Идущие на смерть

Мужчина равнодушно пожал широкими плечами и выпил водку. Вторая доза прошла значительно легче предыдущей, в голове приятно зашумело. Сергей рассеянно посмотрел на голубей, гарцующих по черному газону. Птицы расхаживали промеж обломков ледяного крошева. Он закрыл глаза и погрузился в сладкую дрему.

Он вжался в землю, как заправский пластун, в сотне метров зияло черное жерло пещеры, с завидной методичностью стреляли из калашникова. Рядом лежал Володя Лоренц, бурая кровь смешалась с песком, окрасив почву ржавой окалиной. Пуля угодила в магистральную артерию. Сергей перетянул бедро товарища своим ремнем. Если Лоренц потеряет сознание, до припаркованного на обочине джипа под градом пуль стокилограммовую тушу напарника ему не дотащить. Прикончат обоих. И тогда колбу заберут «лешие». Мосластые, черные. Они возникали словно джинны из песка и так же резво исчезали. Но стрельбу вели обычные наемники. Местный спецназ. Сели на хвост возле базы. Володька заодно с колбами прихватил из сейфа чипы, запечатанные в термостойкую упаковку. Зачем он это сделал, одному демону пустыни ведомо, но за ними немедленно увязалась погоня.

– До дороги пятьдесят метров… Семь секунд бега, за холмом они тебя не достанут. Пока я не отрубился, прикрою. Беги, иначе оба здесь пропадем! – Лоренц сморщился от боли.

– Толково придумано, – кивнул Сергей. – Но не пойдет!

Он взвалил Лоренца на плечо, выпустил очередь в сторону пещеры, пули взбили в песке барашки. На краткое мгновение калашников кашлянул и захлебнулся. Авдеев рванул в сторону черной полоски шоссе. В полусотне метров застыл старенький зеленый джип. Боковые колеса занесло песком, поржавевшие стойки тускло блестели на солнце. Он бежал так быстро, как никогда раньше. Еще два десятка метров, и они исчезнут из зоны обстрела – шоссе закрывал высокий бархан. И в то же мгновение автоматы преследователей зашлись яростным кашлем, будто стая взбесившихся собак атаковала жертву. Пуля ударила в твердый камень под ногами, осколок впился в икру. Спустя полдюжины горячих истекающих горьким потом и кровью секунд он швырнул тело товарища в кузов джипа и, прежде чем нырнул за руль, ощутил сухой, короткий толчок в бедро. Будто тупым концом копья ударили. Это уже было не важно. Взревел мотор, машина сорвалась с места. Пять минут он мчался на полной скорости, слушая завывание раскаленного ветра над головой и дробные удары собственного сердца.

Глаза Лоренца дерзко смотрели в голубое небо, на груди расплылись два крохотных багровых пятнышка. Чуда не бывает. Он хотел спасти товарища, а тот закрыл ему спину как живым щитом во время бега. Сергей сунул руку в карман, пальцы наткнулись на изувеченную зажигалку. Случайность – удел любимцев богов! Пуля калашникова пробивает стальной рельс, вероятно, кусок мягкого металла срикошетил, изменив ее направление, и сберег жизнь хозяина. Резкий сигнал рации заставил его вздрогнуть, во рту застыл привкус меди, словно он лизал пятак.

– На связи!

– Был шум?

– Нарвались на охрану, Лоренц мертв.

– Колба у вас?

– Так точно!

– Ты видел «леших»?

– Их пустили по нашему следу, когда обнаружили пропажу.

– Ясно… – Голос был пустым, безразличным, словно разговор шел о таких обыденных вещах, как планы на предстоящие выходные или грядущее повышение цен на бензин. – Вы оторвались от них?

– Иначе бы мы сейчас не разговаривали!

– Не горячись, капитан! Жду в условленном месте.

– Буду через двадцать минут.

– Конец связи.

Высоко в небе, как две смазанные точки объявились черные грифы, вдоль обочины простиралась вечная желтая пустыня, и, вздымая кучи седого песка, следом мчались неуловимые черные тени…

– Вас будет интересно описывать, дружище! – Бархатный голос литератора оторвал его от воспоминаний. – Сколько вам лет? Не больше сорока пяти, я полагаю?

– Угадал. Сорок четыре.

Мелодичный звонок смартфона вывел его из состояния хмельного оцепенения. Сергей кинул быстрый взгляд на дисплей, номер не определен. Последние месяцы ему звонили крайне редко. Судьба армейских товарищей была туманна. Володька Сухоруков женился и умотал за границу, Андрей Кузьмин спился, бичует где-то на Дальнем Востоке, если вообще еще жив. Костя Павловский живет на Валааме третий год послушником. Обычная судьба солдат на гражданке. А он женился на хорошенькой блондинке. Старая как мир история, чудесная блондинка оказалась стервой. Хорошее дело браком не назовут! Трехгодовалый союз закончился разделом его уютной квартиры и рождением очаровательной зеленоглазой Ангелины. На суде жена блажила как истеричка, хотя он ее ни разу даже пальцем не тронул. Ее ухажеру он сломал кисть в двух местах. Получилось автоматически, сработал условный рефлекс, когда напомаженный, будто гламурный индюк, культурист схватил его за плечо. Конечно, он был пьяным. А бывшая супруга не вышла из комнаты. Сидела там и дрожала. Женщина так и не могла простить ему неосознанного страха, что всякий раз испытывала перед собственным мужем.

– Прошу тебя, чаще улыбайся… – Она заискивающе посмотрела в медвежьи глаза. – Когда ты улыбаешься, мне не так страшно.

Сергей жестом остановил поток писательского красноречия.

– Говорите!

– Господин Авдеев?

– Нет! Это Эрнст Кальтенбруннер.

– Шутите…

– Что надо?!

– Не советую грубить. Мы хотим предложить неплохую работу.

– Мне не нужна работа. Весна, тепло, девушки гуляют…

– Вам нужна работа, – веско произнес незнакомец. – Хотя бы для того, чтобы оплатить алименты.

Сергей ударил сбитыми костяшками по скамье.

– Что дальше?

– Не хочется тратить время, излагая биографию бывшего опытного диверсанта, а ныне спивающегося бездельника.

– Будете меня жизни учить?

– Попросите об этом вашего друга, господин Авдеев, он в настоящий момент наливает водку в стакан… – Незнакомец засмеялся.

Сергей не двинулся с места. Со стороны можно было подумать, что человек вальяжно раскинулся на скамейке. Лицо безмятежно, мускулы расслаблены, трубка прислонена к уху, глаза полуприкрыты. Обычный городской лоботряс радуется теплому деньку! Но то было обманчивое впечатление. Авдеев отмел женщин, гуляющих с детьми, двух старичков на скамеечке и пузатого господина, одетого в длинное бежевое пальто из верблюжьей шерсти. Дорогу пересекли парень с девушкой. Мальчишка держал в руке банку с энергетиком, девица была похожа на белочку. Влажные карие глаза, пушистый рыжий хвостик, желтая курточка. Они уселись на скамейку, парень достал сигарету, девчонка хлопнула спутника по руке, окурок выпал на землю, оба рассмеялись. Горовиц сидел спиной к воротам, следовательно, увидеть то, как он наливает водку в стаканчик, можно было только со стороны сквера и парковочной площадки. Наблюдатель находился в автомобиле. В зоне парковки было пять машин. С тонированными стеклами три. «Фольксваген» плотно прижался передним бампером к решетчатой чугунной ограде. Чтобы быстро покинуть пост наблюдения, придется совершить разворот в два приема. Оставалось два автомобиля. Черный «шевроле» с заляпанными синей глиной порогами и голубой «ниссан-кашкай». «Шевроле». До него метров восемьдесят. Вероятно, приехал из области, хотя нельзя исключать, что глина – ловкий трюк. Заметные детали отвлекают внимание. Опытные диверсанты часто использовали для работы красивых девушек или, напротив, ярких, приметных людей. Рыжих, толстых, с дефектом на лице и тому подобное.

Авдеев усмехнулся.

– Черный «шевроле-тахо». Назвать номера?

– Бинго! – воскликнул незнакомец. – Талант не пропьешь!

Сергей поднял стаканчик на уровень глаз, как бы приветствуя невидимого собеседника, и неторопливо осушил содержимое.

– Говорите, что вам надо!

– Записывайте адрес…

Незнакомец быстро продиктовал адрес, назначил время – одиннадцать утра назавтра – и, прежде чем отключится, внушительно добавил:

– В ваших интересах, Сергей Матвеевич, явиться трезвым…

Сергей нажал отбой и протянул стакан растерянному литератору:

– Налей еще сто граммов, Паша, и на сегодня хватит!

Он пару минут размышлял, глядя на зреющую в стаканчике водку. Солнечные крупицы полоскались в прозрачной жидкости как беззаботные рыжие львята. Затем достал из кармана монетку.

– Орел или решка?