Демиург из Вирта

– Непривычно слышать мистический трэш от убежденного агностика! В компьютерной игре один персонаж похож на тебя.

– Разве может быть респондент похожий на меня?

– Не знаю! – она затушила сигарету, и направилась в ванну. Со скрипом повернулся вентиль, о дно кафеля ударили сильные струи воды.

– Чем он на меня похож?! – закричал Кирилл.

– Ну не знаю! – донесся приглушенный шумом воды женский смех. – Фигура, повадки, даже очки…

Темноту разрезало фиолетовое полотно, с треском разрываемого металла прокатился раскат грома. За стеной рычала собака, будто с привязи рвался на волю сторожевой пес. Кирилл вскочил с дивана, поспешно натянул джинсы, подбежал к компьютеру.

– Шахол, шахол… проклятье! Где я мог слышать это слово?! Парень из Израиля!

Процессор уверенно загружался. Вместо привычной заставки с браузерами, из черной, с ядовито-желтым орнаментом рамки выплыл серебряный дирижабль. На месте иллюминаторов зияли мрачные провалы, изнутри вырывались языки пурпурного пламени. Кирилл ощутил приступ самодовольства – его графика выше всяких похвал. Недаром Яценко отвалил такие деньжищи! Ай да, Чистяков, ай да молодец! Медленно распахнулись широкие борта, внутри воздушного корабля находилась фигурка человека. Сухопарый очкарик с густой копной каштановых волос на голове. Вот к нему приблизилась обнаженная девушка, тоненькая фигурка, русая челка, восточный разрез миндалевидных глаз. Пламя очертило буквы на серебристом борту.

«Хочешь, теперь узнать, как будет выглядеть твоя смерть, гость?»

Новая вспышка молнии окрасила стены комнаты трупным молочно-белым цветом. От удара грома дрогнули оконные рамы, хлынул ливень, взвыла сигнализация.

Неслышно ступая, сзади подошла Эля, обняла влажными горячими руками.

– Продолжение? Нет, ну правда ведь классно?!

На экране объявились три неизменных белых квадратика. «Да». «Нет». «Пропустить».

Девушка протянула руку к мышке, Кирилл схватил ее за руку.

– Стой!

Под тонкой кожей мерно и ровно стучал пульс. Здоровое молодое сердце уверенно гнало кровь по широким артериям. Она жива, он жив, и тот парень из Израиля со странным, до боли знакомым именем. Шахол…

– Чего ты боишься?! Это всего лишь игра!

– Подожди…

Очередная вспышка молнии вырвала из мрака скуластое лицо девушки, мертвенно-бледное, похожее на погребальную маску.

«Хочешь, теперь узнать, как будет выглядеть твоя смерть, гость…»

Трескучий раскат грома захлебнулся в громком шуме ливня. С улицы донеслись восторженные крики молодых людей – компания подростков укрывалась от ненастья в подъезде.

– Ты говорила, в этой игре шестеро участников.

– Ну да! – Эля недоуменно смотрела ему в лицо. Кирилл знал, что без очков он выглядят капельку наивно и беззащитно. – Мы с тобой, парень из Израиля…

– Шахол! Остаются еще трое. Кто они?

– Нет ничего проще! – она выделила почтовый ящик. Игра обосновалась в чужом компе как семья эмигрантов. Она по-хозяйски распоряжалась загруженными программами, но «мыло» оставалось вне сферы влияния капризного гейма. Три простых адреса, один судя по замысловатой аббревиатуре нездешний, прикуп – «de», стало быть, неметчин, или эмигрант. Еще один тусовщик, с именем Arnold, пижон должно быть, ну и простое русское имя. Stas952 krymov. Честный парень, не шифруется под сложными никнеймами.

– Можно с ними связаться?

– Запросто! Здесь имеется ссылка на SKYPE.

– Хорошая штука скайп! Вроде как гостей принимаешь, а кормить не надо…

– Очень смешно! – Эля вводила текст письма. – Здесь он, туточки родимый, если он еще конечно… – она высунула кончик языка. Письмо упорхнуло к респонденту. – Если он еще конечно живой!

– Что ты хочешь сказать?! – Кирилл плеснул водки на дно стакана.

Девушка бросила на него лукавый взгляд.

– Ты так точно скоро сопьешься! Обычно, такие тихушники становятся безнадежными алкашами! – она внимательно смотрела на экран. – Крымов 952, по версии игры должен умереть первым.

– Когда?!

– Сегодня. Московское время тринадцать часов сорок одна минута. Стасику остается жить не более четверти часа!

– Он в сети?

– Угу! – Эля выделила квадратик на экране для скайпа. – Сейчас попробую до него достучаться!

На бездонном черном фоне, с оранжевой каймой, уверенно плыл огромный дирижабль. Огненные цифры продолжали настойчиво вопрошать.

«Хочешь теперь узнать, как будет выглядеть твоя смерть, гость?»

В недрах воздушного корабля лежали фигурки худого парня и девушки. По кукольным телам текла блестящая вода, девушка целовала мужчину в ухо. Три белых квадратика застыли под соплами дирижабля. «Да». «Нет». «Пропустить».

Вспышка молнии заставила людей вздрогнуть, экран покрылся золотым глянцем, гроза уходила на восток. Ливень не стихал, капли дождя хлестали по широким листьям тополей. Физики утверждают, что тополь занимает высшую ступень на пьедестале почета по связям с молниями. Далее следуют дубы, ясени, в роли аутсайдеров выступают бук и сосна.

– Мне страшно… – призналась Эля.

– Мне тоже…

– Черт побери, этого Стаса?! Какого дьявола он не объявляется?!

– Смотри! – крайний отсек дирижабля распахнул широкое окно, в трюме воздушного судна удобно расположилась крохотная фигурка молодого человека. Он склонился над распахнутым ноутбуком, а за его спиной, в распахнутом окне сверкали яркие молнии. Кривая, похожая на изогнутый артритом палец молния, полоснула по невесомой занавеске, прозрачная тюль занялась пламенем. Рыжие пляшущие блики скользили по комнате как живые змеи. Сухие обои свернулись в тугой рулон, вспыхнули глянцевые плакаты на стенах.

– Что за черт… – прошептал Кирилл.

Мальчик был погружен в царство виртуального мира, и не замечал опасности. Румяное лицо подростка возникло в поле зрения скайпа.

– Стас! – закричала Эля. Она ударила кулаком по столу, на пол сыпались аккуратно сложенные карточки.

– Привет! – парень радостно помахал рукой. У него было открытое широкое лицо, обильно усыпанное солнечными веснушками, и круглые голубые глаза. – Вы тоже в игре?! П-прикольно! – мальчишка слегка заикался. – Это вам не Халкбастер с Гаморой, к-клевая фишка, м-младенцы не поймут! Я должен умереть через семь минут! Здорово! А вы к-когда?!

Маленькое окошко почти целиком занимала счастливая физиономия подростка. Лет шестнадцать-семнадцать. Мочку уха оттягивает внушительного размера «тоннель». На верхней губе дрожат бисеринки пота, временная тату на запястье – восточные иероглифы. Обычный мальчишка, каких тысячами рассекают по летнему городу на потертых скейбордах. Кирилл видел, как огонь уверенно отсекает путь юзеру к входной двери. Вздыбился под натиском пламени паркет, огонь жадно пожирал сухие доски антикварного буфета.

– У тебя пожар в комнате! – завопила Эля. – Беги скорее!