БизГрешник. Сборник рассказов

– Осталось понять, по какой части вам объявлять приговор. Как вам часть четвёртая: кража организованной группой лиц? – предложила Фемида. – Пока вы там со своими консультантами развлекались, она молодость теряла!

– И почти потеряла! – добавил машинист. – Признаёте вину?

Игорь, посмотрев на муляж головы в углу и на меч Фемиды, сопротивляться не решился:

– Ну, допустим, признаю.

– Отлично! А также вы обвиняетесь в мошенничестве по статье 159, – продолжила Фемида и, подняв брови, посмотрела на Игоря. – Не ожидали, что правосудие дойдёт и до вас?

– Какое мошенничество? – Игоря уже начало потряхивать, как будто поезд находился в движении.

– Вы, злоупотребляя доверием, выманивали телефоны добропорядочных граждан в обмен на чек-лист сомнительной пользы! – Валентин Милонович поднёс к глазам очки и процитировал: – «10 ошибок при выборе производителя мебели».

– Лингвистическая экспертиза показала, – продолжила Фемида, – что, на самом деле, это была грубая реклама вашей мошеннической фирмы.

– А потом ваши менеджеры звонили этим гражданам и вымогали деньги в обмен на продукцию, в которой граждане не нуждались! – Валентин Милонович подошёл вплотную к Игорю, и, уже обращаясь к Фемиде, спросил: – Фемида Аркадьевна, можно я его задушу на месте?

– Мне нужен адвокат! – Игорь схватился за соломинку.

– Вам нужны ум, совесть и честь! – грозно, холодно и чётко отчеканила Фемида и после паузы, немного смягчившись, добавила: – Вот послушайте коротенький рассказ.

Часть пятая

Рассказ Фемиды:

Когда я была ещё с завязанными глазами, я представляла людей милыми существами. Ну, бывает, ошибаются, бывает, собьются с пути истинного. Да, какая я была наивная…

Но однажды я влюбилась в одного подсудимого. Просто в его голос влюбилась.

Он так говорил, что мне хотелось обо всём забыть, только чтобы он унёс меня туда, где будет говорить до конца наших дней и только со мной.

И я захотела его увидеть. Я никогда этого не делала, но желание было сильнее меня, сильнее долга. Я приподняла повязку и оторопела. Лучше бы я этого не делала…

Я увидела моего возлюбленного насквозь, и это был человек, насквозь пропитанный ложью. Он убивал ложью. Он убил все мои наивные мечты…

Естественно, он получил смертный приговор…

Потом я стала подглядывать за другими людьми и обнаружила, что они не намного лучше.

И тогда я сорвала повязку, чтобы смотреть правде в глаза. И теперь я бухаю, не просыхая.

Такие, как ты, убили во мне веру в прекрасное человечество, поэтому оправдательных приговоров на вверенной мне территории не больше 0,1%. Но я думаю, что и это много.

– —

– Вот что ты делаешь? – снова обратилась она к Игорю. Видимо, рассказ закончился, но монолог продолжился:

Фемида:

Ты продаёшь снег эскимосам. Зачем эскимосам снег? Зачем твоя мебель людям? У них полно мебели и мало денег.

А каждый твой менеджер ежедневно мешает жить минимум 40 людям. У тебя же план по «холодным звонкам»?

И вот представь, ежедневно МИЛЛИОН менеджеров мешает жить 40 МИЛЛИОНАМ людей. Миллион людей продаёт снег эскимосам.

А теперь ещё и боты звонят. Если бы у тебя были боты, я молча разрубила бы тебя своим тупым мечом на две равные части за жестокое обращение с людьми.

Ты – мошенник, выманил у людей контакты, и ты – вор, ты воруешь время людей и их внимание! Они могли бы общаться с детьми, любить друг друга, писать книги, делать красивые вещи. А ты приходишь в их жизнь со своей тупой мебелью.

…

Ну хорошо, пройдёт кризис, у них появятся деньги, и они купят у тебя всё, что ты захочешь, только чтобы ты отвязался.

Что хорошего будет дальше? Они выбросят свою старую мебель, добавив мусора нашей многострадальной планете. Что в этом хорошего?

Может быть, ты будешь счастлив? Закатишь праздник, пир на весь мир? Дашь передышку продавцам? Отправишь их отдыхать на Шри-Ланку? Нет!

Оставишь ли ты в покое бедных клиентов? Вычеркнешь из клиентской базы? Зачем они в базе, они ведь не купят ничего серьёзного в ближайшие годы? Нет!

А-а-а, я поняла! Ты, наверное, делаешь мебель, чтобы она служила поменьше и тоже побыстрее отправлялась в мусор! Иначе же будет перепроизводство, и у тебя будет меньше денег.

А сделает ли эта мебель клиентов счастливыми хотя бы на неделю? Нет! Твоя тупая мебель не принесёт ничего хорошего этому миру. Ты – зло, ты несёшь этому миру зло!

– —

– У тебя есть одно смягчающее обстоятельство. – Фемида вздохнула и отвернулась. – Твой голос похож на голос того, кого я любила…

– Позже я поняла, что погорячилась со смертным приговором. Он был ненамного хуже остальных преступников. – Фемида горько вздохнула ещё раз. – Просто был шокирующе большой контраст реальности с моими наивными ожиданиями… Поэтому я тебя не убью. Валентин, откройте дверь!

Валентин открыл дверь, но не входную, а в смежный вагон.

Фемида повернулась к Игорю:

– Вы свободны, Игорь Владимирович!

– Свободен? – не поверил своим ушам Игорь.

– Да, свободны! Я даю вам условное наказание. – Фемида говорила уже спокойным голосом и снова перешла на более личное обращение. – Вот условие: ты берёшь этот телефон, который будет звонить и днём, и ночью, и боты будут предлагать тебе услуги, которые тебе не нужны.

Понимаешь, о чём я? «Здравствуйте! Медицинский центр предлагает вам…», «Здравствуйте! В соответствии с законом, вы имеете право на бесплатную юридическую помощь…» и прочую продажную чушь. А ты будешь вежливо разговаривать с ними.

Фемида Аркадьевна передала Игорю телефон, мягко, но крепко, взяла его за руку и повела в открытую дверь.

– О чём же мне с ботами разговаривать? – начал было Игорь, но тут увидел, что они зашли в какой-то товарный вагон с решётками на маленьких окнах, и почувствовал нехорошее.

– Вы же сказали, что я свободен, – произнёс он с исчезающей надеждой на спасение.

– Да, ты совершенно свободен внутри этого вагона. – Фемида поправила причёску и закрыла глаза. – Я буду до конца твоих дней слушать твой голос. Ты будешь говорить только для меня.