Изобретатель смысла

На старости лет всё свободное время он посвятил рисованию странных невозможных фигур и запутанных чертежей, не получивших, впрочем, признания у специалистов. Говорят, над одним из таких чертежей башмачник корпел в ту самую ночь, когда в Дроке бесследно исчезла недавно построенная водонапорная башня, но явилось тому причиной воздействие четвёртого измерения или невнимательность полиции – и по сей день загадка.

Поначалу правительство недоверчиво отнеслось к затее Барсума, питая опасения, что своими призывами этот сумасшедший миллиардер – «игрушечник», как они его называли – переманит на свою сторону наиболее талантливую и активную часть человечества. Впрочем, опасения, как оказалось, были напрасны, поскольку проект Джона Дж. неожиданно возымел куда меньший успех, нежели рассчитывал его создатель. Возможно, виной тому был девиз проекта, гласивший: «Мы спасаем не ЛУЧШИХ. Мы спасаем ТЕБЯ!». В глубине души Барсум рассчитывал, что на этот призыв откликнутся люди разумные, уверенные в себе и знающие своё место в мире, но вместо этого был вынужден общаться с какими-то странными, если не сказать – подозрительными – личностями.

Когда Барсум просил их чётко сформулировать, почему они готовы покинуть Землю ради неизвестности, одни бормотали что-то невнятное о том, что на Земле их подстерегают злопыхатели, другие, поразговорчивее, жаловались на жён, осточертевшую работу и проблемы с алкоголем. Те же, что прошли собеседование, обнаруживали решительное непонимание ситуации, стоило Барсуму заговорить о риске.

– Так, значит, мы можем и не долететь до пункта назначения? – спрашивали они.

– Да, – отвечал Барсум. – Существует вероятность в одну тридцать вторую процента, что двигатель откажет прямо посередине пути.

– И что же случится?

– Тогда вы, скорее всего, погибнете, когда в ковчеге иссякнут запасы воды и воздуха. Если, конечно, вас не подберёт другой корабль, вероятность чего составляет один к пятнадцати миллионам.

– Но, достигнув планеты, мы окажемся в безопасности?

– Ничуть. Ведь на другой планете может произойти все, что угодно. Допустим, когда вы будете спать в палатке, к вам подкрадётся чужеземный хищник…

– И получит хороший заряд из бластера! – хлопал себя собеседник по колену. – Нам ведь полагаются бластеры, так ведь? А также лазеры, мазеры, назеры, фазеры и тазеры!

– Полагаются, но современная техника зачастую ненадёжна. Я бы в таком случае предложил принять соответствующую позу и вознести молитву Всевышнему, дабы хищник, глотающий вас, ненароком не поперхнулся.

– Хорошенькая перспектива, нечего сказать!

– Подумайте лучше о другом, – пускал Барсум в ход своё красноречие. – Представьте, что вы пережили это нападение, и перед вами простирается новый, непознанный мир, который вам предстоит покорить, используя лишь собственный разум и Стандартный Набор Колониста: шило, топор, перочинный нож! Разве не прекрасно открыть в себе нового человека – сильного, гордого своим трудом, творца собственного счастья, не теряющего духа даже тогда, когда питаться приходится одной древесной корой?

Бедный Барсум! Ему ещё предстояло понять, что новый человек от старого отличается только орудиями убийства, что старые проблемы, перенесённые на новую почву, не отмирают, но разрастаются пуще прежнего, и что такие слова, как «терпение», «труд», «добродетель» могут быть пугалами почище Голода, Войны и Смерти.

Но это знание – дело будущего, а в те дни единственное, о чём заботился Барсум, это о том, чтобы строить новый мир ему не пришлось в одиночку.

Но что он должен был сделать, чтобы привлечь внимание к своему проекту? Отчаявшись найти решение, Барсум решил сходить на один из правительственных вербовочных пунктов, дабы посмотреть, как с нехваткой желающих справляются там. Каково же было его удивление, когда под аляповатой вывеской, обещавшей каждому колонисту по космической красотке – вывеской, которую Барсум никогда бы не повесил у себя! – он увидел целую толпу людей, молодых и старых, чьи лица сияли энтузиазмом. Расспросив нескольких человек, Джон Дж. узнал, что все они – кандидаты на первичный осмотр, который проводит ветеран Четвертой Мировой войны, кавалер Пурпурного Сердца майор Строу.

– Его не проведёшь, – заверил Джона Дж. молодой студент-орнитолог, пришедший попытать счастья. – Если хочешь, становись за мной, может, что и получится.

Барсум последовал совету, и, когда настала его очередь, очутился перед немолодым мужчиной в форме Космических войск:

– Покажи зубы, болван! – велел тот Джону Дж.

– Что?

– Ощерься, как следует, и не задавай вопросов!

Барсум послушно оскалился. Мужчина придирчиво изучил его челюсть и даже постучал по передним зубам указательным пальцем.

– Эй, Хоуп, где ты шляешься? – крикнул он, и на зов явился маленький человечек в лабораторном халате. – Посмотри сюда: по-моему, у этого резцы слабоваты!

– Нормальные резцы, – заявил человечек после тщательного осмотра. – К тому же Камберленд обещал поставить нам тюбики с крышечкой, отвинтить которую и ребёнок сумеет.

– Ребёнок! – фыркнул офицер. – Пока что с их тюбиками справится разве что тиранозавр! Ладно, парень, – обратился он к Барсуму, – ты годишься, ступай к Расмуссену, пусть старый хрен осмотрит твоё хозяйство.

– А это обязательно? – спросил Барсум.

– Если ты хочешь получить сосиску и значок – да. Но ты пришёл в Космос лететь или задавать вопросы? Следующий!

Уступив место другому соискателю, Барсум отошёл в сторону и принялся разглядывать тех, кто прошёл полный осмотр. Они собрались отдельной группой, и у каждого на груди красовался значок с переливающейся всеми цветами надписью «Лучший из Лучших, Покоритель Вселенной, Верный Сын Человечества». Это, по-видимому, настраивало их на соответствующий лад, поскольку они в полный голос обсуждали остальных претендентов, не смущаясь их присутствия.

– Нет, ребята, вы подумайте! – разглагольствовал лидер группы, толстяк в безразмерном пончо, показывая пальцем на парнишку, проходящего первичный осмотр. – Неужели нам нужен такой дохляк?

– Чёрта с два! – было ему ответом.

– Или этот, с разноцветной шевелюрой?

– Пускай бреется!

– Лучше пусть сразу убирается к дьяволу!

– Кто здесь лучшие из лучших? – продолжал толстяк, живот которого колыхался при каждом слове.

– Мы!

– Кто надерёт задницу инопланетянам по всей Галактике?

– Мы!

– А почему?

– Потому что мы – лучшие из лучших!

– Вы не слишком-то похожи на лучшего из лучших, – заметил Барсум, подойдя ближе. – Вряд ли вы при таком весе способны выдержать перегрузки, которые возникают в ракете на старте и при посадке. Надеюсь, вы не в обиде на меня за это скромное замечание?

– Нисколько, – ответил толстяк снисходительно. – Ты говоришь так потому, что у тебя нет значка. Если бы у тебя был значок, ты бы смотрел на вещи совсем иначе, и не терзался бы подобными глупостями. Какая разница, сколько я вешу? Важно, что я – лучший из лучших, и мне вместе с друзьями суждено покорить для человечества Космос.

– Всё это не решает проблемы с силой тяготения, – пожал плечами Барсум. – Вы задохнётесь, едва ракета оторвётся от Земли.

Толстяк наставил на Джона Дж. палец.

– Чтобы ты знал! – сказал он с покрасневшим от гнева лицом. – Мои сперматозоиды признаны более живучими, чем у пещерного человека! Их даже гамма-излучение не берёт! В новом мире я буду оплодотворять всех женщин – круглосуточно!

– Да ладно, Броуди, не трать на него время, – хлопнул толстяка по спине приятель. – Ясно же, что он один из тех придурков, что горбатятся за десять центов в день. Где ему оценить такие перспективы?

Вербовочный пункт Барсум покинул с тяжёлым сердцем. Все эти люди не годились для покорения Космоса, и вместе с тем в глубине души он понимал, что они отправятся туда, и преуспеют, а он, если и дальше будет придерживаться своих принципов, обречён оставаться на Земле.

И вот Барсум шёл по улице, и настроение у него было хуже некуда. Наконец, он остановился у огромного рекламного щита фирмы «Животная страсть». Надпись на щите гласила: «СЕКС С ВЫМИРАЮЩИМИ ЖИВОТНЫМИ – ТЕПЕРЬ СО СКИДКОЙ! ЗАКАЖИ СЛОНА – ЗАПЛАТИ КАК ЗА ЛАМУ!»

– Да, Джон, – сказал себе Барсум. – Величают тебя гением, а подлинный гений – это человек, который изобрёл винегрет. Казалось бы, что может быть глупее: свалить в одну кучу людей всех профессий и возрастов, и надеяться, словно ленивая домохозяйка, что огромная духовая печь – Космос – превратит эту мешанину в съедобное блюдо. Но ведь сработает эта глупость, да ещё как! Пусть этого никто не осознаёт, но это единственно правильный выход, и плевать, что выбран он наугад, вслепую. Главное – результат! Пока я видел только сырьё, но начнётся для этих людей настоящая жизнь – там, далеко, быть может, за сотни тысяч световых лет отсюда, и отольются из этих заготовок учёные, инженеры, спортсмены, писатели и художники. Кто знает, может быть, появятся среди них те самые люди, знающие, чего следует по-настоящему хотеть в жизни – люди, которых я ждал напрасно, потому что зрячий человек никогда не пойдёт за слепым, а я слеп.

Но что же делать? Ответ простой: они берут всех подряд, и я должен брать всех подряд. Но по-другому – да, по-другому. Правительство полагается на удачу, но здесь у меня найдётся, чем возразить. Что лучше: получить винегрет по воле случая, как результат лености и нерадивости, или собственноручно помыть, отварить и нарезать нужные овощи в строго необходимых пропорциях? Рассыпать семена по грядке наугад, или терпеливо спланировать рассаду в надежде на богатый урожай? Разумеется, предпочтительнее расчёт. Если космос должно покорить человечество – такое, какое оно есть – так соберём и мерзавцев и святых в надлежащей пропорции! Пусть никто не знает, чего хочет, не знает, зачем живёт на свете и для чего бьётся его сердце – это нисколько не помешает делу, ибо я и сам не понимаю, куда иду и чего хочу достигнуть!

Такие слова сказал себе Барсум, и начал с того, что в тот же день под залог освободил из различных тюрем сто двадцать девять заключённых, семеро из которых получили срок за растление малолетних, а трое подозревались в каннибализме и осквернении могил.