Бубен Костяного принца

* * *

– Замыкающее отделение, равняйсь.

Семеро бойцов встали в построение, напряженно глядя на Куча. Рядом с сотником зачем-то переминался с ноги на ногу рослый парень-вепрь из второго отделения.

– Боец Фома, вы переводитесь в десятое отделение и назначаетесь его десятником, – сообщил Куч, глядя на бойца Вепря, – Вопросы есть?

– Никак нет, сотник Куч, – боец вытянулся в струну.

– Приступайте к своим обязанностям, – сухо обронил Куч и уже развернулся, чтобы уходить.

– Разресыте обратиться сотник Кусь, – как рупор отделения, в отсутствие Акима, место человека, вечно нарывающегося на неприятности, вынужден был занять Короток.

– Слушаю, – недовольно ответил Куч и недобро посмотрел на Мышонка.

– У насэво отделения узэ есть десятник, сотник Кусь, – Короток не мигая уставился на Куча, преданно выпучив глаза.

– Ты что, смеешь перечить вожаку? – Мангуста окатило жаркой волной гнева, – Выйти из строя.

Короток, как положено, сделал шаг вперед. Но одновременно, выражая с ним солидарность, шаг вперед сделали и остальные шестеро.

– Вот значит, как… – пелена гнева, в один миг застившая сотнику глаза, так же мгновенно отхлынула. А вместе с этим пришло осознание, что ему придется наказать этих ребят лишь за то, что они остались преданы своему попавшему в плен десятнику. Но не наказать, значит дать слабину, и этого допустить он не мог.

– Вы хоть отдаете себе отчет, что вам будет за невыполнение прямого приказа в условиях военного времени? – сказал он уже без нажима, скорее даже с сожалением.

Бойцы молчали. Куч тоже молчал. Боец Фома вообще пытался слиться с окружающей средой. Звенящую от напряжения тишину прервал приветливый девичий голос:

– Здравствуйте, сотник Куч. Вы сейчас не очень заняты?

Все посмотрели на незаметно подошедшую Ольху. В роте Вепря ее все до единого превозносили, чуть не до преклонения, как спасительницу, вызволившую из плена.

– Слушаю вас, княжна, – голос Куча заметно потеплел.

– Князь отправляет меня на юг с важным поручением. Мне в сопровождение нужны пять-шесть… – Ольха пересчитала парней и поправилась, – а лучше семеро молодых бойцов.

– Придется согласовать с моим командованием, – Куч с сожалением и даже виновато развел руки в стороны.

– С атманом я поговорю в самое ближайшее время.

– Выбирайте любых, – с усмешкой предложил Куч, уже зная, кого выберет Ольха, но испытал лишь облегчение, он был только рад, что наказывать парней не придется.

– Вот эти бойцы из замыкающей десятки меня уже не раз сильно выручали. Вы не возражаете? Их, я вижу, как раз семеро.

Куч повернулся лицом к своим бойцам:

– Вы! Орудия труда сдать обознику. Переходите в распоряжение службы порученцев князя Вереса. Боец Фома, возвращаетесь на прежнее место несения службы. Вопросы?

– Никак нет, сотник Куч! – радостно гаркнули все восемь глоток.

– Разойтись! – Куч хмыкнул и, уставившись себе под ноги, побрел в голову построения своей третьей сотни.

Глава 4. Плот, топор и аллигатор

Еще два топора Аким сделал всего за день. Он уже здорово наловчился оббивать каменные заготовки, к тому же, когда под рукой есть все вспомогательные орудия, дело идет намного быстрее. А вот дальше, с изготовлением плота, он застрял. Когда приступаешь к решению совершенно новой для себя задачи, такое бывает довольно часто. Бывает, но не утешает. А Аким даже не смог продвинуться дальше выбора материала.

Если для относительно мягкого мясистого тростника их топоры еще как-то годились, то рубить твердую древесину, – никаких каменных топоров не напасешься. Мало того, из каких ни попадя молодых стволов плот не сладить. Нужны полноценные толстые бревна. «Нет братцы, – рассуждал Аким, – мы тут не Робинзоны Крузо. Нам долгосрочные проекты не годятся. Срубить плот за пару лет мы сможем, конечно, но нас такие сроки не устраивают».

Он подумал было использовать уже поваленные стволы, в джунглях их навалом, но они все оказывались гнилые, в воде сразу шли ко дну. Тогда ему пришла идея, наловить так называемого «плавника», ведь по течению сплавляется много подходящей древесины, но попробуй еще ее вылови. В болотине у берега течения почти нет, значит нужно как-то добраться до стремнины и поставить там на поверхности воды заградительные ловушки, но, опять-таки, без плавсредства пытаться что-то городить на середине реки не представляется возможным. Устав думать, Аким вспомнил хороший прием на случай, если задача никак не решается: нужно на какое-то время занять себя чем-то еще, тогда решение возможно придет само.

Размышляя, чем себя отвлечь, Аким осмотрелся. Макар сидел на берегу и, разувшись, обсыхал. Заодно подбрасывал ветки в их дымный костерок и дозорил, посматривая по сторонам. Чтобы в случае появления надсмотрщиков, успеть предупредить остальных. Выработка с помощью топора шла у них настолько хорошо, что Вася с Макаром теперь работали по очереди. Набрать шесть мер они даже так успевали. Васин топорик с чавканьем врубался в тростниковый стебель и валил его с одного удара. Вокруг скопилось уже много нарубленных стеблей, они в беспорядке плавали в воде.

Аким вошел в воду и начал подбирать эти стебли. Когда набралась целая охапка, его осенило. Он тут же забыл, чем только что занимался, выронил все набранное обратно в воду и решительно пошел на берег за своим топориком. Вооружившись, он пристроился рядом с Васей и тоже начал рубить тростник. Опомнился он, только когда Вася схватил его за локоть.

– Акима, ты чего? – в Васиных глазах явственно читалось беспокойство за друга.

– Так это… – Аким посмотрел на Васю невидящим взором, – Не получится у нас деревянного плота.

– И что? Решил вот так вот сдаться? – Вася смотрел на него строго.

– Так это… – Аким несмело улыбнулся, – Мы из него сделаем…

– Из кого из него? Что сделаем? – и тут Вася понял, – Плот из тростника сделаем?

– Ну конечно, – Акима прорвало, и он заговорил с жаром, – Посуди сам. Он легко рубиться – это раз! Он плавучий – это два. В воде не гниет – это три. Отличный материал.

Аким счастливо засмеялся. Вася тоже заулыбался.

– Акима, я много раз говорил, что ты – голова. Не поленюсь еще раз, ты – голова!

Ради такого случая они прекратили на время работу, только чтоб выйти на берег и пересказать Макару Акимину идею. Макар присоединился к веселью и сплясал пару коленец. А потом они взялись за работу. Акима, правда, снова выгнали из воды, отправили искать, чем можно скреплять стебли. Возле берега он ничего подходящего не нашел, а далеко его одного не пустили. Тогда, вооружившись чем только можно, они втроем углубились в джунгли. Друзья искали что-то наподобие вьющейся лианы, гибкой, тонкой и прочной. Но все что находили, требованию прочности не соответствовало.

После безрезультатных поисков Аким предложил вернуться к реке. Даже если они найдут подходящий материал в глубине джунглей, каждый раз уходить далеко от стоянки и добывать – слишком нерачительно. Он сказал, что ветки речных деревьев по прочности точно подойдут, а он постарается придумать, как обеспечить их достаточную гибкость.

Однако ничего с ветками придумать он так и не смог, в итоге в дело пошел все тот же тростник. Вязать его, конечно, не получалось, нужной гибкостью он тоже не обладал, зато можно было плести что-то на вроде плетня. Он и делать его стал как плетень, так проще оказалось. Повтыкал в землю толстые стебли в один ряд, а более тонкие вплетал между ними. Плетение получалось дырявое, но ведь это не важно, главное стебли скрепить, чтобы все устройство не расползлось да не развалилось.

Сплетя один «пролет плетня» размером примерно метр на полтора, Аким вытащил его и пошел было прятать в кустах, но его остановил Макар.

– Акима, а ты чего только с одной стороны его глиной залепил?

– Что залепил? – не понял Аким.

– Да вот же, – Макар ткнул пальцем, показывая.

И действительно, в том месте, где Аким втыкал стебли в берег, полый внутри тростник, забился влажной глиной.

– Глазастый ты, Макар, – похвалил Аким, – А я и внимания не обратил. Но ты верно подметил. Надо на все отверстия такие глиняные пробки сделать, чтоб вода внутрь не затекала.

Аким так и поступил, и только после взялся за следующий фрагмент. Когда наделал их пару десятков, стал их сращивать, сперва по четыре штуки в одной плоскости, и сделал пять таких «плоскостей» размером два на три метра. А дальше накладывал их «слоеным пирогом» в пять слоев один поверх другого. Эти «слои» «сшивал» вдоль краев будущего плота, вплетая стебли уже вертикально. Для этого целые длинные стебли были не нужны, и он хотел было торчащие вверх излишки срезать за под лицо, но тут его остановил уже Вася.