Вирши души навыворот

Забудется вся страсть и ласки,

Всё то, что было в сладкой сказке?

К душе спокойствие придёт?

Как хочется забыть скорее

Как я ласкал всё твоё тело,

Оно как нежный персик спелый.

Ещё я в памяти лелею —

Твой лёгкий лик, и жаркий взгляд,

В огне которого я спёкся,

Об искры страстные обжёгся.

Ну, а теперь я рухнул в ад.

Он тоже полон всякой страсти —

Тут черти памятью грозят

Её в меня же и вонзят,

Чтоб разрывая плоть на части,

Я помнил, как тебя люблю.

Но что тебе мои страдания?

Какие к чёрту истязания?

Я точно знаю что хочу!

И даже есть из чего выбрать —

Страдать, мечтать, пуская слёзы,

Хранить и холить свои грёзы,

Или что выбрать из калибров.

Один щелчок и вспышка света

Сметёт из мозга всю заразу —

Любовь и злость единым разом,

И снова в ад! В рай хода нету!

Трус

Никак не забыть, отключить эту дерзкую боль,

Что терзает ранение, на свежее сыпля соль!

На мягкое, рваное, нежное мясо души.

Жизнь воспалённую помножить спешит на ноль!

Вы видали как бьётся заяц нулёвку приняв?

Как вертится серый в колючем кусте застряв?

Грязную поднимая с кукурузного поля пыль.

Вроде живой, но считай уже жизнь свою потеряв.

В доме моём вибрируют стены, гудят.

Холодным и пыльным меня задушить хотят.

Нельзя мне взять покинуть их и уйти.

Так мне устои и правила жизни твердят.

Как же эту тугую связку узлов расплести?

Как эту пробку на нерегулируемом развести?

Регулировщика в этих делах нет.

Стоило бы его уж давно изобрести.

И я бы издал дикий серого волка вой,

Уйдя в бесшабашный и долгий запой.

Чтоб обнулиться и заново всё начать.

Чтоб не добил повседневностью этот застой.

Но не волк я, а заяц трусливый полуживой.

Путь выбираю от страха самый простой.