– Вот! Слушайте. Синестезия – нейрологический феномен, при котором раздражение в одной сенсорной или когнитивной системе ведет к автоматическому, непроизвольному отклику в другой сенсорной системе. Человек, который переживает подобный опыт, – синестет.
– А на нормальном языке? – попросил Митт.
– Глаза смотрят, даже что-то не видят, а мозг понимает и вспоминает, – пояснил Григ.
– Ясно. Лурианец видел что-то, а теперь это видит мой мозг, – пробормотал Саренс, – но как это возможно? Глаза-то чужие.
– Есть ещё одно понятие, – Григ снова потыкал в дисплей, – идеастезия – нейробиологический феномен, при котором активация концептов (индукторов) вызывает сенсорные переживания, подобные восприятию (совпадения). То есть, глаза на уровне нейронов действуют на мозг, мозг реагирует и создает некие концепции. Которые, в твоем случае, выражаются в переживаниях через сны.
Некоторое время все трое молчали, обдумывая услышанное. Затем Митт отставил чашку и сказал:
– По крайней мере, я кое-что начинаю понимать.
– На самом деле это всё теория, – ответил Григ, – просто я так вижу. И привел подходящие для твоей ситуации объяснения. На самом деле, возможно, твой феномен звучит по-другому. Зато нашлось точное определение тебя.
– И какое же? – удивилась Юна.
– Химеризм!
– Поясни, – Митт пристально уставился на товарища.
– После трансплантации любого органа – кожи, почки, костного мозга – человек становится химерой. Химеризмом называют феномен сосуществования в тканях одного организма двух разных генотипов, – отчеканил Григ, – прости Митт, но это точный термин.
– Значит, я теперь не человек, – медленно проговорил Саренс, – я химера. Как бы с ума не сойти.
– Не пори чушь! – воскликнула Юна. – У тебя все органы человеческие, пусть и разных генотипов. Ты такой же человек, как и любой другой. Для нас вообще нет разницы, чья там у тебя печень или желудок.
– Нет, разница есть, – с серьезным видом заявил Григ, – из-за этой печени его теперь на спор не перепить. Просто трагедия какая-то.
Митт и Юна несколько секунд молча смотрели на лейтенанта, а потом расхохотались.
– Ну и гад же ты, – вытирая слезы, сказала девушка, – я ведь подумала, что ты серьезно.
– Я и говорил серьезно, – улыбнулся Григ, – как теперь спорить будем?
– Иди нафиг, – добавил Саренс, – любишь серьезный разговор в шутку перевести.
– И правильно, – улыбнулась Юна, – молодец, Григ. Без юмора жить не интересно. Для нас, Митт, ты всё такой же наш коллега. Отношение к тебе не изменилось. Но вот, что я думаю. Твои сны, возможно, что-то значат. Старайся их запоминать. Записывай или рассказывай нам. А вдруг эти глаза принадлежали члену команды именно того самого звездолета, который врезался в нас? Тогда ты с помощью видений сможешь понять истину. Да и мы узнаем, что же произошло на самом деле.
– Ты так считаешь? – спросил Саренс.
– Да. А мы тебе поможем. И пока у нас есть время, попробуем ещё что-нибудь узнать об обломках корабля.
Глава 9
Кассия затянула его в свои пучины, а Еолло с воодушевлением окунулся в новую жизнь. Находясь в этом центре всего несколько дней, он уже успел влиться в команду. Занятия и тренировки проводились ежедневно, а иногда и круглосуточно. Почти как в академии. С той лишь разницей, что там учили всему и зачастую обобщенно. В Кассии любое задание разрабатывалось применимо к конкретной ситуации, которая могла произойти в будущем. От участников звездной экспедиции требовалась слаженность и умение работать как единое целое.
– Вы дополняете друг друга, – любил повторять доктор Бернад, – вы чувствуете мысли вашего напарника. Или того, кто его заменяет.
Старик был крупным специалистом по многим дисциплинам, он любил преподавать и делал это с большим уважением к слушателям, отдаваясь им без отдачи.
Навигацию отрабатывали на тренажерах. За занятиями наблюдал всё тот же Бернад, но составлял их не он.
– Тесты писались в крупных академиях Республики, – пояснил доктор, – в качестве конкурсных заданий. Из них отбирались лучшие и направлялись сюда. Ситуации самые нетривиальные. Потому что навигатор должен знать даже больше, чем пилот или штурман. Пилот действует в некоторых ситуациях молниеносно, штурман тоже. Поле для их деятельности обеспечивает навигация. Но что, по-вашему, настоящий пилот, штурман и навигатор? Это тот, кто не просто оценивает ситуацию, а предвидит будущее.
– Как это? – прозвучал вопрос.
– Не просто будущее, – продолжил Бернад, – а варианты возможных событий. Желательно не несколько, а весь спектр вероятностей, которые могут произойти. Возьмем для начала простой пример – перекресток в столице. Интенсивное движение. И для одних участников включается запрещающий сигнал. Ответьте на вопрос: что произойдет через несколько секунд? Понятно, часть потока остановится, чтобы дать проехать другим. Но какова вероятность, что случится непредвиденная ситуация? Например, большой пассажирский транспорт встанет. Или у грузовика откажут тормоза. Улавливаете? Так сколько появляется возможных вариантов?
Профессор замолчал и окинул взглядом слушателей. Он ожидал ответа и Еолло поднял руку.
– Лейтенант Тир?
– Думаю, около сотни, доктор.
– Похвально, – Бернад снисходительно кивнул, – в реальности гораздо больше, просто все предвидеть невозможно. Но самые банальные должны быть учтены и проработаны. Поэтому с сегодняшнего дня занятия будут отрабатываться с поправкой на возможные варианты событий. Нужно понимать, что события могут быть значительными или не являться таковыми. Но важно другое: важен конечный результат вероятности. Улавливаете? Приведу пример: происходят два незначительных факта. Двое повернули головы. В первом случае это пассажир. Событие незначительное, и конечный результат его тоже. Ну, повернул он голову и ладно. Ни на что не повлияло. А если что-то заставило отвлечься водителя? Он тоже отвернулся и это событие вроде бы такое же, как и предыдущее. Но конечные результаты у этих равнозначных событий могут отличаться кардинально. Любая незначительная вероятность может повлечь за собой масштабные последствия.
Доктор немного помолчал, давая время на размышления, а затем продолжил:
– Всё это я рассказываю не просто так. Это будет необычный полет в границах планетарной системы. На простом транспортнике любой из вас совершит перелет и справится с этим на отлично. Потому что все маршруты давно рассчитаны и внесены в системы навигации. Вам предстоит лететь туда, где не был никто. Неизвестно с чем придется столкнуться. Надеяться нужно только на свои силы – обрабатывать полученную информацию и принимать самостоятельные решения. Именно поэтому в экипаже предусмотрено два помощника навигатора.
«Но в команде я один», – подумал Еолло и с усердием занялся тренировками.
Ему нравилось решать трудные задачи, хотя получалось не сразу. Поначалу он не мог добиться хорошего результата, но врожденное упорство заставляло его работать над ошибками, и вскоре автомат выдал ему оценку «удовлетворительно».
– Молодец! – похвалил его Дэрри Бол. – Ты делаешь успехи.
Еолло покачал головой:
– Спасибо, капитан, но этого недостаточно. Как я понял, в нашем случае не должно получаться «на троечку». Буду работать над собой.
– Похвально. Кстати, тебя вызывал командир. Он будет ждать сразу после обеда.
Вице-генерал Паний Корман находился на своем, похожем на капитанский мостик, рабочем месте.
– Есть разговор, лейтенант. Присаживайтесь. Трудные задачи ставят наши тренажеры, не правда ли? Старик Бернад постарался.
– Да, командир. Но я пытаюсь справиться. Естественно, буду добиваться большего.
– Ощущается нехватка второго помощника навигатора?
– Честно говоря, да. У нас нелегкая миссия, поэтому нужен полный комплект членов экипажа.
– Руано Кемм, каков он? – неожиданно спросил Корман.
Еолло не ожидал подобного и не сразу ответил:
– Хороший специалист.