Там, где голосу не достучаться

– Мы должны. Должны отпустить ее, – дрожащим голосом прошептала Лора. – Мы должны это сделать.

Она отошла от брата и принялась вытирать слезы. Стив отвернулся от сестры и посмотрел на спящую мать – он любил смотреть на ее лицо. Она словно все так же улыбалась, как и тогда. Интересно, что она видит сейчас? И видит ли? А что если она всегда все слышала? Что если она однажды бы очнулась? Стив, проглотив комок, подступивший к его горлу, отвернулся.

– Наши родители погибли восемь лет назад, – успокоившись продолжила Лора, но в ее голосе все равно слышался отголосок той боли. – Давай мы уже перестанем быть эгоистами и позволим нашей матери оставить нас.

Наступила тишина. Лишь дождь шумел, что, кажется, с того самого дня не прекращался. Такой же громкий. Такой же сильный и раздражающий.

Опустив глаза на аппарат жизнеобеспечения, Стив тут же убрал от него взгляд. Он считал это не правильным – нажать на одну кнопку и дать человеку умереть. Но он был согласен с сестрой. Пора уже перестать быть эгоистом.

– Делайте свое дело, – вдруг произнес Стив, повернув голову в сторону врача, но не сумел посмотреть ему в глаза.

Вместо Стива это сделала Лора, кивнув, что она тоже дает согласие. Врач не посмел переспросить уверенны ли они в своем решении. Подойдя сначала к Лоре, он протянул ей специальный документ, давно подготовленный, в котором нужно лишь поставить свою роспись. Лора уверенно взяла ручку, но через секунду уверенность тут же испарилась. Рука будто окаменела, от осознания того, что во власти Лоры прямо сейчас находится жизнь матери. Закрыв глаза, старшая сестра сделала роспись. Врач поспешил взять ее за руку и забрать ручку. На его лице было не меньше тоски от происходящего, чем у нее.

Стив сам повернулся к врачу и стараясь выглядеть равнодушным, расписался. Через мгновение он настолько сильно сжал ручку, что она треснула. Врач забрал бумаги и направился к аппарату.

– Мы все теряем близких, – неожиданно заговорил он, положив документы на столик у кровати. – Я думаю, если бы ваша мать видела, насколько долго вы не желали с ней прощаться, она бы непременно была рада. Но, как и любой родитель, она хотела бы, что бы вы были сильными. И решив пойти на такой шаг, вы показали, что по-настоящему любили, любите и будете ее любить.

Лора и Стив ничего не ответили. Никакие слова поддержки не могли сделать их снова счастливыми, как когда-то в безоблачном детстве, хотя бы на несколько секунд. То счастье для брата и сестры осталось лишь воспоминанием. Стив отвернулся и поспешил снова обнять сестру. Они не могли смотреть, на то, как их мать скоро сделает последний вздох.

Врач потянулся ладонью к рубильнику, и послышался щелчок. Аппарат был отключен. Доктор поторопился отойти к окну и опереться о подоконник. Ему оставалось лишь дождаться наступления смерти пациентки и констатировать время ее наступления. И даже ему было тяжело смотреть на ту женщину, которую он пытался вылечить все эти восемь лет. Врач принялся ждать и посмотрев в окно, он увидел, что дождь неожиданно прекратился, а затем мужчина всмотрелся в свое отражение в стекле. И вдруг его опечаленный взгляд обернулся ошеломленным.

Послышался шелест простыни, а за ним тихий скрип кровати. Стив резко обернулся, но тут же застыл на месте. Лора, не способная сказать хоть что-то, сомкнула руки на лице, и лишь глаза продолжали смотреть. Смотреть на мать, смотрящую на нее и Стива.

– Дети? – улыбнулась она своей чудесной улыбкой.