Дело Энди Гутова

– Японские камеры…не китайские, а настоящие японские…

– Говорят сейчас российские есть, – сказал я, будучи патриотом российской продукции.

– Если бы здесь стояли российские камеры, вы бы видели только силуэты…, – усмехнулся сержант.

–Ну как…Энди не видно? – спросил капитан, уставший слушать наши трения.

– Не видно, – признался я.

– А время точное? – спросил сержант.

– Вроде бы да…, – ну может на пол часа раньше…я же точно не засекал…

– Отлично! – сержант сделал новый ввод параметров, – смотрите.

Я практически приник к экрану. В какой то момент мне показалось, что я увидел знакомое лицо с бородой.

– По моему…я его тогда видел, – предположил я, – вот этого мужика с бородой!

– Он!– обрадовался полицейский останавливая воспроизведение.

– Нет! Это не Энди…Энди будет скоро!

– Пошли дальше! – сержант снова оживил изображение.

Я смотрел во все глаза и тут я увидел вбегающего в кадр Энди.

– Стоп! Вот он! – я ткнул пальцем в экран.

Капитан отодвинул меня в сторону. Энди, собственной персоной, как я и говорил. Я смотрел на моего приятеля и не верил своим глазам. На стоп кадре было видно, что Энди глубоко взволнован.

– А ну ка…, – капитан Вишневский отодвинул меня в сторону, – он?

Вишневский тоже ткнул пальцем в экран. Сержант смотрел на нас без особого понимания, но с должным уважением.

– Террорист? – прошептал он.

– Хуже…, – так же шепотом ответил капитан, – покойник…

– Понятно, – пожал плечами сержант.

– Распечатать можно?– спросил капитан.

– Пожалуйста, – через пол минуты сержант вручил капитану распечатанное фото.

– Надо же…как живой, – улыбнулся Вишневский, – это точно он?!

– Точно, – взирая на фото ответил я.

– А скажи сержант, – капитан почесал голову в поисках мысли, – а можно запрограммировать систему таким образом, что когда человек оказывается на видео, то тут же фиксируется и звенит сигнализация!

– Вообще то можно…но я не умею.

– А кто умеет?

– Сменщик мой наверное умеет…но лучше всего умеют специи с компании которая занимается технической поддержкой…они эту систему монтировали и лучше них ее ни кто не знает.

– Телефон! – скомандовал капитан.

– Минуту ждать, – сержант полез в стол.

– Хорошо было бы определить где он садился в метро, – задумчиво произнес Вишневский.

– Значит вы его теперь будете искать? – спросил я.

– Значит, что твоего Энди теперь вся полиция Москвы будет искать!

Взяв из рук озадаченного сержанта номер телефона обслуживающей организации, капитан попросил переписать изображение Энди в отдельный файл. Сержант быстро исполнил просьбу.

– Мы пошли, – сказал капитан, – спасибо за помощь.

– Это наш долг помогать коллегам…

– Удачи! – Вишневский хлопнул коллегу по плечу и мы удалились.

Поднявшись наружу, я заметил что Москву посетили сумерки. Шел десятый час. Вспомнив про мясо, я посмотрел на пакет. Мясо растаяло и превратилось в желе.

– Мне пора домой…жена ждет из магазина…., – потряс я пакетом перед глазами капитана, – отмечать мою выписку из больницы будем…

– Давай, – капитан пожал мне руку, – будут новости позвоню.

– До свидания…

Домой я несся почти в припрыжку. Забежал в подъезд, посмотрел по новой привычке по сторонам и вызвал лифт. Врагов пока не было.

Глава 7

Следующая неделя прошла спокойно. Моя голова пришла в полный порядок. Ева продолжала работать над дизайн-проектом домика для артиста и его семьи, я же созванивался с газетами и журналами с целью размещения своего материала о филателистах – мошенниках.

Капитан единожды позвонил мне и сказал, что отчасти мои подозрения оправдались. Так называемые филателисты действительно печатали на цветных лазерных принтерах любые марки и продавали их по всей стране. Причем центр этой пирамиды был не в России, а в одной из стран Европы.

– А преступника нашли? – спросил я капитана, – который мне по башке дал дубиной.

– Пока нет…но мы ищем.

– А…Энди?

– Потом…некогда.