Легенда о Боне

– Эллипс! Тэррадан в форме эллипса!

Старик замер со злой гримасой на лице. Спустя мгновение он мягким голосом продолжил.

– Эллипс. Однако это никому не нужные детали. Итак, чем я могу Вам помочь?

«Помощь тут, видимо, не мне нужна» – Подумал про себя Роб.

– Мне нужна информация по одному существу. – Начал издалека Роб.

– Скелет? – Спокойно спросил старичок.

– Да, но как Вы…

– Глашатай. Весь день кричит о том, что в Тилтсвике сегодня ночью был встречен кровожадный скелет-неплательщик, он появился из леса, напал на местных жителей, разгромил таверну и, что самое страшное, не заплатил за выпивку. Я понимаю, Вы напуганы этим и поэтому хотите знать всё о таких существах, но уверяю Вас, глашатаи часто преувеличивают. Я уверен, что этот кровожадный скелет заплатил хозяину таверны, а тот просто пытается заработать пару лишних монет. Сейчас направляйтесь в местную таверну «Свежесть» и ожидайте, я ещё утром поручил своему помощнику найти всю информацию по скелетам и как только он вернётся, я скажу ему, чтобы он отправился к Вам и ответил на все Ваши вопросы.

– Большое спасибо Вам!

– Ой, что Вы, я всегда рад помочь.

Ещё раз поблагодарив волшебника, Роб вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, увы, получилось немного громко и из-за двери сразу же раздался яростный крик:

– Не хлопай дверью, болван!

Свежесть

Роб покинул замок и направился в таверну «Свежесть», что находилась во дворе. В углу вывески данного заведения настораживающе красовалась эмблема «Экоро рекомендует». Роб толкнул дверь, вошёл внутрь и был поражен тем, что увидел. Стоит отметить, что Роб бывал в огромном множестве подобных мест, точнее, в огромном множестве таверн, а вот данное местечко таверной назвать было очень трудно. У каждой таверны есть какая-то своя изюминка, отличающая её от других, однако это место изюмом было переполнено.

Первое, что удивило Роба – чистота, что в классических тавернах даже не подразумевается. Деревянные столы, стойка, стулья, пол, да что там говорить, даже окна, казалось, здесь мыли каждый день, всё сияло чистотой! Глядя на это заведение казалось, что здесь даже не водится крыс, что, конечно же, фантастика, но всё же (по крайней мере, в меню их не было, что говорило о явном их дефиците в помещениях данного заведения). Второе, что поразило Роба – посетители. Местный контингент выглядел как гномы-ученые, которые были ростом с человека, а ещё худыми и ухоженными, и одежда была не гномья, да и черты лица, да и никто никогда не видел гномов-ученых и не знает, как они выглядят, да и есть ли они…. В общем, посетители не были похожи на гномов-ученых, но, тем не менее, выглядели странно: все как один были в очках с простыми стекляшками или вовсе без них, каждый мужчина был с аккуратно постриженной и густой бородой, и все посетители тихо сидели (без криков и без драк!), мирно беседуя друг с другом на каком-то получеловеческом языке, поскольку некоторые слова Роб точно слышал впервые. Третье, что поразило Роба – это атмосфера. В таверне было как-то… светло и, казалось, что воздух в Свежести был… свежим. По стенам были развешены горшки с различными растениями. Да, такое встречается в тавернах, но в Свежести эти растения были не засохшими, а зелеными, они росли, цвели и мирно покачивались в такт игравшей здесь странной музыке. Как правило, музыканты, выступающие в тавернах, используют разнообразные инструменты, играют что-то задорное, весёлое, способное поднять уснувшего на столе в углу таверны пьянчужку, да и сами музыканты порой и являются такими пьянчужками, т.е. соответствуют образу типичного посетителя таверны. Здесь же музыканты выступали то поодиночке, то парами, используя только лютни или флейты, а музыка их способствовала не пробуждению, а процессу совершенно противоположному. Казалось, что если такому музыканту дать дудку и посадить перед корзиной с гремучей змеёй, то змея не то что не выползет, а останется в корзине, по-кошачьи свернется калачиком и мирно уснёт, возможно, даже заурчав.

Будучи уже в меру ошарашенным увиденным и услышанным, Роб расположился за столиком в уголке таверны, взял меню, которое лежало на каждом столике, а не хранилось в единственном экземпляре у владельца, и вдруг почувствовал себя самым бестолковым человеком на всём Тэррадане. Дело было в том, ЧТО ИМЕННО подавали в Свежести (вот и переполненность изюмом): среди наименований закусок встречались такие как «картофельный бриз», «капустный лаундж», «реверсивное вино»; среди основных блюд были: «капуста микс», «трава аль денте», «картофельный фарш»; ну а напитки с названиями «Экорочил» и «Фиолетовая роса» вызывали сильнейшее негодование у Роба. Спустя каких-то пару часов изучения меню, Роб заказал те блюда, от названий которых ему не становилось мерзко и в которых были знакомые ему слова, а именно «реверсивное вино», «картофельный фарш» и «фиолетовая роса». Реверсивным вином оказался простой виноград, картофельным фаршем картофельное пюре, а напиток «Фиолетовая роса», интригующий своим названием, оказался простым свекольным соком. И за всё это с Роба взяли столько монет, что он уже не чувствовал себя самым бестолковым человеком на всём Тэррадане, он был абсолютно уверен в том, что таковым является.

Роб съел виноград, картофельное пюре, запил это всё водой, на которую поменял свекольный сок и молча ждал за столом в углу таверны, когда что-то произойдёт. И ведь произошло: дверь отворилась, в таверну зашла фигура в плаще, лицо фигуры скрывал капюшон. Фигура стояла на месте, казалось, изучая посетителей таверны, капюшон медленно поворачивался и когда взгляд фигуры под плащем встретился с взглядом Роба, фигура замерла.

Робом овладело чувство дежавю….

Монстр

Оставим пока что Роба, а сами возвратимся на несколько часов назад и перенесёмся в чащу леса, что окружает Тилтсвик, туда, где под кучей земли, веток и листьев папоротника от света Янушара скрывался Бон. С того момента, как Роб ушёл в Горнтель прошёл почти час, и хоть Бону не привыкать находиться под землёй, ведь он пробыл в этой яме невесть сколько десятилетий или даже столетий, но сейчас ему было скучно. Бон был жив (если это слово вообще применимо к скелету) и полон энергии, но вынужден был дожидаться темноты лёжа в яме.

В какой-то момент Бон услышал шелест листьев и очень настораживающий звук, кто-то приближался. Существо дугообразной траекторией приближалось к куче листьев и веток, под которой находилась черепушка Бона. Бон старался не шевелиться, надеясь на благоприятный исход, но надежда его гасла с каждым шагом монстра, который издавал леденящие кровь звуки. Если бы у Бона было сердце, оно сейчас колотилось бы с бешеной силой. Звуки шагов были всё ближе, и когда казалось, что монстр подошел очень близко, всё стихло. Целую минуту внутри Бона боролись страх и любопытство, целую минуту он не шевелился, не зная, что делать дальше. Но потом Бон стал аккуратно своими костяшками прокапывать изнутри отверстия на уровне огоньков в глазницах, чтобы увидеть, что сейчас творится снаружи. Закончив работу, Бон глянул в отверстия и увидел смотрящего на него монстра, который тут же нанёс молниеносный удар прямо по лбу Бона. От страха и ужаса Бон закричал и выскочил из ямы, несясь под палящими лучами Янушара подальше от монстра. Отбежав на безопасное расстояние, Бон посмотрел на монстра, монстр смотрел на Бона и недоуменно кудахтал. «Монстром» оказалась обыкновенная курица, пару дней назад сбежавшая из одного из курятников в Тилтсвике и заплутавшая в лесной чащобе.

Переводя взгляд с курицы на Янушар и обратно Бон установил, что, во-первых, свет Янушара не превращает его в камень, а во-вторых, он ужасно боится птиц. Фактом, что свет Янушара не страшен Бону, он решил быстрее поделиться с Робом, да и с этой ужасной курицей оставаться наедине Бон боялся, поэтому он отряхнул плащ, накинул капюшон и спешно направился в Горнтель, обходя опасного «монстра» за пятьдесят метров. И вот курица осталась позади среди папоротников, и Бон, немного успокоившись, облегченно выдохнул. Точнее, сделал вид, что выдохнул, поскольку как такового дыхания у скелета не было.

Курица, глядя в след уходящему скелету, недоумённо закудахтала и побежала за ним.

Раздался крик ужаса….

Дорога в Горнтель

Бон стоял посреди леса и настороженно смотрел на кудахчущую рядом с ним заплутавшую курицу. Бон понимал, что ему необходимо идти в Горнтель, но стоило ему продолжить движение, как курица устремлялась за ним.

– Прошу, оставь меня в покое, я несъедобный. – Пытался объяснить Бон курице, которая продолжала ходить около него, порой норовя клюнуть Бона в его костяную ногу.

Бон рассержено сделал пару шагов прочь от курицы и остановился, курица поспешила за ним. Затем Бон прошёл ещё пять шагов, курица последовала за ним. Бон повернулся к курице, взглянул в казавшиеся ему сумасшедшими глаза, обреченно вздохнул (точнее, сделал вид, что вздохнул) и сказал:

– Хорошо, я понимаю, тебе одиноко, ты одна в лесу, тебе здесь, наверное, хорошо, ты можешь спокойно охотиться на всяких медведей и привносить хаос в этот лес, но твоё место всё же среди людей, я согласен проводить тебя к тому маньяку, который разводит таких созданий, как ты.

Курица закудахтала.

– Но чтобы расправиться с этим как можно быстрее – продолжал Бон – мне придётся взять тебя на руки.

Набравшись смелости, Бон наклонился к курице и стал медленно тянуть к ней свои костлявые руки. Курица стояла на месте и смотрела на руки: сначала на правую руку, потом на левую. Когда обе руки были уже совсем близко, курица клюнула левую.

– Ай! – Крикнул Бон и отскочил от курицы, та, в свою очередь, подошла ближе.

– Хорошо, попробуем ещё раз. – Сказал Бон, медленно наклонился и быстро схватил курицу, которая даже не успела понять, что, собственно, произошло.

Лучи Янушара припекали череп Бона через капюшон его плаща, пока он уверенным шагом двигался через лес в сторону Тилтсвика, чтобы вернуть курицу в её родную деревню и попутно найти что-то, чем можно будет замотать череп, чтобы можно было пройти мимо охраны замка Горнтеля, не повергнув стражников в шок.

Бон вышел из лесу, оказавшись на окраине деревни, недалеко от полей, на которых рабочие косили траву, и принялся ждать, когда они устроят перерыв, чтобы проскочить мимо.

Как только рабочие пошли на отдых, и на пути никого не было видно, Бон рванул с курицей в руках через поле к ближайшему домику. Бон забежал на задний двор первого деревенского домика и начал осматриваться: на его счастье во дворе на веревках сушилось бельё, на его беду на этот же дворик как раз вышел молодой юноша Лафей, уже имевший опыт встречи с кровожадным скелетом-неплательщиком. Первое, что предстало перед взором Лафея – это скелет в плаще, который в одной руке держал курицу, а другой, стягивал бельё с верёвки. Завидев Лафея, Бон ринулся бежать куда-то вглубь деревни.

– Слишком много скелетов на этой неделе… – Сказал оцепеневший и уже немного поседевший юноша и упал в обморок.

Пока Лафея приводили в чувства, и пока он рассказывал местным жителям о том, что кровожадный скелет-неплательщик ещё и ворует куриц и бельё, Бон прятался через двор в чьём-то амбаре и наматывал на свой череп чью-то рубаху. В это время курица сидела рядом с Боном и с интересом наблюдала за этим процессом маскировки. Закончив наматывать рубаху на череп и накинув капюшон на голову Бон, с курицей в руке, осторожно направился в сторону Горнтеля, скрываясь от жителей деревни, кричавших о просвечивающем воришке кур и белья.

Добравшись до дороги, находившейся на противоположном крае деревушки, и ведущей в Горнтель, Бон выпрямил спину, поправил курицу на руке и смело зашагал в сторону замка на поиски ответов и Роба.

Смелости в шаге поубавилось, когда Бон приблизился к воротам замка и путь ему преградили «дубы», один из которых спросил:

– Куда направляетесь?

– В библиотеку. – Спокойно ответил Бон.

– Читать? – Грустно спросил второй дуб.

– Да-а. – Неуверенно ответил Бон.

Дубы грустно переглянулись и расступились со словами:

– Проходи.

Когда Бон удалился на достаточное расстояние, один из дубов грустно выдохнул и сказал:

– Возможно чтение – это действительно что-то интересное и полезное.

– Скорее всего…. Возможно, если бы я умел читать и писать, я бы смог написать свою книгу. – Грустно ответил второй дуб.