Охотник на кукушек

Неожиданная предусмотрительность начальника контрразведки подняла отряду настроение. Связь обеспечит удар корабельной артиллерии и позволит проскочить через любой заслон.

– Всем в автобус! – последовал приказ. – На аэродроме – плотный ужин, затем вылет вместе с бомбардировщиками.

В столовой для военлетов подали ужин из двух вторых блюд. Сначала принесли фаршированную черносливом говядину, затем горбушу в сметане. На сладкое выставили взбитые сливки с консервированными персиками. Не успели разведчики погладить раздувшиеся животики, как официантки прикатили тележку с бисквитами, пирожными и печеньем.

– Хочу в авиацию, – отползая от стола, пошутил Костя.

– Ты сначала вернись обратно, – хмуро заметил капитан-артиллерист береговой артиллерии.

– Ужин смертника, – поддержал его подрывник.

В результате необдуманных реплик бойцы отряда сразу скисли и понуро поплелись к причалу, где стояли «амбарчики». Зато полет принес умиротворение, установленный над крыльями двигатель не донимал шумом и вибрацией, что позволило сладко вздремнуть. В результате проспали и полет, и посадку, а проснулись после того, как пилот мастерски ошвартовал летающую лодку к рыбачьему мостику.

– Ну и зима, – недовольно заворчал артиллерист, – январь, а озеро без единой льдинки.

Костя хотел было объяснить, что родниковые озера замерзают крайне редко, но вместо этого прикрикнул:

– Разговорчики! Бегом! Залечь цепью в ста метрах от берега! Радисту и подрывнику остаться со мной!

Отряд дисциплинированно выполнил приказ, и Костя понял допущенную ошибку. Он остался один на один с двухметровой пушкой и закруженными сорокакилограммовым боезапасом санями. У радиста за спиной – пудовая радиостанция да полпуда запасных аккумуляторов. Подрывник согнулся под тяжестью заполненного непонятно чем ранца.

* * *

Спасибо бортстрелку, парень без лишних слов помог перетащить на мостки тяжелые сани. Освободившись от груза, «амбарчик» с коротким разбегом взмыл в небо, и тут же сел второй гидросамолет. Пилот лихо подрулил к импровизированному причалу, и Костя встретил основной отряд. Следом за разведчиками на мостки вышел пилот с раскрытым планшетом.

– Ты – здесь, – ткнул пальцем в карту, – до ближайшего форта – семь километров, а между озером и батареей несколько жилых построек.

– Мне приходилось здесь бывать.

– Вторая волна бомбардировщиков прилетит через два часа. Вас не тронут, бомбовый удар – по прибрежным укреплениям.

Отряд высадили на Верхнем озере, что немного удлиняет путь, зато дорога проходит вдоль зарослей сирени. До революции здесь были дачи Петербургского бомонда, а сейчас заброшенная глухомань. Оккупировав Карельский перешеек, финны снесли почти все дачи, проигнорировав судебные иски бывших владельцев. Оставили лишь несколько домиков для офицеров с семьями. В числе уцелевших оказалась дача Бормана, покровителя петербургских поэтов.

Разведчики зашагали по бегущей от рыбацкого мостика тропинке и вскоре вышли на берег Черной речки. За каскадом водопадов виднелась дамба с руинами лесопилки, и они осторожно перешли на другой берег. Фоторазведка не подвела, проходящую вдоль реки дорогу действительно обрамляли заросли одичавшего кустарника.

– Включить карманные фонарики! – приказал Костя. – Через два часа мы должны выйти к береговой батарее.

– Нас сразу заметят! – возразил артиллерист.

– И что? Подозрение вызовет крадущийся в ночи отряд. Или ты собираешься всем кричать: «Я советский диверсант»?

Строй сдержанно хохотнул, но фонарики достали не сразу. Стимулятором послужили невидимые в темноте ухабы и наледи. Следующим испытанием на выдержку и дисциплину стал проход мимо жилых домов. Уже темно, но еще не поздно, и желтоватый свет керосиновых ламп подсвечивал дорогу ровными квадратами. Но редкие прохожие не обращали на отряд внимания. Лишь изредка, когда санки наезжали на мерзлую землю, противный скрежет полозьев заставлял недовольно обернуться.

У двухэтажного домика с башенкой повернули направо и вскоре вышли на скользкие доски пешеходного мостика. Отряд почти у цели, следующий мост через ров почти упирается в ворота форта пятиметровой высоты. Через пятьдесят метров стена трансформируется в обычный вал, который обрамляет периметр форта. Именно через вал Костя собирался пробраться вовнутрь. Неожиданно над головой вспыхнул ослепляющий свет. Бомбардировщики! Лидер сбросил первый САБ![19 - Светящая авиабомба.]

– Быстро под мост, иначе нас заметят часовые! – приказал Костя.

– Быстро, медленно. Какая разница? На военный объект незамеченным не пройти, – недовольно проворчал артиллерист.

– Хочется полежать под пулеметным огнем противника? – ехидно заметил кто-то из разведчиков.

Возникшую перепалку погасила вздрогнувшая земля с последующим грохотом взрыва. Отряд торопливо забрался под мост, словно дощатый настил способен кого-то защитить. После очередной серии бомб подал голос радист:

– Вот попадут в башню, и наша вылазка в тыл станет бесполезной.

– Ничего с ней не станет, корабельная башня выдержит прямое попадание главного калибра, – ответил артиллерист.

– Очень толстая броня, да?

– Неуч! Орудие почти невозможно повредить, надо разрушить фундамент, а здесь пять тысяч тонн монолитного железобетона!

– Совсем-совсем? А если бомба попадет в ствол?

– Здесь пушки Обуховского завода по пятьдесят две тонны каждая! И сплав особый, капиталисты до сих пор его не знают.

– Установка лучей смерти?[20 - Эпизод из популярного довоенного романа и кинофильма «Гиперболоид инженера Гарина».] – благоговейно прошептал радист.

Артиллерист смачно сплюнул, а подрывник выразительно покрутил пальцем у виска. Впрочем, оба смилостивились перед наивным юношей и пояснили суть предстоящего задания. Артиллерийская башня представляет собой конус в бетонном гнезде. Гигантская конструкция держится на единственном опорном подшипнике, установленном на шестиметровой глубине. Вот эту ахиллесову пяту предстоит разрушить отряду.

* * *

Затянувшаяся бомбежка с периодически вспыхивающими в небе «люстрами» начала утомлять, и Костя решил поставить боевую задачу. Две тройки основного отряда с пулеметами блокируют выходы из казармы и жилого дома офицеров у поста управления. Где расположился гарнизон шюцкора, никому не известно, посему поиски он берет на себя. Обход территории форта чреват случайными встречами, а он – единственный, кто свободно говорит по-фински.

Следом заговорил капитан-артиллерист. Сначала напомнил группе подрыва о распределении обязанностей, затем потребовал от Кости обеспечить надлежащее охранение. Кто бы спорил, по самому благополучному сценарию на подготовку взрыва уйдет несколько часов. От боя с шюцкором никуда не деться, это понял каждый.

– Вроде притихло, – нервно поежился радист.

– Выходим, и быстро – направо вдоль стены! – приказал Костя.

Мост через ров упирался в распахнутые ворота, а дверь слева раньше вела в комнату экскурсовода. Сегодняшнее назначение пояснил выглянувший солдат.

– Чего расшумелись? Зубы сводит от скрежета полозьев.

– А где танки? – наобум спросил Костя.

– В гараже, а танкисты с офицерами – в поселке.

– У кого ключи от склада?

– На территории форта нет замков, и вообще, уматывайте, посторонних пропускаем с разрешения командира батареи.

– С этой хренью? – Костя указал на противотанковое ружье. – Велено сдать на склад.

– Гарнизон проживает внизу, у моря, в бывших русских дачах.

– Не, оружие шюцкора не для вас.

– Вход на территорию тоже не для вас! – огрызнулся дневальный. – Топайте отсюда!