Господин маг

Сам же откинулся на сиденье, привалился к стенке и заснул почти сразу! Вот ведь! Видимо, опыт большой. Петя, конечно, тоже не балованный, в лавке спать где только ни приходилось, но тут никак не мог успокоиться. Неудобно, непривычно, и, главное, мысли всякие в голову лезут. В основном приятные. Все-таки круто у него судьба изменилась! Какие раньше были перспективы? Из возраста мальчика на побегушках он фактически вырос, уже пятнадцать лет исполнилось. В приказчики его Куделин переводить не спешил, да и не нужен ему третий приказчик. Мальчик, работающий за еду и одежду, в дополнительные расходы не вводил, а расширять дело он бы и рад, да не потянет. Так что подержал бы он Петю на прежних условиях, пока тот сам место себе не найдет, и все. И тут его новое место само нашло, да какое! А Куделин? До прихода Пети два приказчика справлялись, справятся и теперь. Сами побегают, не старые еще.

Оконце в дверце возка (будем называть его так) имелось, но очень маленькое, и стекло мутновато. Вид снаружи, скорее, угадывался, чем был различим. Впрочем, темнело еще довольно поздно, так что, когда они из города выехали, Петя заметил сразу. Дома закончились, за окошком потянулись поля, изредка перемежаемые рощами. Дорога грунтовая, но ровная. Конец лета выдался сухой, так что грязи нет, разве что пыль, но внутрь возка не забивается. Один раз по деревянному настилу моста проехали. Речка? Названия Петя не знал, за пределы Песта ему выбираться не доводилось. Заметил только, что неширокая, шагов двадцать – тридцать от берега до берега. Мост, понятно, длиннее.

Так вот и ехали, пока совсем не стемнело, потом Петя все-таки задремал.

Полноценного сна не получилось, просыпался много раз, пытался позу поменять, а то все тело затекает. И желудок вспомнил, что ему за весь день только кусок хлеба утром перепал. Петя с грустью подумал, что маги жизни должны уметь усталость и плохое самочувствие магией убирать. Но его пока не научили. Хотя поесть все равно было бы лучше.

Окончательно Петю разбудила остановка для смены лошадей. К тому моменту стало совсем темно, но, вопреки ожиданиям юноши, останавливаться на ночь на станции они не стали, а сразу поехали дальше. Даже затекшее тело толком размять не удалось. А вот опричник при этом умудрился даже не проснуться. Железный человек.

Раз все равно не спится, надо хотя бы попытаться магическое зрение освоить. Что там мэтр Сухояров говорил – вспомнить ощущения? Так не было никаких ощущений, только виски он больно сдавил. Вот с глазами и вправду что-то непонятное творилось. Но ничего не болело. Или зрение – это тоже чувство? Петя стал отчаянно вглядываться во тьму, аж глаза выпучил. Никакого толку. Сдавил виски. Надавил на глазные яблоки, предварительно опустив веки. Теперь цветные пятна появились, но явно не того происхождения. К тому же и они потихоньку пропадали.

Еще раз сдавил виски. Да что же это такое?! Он же маг. Это артефакт Сухоярова определил. И магическое зрение у него было. Там, в кабинете директора. А сейчас что он не так делает? Не сумел запомнить ощущения, да так и останется магически слепым?!

Юноша не на шутку испугался. И растерялся. Ведь надо что-то делать, а что – непонятно.

И будто в насмешку над его жалким состоянием, на его руках, на которые он в данный момент бездумно пялился, стали проступать тускло светящиеся тонкие зеленые нити, а вокруг рук – слабое сияние.

Он что, именно страх и растерянность тогда ощущал? А ведь верно! Ну и шуточки у мэтра Сухоярова…

От этих мыслей магическое зрение чуть было снова не отключилось, но Петя все-таки сумел поймать его за хвост.

Вот он, заполнивший все вокруг слабый туман. Странный туман, который никак не колышется. А вот рядом с Петиным телом этот туман делается ярче и приобретает зеленоватый оттенок. Не такой яркий и плотный, как у Сухоярова, и область распространения его поменьше раза в полтора, но заметный. Это аура? Наверное. Других идей у начинающего мага не было.

Кстати, у Сухоярова аура как будто немного другого оттенка была. Потому, что не только из жизни состояла, там и воздух присутствовал? Или потому, что ярче? А почему вне тела как будто белый туман колышется? Надо надеяться, в академии объяснят.

Собственная «однобокость» Петю совершенно не расстроила. Непонятно вообще, откуда у него магия взялась. Не было в его роду магов. Разве что от магической травмы отца? Да что гадать! Главное, он маг. А жизнь – это даже очень хорошо. Ни малейшего желания идти по стопам отца в армию у него не было. Там не только других убивать придется, что само по себе у Пети энтузиазма не вызывало, там ведь и самого убить могут. А это уже совсем никуда не годится. А магия жизни гарантирует мирную профессию. Целителя, агронома, на худой конец, лесничего. Целителем, правда, можно и в военный госпиталь загреметь, но это все лучше, чем магом огня в первых рядах самому врага жечь. Так что, можно сказать, вдвойне повезло.

Перевел взгляд на дремлющего рядом с ним опричника. Все то же самое, что и у него, только тусклее и меньше. И тоже зеленого цвета. Получается, обычного человека тоже жизнь пропитывает? Аура за пределы тела выступает совсем чуть-чуть, сосудов меньше, и все они совсем тоненькие. Или это не сосуды? Вроде слышал, что жизненная энергия не по сосудам, а по каналам течет. В школе на этот счет ничего не говорили, вот в лавке на какие только темы разговоры ни велись. А других «университетов» Петя не кончал.

Ничего, ждет его теперь куда более серьезное учебное заведение, чем всякие там университеты, – магическая академия! От этих мыслей по всему телу разлилось приятное тепло, и самочувствие улучшилось безо всякой магии. Или это как раз проявление его магических способностей? Может, именно они помогали ему в лавке весь день носиться без передыха?

Может быть.

Чем вообще маг от обычного человека отличается? Не по возможностям и положению, а, так сказать, по устройству?

Понятно, что соседские мальчишки, приказчики и даже слоняющиеся по лавкам от нечего делать солидные горожане обсуждали магов очень часто. Только вот достоверность почерпнутой из этих разговоров информации очень сомнительна. Точнее, не было сомнений в том, что сами говорившие в магии ничего не понимали, так как магами не были. Но, с другой стороны, все слухи не на пустом месте возникают…

Вроде у магов есть хранилище энергии, которую они для своих чудес и используют. Где-то в солнечном сплетении расположено. Если туда леща словить, долго разогнуться не можешь и как дышать забываешь. Это для человека, а для мага? Наверное, тоже.

Петя изогнулся и стал смотреть.

Вот по ноге идет светящаяся нитка канала. По другой ноге – тоже. И никакие это не нитки, скорее, веревочки. Причем веревочки ворсистые, от них волоски во все стороны выступают.

Чем дольше Петя вглядывался, тем толще начинали ему казаться эти веревочки. И отходящие от них волоски тоже в нитки превращаться стали. А волоски уже от этих ниток топорщились. Интересно-то как! Кое-где нитки в более густые образования сплетались, наверное, там какие-нибудь важные внутренние органы находятся. В анатомии Петя совершенно не разбирался, только названия слышал типа «печень», «почки», «желудок», но как-то все это у него больше с мясной лавкой ассоциировалось.

Всех ниток, а тем более – волосков, было не разглядеть, но создавалось впечатление, что где-то его тело сильнее жизнью пропитано, где-то слабее. А самый плотный фрагмент как раз в районе солнечного сплетения находится. Вот оно какое, его хранилище… Если честно, не впечатляет. Никакой это не яркий шар, а, скорее, комочек слабо светящейся ваты. Но ведь есть!

Снова перевел взгляд на спящего Трифонова. У него ниточки-каналы тоже на волоски по телу разбегаются! И там, где фон ярче кажется, просто эти волоски плотнее расположены. А хранилища что-то не просматривается. По крайней мере, ничего похожего на то, что у себя Петя разглядел, нет.

Решив, что для первого раза он и так многого добился, Петя успокоился. Главное, еще раз убедился в своей магической одаренности, и сонные мысли как-то сами собой свернули на мечты о светлом будущем, которого он добьется благодаря трудолюбию и везению. Перспективы делались все более радужными, пока не поймал себя на том, что выбирает, какую из дочерей великий князь за него отдаст. Тут уж до него дошло, что это перебор. Не слышал он, чтобы когда-нибудь какой-то князь дочку за мага отдал, что уж говорить о великом князе… То есть отдавали, конечно, если жених сам князем был, помимо того, что маг. В генералы маг из рядовых еще имеет шанс выслужиться, но князем надо родиться. Разве кто из князей усыновит, но о таком тоже слышать не доводилось. Но и в генералы выбиться – совсем неплохо.

С чувством удовлетворения Петя окончательно заснул.

– Просыпайтесь, приехали!

Петя ошалело встряхнулся, открывая глаза. Посмотрел на свои руки, колени, живот. Внешне никаких изменений тело не претерпело, только затекло совершенно немилосердно. Неужели ему все это приснилось? К сожалению, сосредотачиваться и проверять было некогда. Опричник был настроен весьма решительно.

Приехали они, как выяснилось, вовсе не в Жатск, а только на постоялый двор где-то по дороге. Не в чистом поле, а в довольно большом селе.

Было раннее утро, точнее, только начинало светать. Впрочем, раннее утро в конце лета наступает не так уж и рано, если сравнивать со временем летнего солнцестояния. Над постоялым двором тянулся из трубы к небу легкий дымок, видимо, завтрак уже готовился. Петин желудок сразу вспомнил, что его уже сутки как не кормили, и требовательно заурчал.

Распоряжаться возком и лошадьми опричник предоставил кучеру, а сам решительно двинулся внутрь постоялого двора. Разбудив спутника, он, казалось, сразу о нем забыл. Так что юноша сначала сунулся в сторону служб, вслед за кучером. Все равно без лошадей никто не уедет.

За воротами оказалось несколько деревянных строений, в основном сараи, один из которых служил конюшней. С противоположной стороны двора из земли торчала покрытая дерном крыша довольно большого ледника. В углу баня, но сейчас явно не топленная. Однако Петю больше интересовали отхожее место и колодец, которые ожидаемо нашлись в том же дворе, так что он более или менее привел себя в порядок. Как смог. Обещанного дорожного набора опричника (или как его там?) он что-то не видел.

Наверняка в основное здание постоялого двора отсюда есть проход, но было лень спрашивать. Проще войти через главный со стороны дороги (она же – основная улица села). Выйдя на дорогу, Петя кинул взгляд в сторону тянувшихся чуть не до горизонта темных изб. Практически из всех, поеживаясь от утреннего тумана, выходили мужики с косами на плече и разбредались в разные стороны.

– Чего это они? – невольно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Как «чего»? – Откуда-то рядом с ним оказался местный мальчишка лет десяти. – Солому косить пошли.

Пете было в принципе все равно, чем занимаются мужики, но мальчик решил пояснить:

– Зерно жатками убрали уже, а солома так и осталась стоять в полях. Вот ее и косят, не пропадать же добру.

– А! – Петя сделал умное лицо. – Думал, что жатва уже давно завершилась.

– Так лето в этом году не ахти, зерно поздно созрело. Хорошо хоть погода все убрать без проблем дозволила.

Серьезный разговор для городского жителя, который за пределы своего Песта в первый раз выбрался. Впрочем, о жатках Петя что-то слышал от приказчика купца Крупнова. Вроде их еще в глубокой древности изобрели. Повозка, в которую лошадь не спереди, а сзади впрягают. А спереди у повозки регулируемый гребень, которым она зерно из колосьев вычесывает. Часть колосьев при этом срывает, но стебли (та самая солома) так и продолжают из земли торчать. Там еще валки какие-то есть, которые от колес ременной тягой вращаются. Вот эти валки уже окончательно зерно от мякины отделяют и в специальное корыто его направляют. Удобно! Ни жать, ни молотить ничего не надо, только вроде жатки эти от погоды сильно зависят. Точнее, не всякое зерно убрать могут, а только полностью созревшее, а если как раз в это время погода испортится – пиши пропало.

Почувствовав себя очень умным и знающим, Петя вошел в постоялый двор. Обычный, рубленный из бревен деревянный дом, только двухэтажный и большой. Внизу – общий зал и кухня, наверху – комнаты для постояльцев. Сколько конкретно, снизу не сосчитать, но, судя по размеру дома, десятка два «номеров» там точно поместится.

Опричник обнаружился в общем зале. «Номер» он брать не стал и сейчас спокойно брился прямо за обеденным столом чуть не посреди зала. Зеркало и бритвенные принадлежности он, похоже, вынул из стоящего рядом на столе небольшого саквояжа, а тазик с горячей водой у полового стребовал.

Петя невольно пощипал пух над губой. Борода у него еще совсем не росла, но какие-то зачатки усов уже появились. К сожалению, светлого цвета, так что их почти не видно. Впрочем, у него и волосы цвета соломы, о которой он недавно так со знанием дела рассуждал. Но, может, и к лучшему. Это приказчики холят и лелеют свои усы, придавая им форму двух узких полосок, а маги? Кому как нравится. Сухояров вон бритым ходит.

Господин Трифонов тем временем аккуратно снял с лица бритвой последние кусочки мыльной пены и что-то буркнул стоявшему неподалеку мальчику, видимо, еще одному из служащих постоялого двора. Тот метнулся на кухню и буквально через десяток ударов сердца с поклоном протянул опричнику тарелку, на которой лежала дышащая паром салфетка.

Опричник вытер салфеткой лицо, посмотрел на себя в зеркальце, потом поводил по шее кусочком квасцов, еще раз поглядел в зеркальце. Кивнул сам себе и не спеша сложил свои бритвенные принадлежности в несессер, а тот убрал в саквояж.

Половой тем временем принес ему поднос с большой чашкой кофе и парой бисквитов на отдельной тарелке. Еще один удовлетворенный кивок, бисквит исчезает во рту, глоток кофе, второй бисквит следует за первым, еще глоток кофе…

– Все, можно ехать! – сообщил опричник, ни к кому конкретно не обращаясь.

Тут уже Петя не выдержал:

– А мне поесть?! В последний раз я ел вчера утром, а собраться в дорогу вы мне сами не дали, так что у меня еще и ни копейки денег нет.