – насторожился полицейский, тщательно сверяя копию с оригиналом.

– Она из Украины.

– Ну… Это еще не преступление, но вы правы, бдительность к таким персонам проявлять необходимо. А что собственно с ней не так – она проститутка?

– Нет, что вы!

– Наркотики, торговля краденым? – дежурный немец начал наливаться помидором. – Или может быть, украинка ворует?!

– Да нет, ничего подобного. Просто она ищет девушку, проживающую тут, в Ганновере.

– Ну, и что?!

– Незаконным путем ее ищет, понимаете, герр полицаян? Приехала как туристка, а ищет человека – странно это… Не по-нашему, цель визита – туманна.

– Фамилии украинки и пропавшей девушки, имеются, херр Шнитке?

– Я, я. – Генрих дрожащей рукой вынул паспорт Вики и бумажку. – Вот, прошу.

– Подождите десять минут. Сейчас разберемся. – Блюститель порядка вышел в соседнюю комнату и его место тут же занял тощий коллега в очках.

Через минут пятнадцать полицейский вернулся с документами под мышкой.

– С вас семьдесят ойро. – Он протянул Генриху бумаги и паспорта. – Пропавшая девушка – Лида Шнайдер, молодая супруга архитектора Питера Шнайдера. Ее адрес указан в справке. А Питер между прочим, гордость нашего города. Так что можете не волноваться… Да, и с вашей постоялицей все гут – виза у нее настоящая, интерпол не разыскивает, да и на Украине к ней претензий нет. Деньги по счету в банке оплатите.

– Данке шон!

– Биттэ шон!

– И чем же закончились поиски? – задала вопрос Вика, как только немец открыл дверь автомобиля.

– Комиссар, обещал помочь, – уверенно произнес Генрих, и поглядел вдаль. – Три дня – и все будет известно.

– Подожду… – «Куда же я денусь?», – сникла девушка.

– О, либен Вика, всего пару дней, не стоит грустить, – стал успокаивать ее Генрих. – Предлагаю отправиться в музей, и забыть на время о наших суетных делах.

– Поехали, херр экскурсовод, – безразлично ответила любительница античной красоты, удобно расположившись в кожаном кресле престижного автомобиля.

Первым они посетили музей Костнера. Любознательная пара не спеша ходила по залам, – древний Рим, Египет, Византия. Прошло более двух часов, а интерес красавицы к познанию античного мира только возрастал.

Какая-то сила свыше вела ее вперед. Вот показался и зал древней Греции.

«Аполлон!», – волнуясь, девушка подошла к большой бронзовой скульптуре. Замерла возле нее, безвольно опустив руки. И вновь, при воспоминании, имени этого античного бога, приятное покалывание прошлось по всему телу – вот только старухи рядом уже не было. Викина голова повернулась в правый, дальний угол, – там находилась большая древнегреческая амфора. Она воздушным шагом направилась к ней, и внимательно стала разглядывать древний сосуд. «Юноша с девушкой держат друг друга за руки. Возле них стоит женщина в черном плаще и ее рука с мечом занеслась над головой парня», – трагическая сцена, изображенная на вазе, унесла ее в далекое прошлое.

– Прекрасная фройлен, вы уже целый час стоите возле этой амфоры, может, объясните, что вы там увидели?

– Какая страшная картина на ней нарисована…

Генрих подошел близко к вазе, надел очки и внимательно стал разглядывать обожженную глину. Он почти носом касался стекла, но видел перед собой только наполовину вытертый черный орнамент. «Какая тут сцена? Что она видит?», – про себя подумал дотошный немец и, шутя, произнес:

– О, прекрасная Багира, у вас прекрасное воображение!

– Это не мои фантазии, – туманно ответила Вика.

– А чьи? – Немец легонько прикоснулся к ее оголенному плечу рукой, и вновь почувствовал небывалый прилив сил.

Он захотел взять эту смуглую красавицу на руки и кружить, кружить ее по холодному, пустому залу… Но, задумчивый взгляд Вики остановил его от этого безумства.

– Предлагаю выйти на свежий воздух, милая фрау.

– А может, полетаем, Генри? – пронзила его взглядом спутница.

И в тот момент ему действительно показалось, что ноги отрываются от пола.

– Шутка… – улыбнулась Вика и, оставив стоять немца в недоумении, пошла на выход.

Незаметно пролетели три дня. С утра до вечера Вика и Генрих бродили по музеям, ездили на экскурсии и просто гуляли по городу. Немец от Вики не отставал ни на шаг. Рядом с ней он себя чувствовал юнцом. Генрих почти перестал пользоваться лифтом, и быстрым шагом поднимался на этажи, энергично осматривая свои владения. Правда, делал он это не так щепетильно как раньше, его взгляд был рассеянным, и мысли витали, около прекрасной смуглянки. На третий день вдовец даже представить себе не мог, как же он проживет без Вики дальше – его жизнь начала кипеть, бурлить и все вокруг для него засияло радужными цветами. И вот в конце третьего дня, новость, прозвучавшая из уст Вики, повергла немца в шок.

– Генрих, спасибо тебе за внимание и потраченное на меня время. Плохо, что мы не нашли Лиду – но, видно не судьба…

– Еще пару дней, либен Вика. Я разговаривал сегодня с комиссаром, найдут ее – не переживай!

– Поздно Генри, поздно. Это мой последний ужин в Германии, а завтра я уезжаю. – Перед ее глазами всплыла зловещая рожа Черепа. – Возможно уезжаю, на тот свет.

– Как последний? Не может быть! – мир стремительно стал уходить у него из-под ног, – этого не может быть…

От счастья он совсем забыл, что номер у нее забронирован – до завтра. Генрих оттянул галстук, словно тот стал петлей на шее.

– Заканчивается моя виза, автобус придет по расписанию. Все идет по плану, без сюрпризов, – вздохнула Вика и печально развела руками.

– Какая это нехорошая новость, – Генрих отодвинул от себя тарелку с едой. – Просто ужас…

Ужин они закончили в тягостном молчании. Вдовец проводил красавицу до дверей номера и, опустив взгляд полный боли, тихо спросил:

– Во сколько ты уезжаешь?

– Утром, в восемь.

– Как в восемь? А завтрак?!

– Без меня… Уже без меня.

– О, май Готт! Как же так?

– Такова жизнь, и ее дурацкие законы.

Генрих сразу почувствовал себя глубоким, никому ненужным стариком. Его плечи опустились, в правом боку сильно закололо и он, боясь упасть, оперся о стену.