Навести мосты
– Проверь нейтрализаторы частот, – приказал он Искре.
Рэй, штатный инженер-энергетик группы, ещё один член команды, в точности соответствовал своему позывному, скорее даже прозвищу, «Искра». Поджарый, жилистый, с быстрыми и точными движениями. С рыжими волосами, часто торчащими в разные стороны – издали он казался вспышкой, сполохом дикого необузданного пламени. Его руки со следами ожогов – этими профессиональными отметинами энергетика – говорили о постоянном опасном соседстве с горячим сердцем корабля. В комбинезоне с термостойкими вставками, с мультитулом на поясе и оранжевыми электро-огнеупорными перчатками, дополняющими его пламенеющий вид, он действительно выглядел как пучок искр.
– Если наша посадка активирует реликтов – будет жарко, и нам понадобится резервный канал, – сказал Като.
– Уже настраиваю, – отозвался Искра, и его пальцы замелькали над голопанелью. – Но если их ядро синхронизировано с атмосферой, это будет…
– …как танцы на краю чёрной дыры, – закончил за него Като. – Знаю.
– Ниче… Справимся! – из полутемного угла донесся голос Болтуна, киберспециалиста и хакера группы.
Дмитрий «Болтун» – этот нехарактерный для своей профессии общительный, жизнерадостный и худой как глиста индивид, постоянно улыбающийся, с быстрой речью, на сто процентов соответствовавший своему позывному, юноша. С живым смеющимся взглядом, который становился острым при работе с программами. Имел при себе кибернетические импланты – глаз с HUD7 и порт на виске. Одет в кожаную куртку поверх стандартной формы, потому что это круто! Очки AR8 для работы с виртуальными интерфейсами. На пальцах – множество колец с флешками и чипами. Вечно что-то печатал на невидимой для других клавиатуре.
Като поймал взгляд Элен – медика группы, которая молча проверяла аптечки. Её приятное, чуть округлое, миловидное лицо, усыпанное непослушными веснушками и ямочками на щеках, выглядело бы безмятежным, если бы не сосредоточенный взгляд и сжатые до куриной гузки губы, что выдавало её напряжение.
«Пришла недавно, первая командировка и вот уже в теме, тоже чувствует опасность, – подумал Като. – Всё-таки у неё за плечами работа хирургом в команде по чрезвычайным ситуациям на Земле. Опыт участия в срочных вызовах и работа в полевых условиях сказываются – она не суетится и сосредоточена на своей задаче. Всё у неё аккуратно: волосы убраны в тугой, безупречный медицинский пучок, видна нарукавная повязка с датчиком жизненных показателей всей команды – в общем, всё говорит о том, что медицинский контроль будет соответствовать самому высокому уровню опасности».
Элен поймала ответный взгляд командира, её взор заметно смягчился и потеплел.
А планета не просто наблюдала. Она оценивала.
– Гравитационные аномалии в норме, – доложил Грава, – Но советую избегать зоны возле озера К-7. Там показания скачут, как пьяные обезьяны.
Като кивнул, отмечая координаты на карте. Внезапно экран завибрировал.
– Биолюминесценция усиливается. Кажется, они реагируют на наш корабль. – Шепот вывела данные в реальном времени.
Шёпот – по штату санмедик-снайпер Лин тут же подключила декодер. Лицо её не выражало никаких эмоций, но взгляд был очень внимательный и сосредоточенный. Для девушки среднего роста её телосложение было нестандартным и говорило о постоянных занятиях со специальными тренажерами, чему не мешала её очень короткая, мальчишеская прическа. Движения плавные, экономичные, почти бесшумные. Тактический бронескафандр с камуфляжем. Като казалось, что он никогда не видел её без оружия – было ощущение, что она спит с ним. Оружие была её слабость и сила; он знал, что у неё есть небольшая коллекция раритетных экземпляров огнестрела. Про неё в отряде говорили: говорит редко, бьёт метко. А лечит или нейтрализует – это зависит от настроения.
– Это не агрессия… Скорее, стресс. – без особой артикуляции проговорила она.
– Пусть не стрессуют, – усмехнулся Като, – солдат ребёнка не обидит.
Он отошёл к шлюзу, проверяя экзокостюм. Его нагрудник всё ещё хранил царапину от свидания с наксами – память о схватке на станции «Икар».
– …брат Иванушки-дурачка… – мысленно повторил он свою шутку.
Нужно было держать ухо востро. Он не мог позволить себе ошибку.
– Командир, – «Призрак» Тай возник рядом бесшумно, как тень. – Если реликты атакуют, мы сможем отвлечь их голограммами. Но надолго, скорее всего, не получится.
Тай, незаметный, среднего роста и телосложения, с ничем не примечательными чертами лица, умел появляться и исчезать почти бесшумно. Буквально растворяться в тени. Навык двигаться бесшумно и легкий маскировочный скафандр с активным камуфляжем делали его настоящим призраком. Его неожиданные появления часто пугали окружающих, что, несомненно, радовало его, но никак не отражалось на его лице. На его скафандре был минимум снаряжения – снаружи все убрано, ничего лишнего. На запястье – тонкий, почти невидимый планшет для взлома программируемых замков, с которым он и появился перед Като.
– Понял. Отлично! Это может понадобиться.
Като взглянул на команду. Одиннадцать пар глаз, одиннадцать специалистов, каждый – мастер своего дела. И всё же…
– Мы все здесь Иванушки, – подумал он. – А шкатулка вот-вот откроется. – Пора, – сказал он вслух, активируя шлем. – Нас ждёт сказка с сюрпризами. Надеюсь, у неё будет счастливый конец.
Корабль начал снижение, разрезая мерцающую атмосферу. Где-то внизу, среди спиралей и света, их ждала неизвестность.
Колебания атмосферы, связанные с их приземлением, были похожи на дыхание, как будто Иврил задышал глубже, готовясь к их встрече.
«Струна» плавно зависла над поверхностью, её антигравитационные подушки с шипением рассекали переливающуюся дымку атмосферы. Внизу простирались спиральные леса, и их биолюминесцентные стволы мерцали в такт энергетическим пульсациям планеты.
– Гравитационные аномалии в секторе посадки: 0.18G с отклонениями до 0.22 в эпицентре ливней. Стабилизирую платформы… Готово. Прижимаемся мягко, без рывков. – Грава сконцентрировано водил пальцами по панели управления, его голос звучал монотонно, как заведённый механизм.
– Грунт стабилен, но в радиусе 50 метров колония слизневиков. Выделяют слабую кислоту. Не наступать на голубые участки, – Вита тут же запустила сканеры, ее глаза бегали по показаниям, она метнула взгляд на экран, – И… да, как и предполагалось. Деревья здесь живые в прямом смысле. Их корни реагируют на вибрации. Рекомендую не шуметь, чтобы не нарушать экосистему.
– Ловушка готова. Если реликты клюнут – получат разряд в 50 000 вольт, если они такие умные, как в докладах, это должно их разозлить и направить всю агрессию на голограмму. – Берн щелкнула переключателем и развернула голограмму – трехмерную проекцию грузового модуля, который теперь маячил в сотне метров от реального корабля.
Като сверил маршрут с данными Виты. На карте мигали красные зоны – участки, где энергетические штормы бушевали с особой силой.
– Так. Идем по зеленому коридору, – сказал он, отмечая путь. – До станции один километр двести метров. Если слизневики не растворят нам ботинки – будем там через три часа.
– Вот дерь… Голограмма сработала. К нам движется что-то. —Призрак, в этот момент уже выдвинувшийся на разведку, тихо выругался в общий канал: – Вот дерь… Голограмма сработала. К нам движется что-то.
На периферии сканеров замигал малиновый сигнал. Что-то, состоящее из преломленного света и кристаллических пластин, медленно приближалось к ложной цели.
– Ну что ж… Добро пожаловать на Иврил! – иронично отреагировал Като, застегивая рюкзак.
Глава вторая
На экране замигали зелёные точки – гравиплатформы зафиксировали периметр, предотвращая рывки корабля.
– Держи вектор. Если ливень усилится, переходим на ручное. – бросил Като Флаю.
– Есть! – Флай перехватил управление.
Слон активировал энергобарьеры. Ещё один член команды – Джек позывной «Слон», инженер энергозащиты – был крупным, широкоплечим, настоящим бульдозером. Только его лицо не соответствовало ни его функционалу, ни его телосложению. Добродушное, иногда даже детское выражение лица и частая улыбка выдавали в нём добряка. И только сильные руки с потертыми костяшками кулаков чётко иллюстрировали старую поговорку, которую где-то вычитал Като: Добро должно быть с кулаками. Дополняла картину лысая, как бильярдный шар, голова, выступавшая из тяжёлого скафандра с увеличенными наплечниками и панелями брони. Человек-крепость с комплексом матери-наседки. Его щитовые барьеры были нерушимы, как и его желание всех защитить, накормить и укутать. Он был неостановим в желании нанести непоправимое добро:
– Купол установлен! Дышите глубже! … Как самочувствие? Настроение? Всем отличного дня! – Слон в своем репертуаре.
Синие волны света окутали корабль, отражая частицы плазмы из атмосферы.
– Барьер на 90%. Искра, подкинь энергии к кормовым щитам! – скомандовал Като.
– Перебрасываю. Через 5 секунд будет… Всё, готово. Щиты заряжены. – крикнул Искра, не отрываясь от настройки гиперкоммуникатора9.
– В семистах метрах на востоке есть подозрение на плывун10. Избегайте сектора E-7. – тихий, но уверенный голос Виты прозвучал в общий канал. Она внимательно изучала данные сканера.
– Вижу три тепловых сигнала. Похоже, это мелкие реликты. Не агрессивны… пока. – обозначила себя Шёпот, заняв позицию в верхней части рубки и разглядывая цель через термальный прицел фазового нейтрализатора.
– Всем перед высадкой инъекция №3. Противовирусная защита. – распорядилась Пульс проверяя аптечки, наполненные адаптогенами для местной атмосферы.
Корабль тряхнуло. Запищали индикаторы – энерголивень пробил барьер.
– Щиты на 40%! – доложил Слон.
– Искра, перезапусти энергосеть! Грава, удерживай нас! – крикнул Като.
Корабль дрогнул, опускаясь на поверхность. Под днищем зашипела трава-симбиот, выделяя облачко фосфоресцирующей пыльцы.
«Струна-12» приземлилась плавно, как на взлётную полосу аэродрома. Мартин активировал гравитационные якоря и пришпилил корабль к грунту.
– Энергосети стабильны. Связь с КЧС восстановлена. – доложил Искра.
Като вышел на трап, глядя на мерцающие спиральные леса.
– Команда: «стандартный патруль». Шепот и Призрак на разведку. Слон, прикрой их. Остальные закрепляемся на периметре. Ну! Поехали!
Приземление прошло почти в штатном порядке. На подлёте к посадочной площадке стало видно станцию колонистов. Она походила на жемчужину в паутине. Купол станции – гигантская прозрачная полусфера, покрытая сетью пульсирующих фиолетовых жил. Днём купол поглощал свет, становясь матово-белым, как лепестки магнолии. Ночью же он излучал мягкое свечение, подсвечивая спиральные леса снизу, отчего те отбрасывали на облака узоры, похожие на древние иероглифы. Станция заросла побегами неизвестных Като местных растений. Входные шлюзы не работали. Чтобы попасть внутрь, пришлось вскрывать её как консервную банку.
Осторожно, с оружием наизготовку, парами, прикрывая спины друг друга, группа проникла внутрь. Как в старые добрые времена, в первую очередь нужно было занять телефон, телеграф… то есть под контроль должны быть взяты все ключевые точки. Это энергоблок. Слон и Искра получили от Като назначение выдвинуться в том направлении. И, конечно, командный пункт станции – Като сам в сопровождении Болтуна устремился туда. Остальные обеспечивали защиту их перемещений.
Под ногами что-то активно хрустело – как будто кто-то жевал сухие завтраки. Като подумал, что пахнет нежилым, и этот запах был какой-то прелый, затхлый, как в погребе.
«Наверное, так пахнет в могиле – ни разу, правда, не нюхал, как там пахнет, но, наверное, именно так, – он ловил себя на мысли, что, – баба Яга из старых сказок тоже, зайдя в избушку, так начинала принюхиваться: здесь человечинкой пахнет… Но здесь человечинкой что-то не пахло…»
Командный центр станции был в полумраке. Только фосфоресцирующий свет от голографического ядра – вращающейся сферы размером с человека, испещренной мерцающими синими линиями данных, – подсвечивал углы помещения.
Болтун подошел к пульту управления – это сердце станции управлялось с простой сенсорной панели и дублировалось устаревшими аналоговыми тумблерами11. Здесь Болтун был в своей стихии – он занял центральное место, и его пальцы запорхали над сенсорной панелью, а нейроинтерфейс на виске начал пульсировать обнадеживающе-зеленым.
Глава третья
Когда получаешь сигнал SOS, на месте событий ожидаешь увидеть разрушения, хаос, следы погрома, взрывов, разбитое оборудование, разгерметизацию – в общем, если не полный раздрай, то хотя бы какое-то соответствие аварийному состоянию. Но ничего такого не наблюдалось. Станция в полутьме помещений казалась целой. Внешний корпус не поврежден, давление и температура в норме, даже основные системы жизнеобеспечения частично работали. Но при этом было очень тихо. Необычно тихо. Като показалось, всё это очень неестественным, даже угрожающим.
И в воздухе витали пока ещё неозвученные вопросы, которые сама себе задавала команда: что здесь произошло? Инопланетная катастрофа? Техногенная авария? Но куда исчез персонал? И самое главное – кто подал сигнал SOS?
Сканеры жизненных форм выдавали какой-то хаос: нечеткие сигнатуры людей, размытые, статичные, распределенные по огромным площадям, везде – по стенам, полу, потолку. Биосигналы были очень низкой интенсивности. Сканеры материи показывали необъяснимые органические включения в металле и пластике.
– Это что? Сканеры глючат? – Призрак первый озвучил витавший в воздухе вопрос. – Энергетика сигналов… крайне странная. Похоже на гигантскую колонию плесени или лишайника, или даже мха. Как это у классика – «во мху я».
– Нет. Это не плесень. Плесень не дает такой картины. Это… как будто вся станция ожила, но без людей, только корпус. И эти сигналы… они слишком равномерные, неестественные. И ещё это похоже на биологическое заражение, но не обычное. Что-то интегрировалось в саму структуру станции. – осторожно прокомментировала Вита, перещелкивая режимы сканера
Воздух в скафандрах фильтровался нормально, но датчики показывали его аномальный состав – запредельно высокий кислород. И, как в оранжерее, следы хлорофилла12 и неидентифицированных органических летучих соединений. Чувствовался сладковато-прелый, зеленый запах.
– Кислород 28%?! И эти органические маркеры13… Командир, это похоже на… массивный, бесконтрольный фотосинтез14. Внутри станции. Но из чего?! Это реальная растительная активность невиданного масштаба внутри герметичного техногенного объекта. Где источник? – послышался голос Элен по интеркому.
В тот момент, когда частично удалось восстановить энергетику и внезапно вспыхнул свет, взорам команды открылась поразительная, шокирующая картина: на стенах, полу, потолке – сеть тонких, похожих на корни темных жил или структур. Они прорастали из панелей, оплетали трубы, вплетались в кабельные трассы. На освещенных участках стен – зеленоватые, влажные пятна с неясной текстурой.
– Он… теплый. И пульсирует. Как живой. Като прикоснулся сканером-перчаткой к одному из них. Пятно в ответ слегка дрогнуло и выделило каплю вязкой слизи. – Станция заражена и перестраивается каким-то биологическим агентом. Эти структуры – часть этой системы.
Затем было обнаружено то, что раньше было персоналом, точнее то, что ими стало – фрагменты экипажа: не тела, а их части, интегрированные в корпус станции.
Кисть руки, наполовину растворенная в зеленой массе на стене, пальцы, превратившиеся в корешки.
Лицо, выступавшее из поверхности пола, глаза закрыты, кожа грубая, зеленовато-серая, рот был приоткрыт – из него тянулись тонкие нити.
У стены стоял комбинезон, заполненный не человеком, а густой, пульсирующей зеленой массой, прораставшей наружу через разрывы ткани.
– Черт… это… это же их медик? Комбез с шевроном… Но что внутри?! – Слон протянул руку к комбинезону:
– Не трогай его! – сказала Элен подрагивающим, но повелительным голосом. – Сканеры показывают… слабую остаточную жизнедеятельность. Но… это и не человек. Это… симбиоз. Или… поглощение.
И тут она увидела на своих медицинских сканерах ужасающую картину: растительные клетки внутри человеческих тканей, включенные в них, живые…
– Экипаж не убит, но и не живой в привычном для нас смысле. Он трансформирован. Встроен в эту биосистему. Это самый кошмарный симбиоз, который мне приходилось видеть!
– Это не инфекция. Это нападение. Но не то, что убивает. То, что захватывает и переделывает, порабощает. Эти… они не разрушили станцию. Они ее переработали. Включая людей. – Като с содроганием посмотрел на пульсирующую стену с остатками лица:
– Командир. Твое подозрение подтверждается. Биологические образцы… показали внедрение чужеродных фотосинтетических органелл15 прямо в клетки человека. Это невероятно. Клеточный материал… смешан с чем-то… Иммунный ответ полностью подавлен на фундаментальном уровне. Это не болезнь. Это… принудительный симбиогенез16. Они буквально переписали биологию экипажа, превратив их в… компоненты этой… биостанции. – просматривая биосканы17 на планшете и с каждой минутой все больше бледнея сказала Элен.
– И эта зараза активна. Она растет, питается светом и водой из системы… и разъедает структуры станции, добывая минералы. – Призрак показал на корни, проникшие в реакторный отсек, – Скоро она доберется, если уже не добралась до критических систем. И если она сможет… она распространится дальше. Через корабли… через порталы…
– Поздравляю, командир. Вы нашли не трупы, а живую оранжерею. Реликты создали саморасширяющуюся экосистему-паразита. Станция «Омега-Странник» больше не станция. Это – чумная клетка. Первая чумная клетка. И наш визит может стать удобрением для нее. – с мрачной иронией констатировал Флай.
И тут до Като дошло понимание ситуации: сейчас это уже не просто трагедия, которая произошла когда-то – это может быть началом эпидемии нового типа, способной превратить любую станцию, корабль или даже планету в подобный единый организм. Реликты заразили станцию «Омега-Странник» высокоадаптивным биологическим агентом, который принудительно перестроил биологию попавших в зону поражения разумных существ, встраивая фотосинтетические компоненты и подавляя сознание. Зараженные люди стали частью растущей симбиотической биосистемы, интегрированной в конструкцию станции, которая послужила инкубатором и плацдармом для дальнейшего распространения этой чумы перерождения. Станция – это не руины, а живой, растущий организм-паразит, созданный Реликтами.
Это понимание превратило его миссию из поисково-спасательной в операцию по контролируемому купированию биологической угрозы экзистенциального18 уровня, где любое промедление или ошибка могут привести к катастрофе планетарного или даже вселенского масштаба. Это угроза для всего человечества.
Среди острого ощущения опасности у Като мелькнула мысль: «Картина сюрреалистичная, достойная пера Дали!»
И действительно, ощущение нереального, вне времени и пространства погружения в страшный ночной кошмар: останки, проросшие в стенах, простенках, переборках, частично выступающие из них. В разных позах, как будто они играли в детскую игру «бурное море, замри!». Мягкие ткани на телах, уже позеленевшие, фактически ставшие частью интерьера. Средневековая готика в эпоху постмодернизма. Вся эта картина создавала впечатление ночного кошмара пациента специализированной клиники. Было ощущение, что персонал станции был застигнут во время их попытки убежать, был прижат и вдавлен в стену.
Группа столпилась и замерла перед фрагментом, где из грубой, похожей на лишайник биомассы выступало полурастворенное человеческое лицо. Элен только что озвучила свои медицинские выводы о принудительном симбиозе на клеточном уровне. В воздухе повисло тяжелое молчание, прерываемое только шипением скафандров и треском биопроводников.
В общем канале связи послышался голос Виты, сначала прозвучал отстраненно, но затем стала чувствоваться эмоция – изумление, переходящее в ужас:
– Данные Элен… они невероятны. И кошмарны. Коллега почти права. То, что мы видим – принудительный эндосимбиоз19 невиданной сложности и масштаба. Но позвольте мне добавить… – она приблизилась к лицу, не касаясь, ее сканер гудел, проецируя голограммы клеточных структур. – На Земле… да, на Земле существует единственный известный, естественный аналог. Морской слизень Elysia chlorotica. Он поедает водоросли Vaucheria litorea, но не переваривает их хлоропласты20. Вместо этого он инкорпорирует21 эти хлоропласты в клетки своего пищеварительного тракта. И они… продолжают жить и фотосинтезировать22 внутри животной клетки! А организм слизня питается сахарами, которые хлоропласты производят. Фактически слизень переходит на питание солнечным светом! – она сделала паузу и голос потерял академическую ровность. – Но, коллеги… это НИЧТО по сравнению с тем, что происходит здесь! Во-первых, масштаб! У слизня – только клетки кишечника. Здесь… весь организм! Кожа, мышцы, возможно, даже нервная ткань… все перепрошито! Во-вторых, глубина интеграции. Слизень просто помещает чужие хлоропласты в себя, как в мешок. Здесь… сканеры показывают прямую гибридизацию геномов. Растительные гены встроены в человеческую ДНК, заставляя клетки хозяина самим производить необходимые для фотосинтеза белки и структуры, которые у слизня просто заимствуются у водорослей. Это не симбиоз – это генетическое поглощение!
Она указала на сеть корней, уходящих в стену.
– В-третьих, функциональность и контроль. – продолжила она свое ужасающее заключение. – Слизень получает сахар. И все. Здесь же… внедренные органеллы и гены делают гораздо больше! Они подавляют иммунитет на фундаментальном уровне, отключая механизмы отторжения. И, конечно, перепрограммируют метаболизм23. Здесь жертва тоже полностью перестает нуждаться в пище, только в свете, воде и минералах. Кроме того, стимулирован морфогенез24: клетки растут неестественным образом, сформированы эти… корни, фотосинтетические пластины, слившиеся с субстратом25. Подавлена высшая нервная деятельность, оставлены лишь базовые вегетативные функции и инстинкт тяги к свету и минералам, – Вита отступила от стены, ее дыхание звучало прерывисто и учащенно, – и самое ужасное… это не природный феномен! На Земле такой симбиоз стал результатом миллионов лет слепой эволюции для одного вида слизня и одного вида водорослей в очень специфических условиях. А здесь… это сделано искусственно и применено массово к человеку за короткий срок!
– Командир, Элен права. – она повернулась к Като и её голос теперь был полон леденящего осознания. – Это не болезнь. Это какое-то биотехнологическое оружие непостижимого уровня. Реликты или тот, кто стоит за ними, не просто использовали редкое природное явление – они подняли его принцип с клеточного на генетический уровень, усилили его в миллиарды раз, преодолели видовой барьер между животными и растениями и создали универсального биологического перепрошивателя. Они превратили экипаж… в биокомпоненты для своей… своей живой станции-гербария.
– Вита, ты превратила мои подозрения в уверенность. – после недолгого раздумья сказал Като. – Ты не просто описала биологический кошмар, ты показала его неестественность, искусственность и технологическую изощрённость. Я думаю, всё однозначно указывает на Столп как на источник этой запредельной, противоестественной энергии, которая переписала саму суть биологии, суть жизни. Но у меня есть устойчивое ощущение, что его использовали…
Теория Виты моментально превратила очередное опасное задание в экзистенциально важную миссию – предотвращение распространения чумы перерождения любой ценой.
– Нужно срочно сообщить в центр. Тай, отправляй сообщение! – Като отреагировал. Здесь уже медлить было нельзя.
Глава четвертая
«Вот дерьмо…» – прошипел Болтун, когда экран взорвался предупреждениями:
! ОШИБКА СИСТЕМЫ: Обнаружено вмешательство в ядро
! РЕКОМЕНДАЦИЯ: Немедленная изоляция сектора 7
Он внедрялся в систему, которая усиленно сопротивлялась. Но постепенно своими умелыми действиями опытного программиста он заслужил доверие центрального процессора…
Болтун ввел команду:
sudo decrypt -t "Последний_день" –override
Ядро ответило волной боли – нейроинтерфейс ударил током, и на экране поплыли строки кода:
[18:00:00] ЗАПУСК: Протокол "Золотой Рассвет"
СТАТУС: Стандартная диагностика Столпа Соединения
ЭНЕРГИЯ: 12% → 38% (норма)
[18:03:11] ОБНАРУЖЕН: Пакет "Кровавый Феникс"
SOURCE: Сервер жизнеобеспечения (ID: MedBay-3)
СОДЕРЖИМОЕ:
– Перехват управления гравитационными клапанами