Кремль 2222. Ховрино

Разумеется, этими своими выводами Лия с Бором не делилась. Только и сказала, что патроны надо поберечь и что, помимо «Корда», оружие для ближнего боя ему не помешает.

И тут громила ее внезапно порадовал. Не дожидаясь дальнейших распоряжений, огляделся – да и выворотил торчащее из груды развалин небольшое дерево с относительно прямым стволом, в очередной раз удивив Лию своей физической силой. Наскоро обломал ветки, после чего кирпичом вбил в комель несколько обломков арматуры. В результате получилось оружие весьма неказистое, но с виду устрашающее. Совершив сей подвиг, Бор легко закинул дубину на плечо и довольно улыбнулся. Смотри, мол, какой я молодец.

– Ну, теперь ты точно всех победишь, – в ответ улыбнулась Лия.

…Вечером, у костра, Бор вкратце рассказал ей о своей прежней жизни, о побеге и подробно – по просьбе Лии – об осмах. После чего лег, обнял свою жуткую дубину, словно ребенок тряпичного жука-медведя, и спустя несколько минут уже крепко спал.

А Лия все сидела, глядя на огонь, и думала.

Осмы… Неспроста же Бор говорит, будто слышал мысли этих существ. Чутье подсказывало девушке – не бред это и не его фантазии. Сама Лия в бою отметила слаженность действий осмов – как будто они согласовывали действия друг с другом, не вступая в непосредственный контакт. Вернее, вступая, но непостижимым для большинства обитателей этого мира образом. На расстоянии, без использования технических приспособлений, которые до Последней Войны, говорят, были доступны всем и каждому… То есть, ментально, с помощью силы мысли. Причем вполне возможно, что так общаться они могут на весьма приличном расстоянии. Поэтому не исключено, что этой шайке кто-то отдавал команды, находясь далеко от места событий и глядя на происходящее глазами своих солдат.

А тот осм, бросившийся на нее с растопыренными пальцами… Нет, не в глаза он метил и душить не собирался. И не было в его немигающем взгляде того отчаяния, с которым бросаются на противника, заведомо понимая, что это мало чем поможет. Присоски… Могут ли осмы впрыскивать через них яд? Бор говорил о кратковременном, но явном недомогании, которое он испытывал после прикосновений Уфеса… Возможно, что, будь Бор обычным человеком, а не мутантом с отменной регенерацией и аномальным иммунитетом, его бы сейчас уже не было в живых.

Итак, вывод. Эти мутанты плюются кислотой, мгновенно разлагающей плоть, впрыскивают какой-то яд своим жертвам через присоски, общаются на расстоянии с помощью мыслей – и при этом легко сдаются, попадают в плен и десятками умирают на Играх. Вывод напрашивается один: осмы собирают информацию, шпионят за людьми. Во всяком случае, за жителями Зоны Трех заводов. И вряд ли их намерения сулят бывшим соплеменникам Лии что-то хорошее…

– Не спишь? – внезапно спросил Бор.

– Нет, – несколько удивленно ответила Лия. – А ты чего проснулся?

– А я не спал.

– Не спал? Притворялся, что ли? И когда я тебя растолкать пыталась, тоже?

– Ну да… – покраснел Бор. – Нельзя разбудить того, кто притворяется, что спит…

«Ну, дитя малое! Без баловства никак!»

– Меня мелкого мамка часто рано будила, – продолжал громила. – А я вставать не хотел. Ну и притворялся… И когда ты меня разбудить пыталась, детство вспомнил…

«Детство он решил вспомнить! Чего вспоминать, если до сих пор из этого детства не выкарабкался!»

Лия подошла к Бору, присела, наклонилась к его лицу и, глядя в глаза, произнесла:

– Давай договоримся, парень. Я тебе не мамка и играть со мной в притворяшки не надо. Вообще никак со мной играть не надо. Игры кончились. Пришло время учиться реальной жизни. Вернее, выживанию.

– Хорошо, – кивнул Бор. – Извини, я так больше не буду.

«Хотелось бы верить… – подумала Лия. – Впрочем, этот взрослый ребенок пока не нарушил ни одного своего обещания, да и желание учиться у него явно есть. Другой вопрос, надолго ли его хватит, того желания…»

Глава 3

Возмездие

Бетонный пол медленно окрашивался кровью, капающей из тонких израненных рук, туго перетянутых куском проволоки. Другие руки, жирные и волосатые, держали за волосы, не давая пошевелиться.

Их было пятеро. Двое участвовали, трое ждали своей очереди, мерзко улыбаясь и перешептываясь между собой. Девушку перегнули через грубо сколоченный стол, и тот, кто стоял сзади, насиловал ее жестоко и равнодушно. Рядом со столом валялась окровавленная пустая бутылка с чуть надколотым горлышком.

Тот, что держал девушку за волосы, присел на корточки и рывком запрокинул голову жертвы.

– Как тебе? Нравится?

Девушка не ответила. Слез не осталось, слов тоже. Она лишь не мигая смотрела в глаза своего мучителя. Тот не выдержал и на мгновение отвел взгляд. Но лишь на мгновение, которого ему хватило, чтобы разъяриться.

– Чо вылупилась, сука? – прорычал он. – Я вопрос задал, не слышала?

Мясистый кулак врезался в лицо девушки, но не выбил из жертвы ни крика, ни стона. Лишь еще несколько капель крови упали в большую багровую лужу, скопившуюся под столом.

– Слышь, Пятак, хорош там развлекаться, смена состава, – ударив еще раз, сказал тот, что держал девушку за волосы. – Чо-то мне еще захотелось. Причем опять бутылкой. А то сучка больно борзая попалась – не уважает, на вопросы не отвечает. Надо ее еще поучить маленько, может, поймет что к чему. А вы там чего стоите как просватанные? Кто хочет, может спереди пристроиться. Остатние зубы ей выбивайте, и будет вам безопасный секс, гы-гы.

– Гы-гы, – угодливо подхватила пристяжь смешок сына второго зама. – Ну ты, Чугун, как скажешь, хоть стой, хоть падай. Безопасный секс, это ж надо такое придумать!

Девушка все слышала и молчала. Терпеть… Только это ей и оставалось… Терпеть унижение, нереальную боль, дальнейшие издевательства нелюдей. И потом жить с этим, ловя на себе презрительные, осуждающие взгляды – если, конечно, Чугун и его прихлебатели оставят ее в живых. Она не хотела умирать, но в то же время безмолвно звала смерть. Звала, моля об избавлении от этого ужаса, в который ее швырнули чудовища, по какой-то нелепой ошибке называемые людьми…

И избавление пришло. Иногда молитвы достигают ушей кого-то, кто следит за чужими судьбами. Особенно – безмолвные молитвы, которые порой намного сильнее заунывно озвученных просьб.

Внезапно подручный Чугуна, по приказу хозяина взявший девушку за волосы и уже расстегнувший ширинку, охнул и разжал хватку. На подбородок девушки хлынула горячая кровь… Не ее кровь. Кусок вонючей плоти, мгновение назад болтающийся перед лицом жертвы, плюхнулся в кровавую лужу, сокращаясь, словно умирающая гусеница.

Невидимый в полутьме клинок прошелестел еще раз, и оскопленный насильник осел на землю, булькая рассеченным горлом…

Догадка Иона насчет бетонного завода оказалась верной – хохот ублюдков стаббер услышал сразу же, как вошел в здание. Их даже искать не пришлось. Банда Чугуна, подогретая самогоном и распаленная похотью, не особо и скрывалась. Ну что ж, тем хуже для них.

– Мля, он Жука завалил!

Вопль одного из телохранителей Чугуна привел в чувство остальных, оцепеневших от столь быстрой и эффективной расправы. Время разборок на кулаках кончилось, настала пора серьезного боя, цена которому – жизнь. Пристяжь сына второго зама, да и сам Чугун поняли это моментально и, выхватив из ножен тесаки, попытались взять стаббера в кольцо.

– Неплохо, – хмыкнул Ион и тут же нанес ближайшему мордовороту стремительный удар каблуком в колено.

Послышался хруст разбитой коленной чашечки. Громила весом под сто кило сделал шаг и тяжело рухнул, выронив свое оружие. Короткий укол «Легионом» под ухо довершил дело. Хороший боевой нож не нуждается в больших усилиях, когда нужно завершить неприятную, но необходимую работу.

Двое оставшихся бросились одновременно, занося для удара тяжелые и широкие тесаки.

«А все-таки хорошо, что в зоне запрещено открытое ношение огнестрелов», – подумал Ион, скользящим движением уходя в сторону и нанося удар ножом под занесенную руку.

«Легион» вошел в плоть, словно в слежавшуюся подушку. Опасное это дело, подмышки в бою подставлять. В левую ударят – сердце проткнут, в правую – рука плетью повиснет и дыра в легком образуется, несовместимая с жизнью. Правда, умирать придется не быстро, захлебываясь собственной кровью. Как сейчас, например.

Последний телохранитель оказался сообразительнее мертвых и умирающих товарищей. Он отпрыгнул в сторону и выхватил из-за пазухи «макаров» – такие по мере надобности производились по древним чертежам до сих пор на одном из трех заводов. Вот тебе и запрет на ношение огнестрельного оружия внутри зоны для лиц, не несущих охрану внутреннего периметра!

До мордоворота было метров пять, и это очень плохо. Судя по тому, как он выхватил оружие, тренировался, гад, долго и упорно. Даже если попытаться метнуть нож, пристрелит на замахе…

Поэтому Ион швырнул «Легион», совершенно для этого не предназначенный, «безобороткой», когда нож летит, словно стрела, сорвавшаяся с тетивы. Способ непростой и не очень удобный, когда тебе приходится одновременно уходить в перекат, чтобы не попасть под пулю.

Но у стаббера получилось. Когда делаешь хорошее дело, обычно оно получается. Даже если это убийство.

Тяжелый «Легион» вошел в глазницу глубоко, на две трети широкого клинка, развалив скулу и отбросив к стене обладателя «макарова». Ион технично вышел из переката, всерьез опасаясь почувствовать на себе сталь, рассекающую беззащитное тело, – именно сейчас у Чугуна была секунда для того, чтобы подскочить и рубануть наотмашь безоружного врага, находящегося в крайне неудобном положении.

Но удара не последовало.

Вместо того, чтобы вступить в бой, Чугун убегал, поскуливая от ужаса, – изменения в первоначальном сценарии его совершенно не устраивали.